лых людей на статьи не только «по службе и по прожиткам», но и по «отечеству». Лишь сочетание всех трех разнородных признаков определяло положение служилого человека. Поэтому и родословный человек мог «захудать» при лично-служебных и материальных неудачах, и неродословный мог пробиться вверх, до московского списка включительно, а при исключительно удачных условиях – и выше, и тем самым создать новое, высшее «отечество» для своих потомков. «Породой государь не жалует», но миом государева пожалования «породе» грозит захудание, а сила его может создать и новую породу. Во всю эту поместную систему втянуто своей служилой стороной и вотчинное землевладение, разлагается в ней, теряя постепенно свои специфические черты особого правового института и сходит на уровень условного служилого землевладения.
Организация военно-служилой силы не могла ограничиться устройством службы дворян и детей боярских. Потребности постоянной обороны окраин создавали новые и новые трудности. Так в упорном наступлении на юг московская власть отодвигает все дальше от центральных областей укрепленную границу, то обгоняемая в этом движении вольной народной колонизацией, то увлекая ее за собой. Закрепление и оборона границы и всей «украины» вызвала появление новых городов и городков. Для «государева дела» привлекают сюда местные боевые силы казаков с их атаманами, организуется ряд гарнизонов путем перевода и добровольного перехода ратных людей из других местностей и путем «прибора» на службу «вольных гулящих людей». Для содержания всего этого «новослужилого» люда создается мелкопоместное землевладение, часто путем наделения целой группы служилых людей в общей меже общей «дачей». В немалом числе эти мелкие ратные люди выходили из среды крестьян-переселенцев, которые садились тут на «приборную службу». Слагался особый, пестрый, изменчивый по личному составу, своеобразные низший слой военно-служилого люда, который жил крестьянским хозяйством и бытом, а по своему социально-экономическому типу занимал среднее положение между дворянами «меньших статей» и крестьянством. Эти предки будущих однодворцев стоят вне системы поместного войска, как служилые люди «по прибору» в отличие от тех, чье общественное положение и самосознание нарождающегося сословного типа выдвигают начало службы «по отечеству».
Вся эта организация военно-служилых общественных групп, непосредственно и крепко зависимых от центральной власти, ковала для царского престола новые нити властвования над страной. , Боярство теряет свое основное государственно-политическое значение. Крупное землевладение – средневекового феодального типа- отступает перед новой социальной силой среднего и мелкого служилого землевладения помещиков и вотчинников.
IX
Строй служилого класса и служилого землевладения сосредотачивал в распоряжении верховной власти не только личные силы Московской Руси, годные в боевую службу, но и ее землевладельческие средства. Организация торгово-промышленного класса приводила в жизнь те же тенденции по отношению к деятельным силам торгово-промышленной среды и торгово-промышленному капиталу.
По покорении Новгорода правительство Ивана III распространило на Новгородскую область свои порядки сбора торговых пошлин – тамги(с цены товара), мыта (с провоза), весчего, померного и т.д., и обратило особое внимание на постановку областного-провинциального торга. Княжеская власть Великороссии боролась, в своих фискальных целях, с вольным волостным и сельским торгом, который ускользал от наблюдения ее агентов и пошлинных платежей. Известны указы Ивана III о концентрации торговли приезжих купцов в городах и уездных торговых пунктах с запретом торговать в разъезд по волостям и монастырям. Такой мелкий торг разрешается только местным жителям, а мотив: торгуют беспошлинно. Правительственными указами устанавливаются пункты разрешенной ярмарочной торговли, под страхом конфискации всего товара за нарушение подобных предписаний. Новые торговые пункты возникают либо по правительственному почину, либо по ходатайству населения. Происходит иной раз перевод торга из одного места в другое. Разрешается открытие ярмарочной торговли в новом месте, но при условии, что оно отстоит достаточно далеко от соседнего старого торга, чтобы не составлять ему серьезной конкуренции, которая вызвала бы недобор в обычных торговых пошлинах.
Эта регламентация внутренней торговли привела, в духе организационных приемов московской власти, и к принудительному переводу торгово-промышленных людей из одного города в другой. Сокрушая былую силу Новгорода, Иван III подверг выводу не только бояр, но и житьих людей, и многих купцов новгородских. Трудно сомневаться, что у этой политической меры была и государственно-экономическая сторона. Торговая политика Ивана III по отношению к Новгороду имела в виду больше направление внешней торговли, чем воздействие на распорядки внутреннего торга. В союзе с Данией начал он вековую борьбу России за свободу Балтийского морского пути от шведского засилья, и, в то же время, подавляет новгородскую ганзейскую торговлю, чтобы перетянуть западные торговые сношения к Москве. В постепенном росте централизации Великороссии видную роль с той поры видную роль играет последовательное сосредоточение в Москве решительными мерами правительства наиболее значительных и деятельных торгово-промышленных сил, товаров, иноземной торговли. В Москву переводятся по царским указам провинциальные торговые люди, которые выделились «по городам» размерами торговых оборотов, промышленники разного промысла, ремесленники нужных государеву дворцу и столице ремесел, какие достигли особого развития в той или иной местности. Во второй половине XVI века слагается цельная система организации торгово-промышленного класса, аналогичная строю служебного люда. И этот класс должен всецело подчиниться требованиям «государева дела» во всей своей деятельности, во всем своем профессиональном быту. На верху этого класса стоит группа крупнейших торговцев-капиталистов, гости торговые, руководители оптовой торговли. Это звание становится «чиновным» и государь жалует торгового человека «гостиным именем», и такое пожалование вводило купца в ряды «гостей больших», честь которых охранялась, по царскому Судебнику, взысканием за бесчестье в десять раз большим, чем за оскорбление рядового посадского человека. Гости изъяты из связей круговой поруки по платежу черного посадского тягла, потому что они люди не тяглые, а именитые беломестцы. Наравне со служилыми людьми владеют они вотчинами, а подсудны центральному великокняжескому суду, обычно – в лице боярина, ведающего государеву казну.
