… взяты воры 17 человек, которые по приводе винились в краже из Сибирскаго приказа казенной рухляди и в других многих воровствах, за что из них казнены 5 человек смертию.
… взял в ямской дорогомиловской разбойников 37 человек, и при них атамана Алексея Лукьянова, кои по приводе винились в воровствах, разбоях и в смертных убийствах.
… взял на Ордынке воров Лебедя с товарищи, всево 7 человек, которые по приводе винились в краже майора Оловянникова, и в других многих воровствах.
… взял воров Замчалку с товарищами 4 человек, в краже у компанейщика Демидова денег 5.000 рублев.
… взял воров Пиву с товарищи всего 18 человек в краже компанейщика Бабушкина и в других многих воровствах.
…взял мошенников 40 человек, которые оговорили разных чинов людей всего 170 человек».
Понял Ванька, что незачем теперь самому воровать и грабить. Теперь он мог заработать гораздо больше денег, занимаясь шантажом и вымогательством, незаконным промыслом, торговлей дешевой рабочей силой, созданием подпольных игорных домов.
Свои игорные дома Каин организовывал не только в Москве, но и в Дмитрове, и в населенных пунктах, расположенных вдоль тракта, связывающего две столицы.
В 1743 году сыщик-разбойник женился и купил в Китай-городе дом. Сохранилось его описание: «На стенах, обитых клеенкою травчатою, висели зеркала в золоченых рамах, картины и портрет Петра I.
Китай-город. Современный вид
Вдоль стен стояли стулья, обитые горным трипом. Два дубовых стола покрыты были персидскими коврами.
В доме всего было довольно: и посуды оловянной и фарфоровой (одних тарелок было 18 дюжин).
У жены завелись юбки и балахоны тафтяные, объяринные; душегрейки гарнитуровые с городками серебряными и с позументом золотым. Сам Ванька щеголял дома в суконном сюртуке то макового, то зеленого цвета, в туфлях зеленых гризетовых, шитых серебром. В сундуках хранились золотые и серебряные вещи: стопы, подносы, чайники, также часы карманные, серьги и прочее».
О своих похождениях этого периода Каин вспоминал: «Приказано от меня было идущим мимо моей квартиры купцов брать и вести в мой дом, которых было в тот день собрано до 40 человек, и они все стояли на дворе моем.
Велел я жене моей посыпать мешок гороху и взяв ее к тем купцам вышел, и каждому насыпавши того гороху на тарелку, подчивал их вместо овощей, за что со всякого несколько денег в подарок получил.
В том же году на масленице зделал близ мытного двора, для катания гору, которая была украшена елками, болванами и красным сукном, и всю неделю происходили от множества народу всякие забавы.
На последний день собрал я до 30 человек комедиантов, велел им представить на той горе о царе Соломоне игру, при чем были два шута, между прочим у того царя нарочно украдены были деньги, с коими пойман был суконщик, который мною для этого нанят был.
…По приводе его к царю, осужден он был за ту кражу к наказанию, для чего собрано было до 200 человек и поставлены были в строй, каждому дано было по метле, раздев того суконщика надели на него деревенскую шапку, на шею галстук, на руки большие рукавицы, к спине привязали маленького медведя, пустили тем строем с конца до конца той горы, при том били в барабан.
Реченый суконщик ходил взад и вперед шесть раз, избит весь был до крови, за что взял с меня один рубль денег, за шубу новую.
Торгующий в епанечном ряду приписной к Петровскому монастырю посадский человек, пришед ко мне, просил о избавлении своего сына, который пойман был онаго монастыря управителем для отдачи в рекруты и чтоб недопускать до отдачи отнять у того управителя; почему я в тот же день ко оному в дом приехал и стал требовать того рекрута, которой добровольно отдать мне не захотел…
Между тем приказал я подать усмотренную мною на дворе ево с дегтем бочку посадя того управителя на коленки тем дегтем окатил и сказал ему: в такие же старцы постригал, кто также с нами нечестно поступал, простак твой архимандрит, давно надлежит тебе старцем быть, а теперь онаго рекрута мне отдай, и ежели таковых же ловить будешь, то и впредь меня к себе ожидай. Взяв того человека, отправил к отцу его, ото которого и получил за то несколько людей…
Взял беглого солдата с украденными из типографии пашпортами, который винился в раздаче разного звания людям и в приеме оных от одного помещика, который по указанию его взят был, и винился в даче еще другим трем стам человекам; а ему даны от сенатского сторожа, которые тем сторожем из той типографии покрадены.
После того взял беглаго рекрута, который по приводе объявил о себе, что он в рекруты подложно был отдан Бежецким помещиком Милюковым, который мною сыскан и в военную коллегию был представлен, где по производимому следствию оказался в отдаче других до 300 человек».
На Руси издавна говорили: «Что ни пещера – там обязательно с полдюжины разбойников сыщется». Что ж, Москва – не исключение. Ее подземный мир всегда притягивал к себе уголовников всех мастей.
