Машину тряхнуло так сильно, что лежавший на боку Валет опрокинулся на спину.
– Якудза, мать твою, аккуратнее!
– Стараюсь, как могу! Это ведь вам не хайвей…
– Черт, где эта долбаная упаковка? – в саквояже было полно внутренних отделений. Пока все обыщешь…
– Флинт, быстрее адреналин! Мы теряем его! – крикнула Герцогиня, прежде чем прикоснуться губами к полуоткрытому рту бездыханного мужчины, чтобы сделать искусственное дыхание. – Мы теряем…
В сказке о спящей царевне прекрасный принц, преодолев все преграды, проник в королевскую усыпальницу, чтобы, поцеловав любимую, снять злые чары старой колдуньи. В нашем случае все оказалось не столь романтично. Поцелуй воинствующей лесбиянки, ненавидящей мужчин, не возымел действия на бездыханного принца. Даже несмотря на то, что она старалась изо всех сил…
Секунду назад на улице была ночь, а в следующую на него обрушилось ослепительное сияние, многократно усиленное отражением солнечных лучей от мерцающей бликами снежной поверхности.
– Вот это приход! – счастливый Валет вдохнул полной грудью чистый морозный воздух.
Волшебная красная таблетка занесла фартового Сеню Валлтеса на вершину горы, с которой открывался потрясающий вид на безбрежный ледовый океан, простирающийся во все стороны света до самого горизонта. Валет сделал очередной глубокий вдох, и морозный поток ледяного воздуха обжег легкие.
– Обалдеть! – эмоции буквально распирали его.
До конца не веря в происходящее, Валет нагнулся и, взяв горсть настоящего, обжигающе-холодного снега, растер в руках.
– Интересно, что это?
– Алагон – пик мироздания[21], – раздался за спиной насмешливый голос.
– Что?!
Обернувшись на звук, он увидел на редкость странную троицу, удобно расположившуюся за игорным столом. В центре возвышался гигантский паук в солнцезащитных очках, лихо заломленной набекрень соломенной шляпе и кричащего цвета гавайской рубахе. Странный монстр, широко улыбаясь, курил большую сигару. Было очевидно, что именно он в этой компании главный заводила. Слева от членистоного весельчака сидело создание, чье женское тело венчала голова борзой. Порывистые движения и учащенное дыхание свидетельствовали о крайней степени возбуждения. «На редкость злобная сука», – подумал Валет, переводя взгляд на третьего игрока, оказавшегося здоровенным мужиком, очень смахивающим на…
– Нойм? – на всякий случай поинтересовался Сеня.
– Кай, – ответил мужчина. – Когда-то, и правда, был ноймом.
– В далекой-далекой Галактике, в давние-предавние времена, в какой-то из прошлых жизней! – хрипло рассмеялась Гончая. – Эта добрая сказка не из твоего мира, безмозглый дружок. И никогда им не была.
– А вы что, из разных миров? Что-то на подобие инопланетного брифинга в моей голове? Содружество космических рас прогрессивной галактики?
– Молодой человек, это – Алагон, – широко улыбнулся Паук, выпуская струю ароматного дыма. – Пик мироздания. Место, где начинаются и заканчиваются все земные пути. Или, если вам так будет понятнее, – пути всех параллельных миров.
– Понятно, – кивнул в знак согласия Валет, про себя подумав, что обязательно расскажет эту историю Якудзе. Самурай любит всякие такие навороченные прибамбасы с мирами, богами, пиками мироздания и прочей заумной хренью.
– И что вы тут делаете?
– Не видишь? Играем, конечно! – ноздри Гончей раздувались от возбуждения.
«Таблетка оказалась на редкость удачная, не зря ее так долго берег! – в очередной раз утвердился во мнении Сеня. – Экзотичный паук-инопланетянин, свой парень-нойм, и злобная сука на фоне потрясающих декораций. Причем все такое натуральное, что, если бы не знал про наркотик, мог подумать, будто попал в виртуальную реальность “Радуги смерти”. Персональное путешествие в страну грез…»
И кошмаров.
– Во что играете?
Профессионал оказался в своей стихии. Будь это на самом деле концом его земного пути, карточный стол как нельзя более удачно подходил к ситуации. Лучше не придумаешь, чтобы напоследок оттянуться по полной программе. Великий матч великого игрока, поставивший финальную точку в прекрасной карьере, – что может быть прекраснее?
– «Блэк Джек».
– Давайте лучше в покер? – это был его персональный глюк, поэтому не имело смысла притворяться или кривить душой, утверждая, что ему нравится модифицированный аналог «двадцати одного».
– В нашем казино играют исключительно в «Блэк Джек», – паук настолько убедительно произнес эту фразу, что пропало всякое желание спорить.
– Ладно, «Блэк Джек», так «Блэк Джек», мне без разницы, – Валет счел за лучшее не омрачать предстоящую игру неуместным выяснением отношений. – В конце-то концов, карты – они есть карты. Кто будет сдавать?
– Ты, сладенький! – хищно ощерилась борзая.
– Почему?
– Игроки есть, а сдавать некому, – охотно пояснил гигантский паук. – Последний крупье, задержался совсем ненадолго.
– Продал душу дьяволу! – истерично расхохоталась Гончая.
– Продал душу дьяволу, – крупье начал раздачу. Десятка. Восьмерка. Туз… Джокер.
– Ерунда какая-то! – Гончая бросила карты на стол. – Обмороженный Член нагло блефует.
