«Москва не есть обыкновенный большой город, каких тысяча; Москва не безмолвная громада камней холодных, составленных в симметрическом порядке… нет! у нее есть своя душа, своя жизнь». Эти слова Лермонтова из его «Панорамы Москвы» хорошо известны всем. Но я хочу обратить внимание на то, что, начиная описание панорамы Москвы, открывающейся с высоты верхнего яруса колокольни Ивана Великого, поэт прежде всего указывает на Сухареву башню, с нее начинает рассказ о «душе» города: «На север перед вами, в самом отдалении, на краю синего небосклона, немного правее Петровского замка, чернеет романтическая Марьина роща, и пред нею лежит слой пестрых кровель, пересеченных кое-где пыльной зеленью бульваров, устроенных на древнем городском валу; на крутой горе, усыпанной низкими домиками, среди коих изредка лишь проглядывает широкая белая стена какого-нибудь боярского дома, возвышается четвероугольная, сизая, фантастическая громада – Сухарева башня. Она гордо взирает на окрестности, будто знает, что имя Петра начертано на ее мшистом челе! Ее мрачная физиономия, ее гигантские размеры, ее решительные формы – все хранит отпечаток другого века, отпечаток той грозной власти, которой ничто не могло противиться».
В 1810-е годы местность возле башни обрела новую известность: здесь возник толкучий рынок – знаменитая Сухаревка. В.А. Гиляровский в очерке о ней пишет: «Сухаревка – дочь войны… После войны 1812 года, как только стали возвращаться в Москву москвичи и начали разыскивать свое разграбленное имущество, генерал-губернатор Ростопчин издал приказ, в котором объявил, что «все вещи, откуда бы они взяты ни были, являются неотъемлемой собственностью того, кто в данный момент ими владеет, и что всякий владелец может их продавать, но только один раз в неделю, в воскресенье, в одном только месте, а именно на площади против Сухаревой башни». И в первое же воскресенье горы награбленного имущества запрудили огромную площадь, и хлынула Москва на невиданный рынок. Это было торжественное открытие вековой Сухаревки».
Знаменитый бытописатель Москвы прав и не прав в своем утверждении. Сухаревская площадь как рыночная существовала задолго до постройки Сухаревой башни. Правда, прежде здесь торговали сеном, дровами, продуктами. Но вещевым рынком, или, говоря проще, барахолкой, она стала действительно после пожара 1812 года.
Среди прочих московских рынков Сухаревка у москвичей пользовалась не только большой известностью, но и особым, теплым отношением. «Благословенной Сухаревкой» назвал ее в одной из своих повестей А.В. Чаянов. Конечно, жуликов, как и при всякой торговле, здесь было достаточно, но при этом она была по-своему демократична, придерживалась своих взглядов на социальную справедливость: бедняки покупали здесь одежду и пищу, студенты – подержанные учебники, в послереволюционные 20—30-е годы в доме на углу Сретенки и площади помещался магазин, в котором продавались реквизированные при арестах вещи, окрестные жители называли его «Слезтовары» и, несмотря на дешевизну, обходили стороной, покупали в нем только незнающие люди или уж совсем бессовестные, из тех, кто, как говорится, способен нажиться на чужой беде.
1926 год для Сухаревой башни начался счастливо: 6 января в ней, отремонтированной, открылась экспозиция Московского городского музея. По этому случаю издательство МКХ выпустило брошюру П.В. Сытина «Сухарева башня».
Но для исторических и культурных сокровищ Москвы наступило тяжелое время. С трибун и в печати провозглашали ленинские указания о сохранении культурного наследия, но на практике шло их тотальное уничтожение. Сейчас еще невозможно из-за отсутствия материалов описать и проанализировать причины, корни и истинную подоплеку этого явления, а во внешнем проявлении оно выглядит бессмысленным вандализмом. Когда-нибудь и, наверное, не в таком уж далеком будущем будет создана история разорения исторической Москвы и будут названы все имена – большие и малые, теоретики и исполнители страшной акции.
Решение о сносе Сухаревой башни было принято в 1933 году на том основании, что она мешает уличному движению. Академик И.А. Фомин и другие крупнейшие советские архитекторы разрабатывают проекты планировки площади, которые убедительно доказывают возможность разрешения проблемы без сноса башни. В защиту Сухаревой башни выступает А.М. Горький. Группа деятелей советской культуры, в том числе архитекторы И.В. Жолтовский, А.В. Щусев и другие, обратилась к Сталину с письмом, в котором призывала сохранить выдающийся архитектурный памятник…
23 апреля 1934 года начался снос Сухаревой башни. В том же 1934 году, когда башня была снесена, Сухаревскую площадь переименовали «в честь 1-го Всесоюзного съезда колхозников-ударников и в ознаменование осуществления коллективизации сельского хозяйства» в Колхозную площадь.
