ди ответили: «За него беспокоиться не надо. Пройдет по вокзалу, проверит регистрацию у двоих-троих приезжих и опять он в полном порядке…»
ВОКЗАЛЬНЫЙ ВАРИАНТ
Честно говоря, разговоры о коррумпированности и диких нравах, царящих в транспортной милиции, я считал преувеличением. И объяснял их одним из проявлений не слишком теплого отношения граждан к родным правоохранителям. Но несколько лет назад мне пришлось убедиться, что недобрая молва на пустом месте не появляется.
Молодая женщина гостила в Москве у родственников — навещала только что родившуюся племянницу. В вечер отъезда домой в Вологду мужчины оказались заняты, провожать гостью отправилась сестра.
Поезд отходил около полуночи. Приехали заранее, чтобы поговорить в спокойной обстановке. Девушки не стали дожидаться посадки в зале ожидания, а вышли на улицу и выбрали тихое место в проулке между Ярославским и Ленинградским вокзалами. Увлеклись разговорами о детях и не заметили, как рядом притормозил милицейский «уазик».
— Барышни, — окликнул вышедший из кабины милиционер в бушлате, — какое вы место выбрали странное. Тут и не найдешь!
— А зачем нас искать? — ответила старшая сестра, москвичка. — Мы ни от кого не прячемся.
— Да? — полувопросительно произнес милиционер. — У вас и документы есть?
— Конечно. — Одна из сестер вытащила из сумочки паспорт и протянула человеку в форме.
— A y вас? — обратился мужчина к другой девушке.
Та, пожав плечами, достала студенческий билет:
— А что вас интересует? Мы поезда ждем…
Милиционер рассеянно заглянул в полученные документы, сунул их в карман и открыл дверцу машины:
— Доедем до отделения — разберемся.
Девушки на мгновение опешили:
— Да в чем дело-то? Зачем ехать, у нас поезд на Вологду…
— Когда отправление?
— Через полчаса.
— Вот и прекрасно, — уверенно подытожил милиционер, — Всего дела на пять минут. Если не будете ломаться, то еще до отхода наговориться успеете…
Читатель, никогда не попадавший в аналогичную ситуацию, возмущенно-презрительно воскликнет: «Что за глупость! Нужно было потребовать назад документы и уйти. Какие основания для задержания?»
Теоретически все верно. А в реальной жизни? Так ли надежны правила поведения, основанные на юридических нормативах и смоделированных кабинетными теоретиками ситуациях?
Если бы девушки знали, что их ждет впереди, они наверняка пытались бы убежать. Но кто в таком безобидном на вид положении станет убегать, забыв об оставленном паспорте, студенческом билете, гражданском достоинстве, наконец? Ведь не в дремучем же лесу подошел к ним мужик с тесаком? Центр города, в двух шагах снует народ, слышны объявления об отправляющихся поездах. Какие причины подозревать в чем-либо человека в милицейской форме?
Девушки неохотно подчинились — согнувшись, влезли в зарешеченный грязный кузов «уазика». Через узкое оконце они видели, как машина подъехала к торговому павильончику: сидевший рядом с водителем милиционер постучал в боковую дверь и ненадолго исчез внутри. Вернулся он, держа в руках кульки и две бутылки водки. Затем «уазик» поехал дальше.
Они миновали закрытую шлагбаумом арку, долго двигались по узкой, зажатой глухими стенами строений дороге. Затем машину затрясло на неровностях, она запетляла между сараями и остановилась.
Милиционер в бушлате распахнул заднюю дверцу кузова:
— С приездом вас, девочки. — Он оглядел их в свете тусклого фонаря и подтолкнул к стоявшей рядом сторожке, дверь которой уже открыл ехавший за рулем напарник.
Сначала им предложили выпить водки. Тут же наполнили стаканы и дали совет:
— Так лучше будет. И вам, и нам…
Москвичка попыталась воспротивиться. Ее быстро «успокоили». Пару раз наотмашь ударили по лицу. Не больно совсем, так, для острастки.
Когда девушки, давясь и морщась, залпом осилили по стакану водки, им предложили… ну, вы сами понимаете. У одной снова случилась истерика. «Лекарство» — оплеухи по лицу — подействовали. Первой изнасиловали гостью — студентку из Вологды. Затем подошла очередь москвички. Но та, даже понимая бессмысленность сопротивления, никак не хотела смириться с участью жертвы.
Насильников это не смутило. Один из них накинул на шею девушки брючный ремень и заставил ее встать на колени. Второй, используя полуобморочное состояние жертвы, без труда достиг желаемого.
Девушка потом вспомнила, что у негодяя был длинный косой шрам на животе — от паха до пояса. Возможно, от операции по усечению грыжи.
На рассвете девушек затолкали в «воронок» и отвезла на какой-то пустырь, недалеко от железнодорожных путей. Напоследок один из насильников, тот, что постарше, пригрозил: «Не вздумайте в милицию идти. Если узнаем — искалечим и вас, и детей. Адрес из паспорта мы записали».
Сестры двинулись по шпалам куда глаза глядят. Первое время молчали, чтобы не началась истерика. Немного пришли в себя, когда впереди показались вагоны стоящего поезда, а затем и привокзальные платформы.
