как гараж, а позже он был перестроен в жилой дом.
В мае 1911 г. при рождении жеребенка, будущего чемпиона Антония, кобыла ударила С.Н. Коншина копытом в голову, от которого он умер. Следующим владельцем и стал – Иосиф Александрович Манташев, брат Леона.
Про Иосифа Манташева известно немного, зато про его разгулы и кутежи ходили легенды. Так, 24 февраля 1911 года в «Московских ведомостях» появилась заметка «Скандал в ресторане „Метрополь“»: «22 февраля потомственный почтенный гражданин И.А. Манташев (сын известного миллионера нефтепромышленника), будучи в нетрезвом виде в кабинете ресторана „Метрополь“, около 11 часов вечера вышел в общий зал, где произвел шум, у одного из посетителей-офицеров выхватил шашку и стал ею размахивать. Публика переполошилась. Прислуга бросилась на Манташева и обезоружила его, причем один из официантов получил удар плашмя шашкой по руке. О скандале составлен протокол, и Манташев привлекается к ответственности».
Известный кутила Иосиф Манташев на холсте Мартироса Сарьяна
По словам очевидцев, известный кутила Иосиф Манташев угодил на холст Мартироса Сарьяна совершенно случайно. Однажды, в 1915 году, на одном из богемных вечеров знаменитого художника заинтересовал колоритный молодой человек. Договорились, что художник напишет его портрет. Когда Сарьян явился к своему натурщику, слуга сказал ему, что хозяин еще почивает. Оказалось, что, «бездельник и прожигатель жизни, – как вспоминал Сарьян, – только под утро вернулся домой после ночных похождений. С трудом проснувшись, он потянулся, протяжно зевнул и надел пестрый халат, сразу став похожим на индийского магараджу. Мучивший меня несколько дней вопрос сразу прояснился: я решил писать его именно в таком виде. Халат подходил ему больше, нежели европейский костюм. Впечатление было таким сильным, а образ так сильно „въелся“ в меня, что я мог написать его портрет даже по памяти». Даже не глянув на свой портрет, с купеческой надменностью Иосиф попытался заплатить художнику больше, чем договаривались. На революционной волне, покидая навсегда Москву, он напрочь забыл о картине и оставил ее в своем доме на Петербургском шоссе.
Художник М. Сарьян, находясь в Париже в 1927 году, еще раз встречался с Иосифом Манташевым. По словам художника, не было больше у его бывшего натурщика выражения прежней могущественности в манерах, в осанке. Он вспомнил прошлую, московскую жизнь, о том, как сорил деньгами, рассказал, что женился, имеет двух детей. Человек, живший раньше разгульной, богемной жизнью, сейчас имел семью, но был полностью и окончательно разорен. Старший брат его Левон помогал ему материально, свою же долю он размотал уже в первые годы беспечной жизни за границей. Скончался бывший миллионер Иосиф Манташев в 1940-х на чужбине – в Париже, окончив дни, как и Леон, за баранкой такси.
После Октябрьской революции, когда же всё пошло крахом, в особняк Иосифа Манташева запустили оголтелую шайку строителей светлого будущего, которые, как лучше других описал Булгаков, пели в квартире хором и мочились мимо унитаза Затем старинный особняк был то общежитием НКВД, то в нем жили сотрудники и слушатели Военно-воздушной инженерной академии им. Н. Е. Жуковского.
По словам очевидцев, в трех парадных залах вплотную друг к другу стояли кровати, на первом этаже оборудовали умывальник с длинным рядом цинковых раковин, которые все время засорялись, мыльная вода стояла до краёв, переливалась на пол. Остальные помещения дома были заселены сотрудниками Академии из числа командного состава ВВС. В 1949 году жильцов расселили, а дом передали пионерской организации.
Через четверть века во время ремонта Дома пионеров в квартире его директора нашли самый настоящий клад! Редчайшие драгоценности, серебряная посуда, уникальное оружие – в общем, всё как в хорошем приключенческом фильме. После нахождения клада, Дому пионеров срочно выделили другое помещение, а особняк передали бдительным чекистам, которые долго и упорно его громили: поднимали наборный паркет, ломали потолки, стены, роскошный камин, выламывали великолепные оконные рамы. Вероятно, искали еще не найденные клады нефтяного магната.
Революция 1917 года открыла черную страницу в истории всеми любимого Петровского парка.
Петровский Дворец был передан Военно-воздушной инженерной академии им. Н. Е. Жуковского и получил новое революционное имя – «Дворец красной авиации», как считается, придуманное лично Троцким. Благовещенский храм был закрыт, а вилла «Черный лебедь» была занята районным ЧК. В ходе обысков в ней была обнаружена уникальная коллекция икон Николая Рябушинского, которая пополнила экспозицию Третьяковской галереи.