Однако физическое уничтожение Сухаревой башни – памятника, воплощавшего определенные исторические, нравственные, духовные идеи, – не могло уничтожить ни народной памяти о нем, ни его влияния на архитектурную и градостроительную мысль. Ни один, даже самый краткий курс истории русской архитектуры не может обойтись без упоминания о Сухаревой башне. О ней вспоминают в связи с важнейшими событиями отечественной истории, она запечатлена в многочисленных работах художников, на страницах классических литературных произведений. Она навсегда связана с русской культурой и просто не может быть забыта, пока история помнит имя Петра I, пока трогают сердце полотна Саврасова, пока читают Лермонтова и Льва Толстого.
Образ Сухаревой башни – сознательно или бессознательно – воспроизводят высотные здания 50-х годов XX столетия. При всех отличиях друг от друга они варьируют ее силуэт, к тому же играют сходную градостроительную роль: организуют вокруг себя пространство, являясь ориентирами определенной части города.
Чем дальше уходит время от тех лет, когда была снесена Сухарева башня, тем яснее становится градостроителям, какое важное место она занимала в градостроительной структуре города и что до сих пор ничто не может ее заменить.
В 1930-е годы, когда башня еще была на месте, было создано несколько проектов архитектурного и планировочного решения Сухаревской площади, исходящих из того положения, что облик площади должна определять Сухарева башня. Эти проекты были вызваны специфическими обстоятельствами – опасностью разрушения, грозящего Сухаревой башне, и поэтому они не столько предлагали что-то новое, сколько старались доказать, что на башне зиждятся и планировка, и архитектурный образ площади.
Снесение Сухаревой башни признали ошибкой, когда она еще лежала в руинах посреди площади. С ее сносом площадь утратила свой архитектурный облик, и ее архитектурно-планировочное решение затянулось на десятилетия.
В июне 1978 года на президиуме Центрального совета Всесоюзного общества охраны памятников истории и культуры обсуждалось предложение тогдашнего главного архитектора Москвы и начальника ГлавАПУ М.В. Посохина восстановить Сухареву башню и было принято решение: «Одобрить в принципе предложения ГлавАПУ г. Москвы о восстановлении памятника гражданской архитектуры XVII века – Сухаревой башни, оценивая это как шаг большого политического и идейно-нравственного значения». Отметим, что автором предложения был главный архитектор Москвы, то есть человек, который по профессии и по должности должен был знать и знал, что его предложение практически исполнимо.
В 1986 году ГлавАПУ города Москвы совместно с московской организацией Союза архитекторов объявило заказной конкурс на архитектурно-планировочное решение Колхозной площади с восстановлением Сухаревой башни. Первая премия присуждена проекту, созданному коллективом Московского архитектурного института: Сухарева башня восстанавливается на прежнем месте, на своих фундаментах. В проекте успешно решены все технические проблемы, в том числе и транспортные.
Будем надеяться, что за возвращением площади ее исторического имени последует восстановление и давшей ей название Сухаревой башни.
Татарская Большая улица
Название XIV века.
Улица названа по слободе.
Татарская слобода в Замоскворечье существовала с XIV века, ее населяли татары – выходцы из Орды и поволжских татарских княжеств, она была одной из первых в Москве иноземных слобод, но и позже татары охотно селились здесь.
В 1947 году Большая Татарская улица была переименована в улицу Землячки, урожд. Р.С. Залкинд (1876—1947) – член партии большевиков с 1896 года, участница гражданской войны, отличалась особой жестокостью и беспощадностью в проведении карательных акций, имела партийную кличку Демон.
Тверская улица
Название XIV—XV веков.
Улица названа по дороге на Тверь, вдоль которой возникла.
Тверская – одна из самых древних улиц Москвы, и, как многие улицы, она прежде была дорогой – дорогой на Тверь. Тверь играла особую роль в истории Москвы XII—XIV веков. Тверские и московские князья в эти века выступали главными соперниками в борьбе за главенство над русскими землями, за титул великого князя. В отношениях Москвы и Твери бывали периоды союзничества, скрепляемые порой брачными узами, бывали периоды открытой войны и кровавых сражений. Великокняжеский престол занимали то тверской князь, то московский, пока наконец великое княжение не закрепилось окончательно за Москвой. Произошло это при князе Дмитрии Донском, который стал признанным главой Руси и тем самым получил возможность объединить все русские земли для борьбы против татаро-монгольского ига.
Древняя Тверская дорога изначально была самой торной, княжеской дорогой. Уже в XIV веке по ней встали слободы, а век спустя большинство слободских земель оказалось занято людьми богатыми и знатными, что с тех пор и определило положение улицы как главной и парадной. Это свое значение Тверская улица пронесла сквозь века.
Живописный художественный образ Тверской улицы на слуху и перед мысленным взором всей России. Достаточно услышать это название, как память подсказывает знаменитую строфу из «Евгения Онегина»: