Но не тут-то было! Подобное не могло понравиться императрице Анне Иоанновне: свежи еще были воспоминания о том, как мятежные стрельцы захватывали власть и держали царскую семью в заложниках. Ну а коли семеновцы с преображенцами проделают то же самое?
По приказу Анны Иоанновны Шубин был арестован, долго томился в тюремной камере, потом был отправлен в Камчатку и обвенчан там против воли с камчадалкой. Под страхом смерти ему было запрещено называть кому-либо свое имя.
Елизавета долго плакала и горевала по утраченной любви, а потом поняла: если не взять власть в свои руки, то и сама окажешься в ссылке. И дочь Петра начала борьбу!
Императорские развлечения
Спустя около десяти лет после описанных событий Елизавета Петровна взошла на престол, совершив государственный переворот. Она правила Россией 20 лет. По общему мнению, она была веселой, добродушной, несколько капризной и вспыльчивой – зато отходчивой. Больше всего на свете любила светские развлечения: балы, танцы, охоту, маскарады… Но за показным легкомыслием скрывался здравый рассудок: Елизавета Петровна заботилась о процветании страны и Москвы, в частности.
Возлюбленного своего Алексея Шубина она разыскала и вернула из ссылки. Пожаловала ему земли и чины. Но заключение лишило некогда бравого офицера сил и здоровья, поэтому он попросил отставки и удалился в подаренные ему поместья.
А Елизавета нашла новую любовь. Ее избранником стал Алексей Григорьевич Разумовский – сын малоросского казака, бывший церковный певчий. Елизавета буквально осыпала своего любовника милостями: должности, титулы, воинские звания, награды… Перово – в те годы подмосковное имение, а ныне район Москвы, стало одним из таких дорогих подарков. По преданию, именно тут, в прекрасной маленькой церкви, до сих пор сохранившейся на краю парка, Елизавета вступила в тайный брак с Алексеем Григорьевичем, обвенчавшись с ним в 1742 году. С этого времени императрица часто делала этой церкви богатые подарки, в том числе вышитые ею самой жемчугом и драгоценными камнями ризы, которые сохранялись еще в двадцатые годы прошлого века, но до наших дней не дошли. Не сохранился и выстроенный Елизаветой дворец, где она проводила время со своим тайным мужем. Зато не изменил своих очертаний старинный четырехугольный пруд, да еще можно разглядеть очертания аллей в парке, где они вместе гуляли.
ЭТО ИНТЕРЕСНО
При отце Елизаветы – Петре Первом – Перово принадлежало Якову Вилимовичу Брюсу. Рассказывают, что как-то, желая развлечь гостей, он среди жаркого дня заставил пруд замерзнуть, и гости катались на коньках. Можно предположить, что Брюс продемонстрировал собравшимся какой-то физический опыт, который и породил эту легенду.
Получив власть, Елизавета дала себе волю. Молодость ее прошла уныло, так теперь она с удовольствием придумывала все новые и новые развлечений. Как и ее отец, Елизавета любила шокировать общество. В Москве, в Лефортове, в Анненгофе она устроила знаменитый бал-маскарад, поразивший современников и вошедший в историю. Елизавета приказала всем мужчинам приехать в женском платье, а женщинам – в мужском.
Удовольствие получила лишь сама императрица, да еще, пожалуй, юная и стройная супруга наследника престола – будущая императрица Екатерина Вторая. У Елизаветы ноги были длинные и стройные, а фигура – ладная, ей мужской костюм очень шел, а вот большинству дам – совсем наоборот. Они выглядели приземистыми, толстыми, коротконогими. Не говоря уже о том, что мужчины в кринолинах смотрелись крайне нелепо. Так Елизавета мстила всем, кто унижал ее в прошлое царствование.
Ухтомский и Кузнецкий мост
Елизавета была поклонницей пышного и яркого французского стиля. Выдающимся архитектором ее времени стал князь Дмитрий Васильевич Ухтомский – Рюрикович, в 22-м колене прямой потомок Юрия Долгорукого.
Он обучался в школе математических и навигацких наук, а после её окончания работал в команде Ивана Мичурина и участвовал в геодезических съемках Москвы и ее восстановлении после пожара. Мичурин был хорошим и щедрым педагогом: он обучал учеников черчению, арифметике, теории архитектурных ордеров, поощрял самостоятельную работу.
Триумфальные ворота. Литография Ф. Бенуа из собрания П.С. Романова. Середина XIX века
Крупный успех Ухтомского был связан с коронацией Елизаветы Петровны в 1742 году. По всей Москве он установил многочисленные триумфальные арки и павильоны. Одни из этих ворот он впоследствии перестроил в камне, и они стали называться Красными воротами. Увы, их уничтожили в 1928 году, несмотря на отчаянные протесты искусствоведов и историков. Ухтомский застроил Басманную слободу, в том числе возвел дивной красоты храм Никиты Мученика, сохранившийся до наших дней почти без переделок.
