{146}. Пусть Людовик не преследовал никаких великих замыслов, однако, как известно, намерения его по отношению к отечеству и своим подданным были самые лучшие, он был весьма расположен к ним и изыскивал способы к их охранению. Так, когда этот юноша узнал, что после взятия Белграда{147} Сулейман замышляет против него новый ужасный поход, то послал своего гофмейстера, поляка по прозвищу Трепка, к дяде своему, королю Сигизмунду, с тем, чтобы всячески просить и умолять его, чтобы тот не счел за труд приблизиться к границам его королевства и свидеться с ним для выработки плана действий. А когда Сигизмунд наотрез отказался, то Трепка, говорят, со слезами произнес: «Король, ты никогда больше не увидишь своего племянника и ни одно его посольство не явится к тебе более». Так и вышло. Король Сигизмунд под предлогом религиозных дел отъехал далеко от границ Венгрии в Пруссию, к Гданьску, а племянник его вместе с упомянутым Трепкой погиб в том несчастнейшем сражении, которое по месту его именуется Могачским. А теперь я возвращаюсь к московитам.
Василий Иоаннович{148}
После размышлений и совещаний насчет своей женитьбы Василий Иоаннович решил в конце концов сочетаться лучше с дочерью кого-нибудь из своих подданных, чем с иностранкой, отчасти имея в виду избежать чрезвычайных расходов, отчасти не желая иметь супругу, воспитанную в чужеземных обычаях и в иной вере. Такой совет подал государю его казнохранитель и главный советник грек Георгий по прозвищу Малый{149}. Он рассчитывал, что государь возьмет в супруги его дочь. Но в итоге по общему совету были собраны дочери бояр, числом тысяча пятьсот, чтобы государь мог выбрать из них ту, которую пожелает. Произведя смотрины, государь, вопреки ожиданиям Георгия, выбрал себе в супруги Саломею, дочь боярина Иоанна Сабурова. Но затем, так как у него в течение двадцати одного года не было от нее детей, рассерженный бесплодием супруги, он в тот самый год, когда мы прибыли в Москву, то есть в 1526 году, в январе заточил ее в некий монастырь в Суздальском княжестве.
В монастыре, несмотря на ее слезы и рыдания, митрополит сперва обрезал ей волосы, а затем подал монашеский кукуль, но она не только не дала возложить его на себя, а схватила его, бросила на землю и растоптала ногами. Возмущенный этим недостойным поступком Иоанн Шигона, один из первых советников, не только выразил ей резкое порицание, но и ударил ее плеткой, прибавив: «Неужели ты дерзаешь противиться воле государя? Неужели медлишь исполнить его веление?» Тогда Саломея спросила его, по чьему приказу он бьет ее. Тот ответил: «По приказу государя». После этого она, упав духом, громко заявила перед всеми, что надевает кукуль против воли и по принуждению и призывает Бога в мстители столь великой обиды, нанесенной ей.
Заточив Саломею в монастырь, государь женился на Елене{150}, дочери князя Василия Глинского Слепого, в то время уже покойного, бывшего врагом герцога Михаила Глинского, который тогда был в заточении. Вдруг возникла молва, что Саломея беременна{151} и скоро разрешится. Этот слух подтвердили две почтенные женщины, супруги первых советников, казнохранителя Георгия Малого и постельничего Якова Мазура, и уверяли, что они слышали из уст самой Саломеи признание в том, будто она беременна и вскоре родит. Услышав это, государь сильно разгневался и удалил от себя обеих женщин, а одну, супругу Георгия, даже побил за то, что она своевременно не донесла ему об этом. Затем, желая узнать дело с достоверностью, он послал в монастырь, где содержалась Саломея, советника Федора, то есть по-немецки Дитриха Рака, и некоего секретаря Потата, поручив им тщательно расследовать правдивость этого слуха. Во время нашего тогдашнего пребывания в Московии некоторые клятвенно утверждали, что Саломея родила сына по имени Георгий, но никому не пожелала показать ребенка. Мало того, когда к ней были присланы некие лица для расследования истины, она, говорят, ответила им, что они недостойны видеть ребенка, а когда он облечется в величие свое, то отомстит за обиду матери. Некоторые же упорно отрицали, что она родила. Итак, молва гласит об этом происшествии двояко.
Как я узнал, беря себе в жены дочь бежавшего из Литвы Василия Глинского, государь помимо надежды иметь от нее детей, руководствовался двумя соображениями: во-первых, тесть его вел свой род от семейства Петрович, которое пользовалось в Венгрии некогда громкой славой и исповедовало греческую веру; во-вторых, дети государевы в таком случае имели бы дядей Михаила Глинского, мужа исключительно удачливого и редкой опытности. Ведь у государя были еще двое родных братьев, Георгий и Андрей, а потому он полагал, что если у него родятся от какой-нибудь иной супруги дети, то при жизни его братьев они не смогут безопасно править государством, так как они не будут допущены к правлению дядьями, которые могут счесть их незаконными.
Вместе с тем он не сомневался, что если он вернет свою милость Михаилу и дарует ему свободу, то родившиеся от Елены дети его под охраной дяди будут жить гораздо спокойнее. Переговоры об освобождении Михаила велись в нашем присутствии; мало того, нам довелось видеть, как с него сняли оковы и поместили с почетом под домашний арест. К нему было приставлено множество слуг, больше с тем, чтобы присматривать за ним и стеречь его, нежели чтобы служить ему, а затем даровали и полную свободу. Он был поименован в числе прочих князей в завещании государя, и сверх того назначен опекуном своих племянников Иоанна и Георгия. Но впоследствии, видя, что сразу по смерти государя вдова его стала позорить царское ложе с неким боярином по прозвищу Овчина, заключила в оковы братьев мужа, сурово обращается с ними и вообще правит слишком жестоко, Михаил исключительно по прямодушию своему и долгу чести неоднократно наставлял ее жить честно и целомудренно; она же отнеслась к его наставлениям с таким негодованием и нетерпимостью, что вскоре стала подумывать, как бы погубить его. Предлог был найден: как говорят, Михаил через некоторое время был обвинен в измене, то есть намерении предать наследников и страну польскому королю, снова ввергнут в темницу и погиб жалкой смертью; по слухам, и вдова немного спустя была умерщвлена ядом, а обольститель ее Овчина был рассечен на куски. После смерти матери царство унаследовал старший ее сын Иоанн{152}, родившийся в 1528 году; он правит по своем отце и, как говорят, крайне жестоко.
РЕЛИГИЯ
С самого начала и до сего дня русские пребывают в христианской вере греческого исповедания. Все богослужение у них ведется на собственном языке. Проповедей у них нет; открытая исповедь и оглашение дней происходят публично у алтаря. Их общий митрополит — так они называют своего верховного священника — имел некогда местопребывание в Киеве, потом во Владимире, а ныне — в Москве. Первоначально митрополиты каждые семь лет посещали Руссию, подчиненную власти литовцев, и, собрав деньги, возвращались. Но Витольд не пожелал допускать, чтобы его земли подвергались денежному истощению. Поэтому, созвав епископов, он поставил особого митрополита, который поначалу сидел в Минске, а ныне имеет местопребывание в Вильне, столице Литвы, которая хотя и следует римскому исповеданию, однако в ней заметно больше храмов русского, чем римского обряда. Но и русские митрополиты, как и литовские, получают поставление от патриарха константинопольского{153}.
Русские открыто похваляются в своих летописях, что ранее Владимира и Ольги земля русская получила крещение и благословение от апостола Христова Андрея, который, по их свидетельству, прибыл из Греции к устьям Борисфена, приплыл вверх по реке к горам, где ныне находится Киев, и там благословил и крестил всю землю. Он воздвиг там свой крест и предсказал, что на том месте будет великая благодать Божья и много христианских церквей. Затем оттуда он добрался до самых истоков Борисфена к большому озеру Волок{154} и по реке Ловати спустился в озеро Ильмень, оттуда по реке Волхову, которая течет из этого озера, прибыл в Новгород; отсюда по той же реке он достиг Ладожского озера и реки Невы, а затем моря, которое они именуют Варяжским, а мы — Немецким, и, проплыв между Финляндией и Ливонией, добрался до Рима. Наконец, в Пелопоннесе он был распят за Христа Агом Антипатром. Так гласят их летописи.
Митрополиты
Некогда митрополиты, равно как и архиепископы, избирались на соборе всех архиепископов, епископов, архимандритов и игуменов монастырей. Изыскивали по монастырям и пустыням мужа наиболее святой жизни и избирали его. Нынешний же государь, как говорят, обыкновенно призывает к себе определенных лиц и из их числа выбирает одного по своему усмотрению. В то время как я исполнял свои обязанности посла цесаря Максимилиана в Московии, митрополитом был Варфоломей{155}, муж святой жизни. Когда государь нарушил клятву, данную им и митрополитом герцогу Шемячичу, взяв этого последнего под стражу, а также совершил и другое, ущемлявшее, по-видимому, власть митрополита, то этот последний явился к государю и сказал ему: «Раз ты присвояешь всю власть себе, я не могу отправлять своей должности». При этом он протянул ему посох, наподобие креста, который нес с собой, и отказался от своей должности. Государь немедленно принял и посох, и отказ от должности и, заковав несчастного в цепи, тотчас отправил его на Белоозеро. Говорят, он находился там некоторое время в оковах, но впоследствии был освобожден и провел остаток своих дней в монастыре простым монахом. Преемником его на митрополии по указу великого князя стал некто Даниил{156}, около тридцати лет от роду, человек крепкого и тучного сложения, с красным лицом. Не желая казаться преданным более чреву, нежели постам, бдениям и молитвам, он перед отправлением торжественных богослужений всякий раз, используя особые для того инструменты, окуривал себе лицо серным дымом, чтобы придать ему бледности, и с такой поддельной бледностью он обычно и являлся народу.