– Сдавая себе джокера? Ты хоть иногда думаешь, о чем говоришь?
– Все это очень интересно, но не могли бы вы объяснить…
– Могли. – Четыре пары глаз Паука уставились на раздающего. – На Алагоне ничего не случается просто так. Раз ты неизменно сдаешь себе джокера, значит, имеется веская причина. Начиная от совсем уж фантастической сделки с дьяволом и заканчивая…
– Стоп. Я действительно заключил договор с демоном Сомнения.
– Поздравляю! – хрипло рассмеялась Гончая. – У тебя и правда нет мозга.
– Какую? – Подавшийся вперед Паук не обратил внимания на ее смех.
– Мы договорились, – неуверенно начал крупье, – что после смерти… То есть, остановки сердца… Он сольется со мной…
– Трахнет!!! – взвизгнула от восторга истеричная сука, захлопав в ладоши.
– Нет. Он сказал: «Считай, что завещал свои останки медицинскому институту. Или банку доноров. С той лишь разницей, что ни то ни другое заведение не поможет тебе отомстить».
– Это многое объясняет, – пробормотал Паук.
– Что, например?
– То, – ответила за него Гончая, – что в твоей глупой башке нет ни единой дырки, в то время как тело напоминает дуршлаг. Ты не мертв, сладенький. И не жив. Как дерьмо в проруби мотаешься между небом и землей. Нет, это же надо, – от избытка эмоций она хлопнула себя рукой по колену, – заключил сделку с демоном. Какая глупость!
Не уверен насчет остального, но в этом она была абсолютно права. Сделка и правда оказалась самой большой ошибкой в моей прошлой жизни.[22]
– В каком смысле? – удивился Валет.
– В прямом. Заключил сделку с демоном, и – поминай как звали. Двадцать семь дырок в теле и ни одной – в голове!
– Ясно, – сказал Сеня, хотя на самом деле не понял, о чем идет речь.
– А ты на редкость догадливый, – хрипло рассмеялась Гончая. – Сладкий, ты даже представить не можешь, как мы рады с тобой поиграть!
– Сладкая, ты бы пасть закрыла, – агрессивная сука вконец достала его. – Это ведь, как-никак, Алагон. Пик мироздания, а не приют для бездомных дворняжек. У тебя что, течка? Нормального кобеля найти не можешь? В чем вообще твоя проблема?
Вместо того чтобы ответить, Гончая запрокинула голову, закрыв глаза. Мохнатая лапа паука легла на плечо женщины-сфинкса.
– Не надо…
– Ее проблема в том, что она всех ненавидит, – усмехнулся Кай, чьи симпатии были на стороне новичка.
– Я уже понял, – ответил Валет, подумав, что все-таки ноймы – это вам не какие-нибудь озлобленные истерички из шоу уродцев, а настоящие мужики.
– Ладно, хватит ерундой заниматься, давайте играть, – встряхнув головой, словно пытаясь отогнать призраков прошлого, Гончая открыла глаза, побелевшие от ненависти. – Кто-нибудь, объясните ему правила.
– Ваши правила? – удивился Валет.
– Ну почему же «наши»? – искренне огорчился Паук. – На Пике мироздания играют в обычный «Блэк Джек». Карты не крапленые. Крупье банкует, игроки пытаются сорвать куш, только и всего. Проходит определенное время, и остается один победитель: игорное заведение в вашем лице или клиенты – в нашем.
– А что потом?
– Проигравший бросится в пропасть, – пасть злобной суки, помимо воли, растянулась в довольной улыбке. – И этим «счастливчиком» будешь ты!
– Давайте не будем предвосхищать события? – предложил Паук.
– Давайте, – согласился Валет, занимая место крупье за столом. – Кто-нибудь уже прыгал?
– При мне – нет, – честно признался Кай.
– Он здесь вместо безмозглой декорации, поэтому не в курсе событий, – не скрывая презрения, процедила Гончая.
– А ты?
– Хватит! – мохнатая лапа с силой ударила по столу. – Начинаем игру. Все готовы?
– Да.
– В таком случае – делайте ваши ставки.
– Уже!!!
Из уголка пасти возбужденной суки стекала слюна. Казалось, она забыла обо всем на свете, с головой погрузившись в игру.
«Казалось» – ключевое слово. После того как Сеня Валлтес проиграл свою печень, он перестал обращать внимание на внешность игроков. Не имело значения, кто как выглядит и ведет себя. Конченый наркоман мог на самом деле оказаться хитроумным стратегом, а бесстрастно хладнокровный джентльмен – удачно притворяющимся лохом.
– Карту?
Предвосхищая вопрос крупье, азартная Гончая решила рискнуть при пятнадцати очках.
– Еще!
Нет смысла проявлять благородство, объясняя зарвавшейся суке, что в «Блэк Джеке» на пятнадцати брать неразумно, даже если это не реальная жизнь, а всего лишь красивый глюк.
– Ты слышишь меня? Еще!!!
Создавалось впечатление, что она не остыла после охоты. Или до сих пор продолжала ее. Натянутые струны-нервы адреналиновой наркоманки требовали новой дозы. Разумеется, каждый волен распоряжаться собственной жизнью по своему усмотрению. Тот, кто решил раствориться в нирване безумного кайфа, вспоров бритвой вены, задумчиво созерцая, как стекающая на пол кровь смешивается со слюной, сочащейся из пасти, имеет на это полное право…