Эти гости торговые – главный финансовый штаб царя и великого князя. Они ответственные руководители торговой финансовой службы по сбору торговых пошлин и продаже казенных товаров. Им с целовальниками из второстепенного московского купечества и местных провинциальных купцов поручалось заведование таможенными и питейными дворами, как и управление казенными соляными или рыбными и др. промыслами. «Верные» головы с целовальниками обязаны представить сумму годового дохода с вверенной им статьи, равную ожидаемой по примеру прошлых лет или вообще намеченной в приказе, а недобор пополнить из своих средств. При их несостоятельности за них расплачивались избравшие их с актом «выбора за руками» торговые корпорации. Служба гостей, непосредственно известных московским властям, была более индивидуальной. Другие группы торгово-промышленного класса отбывали ее по избранию или по очереди, за ответственностью всей коллегии. Наряду с заведованием сборами разного рода и доходными статьями, на гостей и купцов возлагалась оценка казенных товаров, например, соболиной казны и иного пушного товара, собранного в значительных количествах в виде ясака с инородческих племен русского северо-востока, а затем и Сибири, и возможно, выгодная их распродажа. В товарищах и целовальниках по разным видам финансовой службы бывали торговые люди из гостиной и суконной сотен – сосредоточенных в Москве корпораций «лучших» торговых людей. Их состав пополнялся, по мере надобности, из состава зажиточных торговцев московских и провинциальных черных сотен, которые горько сетовали и жаловались, что правительство обессиливает их торговую и платежную силу систематическим изъятием наиболее экономически-крепких и устойчивых элементов.
За вычетом этого, так сказать, гильдейского купечества, рядовая посадская масса организована в тяглые черные сотни. Посадские общины тяглых людей также делились на статьи по «прожиткам», несли очередные посадские службы у себя на месте и на стороне, по посылкам в ближние города, тянули государево тягло по мирской раскладке и сближались по образу жизни и бытовому укладу с крестьянами черных государевых волостей, особенно в мелких городских пунктах. На русском севере особенно крепка эта близость посада и волости, однороден по существу их экономический быт в занятиях земледелием и промыслами. «Посадские люди и волостные добрые», а то и «все крестьяне посадские люди» - одна общественная среда «уездных людей», которая и выступит цельным социальным элементом, когда тревожное время Смуты призовет ее к политическому действию.
Посадские люди вместе с крестьянами составляли тяглое население Московского государства. Отделение тяглых платежей и повинностей от обязанности воинской службы определялось постепенно. Пережитки общей ратной повинности можно встретить еще в XVI и даже в начале XVII века, когда случалось по крайней нужде привлекать торговых людей к гарнизонной службе. С другой стороны, постепенно выработался переход от податных привилегий вотчинного землевладения к общему освобождению от тягла личного, дворового боярского хозяйства при сохранении тяглых обязанностей помещичьих и вотчинных крестьян. Служба и тягло стали государственным назначением двух основных разрядов населения – служилого и тяглого, государевых слуг и государевых сирот.
В старину, в XIV и начале XV века, сиротами называется в грамотах той эпохи часть населения княжеских и монастырских вотчин, которая встречается и в редких документах, касающихся светского частного землевладения, и отличается полусвободным состоянием от свободного крестьянства тех же вотчин. Исторические потомки древнерусских изгоев, которые жили под сильной вотчинной властью на княжеской и церковной земле, сироты эти не имеют права свободного перехода. Они, а не так называемые старожильцы, первые предки позднейшего крепостного крестьянства. В то время как грамоты, упоминая про переход крестьянина из одного владельческого имения в другое, употребляют выражения «вышел» и «приняли его», про сирот говорят: «выбежали» и «переимал» их новый владелец. В эпоху развития вотчинного государства термин «сироты» означает все тяглое население по отношению к великокняжеской власти – в соответствие с наименованием бывших вольных слуг государевыми холопами. Оба термина означали гражданскую неполноправность, а послужили для осмысления нового уклада зависимости населения от верховной власти царя и великого князя. Вотчинный характер государственного властвования нашел себе яркое выражение как в этой те