Архиепископы, епископы
Есть во владениях московита еще и два архиепископа: в Новгороде, а именно Магрице{157}, и в Ростове, равно как и епископы: тверской, рязанский, смоленский, пермский, суздальский, коломенский, черниговский, сарский. Все они подчинены митрополиту московскому. У них есть определенные доходы от хуторов, какие в иных странах называют фольварками, и других чрезвычайных, по их словам, случаев. Замков же, городов или какого-нибудь мирского, как они выражаются, управления они не имеют. От мяса воздерживаются все время. Как я узнал, архимандритов в Московии только два{158}, игуменов же в монастырях очень много; все они избираются по усмотрению самого государя, которому никто не дерзает противиться.
Избрание игуменов
О прежнем способе избрания игуменов свидетельствует грамота некоего Варлаама{159}, поставленного в 7034 году игуменом Хутынским. Я выписал из нее только самое существенное. Прежде всего братия какого-либо монастыря бьет челом великому князю, чтобы он выбрал достойного игумена, могущего наставить их в божественном учении. Прежде чем избранник будет утвержден государем, он должен обязать себя письменной клятвой, что намерен жить в этом монастыре свято и благочестиво, по правилам святых отцов; будет исполнять свои обязанности по обычаю предков и советуясь со старейшей братией; к каждой должности будет приставлять людей верных и усердно будет печься о пользе монастыря; обо всех делах и обстоятельствах будет советоваться с тремя или четырьмя старцами, а по таком обсуждении будет передавать дело всему собору братии и с их общего приговора выносить свое решение и постановление; он не будет жить роскошнее прочих, но будет постоянно трапезовать за одним столом с братией и вкушать одинаковую с ней пищу; будет старательно собирать все годовые прибытки и доходы и без утайки откладывать их в монастырскую казну. Это он обещает соблюдать под страхом великого наказания, которое может наложить на него государь, а также лишения должности. И сами старейшие из братии также обязывают себя клятвой, что будут соблюдать все вышесказанное и будут верно и со всяким тщанием повиноваться поставленному игумну.
Положение священников
В белые священники посвящают{160} по большей части тех, кто долго служил при церквах в сане дьякона. В дьяконы же посвящают только состоящих в супружестве, поэтому-то и празднование свадьбы, и поставление в сан дьякона обычно устраиваются вместе. Если же про невесту какого-нибудь дьякона идет дурная слава, то его не посвящают в сан, если он не возьмет себе жену безупречного поведения. По смерти жены священник отрешается от исполнения служения и может жить по желанию в миру, жениться вторично и заниматься любым ремеслом, если же он живет целомудренно, то может наряду с прочими церковнослужителями принимать участие в обеднях и других богослужениях, будучи своего рода служителем при алтаре. Правда, раньше было в обычае, что вдовцы, живущие целомудренно, могли без всяких нареканий отправлять богослужение. Но теперь укоренился обычай, что никто из вдовцов не допускается к совершению священнослужения, если он не поступит в какой-нибудь монастырь и не будет там жить по уставу{161}.
Всякий вдовый священник, вступающий во второй брак, что ни для кого не заказано, исключается из клира; точно так же ни один священник не может ни отправлять священнослужения, ни крестить, ни исполнять какой иной требы иначе, как в присутствии дьякона. Священник никогда не производит богослужения без иконы. Так же в своих молитвах поступают и миряне.
Священники занимают в церквах первое место. Всякий из них, погрешивший каким-либо образом против религии или священнической должности, подлежит духовному суду. Если же его обвиняют в краже или пьянстве или если он впадает в какой-нибудь иной порок такого рода, то подвергается каре суда мирского, как они выражаются. Мы видели, как в Москве пьяных священников всенародно подвергали бичеванию; при этом они жаловались только на то, что их бьют рабы{162}, а не боярин.
Несколько лет назад один наместник государев велел повесить священника, уличенного в краже. Митрополит пришел по этому поводу в негодование и доложил дело государю. Призвали наместника, и он ответил государю, что по древнему отечественному обычаю он повесил вора, а не священника. И после этого наместника отпустили безнаказанным.
Если священник жалуется перед мирским судьей, что его побил какой-нибудь мирянин, — ибо всякого рода оскорбления и обиды подлежат мирскому суду, — то судья наказует священника в случае, если узнает, что он задел мирянина или первый нанес ему какую-либо обиду.
Священники содержатся обычно на взносы прихожан, им назначаются маленькие домики с полями и лугами, от которых они, как и их соседи, снискивают себе пропитание или собственноручно, или при помощи слуг. Приношения им весьма скудны. Иногда церковные деньги отдаются в рост, по десяти со ста, и этот рост предоставляется священнику{163}, чтобы не быть вынужденными кормить его на свой счет. Некоторые существуют также на пожертвования государей. Во всяком случае, за исключением епископств и некоторых монастырей, немного найдется приходов, обеспеченных поместьями{164} и владениями. Никакой приход или священствование не поручается никому, кроме как священнику. В каждом храме есть только один алтарь{165}, и, по их мнению, каждый день можно отправлять только одно богослужение. Храмы без священника крайне редки; священник обязан совершать богослужение только три раза в неделю.
Одеяние у них почти такое же, как и у мирян, за исключением небольшой круглой шапочки{166}, которой они прикрывают выбритое место, надевая поверх большую шляпу против солнца и дождя; или они носят продолговатую шляпу из бобрового меха серого цвета. У всех у них есть палки, на которые они опираются; эти палки называются посохами{167}.
Положение монастырей
Как мы сказали, во главе монастырей стоят аббаты и приоры{168}, из которых первые величаются у них архимандритами, а вторые — игуменами. Они имеют весьма суровые законы и уставы, которые, впрочем, постепенно смягчаются и подвергаются забвению. Они не смеют позволить себе никаких увеселений. У кого будет найдена цитра или другой музыкальный инструмент, того подвергают весьма тяжкому наказанию. Мяса они не едят никогда. Все повинуются не только распоряжениям государя, но и любому боярину, посылаемому от государя.
Когда, путешествуя по Волге, я высадился на берег у монастыря Святого Илии, я был свидетелем, как мой пристав{169} требовал что-то от одного игумена, тот не дал немедленно, и пристав пригрозил ему побоями. Услышав такое, игумен тотчас же принес требуемое. Очень многие удаляются из монастырей в пустынь и строят там хижины, в которых селятся или по одному, или с товарищами. Пропитание себе они добывают от земли или деревьев, то есть корни и древесные плоды. А называются они столпниками{170}. Столп означает то же, что «колонна»; они поддерживают столбами свои узкие, вытянутые в высоту домики.
Хотя митрополиты, епископы и архиепископы никогда не едят мяса, но если они приглашают гостей-мирян или священников в ту пору, когда тем можно вкушать мясо, то они пользуются той льготой, что подают им за своим обедом мясо, а архимандритам и игумнам это запрещено. Двоих вышеупомянутых митрополитов я дважды наблюдал в торжественном облачении во время службы в Москве на Успение Богоматери. Их митры не так высоки, как обычные колпаки, а внизу шириной в два мизинца оторочены горностаем, над которым укреплено несколько маленьких иконок; по цвету они были, насколько я помню, красные.
Одеяния священнослужителей
Их архиепископы, епископы и архимандриты носят черные круглые клобуки{171}, один только епископ новгородский носит, согласно нашим обычаям, клобук белый и двурогий. Торжественного облачения епископов и архиепископов я не видел.
Повседневное одеяние епископов такое же, как и у остальных монахов, за исключением того, что они носят иногда одеяния из шелка, и в особенности черную мантию, которая со стороны груди имеет по обоим бокам три белые каймы, извивающиеся наподобие текущего ручья, в знак того, что из сердца и уст их текут ручьи учения веры и благих примеров. Они ходят с палкой наподобие креста, на которую опираются и которая на их языке именуется «посох». Епископ новгородский носит белую мантию. Епископы заняты только отправлением богослужений и благочестивым охранением и распространением религии, управление имуществом и другими общественными делами они поручают служителям.