В 1749-м году Ухтомский основал Дворцовую школу – предшественницу современного Архитектурного института. Там обучались такие известные мастера, как Матвей Казаков, Иван Старов, Александр Кокоринов.
К сожалению, большая часть проектов Ухтомского до наших дней не дошла, а один хоть и не был уничтожен, но исчез с лица Земли. Речь идет о Кузнецком мосте через Неглинку – сейчас от него осталось одно название.
В старину в Москве большинство мостов были деревянные – из плотов. Каждое половодье их разметывало водой, потом мосты наводили снова. Ну а любившая все изящное Елизавета Петровна хотела, чтобы в ее городах мосты были красивыми, каменными.
Строительство началось в 1753 году. Ухтомский задумал создать в центре города крупный торговый центр, возведя на примыкавших к мосту улицах лавки и склады. Поначалу архитектор планировал занять целый квартал, но уж слишком много частных домов пришлось бы выкупить и сломать. Потому в конечном итоге план сократили. Но даже и в сокращенном виде строительство заняло более пяти лет.
Мост простоял 70 лет, а потом речку Неглинку заключили в коллектор, и мост засыпали. В конце 1980-х, при сооружении нового коллектора, его частично раскопали, обмерили – и закопали снова.
Спрятанный дворец
В Москве есть не только спрятанный мост, но и целый спрятанный дворец! У Красных Ворот, на углу Новой Басманной и Садового кольца высится мощное серое здание Министерства путей сообщения. Внутри этого огромного строения скрывается другое – запАсный дворец Елизаветы Петровны. Здесь хранились царские запасы, предназначенные для других – жилых дворцов.
Реконструкция М.П. Кудрявцева. Вид центра с севера, по долине реки Неглинки от Кузнецкого моста. XIV век
В конце XIX века здание было передано московскому дворянству «с целью помещения в нем учреждаемого Дворянством Института благородных девиц имени Императрицы Екатерины II». После революции благородным девицам пришлось покинуть институт, а занявшие его чиновники Народного Комиссариата путей сообщения обратились к архитектору Ивану Фомину с предложением перестроить здание. Рушить тот ничего не стал, а просто одел дворец в новый архитектурный кожух, по форме напоминающий паровоз.
Ломоносов и Московский университет
В начале января 1731 года в Москву пешком с рыбным обозом пришел бедно одетый девятнадцатилетний юноша, выдававший себя за сына захудалого холмогорского дворянина. Он мечтал учиться в Славяно-греко-латинской Академии, и его приняли – несмотря на слишком зрелый возраст, несмотря на сомнительные документы.
Малолетние одноклассники смеялись над провинциальным верзилой, но вскоре он зарекомендовал себя как самый прилежный ученик. Это был Михайло Васильевич Ломоносов – будущий великий русский ученый и основатель Московского университета. Пушкин справедливо писал о нем: «Соединяя необыкновенную силу воли с необыкновенною силою понятия, Ломоносов обнял все отрасли просвещения… Историк, ритор, механик, химик, минералог, художник и стихотворец, он все испытал и все проник…»[17]
Разместили Университет в здании Главной Аптеки, то есть там, где сейчас стоит Исторический музей. Указ об основании университета Елизавета Петровна подписала 12 (25 по новому стилю) января 1755 года. То был день святой Татьяны, поэтому «Татьянин день» до сих пор считается праздником всех студентов. А занятия в Университете начались торжественной церемонией в день празднования годовщины коронации Елизаветы Петровны – 26 апреля (7 мая) того же года.
Поступить в университет могли выходцы из различных сословий, за исключением крепостных крестьян. Ломоносов говорил: «В университете тот студент почтеннее, кто больше научился; а чей он сын, в том нет нужды». Демократичность нового учебного заведения проявлялась и в том, что профессора читали лекции не только на общепризнанном тогда языке науки – латыни, которой владели далеко не все, но и на русском.
Открылись три факультета: философский, юридический и медицинский. Абсолютно все студенты начинали обучение на философском факультете, где получали основательную подготовку по естественным и гуманитарным наукам. А затем образование можно было продолжить на любом из трех факультетов, по выбору.
Гордостью Московского университета стала его богатейшая библиотека, она приняла первых читателей всего лишь через год после создания университета и более столетия была единственной в Москве общедоступной библиотекой. Многие профессора завещали Университету свои личные собрания, так она и пополнялась. Помогали Университету и меценаты – Демидовы, Строгановы, Екатерина Романовна Дашкова и др.
Весной 1756 года при Московском университете были открыты типография и книжная лавка на Моховой улице. Университет начал издавать газету «Московские ведомости», выходившую дважды в неделю, а с января 1760 года – первый в Москве литературный журнал «Полезное увеселение». Позднее, уже в XIX столетии, именно при Университете возникли первые русские научные общества: Испытателей природы, Истории и древностей российских, Любителей российской словесности.