– Ни хрена мы ее сегодня не поднимем, – в конце концов, заключил Михаил. – Зацепы нужно придумывать и рычаги. Понимаю теперь, почему твой Липранди сюда не добрался.
– Не добрался он только потому, что здесь безвыездно жили люди. А то бы придумал что-нибудь, не беспокойся. Ладно, закругляемся на сегодня, – распорядился Андрей. – А вы, технические головы, думайте – что можно сделать. Без взрывов и отбойного молотка, разумеется.
Нет, кладоискательство не простая штука!
Пришлось объяснять местному бугру, что мы ремонт затеваем, элекродрели будут звенеть, молотки… Того это, впрочем, лишь постольку заинтересовало, поскольку с нас можно слупить за это лишнюю мзду.
А в целом – неделя работы. К концу ее, измучившись, мы трое (Андрей трудился у себя на Лубянке) почти позабыли – зачем нам нужна эта чертова плита. Она уже сделалась самоцелью.
Но все-таки в субботний день, ровно в полдень, мы одолели. И что? Под ней был плотный непроницаемый грунт.
Передохнули и снова заработали.
После первой вынутой прочие плиты пошли легко. И вот седьмая… вместо темно-серого грунта – черная пустота. Аккуратно под ней. Только краями своими плита покоилась на грунте.
– Так, – Андрей сверился со схемой, – метра на полтора в сторону. Это хорошо, лишь подтверждает точность. Посвети туда, Олег.
Мне сразу бросилось в глаза, что стенки подземного хода не земляные, а кирпичные, хотя и покрыты грязно-серым налетом. Свет фонаря пошел вниз… Стоп! Вот и дно… метра четыре внизу или чуть больше.
– На спуск, ребята, – скомандовал Андрей. – Бери аппаратуру, Толя. Ты, Миша, остаешься здесь, наверху.
Через минуту вниз полетела веревочная лестница. Мы надели на головы шахтерские каски с сильными фонарями и аккуратно затянули под подбородками ремешки.
Первым спустился Андрей, и только опробовав на нескольких метрах ногами грунт, дал знать нам с Анатолием.
– Включай аппаратуру сразу, – приказал он ему, – на проверку грунта в направлении нашего движения, волчьи ямы предки очень любили строить. Пойдешь первым. Примерно двадцать шагов, потом должен быть поворот налево.
Мы медленно двинулись гуськом.
Толя вставил в ухо что-то вроде шнурка, по которому слушают плейеры, а в подвешенной на его груди коробке величиной с противогазную камеру тут же что-то зашепталось и затикало. В руке он держал щуп, абсолютно такой же, с каким работают миноискатели, только не с рамкой, а эллиптической какой-то губкой на конце.
Я от безделья считал наши медленные шаги… Десять.
– Все нормально, пока, – не поворачиваясь, произнес Анатолий, – фон очень ровный.
Пятнадцать, шестнадцать… двадцать. Где же этот поворот, ведь я иду сзади? Двадцать два, двадцать три…
– Есть поворот! – почти закричал Толя.
– Спокойно, – скомандовал Андрей, – сначала проверь грунт сразу за краем.
………………………………………………………………………….
– Проверил, фон тот же.
– Двигаемся очень не спеша туда.
Через несколько секунд и я свернул в полутораметровой ширины проем вслед за друзьями.
– Я уже вижу стену! – прозвучало впереди.
– Проверь все перед ней, – Андрей говорил очень спокойно, нарочно, как мне показалось, охолаживая пыл.
Теперь, под светом наших ламп, и я увидел кирпичный тупик метрах в двенадцати от себя.
Толя возился еще минуты две, а потом произнес:
– Можно смело подойти, грунт везде плотный, никаких подземных ловушек.
Мы подошли, и я через спины товарищей, не знаю зачем, протянул руку и потрогал покрытый земляным налетом кирпич.
– Давай, – кивнув на него Анатолию, распорядился Андрей, – проверяй, где там пустоты.
Мы сдвинулись назад, чтоб не мешать, а наш товарищ начал с самого верху водить губкой по кирпичной стенке.
И через несколько секунд в его приборе что-то произошло – он заговорил каким-то новым языком. Точнее, зажурчал, громко и ровно.
– Что?! – не выдержал я.
Толя только предупреждающе поднял вверх руку и продолжал работать.
Еще через три минуты он щелкнул рычажком и вынул шнурок из уха.
– Там полость. Точнее – емкое пустое пространство снизу доверху. Стенка – простая перегородка. Думаю, только в один кирпич, – он поскоблил ножом стену. – Так, кладка здесь параллельная, кирпич лежит боком. А что за ним, Андрюша, не знаю, но не меньше десяти кубов пустого пространства там точно есть. Что дальше делать будем?
– Кувалдой работать. Сходи, Олег, пусть Миша сбросит. Да сразу и начинай, сверху. Поочередно меняться будем. Я эти старые кладки знаю. Попотеть придется.
Потели четыре часа. Двое при этом отдыхали наверху, один работал внизу кувалдой, второй освещал ему своей лампой стенку, так как долбать ее в шахтерской каске было очень неудобно.
……………………………………………………………………..
Небольшой пролом уже сделан давно, но каждый кирпич отбивался с большим трудом. Мы с Михаилом дожидались очередной своей смены. Но снизу никто не вылез. Нас позвали обоих:
– Готово! Проломили проход!
……………………………………………………………………..