Особенности веры и ереси
В их святцах есть несколько римских пап{172}, которые почитаются в числе святых; других же, которые жили после знаменитого раскола{173}, они проклинают за то, что те отступили от правил апостолов, святых отцов и семи соборов, и называют их еретиками и раскольниками, ненавидя их более, чем даже магометан. Именно они говорят, что на Седьмом Вселенском соборе было решено, чтобы то, что было постановлено и определено на предшествующих, считалось и впредь неколебимым и непреложным, и никому впоследствии нельзя ни назначать другого собора, ни являться на него под угрозой анафемы. Это они соблюдают весьма строго. Был один русский митрополит, который по настоянию папы Евгения явился на собор{174}, где и были воссоединены церкви. По возвращении на родину он был схвачен, лишен всего имущества и ввергнут в темницу, откуда в конце концов бежал.
Что между нами и ними есть разница в вере, можно узнать из копии следующей грамоты, которую митрополит русский Иоанн послал к папе{175} или, как они говорят, к римскому архиепископу.
«Любезна мне слава твоя, блаженнейший господине и отче, достойнейший апостольского седалища и звания, что издалека взираешь на наше ничтожество и бедность и осеняешь нас крилами любви и с любовью приветствуешь нас, как своих, и вопрошаешь особенно о нашей вере, истинной и православной, о которой услышав, ты даже удивился, как донес нам епископ твоего блаженства. И так как ты — столь великий и благочестивый святитель, то я, бедный, приветствую тебя, чтя главу твою и целуя руки твои и рамена. Радуйся, и да осенит тебя Всевышняя рука Господня, и да дарует Всемогущий Господь тебе, духовным твоим и нам благоустроение.
Не знаю, откуда пошли ереси и уклонения от истинного пути спасения и искупления, и не могу достаточно надивиться, кто из диаволов настолько зол и завистлив, настолько враждебен истине и такой противник взаимного благорасположения, что нашу братскую любовь отделил от всего христианского сообщества, утверждая, что мы-де нехристиане. Мы же поистине и с самого начала знаем вас за христиан по благословению Божию, хотя вы и не во всем соблюдаете христианскую веру и во многом с ней разнитесь. Это я покажу от семи великих соборов, на которых установлена и вполне утверждена православная христианская вера и на которых, словно на семи столпах, воздвигла себе жилище премудрость Божья. Кроме того, на этих семи соборах все папы были достойными седалища Святого Петра, потому что мыслили заодно с нами.
На первом соборе был папа Сильвестр, на втором Дамас, на третьем Целестин, на четвертом блаженнейший папа Лев, на пятом Вигилий, на шестом Оафаний, досточтимый муж, сведущий в Священном Писании, на седьмом Святой папа Адриан, который первый прислал епископа Петра и архимандрита монастыря Святого Саввы, отчего впоследствии пошли между нами раздоры, которые особенно распространились в Древнем Риме. И подлинно, есть много дурного, что совершается вами вопреки божественным заповедям и уставам; об этом мы и напишем немного милости твоей.
Во-первых, о посте в субботу, соблюдаемом вопреки закону; во-вторых, о Великом посте, у которого вы отсекаете неделю, едите мясо и ради мясоедства привлекаете к себе людей; далее, вы отвергаете священников, которые согласно закону берут себе жен; далее, тех, кто помазан при крещении пресвитерами, вы помазуете снова, говоря, что этого не подобает делать простым священникам, а одним только епископам; далее, о злосчастных опресноках{176}, что явно указует на служение и богопочитание иудейское; и верх всех зол — вы стали изменять и извращать то, что утверждено святыми соборами, говоря о Святом Духе, что он исходит не только от Отца, но и от Сына, и многое другое очень важное, с чем твое блаженство должно было бы обратиться к патриарху константинопольскому, своему духовному брату, и приложить все старания к тому, чтобы наконец уничтожились эти заблуждения и чтобы мы стали единодушны в согласии духовном, как говорит Святой Павел, поучая нас: «Молю вас, братия, во имя Господа Иисуса Христа, да одинаково мыслите и говорите, и да не будет в вас распря, будете же в том же разуме утверждены и в том же помысле». Об этих шести отступлениях мы написали вам, сколько могли, а потом и о другом напишем милости твоей.
«Между нами и ними есть разница в вере»:
Торговля индульгенциями
Гравюра с картины X. Хольбейна Мл.
Ибо если дело обстоит так, как мы слышали, ты и сам с нами признаешь, что вами преступаются правила святых апостолов и установления семи Вселенских соборов, на которых были все ваши первые патриархи и согласно говорили, что ваше слово суетно{177}. А что вы явно согрешаете, я изобличу сейчас открыто.
Во-первых, о посте в субботу; вы знаете, что учили об этом святые апостолы, учение которых есть у вас, и в особенности блаженный папа Климент, первый после Святого апостола Петра, пишет на основании постановлений апостольских, как стоит в правиле LXIV, говоря о субботе: «Если найдется церковник, который станет поститься в день воскресный или субботний, кроме Великой субботы, тот да извергнется; если же это будет мирянин, то да будет лишен причастия и отлучен от церкви».
Второе — о посте, который вы извращаете. Есть ересь якобитов и армян, которые в святой Великий пост едят молоко и яйца. Но какой истинный христианин дерзнет так делать и помышлять? Чти правила Шестого Вселенского собора{178}, на котором ваш папа Оафаний запрещает это. Конечно, когда мы узнали, что в Армении и некоторых других местах едят в Великий пост яйца и сыр, то тотчас приказали нашим, чтобы они воздерживались от такой пищи и от всякой жертвы демонской; если кто не воздержится от этого, да будет отлучен от Церкви; если же священник — да будет отрешен от служения.
Кроме того, есть третье величайшее заблуждение и прегрешение о супружестве священников, именно: вы отказываетесь принимать тело Господне от тех, кто имеет жен, хотя святой собор, бывший в Гангре, пишет в четвертом правиле: «Кто уничижает священника, имеющего жену согласно с законом, и говорит, что из рук его не подобает принимать Святые Тайны, да будет проклят». Равным образом собор постановил: «Всякий дьякон или священник, разводящийся со своей женой, да будет лишен сана».
Четвертое прегрешение — это помазание, то есть конфирмация{179}. Не говорилось ли везде на соборах: «Исповедую едино крещение во оставление грехов»? Итак, если крещение едино, то будет едино и помазание, и сила епископа — такая же, как и у священника.
Пятое заблуждение об опресноках, и это заблуждение, как я покажу, есть начало и корень всей ереси. И хотя для этого надо было бы привлечь множество мест из Писания, однако я сделаю это в другое время, а сейчас скажу только вот что: так как опресноки творятся иудеями в воспоминание их освобождения и бегства из Египта, мы же сделались христианами сразу, никогда не работая на египтян, то нам повелено отринуть подобные иудейские постановления о субботе, опресноках и обрезании. И если кто последует чему-нибудь одному из этого, то, как говорит Святой Павел, обязан исполнить и весь закон. Поэтому тот же апостол и говорит: «Братия, я приял от Господа то, что и передал вам; ибо Господь в ту ночь, в которую был предан, приял хлеб, благословил, освятил, преломил и дал святым ученикам, говоря: «Примите и ядите и проч.» Разбери то, что я говорю. Апостол не сказал: «Господь, прияв опресноки», а «прияв хлеб». А что в то время и опресноков не было, и Пасха не совершалась, и Господь не вкушал тогда пасхи иудейской, дабы дать опресноки апостолам, становится ясным из того, что иудейская пасха творится и вкушается стоя, чего не было на вечери Христовой, как гласит Писание: «Когда возлежал он с двенадцатью» или: «И ученик возлег на грудь его на вечери». Да и в его собственных словах: «Желанием возжелал есть сию пасху с вами» — он разумеет не иудейскую пасху, которую всегда ранее вкушал с ними. И когда он говорит: «Сие творите в мое воспоминание», он не налагает на них обязанности свершать это так, как если бы это была пасха иудейская. И при словах: «Вот хлеб, который я даю вам», — он дает им не опресноки, а хлеб; также и в обращении к Иуде: «Кому я дам хлеб, омокнув его в солило, тот предаст меня».
Если же вы скажете в оправдание, что справляете на опресноках, дабы не было в божественном ничего земного или смешения, то почему забыли вы о божестве и следуете обряду иудейскому, блуждая в ереси самого Юлиана, Магомета и Аполлинария Лаодикийского, и Павла Сирина Самосатского, и Евтихия, и Диастерия, и других извращеннейших еретиков, бывших на шестом соборе и исполненных духа диавольского?
Наконец, шестое заблуждение о Духе Святом. Именно, как вы говорите: «Верую в Бога Отца, и Сына, и Святого Духа, который исходит от Отца и Сына»? Поистине удивительно и страшно сказать, что вы дерзаете извращать веру, ибо изначала по всему миру во всех христианских церквах согласно поется: «Верую в Духа Святого и Господа животворящего и от Отца исходящего, который с Отцом и Сыном спокланяем и спрославляем». Итак, почему вы не говорите, как и все другие христиане, но делаете прибавления и приводите новое учение? Меж тем апостол говорит: «Если кто будет благовествовать вам кроме того, что мы сказали, да будет проклят». О если бы вы избежали этого проклятия! Трудно и страшно изменять и прелагать Писание Божие, сложенное святыми. Вам и неведомо, сколь велико это заблуждение. Ведь вы полагаете две власти, две воли и два начала в Святом Духе, низлагая и умаляя его честь и уподобляясь ереси Македония{180}, чего да не будет. Молю, припадая к священным стопам твоим, отстань от подобных заблуждений, которые существуют среди вас, и всего более воздерживайся опресноков.