Добрели до скамейки у начала перрона, присели, измученные и опустошенные. Стали думать, что делать дальше, — дома-то с ума сходят. Гостья из Вологды в милицию идти отказалась. У нее муж ревнивый, после случившегося отношения наверняка испортятся. Зачем же проблемы создавать? Ничего уже не исправить, а пройдет время — забудется. Она взяла билет на ближайший поезд и уехала.
Ее сестра скрыть происшедшее от домашних не захотела. Да и не смогла бы. Муже матерью всю ночь обзванивали больницы и морги, разыскивали ее по знакомым. Когда она вернулась домой — с порога все поняли: кровоподтеки на щеке, синяки на шее, разбитые коленки, разодранная вымазанная кофточка…
Мать потерпевшей позвонила мне и попросила помощи. Поехали к знакомому следователю транспортной прокуратуры Иосифу Карповичу. Он деликатно с глазу на глаз выслушал потерпевшую, успокоил как мог, принял заявление об изнасиловании. Наказание мерзавцев — вопрос времени, заверил следователь. Тем более, что информация о подобных ЧП уже поступала. Надо только набраться сил и мужества. Провести медицинское освидетельствование, затем, когда возникнет необходимость, приехать на опознание, позже выступить на суде.
Однако дело вскоре заглохло. Сначала потерпевшая выполнила необходимые медицинские процедуры — унизительные и неприятные. Затем съездила два раза на опознание — неудачно, подозреваемых она не узнала. А потом неожиданно попросила следователя прекратить дело. Для чего бередить рану, пусть уж она быстрее зарубцуется, семья успокоится, муж перестанет себя изводить. К тому же ребенок в школу ходит. Кто даст гарантию, что подонки, прознав о розыске, не захотят выполнить угрозу?
Через год с небольшим неких вокзальных насильников нашли. Вышеописанное преступление им не вменяли, заявления не было. И теперь уже не выяснить, были это те самые или другие. Можно лишь с уверенностью сказать, что подобных историй случается немало.
ОХОТА «НА ЖИВЦА»
Но продолжим путь гостя, прибывшего ранним утром на Ярославский вокзал. Разумеется, жертвами «Бермудского треугольника» становятся «избранные». Большинство пассажиров благополучно минует здание вокзала и выходит на площадь, чтобы оттуда двинуться дальше.
Кто-то ждет открытия метро, кто-то договаривается с таксистами или водителями-частниками. Те же, чей путь лежит до Твери, Владимира или Рязани, подходят к междугородным автобусам. Несколько «икарусов» с распахнутыми дверями уже поджидают пассажиров. Ничего не подозревающие люди выстраиваются в очередь, чтобы занять места и отдохнуть перед выездом автобуса на маршрут.
«Икарус» отправляется в путь по мере заполнения салона. Иногда это происходит быстро — минут за двадцать-тридцать. Порой места в салоне продаются полтора, а то и два часа.
Деньги за проезд получает сам водитель, стоящий у входа в автобус. Пассажиры узнают цену билета, провоза багажа. Не заботясь о конспирации — чего опасаться-то, вокруг такие же отъезжающие — достают кошельки, отсчитывают необходимые суммы. Это не ускользает от внимания кавказцев, расположившихся за спиной водителя.
Если «сладкий» лох имел неосторожность «засветить» тугой кошелек окружающим, его немедленно берут на заметку. Как только пассажир расплачивается с водителем и, подобрав вещи, намеревается подняться в автобус, его окружают крепкие парни и решительно оттесняют в сторону.
Никто на происходящее вокруг внимания не обращает. Тем временем кавказцы обирают растерянную жертву. Наличность переходит в их карман, а получивший пинок лох отправляется в автобус.
Иногда грабители меняли тактику. Они заходили в готовившийся к отправлению автобус и уже там, без стеснения, объявляли: плата за проезд — чисто символическая. А потому каждый должен «добавить» в соответствии со своими возможностями. Пытавшихся сопротивляться или просто возражавших против беспредела избивали на глазах пассажиров с показательной свирепостью. Так что у зрителей не возникало никаких иллюзий, и они безропотно платили оброк, а избитый пассажир расставался со всей наличностью вообще.
У читателя может возникнуть естественный вопрос: «А что же милиция? Неужели никто не вмешивался, не защищал граждан от налетчиков?»
Площадь трех вокзалов, где паркуются междугородные автобусы, относится к ведению 69-го отделения милиции города Москвы. Его сотрудники, по каким-то не поддающимся логике причинам, либерально относились к деятельности кавказской бригады. Позже, когда налетчиками занялись оперативники Московского уголовного розыска, в местном отделении не нашлось даже ни одного заявления потерпевших!
«Хорошо, — согласится искушенный читатель, — допустим, государственные правоохранители в этой ситуации действуют по принципу «моя хата с краю». Но нельзя же допустить, что привокзальный транспорт работал без «крыши». Этому уж поверить невозможно!»
Что правда — то правда. «Крыше» привокзального транспорта — представителям Измайловской преступной группировки — тоже очень не нравилось поведение кавказцев. Жалобы измайловским поступали от водителей автобусов и такси, которым налетчики наносили ощутимый экономический вред. Дважды измайловские, согласно общепринятым представлениям о «понятиях», вызывали кавказцев на «стрелку». Но те игнорировали приглашения. Тогда измайловские предприняли несколько попыток отловить беспредельщиков у вокзала. Однако кавказцы и тут ухитрялись ускользать от нежелательного контакта.