Проход был узким, с рваными кирпичными краями… Ребята улыбались. Под сильным светом направленного туда фонаря, метрах в трех от нас, на грунте стоял окованный сундук. С округлой крышкой. Не очень большой, со средний чемодан объемом… Занеси ногу и шагай внутрь.
– Вот этого как раз нельзя делать, – предупредил Андрей. – Врубай, Толя, снова прибор. Что там, по ту сторону для нас приготовлено?
– Яма, как пить дать, – через минуту сообщил тот.
– Вот так дорогие предки и делали, – удовлетворенно заключил наш руководитель. – Грунт насыпан на тонкую брусочную клетку. И можете не сомневаться – дубовые острые колья внизу. Ну, кто за сундуком пойдет? Миш, ты у нас самый легкий?… Да ладно, шучу, шучу. Все поднимаемся наверх. Ты, Олег, умеешь разговаривать с пролетариатом. Значит, я быстро в киоск за двумя бутылками водки, а ты к дому напротив, там стройка какая-то идет. Две прочных доски под три метра нам нужно.
За две бутылки водки нам предложили еще в придачу пакет гвоздей, и мой приятель-чекист, изобразив довольную физиономию, их тоже забрал – потому что подозрительно от добра отказываться.
Доски положили от кирпичной кладки до грунта, на котором стоял сундук. Андрей легко проскочил по ним, а мы выставили в проем головы.
Сначала он потрогал сундук руками, потом взялся за кольцо и без труда поднял крышку.
– А ларчик просто открывается.
– Чего там?! – нетерпеливо спросили мы.
– … чего, чего… а ничего! Шучу, кидайте сумку.
Большая черная брезентовая сумка полетела ему в руки.
Андрей принялся, не спеша, что-то в нее загружать…
– Ну ты скажи, чего там такое!
– Угомонитесь, любопытные! Все дома рассмотрим.
Сумка явно набрала вес. Андрей по-хозяйски осмотрел дно сундука:
– Ну, вроде все.
– Давай лучше протянем сумку на веревке, – предложил Миша. – Грохнешься с ней на колья, как потом сумку вынимать?
– Не бойтесь, жлобы, не такая уж она тяжелая.– Значит, так. – Андрей поставил сумку на столярный столик. – Сейчас быстро закладываем на место плиты, потом едем ко мне разбираться с добычей. А в понедельник двое сюда должны прийти и замазать щели раствором. Делать потом нам больше здесь нечего. Хлам нужно забрать, но за аренду уплатим еще за месяц вперед. Чтоб сразу сюда никто не совался.
– Ребят! – встрепенулся Анатолий. – А вдруг кто-нибудь после нас вниз полезет, там же волчья яма!
– Тьфу, черт! Из головы выскочило, – Андрей на секунду задумался. – Есть решение!
Он быстро достал из кейса лист бумаги и написал большими буквами: «ОСТОРОЖНО! За стенкой провал!»
– Слетай, Миш, и прикрепи.
Миша исчез, но тут же высунул голову назад:
– Олег, ты у нас журналист – общественная совесть, проследи, чтоб эти гады не заложили меня плитами. Я вижу, у них поделить мою долю уже руки чешутся.Вечер. В комнате горит яркий свет, а занавески плотно зашторены. Стол, вокруг которого мы стоим, раздвинут и покрыт газетами. На столе…
Нет, сумка лежит на полу, нераскрытая, рядом.
На столе бутылка армянского и четыре стакана.
– Ну, други, за здоровье Ивана Петровича Липранди, царствие ему небесное! – поднял стакан Андрей.
……………………………………………………………..
– … ах… ох… нормальный коньяк… ну и материт он сейчас нас в этом царствии, наверно…
– Губы помазали, и нету бутылки.
– Надо за второй бежать.
– Сначала посмотрим, что в сумке, а потом решим – бежать или не бежать.
– Клади ее на стол.
– Да уберите стаканы прежде…
Дзи-ип, проскрипела во всю длину открытая молния.
– Начнем! – Андрей покрутил руками, как хирург перед операцией.
Покрутил… и вынул какую-то тусклую полоску металла, размером с большую школьную линейку… еще такую же почти… еще две… Затем вытащил огромнейший фолиант в грязно-желтоватой металлической отделке… Другой такой же, размером чуть меньше… А это что за темно-синяя материя?
– Пиджак какой-то, – первым прервал тишину Анатолий.
– Камзол, – Андрей перевернул сумку и потряс ею в воздухе. – Все ребята, пусто. Поздравляю с удачей!
Мы молчали…
– Ты про это дерьмо? – наконец выговорил Миша.
– Ах, Мишенька! Слетал бы ты, действительно, за бутылкой! Только кроме армянского еще пару бутылочек шампанского возьми.
– Ты что, уже разобрался в этом хламе? – удивленно спросил я.
– Не до конца еще, конечно. Сними с письменного стола лампу и протяни сюда шнур. Больше света, как говаривал Гете!
Он подошел к настенной полке и вынул оттуда две лупы и ту штуковинку, которую обычно вставляют в глаз часовщики.
Однако сперва Андрей осторожно поднял вверх длинный камзол, осмотрел его и снова положил на край стола.
– Это главное, и это – потом. Садитесь вокруг и не мешайте.
Он взял в руки первую металлическую полоску и начал ее рассматривать просто под лампой.
– Так, здесь четыре камня… Видите эти темные стекляшки?
Мы видели уже округлые, выступавшие из металла полусферы, величиною с ноготь на большом пальце примерно.