Хотел я также написать что-нибудь об удавленных и нечистых животных и о монахах, едящих мясо, но об этом напишу, если Богу будет угодно, впоследствии. Прости же меня по великой любви, что написал тебе об этом. А должно ли и далее делать то, что делается, вопроси Писание и обретешь. Прошу тебя, господине, напиши к господину нашему патриарху константинопольскому и к святым митрополитам, которые имеют в себе слово жизни и, как светила, сияют в мире. Ибо, может статься, Бог чрез них взыщет, исправит и восстановит от подобных заблуждений. Потом же, если тебе угодно будет, отпишешь и мне, наименьшему среди всех прочих. Приветствую тебя я, митрополит русский, и всех подвластных тебе клириков и мирян. Приветствуют тебя также со мной святые епископы, монахи и цари, великие мужи. Благодать Святого Духа да будет с тобой и со всеми твоими. Аминь».
СЛЕДУЮТ ПРАВИЛА НЕКОЕГО ИОАННА{181}МИТРОПОЛИТА, НАЗЫВАЕМОГО ПРОРОКОМ, КОТОРЫЕ Я ПОЖЕЛАЛ ПРИВЕСТИ ЗДЕСЬ ХОТЬ ВКРАТЦЕ, ИБО СМОГ ДОСТАТЬ ИХ ЛИШЬ НА КОРОТКОЕ ВРЕМЯ
Мальчики в случае необходимости могут быть окрещены без священника. Животных и птиц, растерзанных птицами и зверями, не подобает есть; если же кто будет их есть, или будет служить на опресноках, или в Четыредесятницу будет употреблять в пищу мясо или пить кровь животных, те подлежат исправлению{182}.
Удавленных птиц и животных есть не подобает.
Русским не возбранено в случае нужды есть с латинянами, но отнюдь не подобает слушать вместе с ними службу.
Русским подобает обращать к истинной вере всех латинян, крещенных неправильно, потому что они не были погружены в воду целиком; в случае же обращения их не подобает тотчас давать им причастие, так же как и татарам и другим, отвратившимся от своей веры.
Старые образа и доски, на которых происходит освящение даров, сжигать нельзя, но надо зарывать их в саду или в каком-нибудь другом честном месте, дабы не подвергать их поношению и бесчестью.
Если ты строишь дом на священном месте, то место, где был алтарь, должно остаться пустым.
Супруга, вступившего в монастырь, можно посвящать в священство, если его жена выйдет за другого.
Дочь государя не следует выдавать за причащающегося от опресноков и вкушающего нечистое.
Священники в зимнее время могут носить платье из шкур животных, которых они употребили в пищу.
Не бывшие у исповеди и не возвращающие чужого имущества не должны допускаться к причастию.
Священникам и монахам нельзя присутствовать на свадьбах во время плясок.
Священник, сознательно обвенчавший кого-нибудь, вступающего в третий брак, должен быть лишен сана.
Мать, желающая окрестить детей, не могущих соблюдать поста, должна поститься за них.
Если муж, оставив первую жену, возьмет другую или если жена выйдет за другого, то их нельзя допускать к причастию до тех пор, пока не вернутся к браку.
Никого не подобает продавать иноверцу.
Кто ел с латинянами, зная об этом, должен быть очищен очистительными молитвами.
Жена священника, плененная неверными, выкупается и снова принимается в супружество, потому что претерпела насилие.
Купцы и путники, ходящие в латинские страны, не лишаются причастия, но допускаются к нему после примирения с церковью через покаянные молитвы.
В монастыре нельзя устраивать пиршеств с присутствием женщин. Брак и обручение следует совершать только всенародно в церквах.
СЛЕДУЮТ ВОПРОСЫ НЕКОЕГО КИРИЛЛА{183} К ЕПИСКОПУ НОВГОРОДСКОМУ НИФОНТУ
Что, если человек после причащения изблюет от чрезмерного употребления пищи или питья?
Ответ. Пусть кается и постится сорок дней. Если это случится не от пресыщения, а от дурноты, то двадцать дней; если же от другой ничтожной причины, то менее. Священник, совершивший что-нибудь подобное, должен сорок дней воздерживаться от богослужения и поститься; если же это случилось от другой какой ничтожной причины, то он постится неделю, воздерживаясь от меда, мяса и молока. Если же изблюет на третий или четвертый день после причащения, то должен подвергнуться покаянию. Если же кто-либо изблюет Святые Тайны, то должен каяться сто двадцать дней; если же изблюет по болезни, то три дня; изблеванное же следует выжечь огнем и прочесть сто псалмов; если же собака пожрет изблеванное, то должен поститься сто дней.
Если глиняные или деревянные сосуды подвергнутся осквернению, что надлежит делать?
Ответ. Они должны быть очищены очистительными молитвами.
Что должно делать для души усопшего?
Ответ. Должно уплатить одну гривну за пять обеден С курениями, хлебами и вареной пшеницей, которая именуется кутьей. Но вино священник должен иметь собственное.
Что, если я в течение восьми дней не давал ничего есть больному монаху, принявшему схиму?
Ответ. Это правильно, ибо он пребывал в чине ангельском.
Что, если латинянин захочет перейти к русскому обряду?
Ответ. Пусть ходит в нашу церковь семь дней; пусть ему наречется новое имя, читаются набожно каждый день в его присутствии четыре молитвы, затем омоется в бане, семь дней воздерживается от мяса и молочного, а на восьмой день, вымывшись, придет в церковь. Над ним должны быть прочитаны четыре обычных молитвы, его облекают в чистое одеяние, на голову ему возлагают венец или венок, он помазуется миром, а в руки ему дается восковая свеча; в продолжение обедни его причащают и затем он считается за нового христианина.
Можно ли по праздникам резать птиц, рыб или других земных животных?
Ответ. В день воскресенья, так как это день праздничный, человек должен идти в церковь, но, если того потребует нужда человеческая, можно резать.
Можно ли хранить весь год дары, освященные в Вербную неделю{184}?
Ответ. Они должны храниться в чистом сосуде. Давая их больному, священник должен влить немного вина.
Можно ли добавлять воду к вину, причащая больного?
Ответ. Достаточно и одного вина{185}.
Можно ли давать причастие больным, беснующимся и безумным?
Ответ. Причастие должно только коснуться их уст.
Можно ли священнику, у которого жена в родах, читать над ней молитвы, как это делается над женами мирян?
Ответ. Нет, ибо в Греции такого обычая не соблюдается, разве только если нельзя найти другого священника.
Что следует есть в день Воздвижения Святого Креста?{186}
Ответ. Монахи не должны есть рыбы, миряне же, лобызавшие в этот день Святой Крест, могут есть мясо, если только это не приходится на пятницу или среду.
Можно ли священнику, возлежавшему ночью с женой, утром входить в церковь?
Ответ. Пусть прежде омоет ту часть, что находится под пупом, и тогда входит в церковь. Он может читать Евангелие, но приближаться к алтарю или служить запрещается. Но если священник пожелает служить в воскресенье и во вторник, то он может спать с женой в понедельник, и так далее.
Можно ли давать причастие неженатому?
Ответ. Да, но только если он весь Великий пост не сходился с чужой женой или со скотом.
Можно ли причащать младенцев после крещения?
Ответ. В храме во время службы или пения вечерних молитв.
Какого рода пищу следует вкушать в Великий пост?
Ответ. В воскресные и субботние дни — рыбу, а в остальные — икру, то есть на их языке рыбьи внутренности.
В Великую неделю монахам подобает вкушать мед и пить квас, то есть на их языке кислую воду.
Сколько свечей надо зажигать при освящении кутьи?
Ответ. За души усопших — две, а за здравие живущего — три.
Как приготовляется кутья?
Ответ. Взять три части вареной пшеницы, а четвертую — гороха, бобов и сочевицы{187}, также вареных, приправить медом и сахаром, прибавить также и других плодов, если они есть. Кутью эту по окончании похорон следует вкушать в церкви.
Когда следует крестить булгар, половцев и чудь{188}?
Ответ, Если они предварительно будут поститься сорок дней и над ними будут прочитаны очистительные молитвы; если же это будет славянин, то должен поститься только восемь дней. При крещении ребенка священнику надлежит тщательно подвязывать рукава, чтобы при погружении ребенка на его платье не осталось чего-либо от воды крещения. Женщина также не должна входить в церковь в течение сорока дней после родов.
Следует ли причащать женщину после месячных?
Ответ, Нельзя причащать, пока она не омоется.
Можно ли входить в жилище родильницы?
Ответ, В то место, где родила женщина, никому нельзя входить до трех дней. Ибо как другие нечистые сосуды следует старательно мыть, так и это жилище должно быть прежде очищено молитвами.
Следует ли погребать после заката солнца?
