Значит, ОНИ решили сами позаботиться о Марате. И какая мгновенность! Это выглядело и предупредительно, и угрожающе. Но ничего не меняло по сути.
Несмотря на удаление препятствия с его пути, Валерий Игоревич вышел все же запасным путем. Попетлял по прокисшему двору, между разгружаемыми трейлерами, перепрыгнул лужу, спугнул кошачью помолвку, и вот уже на улице Погребиньского. Направление – направо. На мокром асфальте плавают, как бензиновые пятна, отсветы рекламы, спешат мокрые зонты в обе стороны. Дерево пригорюнилось, но все-таки не так безнадежно как московское где-нибудь у памятника бульварному Гоголю. Да, здесь, в Киеве, даже в такую погоду весна представляет собою несомненный факт будущей жизни, в Москве же это лишь возможность. Впрочем, такие сравнения Валерию Игоревичу приходили в голову во время шпионских прогулок в прежние дни. Сейчас он шел не размышляя, не обращая внимания даже на то, что правая пятка не полностью справилась с задником туфли, отчего в походке появилось едва заметное, но совершенно неуместное гарцевание. Но остановиться, наклониться финансист почему-то не смел. Хотя, конечно, понятно почему.
Нет, дальше так нельзя. Он свернул чуть налево, к скамье, чтобы, поставить на нее ногу.
– Садитесь, Бурда, – услышал он из открывшейся двери огромного автомобиля, какой-то особой, адской марки. Столько черноты пошло на его оформление!
Забравшись внутрь, Валерий Игоревич сразу же обнаружил там своего полковника, только без формы и без усов.
– Здравствуйте.
– Здоровались.
Машина довольно решительно рванула с места, бесцеремонно виляя между мокрыми крупами менее авторитетных авто.
– Вы хотите спросить, куда мы едем?
По правде, это было финансисту не интересно, но сказал да, хочу.
– В аэропорт.
– Вы куда-то улетаете? – Валерий Игоревич попробовал поддержать беседу.
Полковник громко засмеялся.
– Нет, я провожаю.
Наверно, меня, подумал Валерий Игоревич и спросил:
– А кого?
Машина, метнувшись к тротуару, резко затормозила. Финансисту показалось, что такова была ее реакция на глупость его вопроса.
– Ваш паспорт, – протянул руку полковник.
Валерий Игоревич индифферентно отдал ему весь бумажник. Опытными пальцами украинский офицер выудил из него нужный документ, протянул шоферу. Тот, не говоря ни слова, выскочил наружу и, пригибаясь под дождем, помчался к одной из вывесок веселивших улицу.
– А куда я еду? – осторожно поинтересовался финансист, наконец посмевший наклониться пальцем к измученной пятке.
– Еще не знаю, – равнодушно сказал полковник.
Похищенный закашлялся. Все же степень ненормальности происходящего проняла даже его.
– Как это?
– Так. Куда будет безвизовая путевка с сегодняшним вылетом, туда и отправим.
Водитель вернулся очень быстро. Паспорт с вложенными в него цветными бумажками отдал полковнику, а не пассажиру. Валерий Игоревич не стал тянуть за ним руку. Ему было сейчас не до любопытства. Заработала хваленая его Мнемозина. Он вспомнил, где видел этого худого господина, что увел Марата с кефиром. Пусть мельком, сбоку, но несомненно в здании «Стройинжиниринга». В том коридоре, что населяет служба безопасности.
Что это могло значить?!
Все заодно?!
И все против Бурды!
Суперджип снова вгрызся в автомобильный поток.
Украинский полковник как-то связан с Елагиным? Да не как-то, а напрямую связан. Значит, надо понимать, что, притащившись сюда, он, господин Бурда, не столько вмешался в украинские коварные планы, сколько расстроил ходы какой-то хитроумной московской партии? То-то все это с самого начала выглядело ненормально, не похоже на обычные дела такого рода. Сплошные странности. А Рыбак? Что знает Рыбак, исходя из чего действовал Рыбак здесь, в Киеве, и зачем ускакал как ошпаренный в Москву?
Ладно, успокоил себя Валерий Игоревич и действительно почти успокоился. Прямо сейчас ничего ему не вычислить, ни до чего путного не додуматься. Надо лечь на дно, отодвинуться в сторонку и понаблюдать. А собственно, именно это с ним сейчас и происходит. Сделаюсь сговорчив, решил он внутри своего недоуменного трепета. Выполню все до последнего самого глупого требования. Главное, оставаться живым, все остальные свои свойства можно восстановить со временем.
– На Борисполь? – спросил шофер.
– На Борисполь, – ответил псевдополковник.
Москва
1
Место для встречи было выбрано Диром Сергеевичем настолько странное, что Елагин даже засомневался – не дезинформация ли? Патолин заверил, что сведения точные, и улетел в Киев, пасти Бурду. Майор сел за разработку плана.
Ресторан «Сыр» был расположен на Садовом кольце, у самого впадения Цветного бульвара. Рядом с ревущей эстакадой. Машины в этом месте толпились как сельди в ведре. Солидные экипажи парковались по десять минут с помощью раздраженных дядек в непонятной униформе. Как ни странно, место пользовалось спросом у людей с положением. Может быть, кухня?