У Ваньки Каина тоже была страсть ко всяким подвалам, лазам, заброшенным колодцам, пещерам.
«Темная душа к темному и тянулась», – говорили в Москве, когда речь заходила о всевозможных подземельях Каина.
Как только он стал владельцем дома в Китай-городе, приказал вырыть глубокий подвал. Когда работа была выполнена, посадил всю артель землекопов за решетку. Нанял другую. Потребовал, чтобы прокопали ему потайной лаз до какой-то пещеры под Варваркой.
Видимо, потом нашел, как и этих артельщиков заковать в кандалы. Сколько под домом Каина было подземных переходов и куда они выводили, никто, кроме него, не знал. Даже его жена туда не допускалась.
Когда Ванька создал сеть тайных игорных домов, под ними тоже проводились земляные работы. Куда вели тайные лазы – только он знал.
По слухам, Каин мог незаметно появляться в разных концах Москвы, пользуясь всевозможными подвалами и подземными переходами. Там он прятал свое золото и серебро.
Для приятелей и подельников Каин выработал условный сигнал: «Под горочку – со свистом». Это означало, что в игорном доме оставаться опасно и надо скрываться в подземелье.
Только самые приближенные к Ваньке люди знали, на самом деле, куда бежать, когда звучит «Под горочку – со свистом».
Среди московских воров, после смерти Каина, долгие годы ходила молва, что немало братвы погубил он в подземельях.
Подмечал Ванька во время карточной игры, кому из воров привалил фарт и у кого на руках золото и серебро, и шептал тому доверительно: «Под горочку – со свистом».
Поверивший Ваньке человек немедленно спускался в подвал, а оттуда уходил подальше от опасного места.
Вот только от мнимой беды – попадал в настоящую. Каин давал беглецу на клочке бумаги схему подземелья, по которой якобы выберется тот в какой-нибудь укромный уголок Москвы. Но поверивший в сигнал «Под горочку – со свистом» оказывался либо в глубоком колодце, либо в лабиринте, откуда мог выбраться только сам Каин.
Через какое-то время Ванька находил в подземелье останки своих жертв и избавлял покойников от золота и серебра. При этом на стенах пещер оставлял нацарапанные ножом слова: «Под горочку – со свистом, скатился раб Божий…» Далее следовала воровская кличка погибшего.
Спустя многие годы эти, нацарапанные Ванькой Каином, слова еще встречались в подземельях Китай-города.
Когда знаменитый вор и сыщик был арестован, золота и серебра в его доме оказалось немного. На допросах он не раскрыл свои тайники в подземельях. Об одном из способов «добычи» драгоценных металлов Каином писал историк Г. В. Есипов: «Он уводил из-под караула арестантов, сбивал с них железа и отпускал на волю.
При ввозе неявленных товаров в таможне, если целовальники таможенные с командою останавливали товар, то Каин со своими солдатами нападал на целовальников, отбивал товар и давал средства купцу проехать через другую заставу и скрыться с товарами. Давал средства скрывать убийства, а беглых, не представляя в Приказ, за деньги отпускал. Ловил торгующих на Красной площади солдатских жен, объявлял им несуществующие указы, что товаром их запрещено торговать на Красной площади, отводил их к себе домой, здесь брал с них деньги и отпускал. Прикрывал своих товарищей-друзей, которые срывали с людей шапки и с пьяных обирали платье, и о других воровствах на них не доносил. Держал у себя в доме беглых всякого рода.
Под его покровительством тайно в трех домах „производились волочильные золотые и серебряные неуказанные мастерства“.
Для извлечения себе от этого дохода Каин по временам схватывал из этих фабрик работников и представлял их в Сыскной приказ под предлогом мелкого мошенничества; фабриканты из страха, что закроют их заведение, давали ему деньги и серебро натурою в слитках и золотую канитель…»
Конечно, Москву не удивить тем, что какой-то разбойник прячет сокровища в подземелье. Но когда по городу пошла молва, будто Каин оборудовал там собственную тюрьму и пытает там людей, всполошились и начальство, и криминальный мир.
От начальства кое-как Ванька «отбрехался-отговорился», а вот воровское общество такого не простило.
Не раз обиженные и недовольные пытались наказать Ваньку. Избивали, писали на него доносы, травили… – ничего не помогало. До поры до времени уворачивался Каин от любой беды.
Один из московских сыщиков собрал на него обличительные документы. Лишь за один год: «Иван Осипов по прозванию „Каин“ осматривал струги на Москве-реке для поимки беглых и беспаспортных. От хозяев этих стругов он получал большие деньги за „недосмотр“…. Мясникам Осипов разрешал на дому забивать скотину, что строго запрещено законом. За это брал с них деньги и мясо… Покрывал лесопромышленников, привозивших в Москву на продажу вырубленный лес из заповедной Государственной рощи… Скрывал пойманных с фальшивою монетою… Брал деньги с соляных целовальников за недонесение об обвесе ими мужиков солью…»