Ответ. Когда солнце уже закатилось, погребать никого нельзя, ибо это венец мертвых{189} — видеть солнце перед погребением. Весьма велика заслуга того, кто хранит или погребает кости умерших и старые образа.
Можно ли супругу принимать причастие около праздника Пасхи?
Ответ. Если только он в Четыредесятницу не спал с женой. Равным образом, если кто в день Пасхи коснется зубами яйца или у кого будут кровоточить десны, тот должен в этот день воздержаться от причастия.
Можно ли мужу в следующую после причащения ночь спать с женою?
Ответ. Можно. Однако если жена зачнет ребенка порочного нрава, то родители должны подвергаться покаянию в пятницу, субботу и воскресенье. Если же родители окажутся знатными и именитыми людьми, пусть заплатят несколько гривен священнику, чтобы он молился за них.
Если случайно окажется брошенной на землю разорванная бумага, содержащая что-нибудь из Священного Писания, то можно ли ходить по этому месту?
Ответ. Нельзя.
Можно ли употреблять в пищу молоко коровы в тот же день, когда она отелилась?
Ответ. Нельзя, так как оно смешано с кровью, а спустя два дня — можно.
В каких случаях следует отрешать от священнослужения?
Ответ. Если священник, пылая во время поста страстью к женщине, всунет ей в рот язык, если, воспламенившись похотью, он прольет детородное семя, то должен воздерживаться от богослужения целый год. Если же он совершит что-либо подобное до священства, то его не следует ставить священником.
Если же в подобном прегрешении и позоре признается мирянин, то в этот год он не должен причащаться.
Следует ли поставлять в священный сан того, у которого было единственное соитие, но женщина зачала?
Ответ. Редко зачинают после первого соития; если же он сойдется с ней десять раз, то его посвящать нельзя.
Кроме того, если кто растлит девушку или при первом соитии со своей женой заметит, что она лишена невинности, то также недостоин быть священником.
Какому покаянию подвергается разведшийся?
Ответ. Его следует навсегда лишить причастия, которое можно даровать ему только на смертном одре.
Можно ли кому-либо при жизни справлять заупокойные службы за спасение своей души?
Ответ. Можно.
Может ли супруг помогать супруге при совершении покаяния?
Ответ. Не может, так же как брат брату.
Может ли священник отправлять богослужение в тот день, когда он хоронил мертвого и лобызал его?
Ответ. Не может.
Должно ли причащать родильницу в безнадежном положении?
Ответ. Лишь бы она была унесена с того места, где родила, и была вымыта.
Можно ли иметь общение с женой в том месте, где находятся образа святых?
Ответ. Разве, приступая к жене, ты не снимаешь креста с шеи? Равным образом, нельзя совокупляться и в комнате с образами, если они не будут хорошо заперты и закрыты.
Можно ли тотчас после обеда и ужина перед отходом ко сну молиться в церкви?
Ответ. Что лучше, спать или молиться?
Может ли священник посетить больного и дать ему причастие без священного одеяния?
Ответ. Может.
Как надо вступать в брак?
Ответ. Желающий вступить в брак должен воздерживаться от других женщин сорок или по меньшей мере восемь дней.
Необходимо ли покаяние со стороны женщины, которая выкинула?
Ответ. Женщина, выкинувшая в пьяном виде, а не от какой-либо случайности, должна принести покаяние. Точно так же, если женщина даст своему мужу выпить той воды, которой она мылась, чтобы он любил ее, должна поститься шесть недель.
Можно ли употреблять в пищу мясо и молоко той коровы, с которой совокупился человек?
Ответ. Все могут употреблять это в пищу, кроме самого развратника.
Может ли женщина прибегать к советам старух для того, чтобы зачать?
Ответ. Женщины, прибегающие, для того чтобы зачать, к советам и зельям старух, вместо того чтобы обратиться к священнику, дабы те помогли им своими молитвами, должны каяться шесть недель и заплатить священнику три гривны. Если же пьяный ударит беременную женщину, так что она выкинет, то он должен каяться полгода. И повивальным бабкам вход в храм должен быть возбранен в течение восьми дней, пока они не очистятся молитвами.
КРЕЩЕНИЕ
Крещение совершается следующим образом. По рождении младенца тотчас призывают священника, и он, стоя перед дверью покоя, в котором находится родильница, читает известные молитвы и нарекает имя младенцу. Потом, обыкновенно в сороковой день, если не случится, что ребенок заболеет, его приносят в церковь и крестят, трижды погружая всего в воду, иначе они не считали бы его крещеным. Затем он помазуется елеем, который освящен на Страстной неделе{190}; наконец, он помазуется, как они говорят, миррой. Вода же для крещения каждого младенца освящается отдельно и тотчас после крещения выливается за дверью храма. Крестят младенцев всегда в храме, если только ребенок не из слишком отдаленных мест и если ему не может повредить холод. Для крещения никогда не берут теплой воды, кроме разве как для больных младенцев. Восприемники назначаются по воле родителей, и всякий раз как они, повторяя за священником определенные слова, отрекаются от дьявола, они плюют на землю. Священник остригает также у младенца прядь волос, закатывает ее в воск и кладет в храме на определенном месте. Они не употребляют при этом ни соли{191}, ни слюны, смешанной с землей.
СЛЕДУЕТ БУЛЛА ПАПЫ АЛЕКСАНДРА, ПОДРОБНО ТРАКТУЮЩАЯ О КРЕЩЕНИИ РУССКИХ
Александр епископ, раб рабов Божиих, в вечное воспоминание о нижеследующем деле. Вышний промысл Божий, его же не может постигнуть разум человеческий, по существу неизмеримой своей благости снова и снова, когда это необходимо, в тайне сокровенной, одному Богу ведомой, являет и воздвигает надлежащее вспомоществование спасению рода человеческого: да знают люди, что сами по себе, своими заслугами, они не могут достигнуть ничего, но их спасение и всякий дар благодати исходят от самого Всевышнего Бога и Отца светов. Поистине не без великой духовной радости в сердце нашем мы узнали, что некоторые русские в герцогстве Литовском и другие, живущие по греческому закону, но все же, впрочем, исповедующие христианскую веру, которые обитают в городах и епископствах: виленском и киевском, луцком и медницком{192} и в других местах того же герцогства, содействием Святого Духа просветились и желают и вознамерились совершенно изгнать из своих помыслов и сердец некоторые заблуждения, которые они блюли доселе, живя по греческому закону и обычаю, и приять единство с верой католической и с латинской римской церковью, и жить по закону той же латинской и римской церкви.
Но так как они были крещены по греческому обряду, то есть в третьем лице, а некоторые утверждают, что они должны креститься снова, то упомянутые лица, жившие доселе и поныне живущие по греческому закону, отвергают это и отказываются принимать крещение снова, говоря, что они и раньше были крещены по закону. Мы же в силу вверенной нам свыше, хотя и незаслуженно, пастырской обязанности желаем привести всех вверенных нам овец к истинной овчарне Христовой, чтобы стал у них единый пастырь и единая овчарня и чтобы святая католическая церковь имела членов не различных, не разногласных и не разнящихся с главой своей, а согласных.
Поэтому мы обратили внимание, что на устроенном предшественником нашим блаженной памяти папой Евгением IV соборе{193} во Флоренции, на котором присутствовали единомыслящие с римской церковью греки и армяне, было определено, чтобы существовала такая форма сего таинства крещения: «Я крещаю тебя во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, аминь», а также истинное крещение совершается через слова: «Да крещается раб Иисуса Христа такой-то во имя Отца, и Сына, и Святого Духа» или: «Крещается моими руками такой-то во имя Отца, и Сына, и Святого Духа». Так как главная причина, по которой крещение имеет силу, есть Святая Троица, служитель же, который внешне преподает таинство, есть только орудие, то, если акт, исполняемый через его служение, происходит с призыванием Святой Троицы, таинство осуществляется, а потому для подобного таинства, преподанного таким образом, то есть в третьем лице, нет необходимости повторения.
Зрело обсудив это также с нашими братьями, апостольской властью, переданной нам и другим римским первосвященникам от самого Иисуса, Господа нашего, через блаженного Петра, которому и преемникам его апостольства вверил он блюсти служение, мы настоящей грамотой объявляем и определяем, что все и каждый, крещенные так — в третьем лице — и желающие перейти от греческого закона к святой римской церкви, будут принимаемы просто, без всякого противоречия или обязательства либо принуждения креститься вторично; они даже могут соблюдать установленные в восточных церквах обряды, если только эти обряды не заключают в себе еретической примеси; но они должны предварительно отречься от всех заблуждений и греческих обрядов, отступающих от латинской и римской церкви, ее законов и святых установлений.
В согласии с глубочайшим милосердием Господа нашего мы с одобрением принимаем всех и каждого, кто крещен вышеуказанным способом и живет по греческому закону, но желает отречься от всех заблуждений, которые соблюдались им доселе согласно греческому обычаю и закону и которые отступают от беспорочной и святой католической, латинской и римской церкви и утвержденных постановлений ее святых Отец, и ради спасения своих душ и познания истинного Бога прилепиться к этой католической церкви и ее спасительным правилам.