Для операции, задуманной майором, качество подаваемых в ресторане блюд не имело решающего значения.
Решающее значение имело то, откуда подъедет к ресторану автомобиль «наследника». Напрашивался один-единственный вариант, в силу своей естественности. По внутренней стороне Садового, со стороны Маяковки. У ливанского посольства или чуть дальше нужно поставить своих проинструктированных людей. Сам начальник службы безопасности собирался занять место в кафе «Чайхана» рядом с рестораном, откуда отчасти просматривалась перегруженная стоянка и вход в заведение. Сидя там, у окна, он будет играть взглядами в стенку со своим человеком, который будет изображать клейщика плакатов у основания эстакады.
Особо майор позаботился о машине сопровождения. В том смысле, что тихо заменил парней, сопровождающих «наследника», убрал обычных телохранителей, поставил ребят, работающих лично на него. Не вызвав при этом никаких подозрений у Рыбака. И похвалил себя за то, что никогда не подпускал Мирона к тесной работе с кадрами. Ребятам было велено информировать товарища майора обо всех девиациях основного «мерседеса».
Попивая кофе с молоком за стойкой у стеклянной стены, Елагин как бы искоса наблюдал за местом действия и поигрывал пальцами по фибру небольшого дипломата, как тот однорукий пианист, для которого друг Равель написал особый концерт. В дипломате лежал козырь для сегодняшней партии. Рядом с чашкой пристроился телефон с отключенным звуковым вызовом, дабы не привлекать к себе лишнее внимание. Когда на крышке приборчика загоралось красное кольцо, майор прикладывал переговорную машинку к уху и узнавал координаты Дира на данный момент.
Если бы кто-то взял на себя труд наблюдать за выражением майорского лица, он бы отметил, что оно с каждой новой парой глотков все больше хмуриться. Больше всего Елагин расстраивался, когда не понимал, что происходит.
«Мерседес» «наследника» вел себя странно. Впрочем, может быть, машина со временем становится похожа на своего хозяина? Один за другим он упускал возможность совершить правильный поворот, если собирался в конце концов выбраться на внутреннюю сторону Садового кольца. Не повернул ни на улицу Чехова, ни на Петровку. Тащится зачем-то к Трубной.
Все-таки дезинформация насчет места встречи?!
В сознании майора всплыл образ самоуверенного Патолина, и в очень невыгодном освещении. Елагин понял, что парень этот ему все же совсем не нравится, и он держит его при себе только ввиду его исчерпывающей удачливости. Стоит белобрысому доходяге хотя бы разок сорваться, он его без сожаления выставит.
Позвонил ребятам у ливанского посольства. Поддержал морально и нацелил на повышенную готовность. Как бы не пришлось давать отбой, если Патолина все же кинули, и эпохальная встреча русских денег и мусульманского фактора состоится в другом месте. Это было опасно еще и тем, что если «они» решили Патолина обманывать, то, значит, вычислили его, майоров, интерес и он сам теперь практически разоблачен. В пользу этого вывода говорит, кстати, и то, что Джовдет с Абдуллой пока тоже не появились у нашего «Сыра».
Телефон призывно мигнул.
– Что?! – почти крикнул майор. Что это за выкрутасы? «Мерседес» затеял какие-то перестроения и коловращения в районе Сретенского монастыря.
И, правда, что это значит?!
Как надоел этот кофе с молоком!
– Спускается по бульвару, обратно к Трубной?! – Майор поймал на себе чей-то косой и удивленный взгляд и резко понизил голос. Не хватало еще сделаться похожим на шпиона.
А мусульман все нет! На часах условленное время.
Если бы «наследник» в этот момент двигался не к Цветному бульвару, а в произвольном направлении, майор с легким, хотя и тяжелым сердцем отменил бы операцию.
Повернул направо?!
Однако!
В общем, он делает то, что и собирался, ехал к «Сыру», только по принципу: зачем просто, когда можно сложно?
На бульваре пробка? Само собой. Эти прогулочные улицы – идеальная питательная среда для пробок. Инфаркт бульвара.
Скорость передвижения – три километра в час. Майор прищурился на циферблат телефона – минут десять еще, пожалуй, есть. Десять минут для чего, до чего? Майор не успел решить, потому что увидел, что справа, по мокрому тротуару, в потоке прочих горбящихся под дождем граждан, появились две интересные фигуры в макинтошах.
Они!
Джовдет и Абдулла. Елагин видел их живьем и запомнил хорошо. Где их машина? Приехали на метро, как умные люди. Машина в центре скорее обуза, чем подмога.
Остановились. Принюхиваются. Осторожные.
Клейщик объявлений тоже их заметил и развернул плакат с изображением певицы Жасмин – условный знак. Идиот, ему же видно, что майор все видит!
«Мерседес» «наследника» ищет, где припарковаться прямо на бульваре, явно выбирается из левого ряда?!
Не сводя глаз с двух черных, лоснящихся фигур под огромным общим зонтом, майор начал отдавать приказ ребятам, все еще стоявшим у ливанского посольства. Объяснил в двух словах новую задачу.