А чтобы их святому намерению не чинилось никаких препятствий, то мы теперь же поручаем и вменяем в добродетели святого послушания досточтимому брату нашему епископу виленскому, чтобы он сам или через другого, или также через других светских прелатов, священнослужителей или проповедников, или ученых и честных мужей из нищенствующих орденов{194}, или через других подходящих лиц, кому он сочтет нужным поручить это, принимал и допускал к соединению с названной латинской церковью и отречению от подобных заблуждений всех и каждого, крещенных таким образом и возжелавших прийти к единению с названной латинской церковью и отречься от подобных заблуждений.
И вместе с тем настоящей грамотой мы упомянутой апостольской властью передаем как ему, епископу виленскому, так и тому или тем, которому или которым он сочтет нужным поручить это, полное и свободное право и силу каждого из упомянутых выше лиц, возвращающихся таким образом после прегрешений, в которые они впали вследствие соблюдения поименованных заблуждений и в силу происходящей отсюда еретической порочности, освобождать от приговора к отлучению и других церковных взысканий и наказаний, которые они вследствие этого каким бы то ни было образом навлекут на себя, а также налагать на них сообразно со степенью вины спасительное покаяние и принимать другие меры, необходимые в описанных выше случаях. Но так как, может быть, окажется трудным донести настоящую грамоту до каждого из тех мест, где она понадобится, то мы желаем и той же апостольской властью определяем, чтобы точной копии с этой грамоты, за подписью того или иного государственного нотария и скрепленной печатью названного Виленского или другого какого епископа или духовного прелата, оказано было на суде и вне его и вообще повсюду, где она будет предъявлена и показана, такое же доверие, какое было бы оказано самому подлиннику этой грамоты, если бы он был предъявлен и показан, без всякого препятствия путем изыскания противоречий с постановлениями и распоряжениями апостольскими и без прочего какого бы то ни было противодействия.
Итак, ни одному положительно человеку да не будет позволено нарушать сию страницу нашего постановления, объявления, одобрения, поручения, распоряжения, соизволения, желания и определения или с безрассудным дерзновением противиться ей. Если же кто вздумает посягнуть на это, то пусть знает, что навлечет гнев Всемогущего Бога и блаженных апостолов Его Петра и Павла.
Дано в Риме у Святого Петра, в год воплощения Господня тысяча пятьсот первый, двадцать третьего августа, в девятый год нашего первосвященства.
ИСПОВЕДЬ{195}
Хотя исповедь и полагается по их уставу, однако простой народ думает, что это дело государей и что она преимущественно приличествует знатным господам и наиболее именитым мужам. Исповедуются около праздника Пасхи с великим сердечным сокрушением и благоговением. Исповедующий вместе с исповедующимся становятся посредине храма, обратив лицо к какой-нибудь иконе, нарочно для этого поставленной. Затем по окончании исповеди и наложения, сообразно с родом греха, покаяния они преклоняются перед этой иконой и сложив вместе три первых пальца, осеняют крестным знамением лоб и грудь и плечи и, наконец, с громким стенанием восклицают: «Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас!» — ибо эта молитва у них общепринята. Некоторым в качестве покаяния назначаются посты, другим — определенные молитвы, ибо молитву Господню в простом народе знают весьма немногие; некоторых, свершивших какой-нибудь слишком тяжкий грех, они омывают водой. Именно, в праздник Богоявления они черпают проточной воды и, освятив ее, хранят целый год в храме для очищения и омовения наиболее тяжких прегрешений. Далее, грех, совершенный в день субботний, они считают более легким и налагают за него менее покаяния. Существует множество причин, к тому же совершенно ничтожных, по которым у них запрещается вход в церковь, однако недопущенные становятся обычно у дверей и оттуда видят и слышат священнодействие так же, как если бы они были в храме.
Тот, кто спал со своей женой до полуночи, может, омывшись, идти в церковь; тот же, кто после полуночи — нет.
ПРИЧАЩЕНИЕ
Причащаются они под обоими видами{196}, соединяя до освящения хлеб с вином, то есть тело с кровью. Хлебов приносится столько, сколько явилось причащающихся, и один для священника. Это маленькие караваи, в середине которых сверху выдавлены какие-то буквы. Этот кусок священник вырезает с молитвой в виде четырехугольника и кладет на блюдо — он предназначается для священника. Из хлеба, предназначенного для причащающихся, он вырезает сбоку треугольный кусочек и кладет его к остальным на блюдо. В свое время он кладет их все в чашу и добавляет вино и воду.
Священник берет лжицею частицу из чаши и подает ее причащаемуся. Всякий может принимать тело Господне столько раз в году, сколько ему будет угодно, но при условии предварительной исповеди; впрочем, у них есть для того и установленное время — около праздника Пасхи. Они дают причастие семилетним детям, говоря, что в этом возрасте человек уже может грешить. Если ребенок болен или отходит, так что он не в состоянии принять хлеба, то ему вливают в рот каплю из чаши. Святые Тайны освящаются для причастия только во время богослужения, для больных же они освящаются в четверг на Страстной неделе и сохраняются весь год. А когда потребуется, священник берет оттуда частицу, которую кладет в вино и, хорошо смочив, дает больному, затем он прибавляет немного теплой воды.
Ни один из монахов и священников не отправляет канонические, как они говорят, часы иначе, как имея перед собой образ, и к нему всякий раз прикасается с великим благоговением. Если кто выносит образ на люди, то высоко поднимает его в руках, и все проходящие усердно чтут его, обнажая голову, знаменуясь крестом и кланяясь. Евангельские книги они полагают только в почетных местах, как священную вещь, и не прикасаются к ним руками, если прежде не осенят себя крестом и не выкажут почтения, обнажая и склоняя голову, затем только берут их в руки с величайшим благоговением. Также и хлеб, даже до того как он, по нашим понятиям, освящен положенными словами, они проносят по церкви и с молитвой благоговейно преклоняются перед ним.
ПРАЗДНИКИ
Именитые либо богатые мужи чтут праздничные дни тем, что по окончании богослужения устраивают пиршество и пьянство{197} и облекаются в более нарядное одеяние, а простой народ, бедняки, слуги и рабы по большей части работают, говоря, что праздничать и воздерживаться от работы — дело господское. Граждане и ремесленники присутствуют на богослужении, по окончании которого возвращаются к работе, считая, что заняться работой более богоугодно, чем попусту растрачивать достаток и время на питье, игру и тому подобные дела. Человеку простого звания воспрещены напитки: пиво и мед{198}, но все же им позволено пить в некоторые особо торжественные дни, как, например, Рождество Господне, Масленица, праздник Пасхи, Пятидесятница и некоторые другие, в которые они воздерживаются от работы, конечно, не из набожности, а скорее для пьянства. Когда меня по моей просьбе в первый раз провожали в церковь в крепости на Успение Богоматери, я видел, как у крепостного рва работало много бедных крестьян.
Праздник Троицы они справляют в понедельник во время праздника Пятидесятницы. В восьмой же день, в воскресенье после Пятидесятницы — праздник Всех Святых. А день тела Христова, как это в обычае у нас, они не чтут{199}.
При клятвах и ругательствах они редко употребляют имя Господне, а когда клянутся, то подтверждают свои слова и обещания целованием креста. Обычное их ругательство, как и у венгров, такое: «Пусть собака спит с твоей матерью» и т. д.
Осеняя себя крестным знамением, они делают это правой рукой, как бы уколом прикасаясь сперва ко лбу, потом к груди, затем к правой и, наконец, к левой ее стороне, образуя таким образом крест. Если кто-нибудь водит рукой иначе, то они считают его не за единоверца, а за иностранца; я помню, как они обозвали этим именем меня и бранили за то, что я, не зная об этом обряде, водил рукой иначе.
ЧИСТИЛИЩЕ{200}
Никто из них не верит в чистилище, говоря, что у каждого усопшего есть свое место по его заслугам; для благочестивых оно назначено светлое, вместе с милостивыми ангелами, а для нечестивцев — темное, покрытое густым мраком, вместе со страшными ангелами; здесь они ожидают Страшного суда. Ввиду такого места и милостивых ангелов одни души познают благодать Божью и всякое время призывают Судный день, а другие — наоборот. И они полагают, что душа, отделившись от тела, не подлежит наказанию, ибо если душа осквернила себя, находясь в теле, то и искуплению она должна подвергнуться вместе с телом. Что же касается заупокойной службы, которую они справляют по умершим, то они веруют, что этим возможно вымолить и добиться для душ более сносного места, находясь в котором им было бы легче ожидать будущего суда. Святой водой никто не кропит себя сам, а может получить окропление только от священника. Кладбищ для погребения тел они не освящают, ибо говорят, что земля сама освящается помазанными и освященными телами, а не тела землей.
ПОЧИТАНИЕ СВЯТЫХ
Среди святых они особенно чтут Николая Барийского{201} и ежедневно рассказывают о его многочисленных чудесах. Приведу одно из них, которое случилось немного лет назад. Некий московит Михаил Кизалецкий, муж знатный и храбрый, преследовал в бою с татарами одного именитого татарина, спасавшегося от него; видя, что лошадь не может бежать быстрее и он не сумеет догнать его, Михаил сказал: «Николай, дай мне догнать эту собаку». Татарин, слыша это, в ужасе воскликнул: «Николай, если он догонит меня с твоей помощью, то ты не совершишь никакого чуда; если же спасешь от преследования меня, чуждого твоей вере, велико будет имя твое». Говорят, лошадь Михаила стала, и татарин ускользнул; а затем будто бы этот татарин за свое спасение приносил ежегодно, пока был жив, Николаю определенное количество мер меда для раздачи бедным и столько же мер посылал Михаилу также в память своего избавления, присоединяя к ним еще и богатое платье из куньего меха.
«Русские особенно чтут Святого Николая»:
Вырезанная из дерева фигура
Святого Николая Можайского
ПОСТ
В Четыредесятницу они постятся семь недель{202} подряд, называя это Великим постом. В первую, которая у них называется «сырная», они едят молочное; в последующие же недели все они, кроме путешествующих, воздерживаются даже от рыбы. Некоторые принимают пищу только по воскресеньям и субботам, а в остальные дни воздерживаются от всякой пищи. Некоторые же принимают пищу по воскресеньям, вторникам, четвергам и субботам, а воздерживаются три дня. Есть очень много и таких, которые в понедельник, среду и пятницу довольствуются куском хлеба с водой. Остальные посты в году они соблюдают не так строго; постятся же они начиная с восьмого дня по Пятидесятнице, то есть с понедельника после Троицы, на который у них приходится праздник Всех Святых, и до праздника Петра и Павла; этот пост называется Петровским{203}.
Затем у них есть пост Пресвятой Девы, с первого августа до Успения Марии. Также Филиппов пост в продолжение шести недель перед Рождеством{204} Христовым; Филипповым он именуется потому, что согласно их календарю начало его приходится на Филиппов день 14 декабря.
Наконец, если праздник Петра и Павла, а также Успения, придется на среду или пятницу, то тогда и в этот день они не вкушают мяса. Они не чествуют постом кануна ни одного святого, кроме усекновения главы Святого Иоанна, которое справляют ежегодно 29 августа. Если в Великом посту Четыредесятницы случится какой-нибудь торжественный день, как, например, Матфеев день или Благовещения Марии, то тогда они употребляют в пищу рыбу. На монахов же наложены посты{205}, гораздо более строгие и тяжелые, и им приходится довольствоваться квасом, то есть кислым питьем, и водой, смешанной с закваской. И священникам в это время запрещены мед и пиво, хотя теперь все законы и уставы все более приходят в небрежение и нарушаются. Помимо поста они вкушают мясо в субботу, а в среду воздерживаются.
Учителя православия
Учителя, которым они следуют{206}, суть: Василий Великий, Григорий и Иоанн Хрисостом, которого они называют «Златауста», то есть «золотые уста». Проповедников у них нет; по их мнению, достаточно присутствовать при богослужении и слушать слова Евангелий, посланий и других учителей, которые священник ежедневно читает у них на родном языке. Сверх того, они рассчитывают тем самым избежать разницы во мнениях и ересей, которые по большей части рождаются от проповедей. В воскресенье они объявляют праздничные дни следующей недели и читают публичную исповедь. Кроме того, они считают правильным и непреложным для всех все, во что, как они видят, верит сам государь, и что он думает.
В Москве мы конфиденциально узнали, что константинопольский патриарх по просьбе самого московита прислал некоего монаха, по имени Максимилиан{207}, чтобы он по здравом суждении привел в порядок все книги, правила и отдельные уставы, относящиеся к вере. Когда Максимилиан исполнил это и, заметив много весьма тяжких заблуждений, объявил лично государю, что тот является совершенным схизматиком, так как не следует ни римскому, ни греческому закону — итак, повторяю, когда он сказал это, то, хотя государь очень благоволил к нему, он, говорят, исчез, а по мнению многих, его утопили.
За три года до нашего приезда в Московию некий греческий купец из Каффы, Марк, как говорят, сказал то же самое и также был схвачен и убран с глаз долой, хотя турецкий посол крайне настойчиво ходатайствовал тогда за него. Грек Георгий{208}, по прозвищу Малый, казнохранитель, канцлер и главный советник государев, примкнувший к этому мнению и защищавший его, был немедленно за это отрешен от всех должностей и лишился государевой милости. Но так как государь никоим образом не мог обходиться без его услуг, то милость была ему возвращена, но приставлен он был к другой должности. Это был муж выдающейся учености и многосторонней опытности; в Московию он приехал с матерью государя. Государь до такой степени уважал его, что однажды, позвав его к себе больного, поручил нескольким своим первым и именитым советникам принести его в свои покои вместе с санками, в которых он сидел. Но когда его привезли во дворец, то он отказался, чтобы его несли по столь многочисленным и высоким лестницам; его сняли с саней, и он стал помаленьку подниматься к государю. Государь случайно увидел его и, придя в сильный гнев, велел положить его на носилки и принести к себе. Наконец, посоветовавшись с ним и окончив дело, он велел снести его на носилках по ступеням и распорядился впредь постоянно носить его как вверх, так и вниз по лестнице. Когда я приехал в Московию во второй раз, я уже не застал этого Георгия Малого.
Главная забота их духовенства состоит в том, чтобы приводить всех людей в свою веру. Монахи-отшельники давно уже привлекли в веру Христову значительную часть идолопоклонников, долго и усиленно сея у них Слово Божье. И по сей день отправляются они в разные страны, расположенные к северу и востоку, куда добраться возможно не иначе, как с величайшими трудами и, вследствие голода, опасностью для жизни, не надеясь получить от того никакой выгоды, которой и не ищут; подкрепляя иногда Христово учение и своей смертью, они ищут только свершить богоугодное дело, призвать на путь истины души многих, совращенных с него заблуждением, и приобрести их Христу.
Главный монастырь в Московии — Святой Троицы, отстоящий от города Москвы на двенадцать немецких миль{209} к западу. Похороненный там Святой Сергий{210}, говорят, совершает много чудес, и дабы почтить его, туда стекается поразительно много племен и народов. Там бывает часто сам государь, а простой народ собирается туда ежегодно по определенным дням, причем кормится от монастырских щедрот. Рассказывают, будто там есть такой медный котел, в котором варится особая пища, чаще всего овощи, и выходит так, что сколько бы народу там ни собралось, много ли, мало ли, пищи всегда остается столько, чтобы ею была сыта монастырская челядь, и никогда не бывает ни недостатка, ни излишка.
Московиты похваляются, что они одни только истинные христиане, а нас осуждают как отступников от первоначальной церкви и древних уставов. Поэтому если какой-нибудь человек нашей веры переходит к московитам добровольно или даже убегает к ним, желая якобы посмотреть и принять их веру, то они говорят, что его не следует отпускать или выдавать по требованию господина.
Юноша Эразм
Это стало мне известно благодаря одному удивительному случаю, который считаю нужным привести здесь. При моем вторичном отправлении в Московию некий знатный краковский гражданин Михаил Майдль{211}, по прозвищу Вертел, поручил мне, а вернее, почти против моей воли отдал мне на руки одного молодого человека, происходившего из знатной фамилии Бетманов, по имени Эразм. Это был юноша не без образования, но до такой степени преданный пьянству, что иногда напивался до безумия и своими непрестанными попойками однажды вынудил меня приказать, чтобы его связали. И вот, удрученный сознанием своего проступка, он, испросив у меня свои деньги — а мне поручили их его друзья — якобы для неких покупок, однажды ночью бежал из города Москвы, сговорившись с тремя московитами и моим кучером-поляком. Переправившись через реку Оку, они двинулись к Азову. Узнав об этом, государь немедленно разослал во все стороны своих ездовых, которые у него называются гонцами, чтобы вернуть беглеца. Те, встретив караульных, которые расставлены в тех местах за Окой и Доном из-за непрерывных набегов татар, рассказали им, что случилось, и убедили и этих караульных поехать на розыски беглецов.
Навстречу им попался человек, который сказал, что, пользуясь ночной темнотой, ускользнул от пятерых всадников, заставивших его показать им прямой путь на Азов. Так караульные напали на след и ночью заметили костер, который те зажгли. Тихо, наподобие змей, они подползли к лошадям беглецов, которые паслись, бродя вокруг места ночлега, и отогнали их подальше. А когда мой кучер проснулся и хотел привести обратно лошадей, отошедших слишком далеко, преследователи выскочили из травы и, грозя убить, если он издаст хоть малейший звук, связали его. Затем, когда они снова стали отгонять лошадей дальше, а их хотели привести обратно один, другой и третий из беглецов, они все по очереди были таким же способом схвачены из засады, кроме одного Эразма, который, когда на него напали, обнажил саблю и стал защищаться, зовя на помощь Станислава, — это было имя кучера. А когда тот ответил, что схвачен и связан, Эразм бросил саблю и воскликнул: «Раз ты схвачен, то и я не хочу ни быть на свободе, ни оставаться в живых!» И он сдался, хотя они находились всего в двух днях пути от Азова.
Московиты подозревали, что он бежал с моего ведома и по моему приказу. Когда пленники были приведены обратно в Можайск, и я попросил государя, чтобы мне вернули моих людей, изъявив готовность оплатить связанные с их поимкой издержки, он ответил, что нельзя никому выдавать человека, который перешел к московитам для восприятия истинной веры — как сказано выше, они утверждают, будто одни владеют ею. Все же кучера он мне скоро вернул. Когда же он отказался вернуть Эразма, я сказал приставленному ко мне распорядителю, который у них называется приставом, что плохо будут в чужих странах думать и говорить о государе, если он станет отнимать у послов их слуг. А чтобы ни государь, ни я не могли навлечь на себя обвинение, я попросил позволить Эразму предстать пред его советниками в моем присутствии, дабы узнать об его желании лично от него. Когда это с согласия государя было исполнено, я спросил Эразма, из-за веры ли он желает остаться у государя. Он подтвердил это, и я заметил: «Что посеешь, то и пожнешь»{212}.
Впоследствии, когда один литовец из свиты графа Нугарола стал отговаривать Эразма от его намерения, то получил от него в ответ, будто он боялся моей строгости. Тогда литовец предложил ему, не пожелает ли он вернуться, если граф примет его в свою свиту; Эразм согласился. Дело доложили графу, и тот спросил у меня, согласен ли я. Я ответил, что со своей стороны предоставляю ему полную свободу. Ибо я и сам желал устроить дело так, чтобы родственники Эразма не истолковали случившегося иначе, чем это было на самом деле. Великий князь также согласился отпустить Эразма с графом; с тем мы и отправились оттуда.
Впрочем, обыкновенно к московитам убегают редко, и только те, кто не может жить в безопасности в другом месте, или кто, ничего не зная об их обычаях, поверит их посулам и подаркам.
Адмирал Северин{213}
Таков был в наше время Северин Нордвед, адмирал у короля Дании Христиерна. Этот Северин был человеком воинственным, но готовым на всякое дело во имя дьявола; я встречался с ним в Дании и говорил с ним, да и много о нем слышал, но из благоразумия все это опускаю. Когда он узнал, что король своей жестокостью в Хольмии, столице Шведского королевства, на их языке именуемой Стокгольмом, навлек на себя ненависть своих подданных и добровольно удалился из Датского королевства, то занял какое-то укрепление на острове Готланд, который простирается на двенадцать немецких миль, откуда долгое время наводил страх на Балтийское море, не щадя никого и грабя одинаково друзей и врагов. Наконец, когда он уже боялся всех, смотревших на него как на общую напасть, и не находил ни одного места, где бы мог чувствовать себя в безопасности от засад, он взял с собой некоторое число разбойников и убежал к московиту на нескольких кораблях, прибыв в реку Нарву к крепости московита Ивангороду{214}. Отсюда сухим путем он, уже без своих товарищей, был отведен в Москву в тот же год, когда я там находился. Впрочем, и здесь пользы от него не было никакой; по ходатайству цесаря Карла V он был отпущен и, сраженный пулей, погиб у него на службе при осаде итальянского города Флоренции.
О ДЕСЯТИНАХ
Просветясь в 6496 году таинством животворящего крещения, Владимир вместе с митрополитом Львом установил давать со всех своих имуществ десятину{215} для бедных, сирот, немощных, престарелых, чужеземцев, пленных, для погребения бедных, а также для помощи тем, кто имеет многочисленное потомство, но малый достаток, у кого имущество погибло при пожаре и, наконец, для облегчения участи всех несчастных и для церквей бедных монастырей, и всем верующим в помощь и утешение, а главным образом для поддержания мест успокоения живых и мертвых. Владимир же подчинил власти и суду духовному всех архимандритов, священников, дьяконов и весь чин церковный: монахов, монахинь и тех женщин, которые приготовляют просфоры для богослужения и которые у них называются просвирнями, а равным образом и детей священников, врачей, вдов, повивальных бабок и тех, с кем случилось чудо от кого-либо из святых, или кто был отпущен на волю ради спасения чьей-либо души, наконец, отдельных служителей монастырей и больниц и тех, кто шьет одеяние монахам. Таким образом, по поводу всякой вражды и споров между названными выше лицами епископ сам как полноправный судья может произносить приговор и постановление. Если же какое-либо несогласие возникнет между мирянами и этими лицами, то дело решается общим судом.
Просвирни суть женщины уже бесплодные, у которых нет более месячных и которые пекут хлеб для священнослужения, называемый просфорой.
Епископский суд
Епископы должны также судить разводы как в среде князей, так и бояр, и всех мирян, которые содержат наложниц. Епископскому суду подлежат и случаи, когда жена не повинуется мужу, когда кто-нибудь уличен в прелюбодеянии или блуде, когда кто женится на кровной родственнице, когда один из супругов умышляет какое-либо зло против другого; они судят также ведовство, чародейство, отравление, прения, возникшие из-за ереси или блуда, или если сын будет слишком жестоко бранить и оскорблять родителей или брат — сестер. Кроме того, им надлежит карать содомитов, святотатцев, грабящих могилы, и тех, кто в целях чародейства отламывает кусочки от образов святых или от распятия, кто приведет в святой храм собаку, птицу или другое какое нечистое животное или станет употреблять их в пищу. Сверх того, они должны определять и устанавливать единицы измерения. Никто не должен удивляться, если в уже рассказанном мной найдет противоречия с этими правилами и преданиями; ведь разные установления в разных местах настолько же изменились от времени, насколько большинство их развращены и искажены из-за жадности судей до денег.
Всякий раз, как государь угощает митрополита обедом, он, в случае отсутствия своих братьев, обычно предлагает ему первое место за столом. А на поминках если он пригласит митрополита и епископов, то в начале обеда сам подает им пищу и питье, а затем назначает своего брата или какое-либо лицо княжеского достоинства, чтобы они заменяли его до конца обеда.
Церковные обряды
Я добился того, чтобы видеть их обряды, которые имеют место в торжественные дни в храмах. В оба моих посольства я ходил на праздник Успения Марии, то есть 15 августа, в главный храм в крепости{216}, устланный до дверей в алтарь довольно крупными ветками деревьев. Там я видел государя, стоявшего с непокрытой головой, прислонившись к стене, направо от двери, в которую он вошел и которая ведет в его дворец, и опиравшегося на палку — посох, как они ее называют, наверху которого крест или закругление; перед ним некто держал в правой руке его колпак, всунув в него руку и завернув предварительно свой рукав, чтобы освободить руку и пальцы. Советники же государя стояли у столбов храма почти посредине его, на каковое место были приведены и мы. В их храмах нет стульев. Посредине храма на помосте высотой в две ступени стоял архиепископ, которого они называют митрополитом, в торжественном одеянии; на голове у него была круглая митра, украшенная сверху изображениями святых, а снизу — горностаевым мехом; он, так же как и государь, опирался на палку-посох. Их богослужебное одеяние похоже на колокол, а рукава они подворачивают, чтобы освободить руки. Его головной убор не похож на таковые наших епископов. Облачение их роскошное, так же как и у дьяконов, и даже у церковных служек.
Затем, пока другие пели, архиепископ со своими служителями стал молиться. Дьякон подал ему свитки, написанные на пергамене, из которых он сам выбрал нужные; все это время пел хор.
Потом, направившись к алтарю, он повернул, вопреки нашему обычаю, влево и вышел через малую дверь.
После пения и молитвы митрополит, спустившись с помоста, направился по середине храма к алтарю, причем ему приходилось в его длинных одеждах высоко поднимать ноги, шагая по большим веткам. Когда они собрались в алтаре, то через маленькую дверь справа священники, дьякон и митрополит спустились в церковь и, поворачивая влево, посредине церкви снова поднялись в алтарь через большую дверь в центре алтаря. Им предшествовали певчие, священники и дьяконы, один из которых нес на голове блюдо с хлебом, уже готовым для освящения и накрытым платом, а другой — покрытую чашу с вином; и они им поклонялись так, будто уже произошло пресуществление; прочие несли, среди громких возгласов и благоговения стоящего вокруг народа, образа святых Петра, Павла, Николая, одного архангела. При этом некоторые из стоящих кругом восклицали: «Господи, помилуй!» Другие по отеческому обычаю касались лбом земли и плакали. Вообще, народ провожал проносимые вокруг иконы, являя разнообразные знаки благоговения и поклонения. По окончании обхода они вошли в средние двери алтаря, и началось священнослужение, или, как они говорят, высшая служба. Все священнослужение, или месса, обычно совершается у них на собственном народном языке. Кроме того, подходящие к случаю послания и Евангелие, чтобы народу было лучше слышать их, читаются перед народом вне алтаря.
Когда священник уже вкусил свою часть Святых Даров и приступает к раздаче их причащающимся, дьякон с чашей, в которой находятся Святые Дары, становится перед центральными вратами алтаря и возглашает: «Примите тело Христово», а потом отступает к алтарю, который расположен сразу же за преградой.
В первое мое посольство я видел, как в этот самый праздничный день свыше ста человек работали во рву крепости{217}, ибо, как мы скажем ниже, празднуют у них обычно только государи и бояре.