В годы советской власти все здания Петровского парка были национализированы и отошли военному ведомству. В «Мавритании», в частности, расположился Институт авиационной медицины, в недрах которого зародилась отечественная космическая биология и медицина; там же ученые занимались подготовкой первых полётов в космос собак, а потом и человека. Ресторан «Стрельна» также просуществовал недолго. В 1930-х годах здание некогда роскошного ресторана было снесено, а внук первого хозяина – Иван Сергеевич Натрускин был расстрелян на Бутовском полигоне.
Дачи были ликвидированы, значительную часть парка вырубили и отвели освобожденную территорию под строительство стадиона «Динамо». Не пощадили даже конюшни Леона Манташева, «Дворец для лошадей» подвергся разорению. Здание использовали то под гараж, то под различные конторы, то отдавали под театр балета и автосервис.
Пострадал и сам Петровский парк, и его обитатели. Любимый москвичами увеселительный парк стал одним из самых трагических мест советской Москвы. Здесь, на глухой окраине, проходили чекистские расстрелы, особенно после покушения Фанни Каплан на Ленина и объявления красного террора. Оставшаяся часть, дожившая до наших дней Петровского парка – лишь маленький скверик, по сравнению с его былыми масштабами.
1.4. Москва разгульная
Любимым развлечением старой Москвы были всевозможные гулянья. Большинство из них приурочивалось к какому-либо празднику, например, Святкам, Масленице, Вербному воскресенью. Особенно торжественным были гулянья, посвященные коронационным торжествам. Местами их проведения были площади и парки, как в самом городе, так и в ближайших пригородах. Гулянья были «чистые», для аристократов и денежных тузов, и народные, для простолюдинов.
Приманками народного гулянья были шатры с угощениями и напитками, так называемые «колокола» и обвешенные яркими вывесками балаганы. В них «почтеннейшей публике» предлагались удивительные зрелища. Здесь демонстрировали восковые фигуры, различных уродцев, экзотических животных, различные аттракционы, иллюзии, диорамы и панорамы, а также фантастические редкости – какого-нибудь теленка о двух головах, мумию фараона, негра-геркулеса, женщину-невидимку или недавно пойманную в море-океане рыбаками сирену. Гвоздем программы была татуированная женщина, плечи и бока которой покрывали изображения императоров, например, Наполеона, Фридриха Великого или Петра Великого.
Подробно описала подобный «театр-аттракцион» известная актриса Алиса Коонен. «У входа обычно стоял сам хозяин – огромный рыжий мужчина – и зазывал посетителей, громко выкрикивая: „Почтеннейшая публика! Сегодня вы увидите в театре всемирно знаменитых артистов, а также чудеса техники и иллюзии“… Потом демонстрировался „аттракцион-иллюзия“ „Женщина-рыба, или Русалка“. Хозяин пояснял, указывая палкой: „Сверху у нее все, как полагается, зато снизу заместо ног рыбий хвост. Марья Ивановна, помахайте хвостиком“. И толстая Марья Ивановна, с распущенными волосами, сидевшая в каком-то зеркальном ящике, к общему восторгу действительно приветственно помахивала рыбьим хвостом».
Карусель на Девичьем поле во время народных гуляний
На месте Политехнического музея со стороны Яблочных рядов постоянно стояли деревянные павильоны-балаганы, где гастролировали различные заезжие штукари и умельцы. Так, в 1846 году здесь показывали «огромного кита в 14 сажен длины, между ребрами которого помещен хор музыкантов, играющих разные пьесы».
Горожане были большие охотники до всего нового, необычного и яркого, особенно до причудливых зрелищ. То демонстрировались какие-нибудь удивительные конные представления; то бриллиантовые фейерверки, то привозилась панорама «знаменитой американской реки Миссисипи», то показывали редкий феномен «верблюд и пудель, играющие в домино».
Популярным зрелищем были «ученые» медведи, которые олицетворяли плодородие, здоровье и силу. По народным поверьям, медведь способен устрашать нечистую силу и отвращать порчу. Он чует ведьму в доме, отгоняет черта и способен снимать злые чары. Вожаки заставляли своих зверей ходить на задних лапах, бороться с ними, подавать лапу, кувыркаться через голову и показывать, «как бабы пьяные падают». Гвоздем программы были медвежьи «танцы» с «козой». Помощник вожака надевал на голову мешок с воткнутой в него палкой с козлиной головой и рогами на конце, и начинал дразнить Потапыча. Рассерженный медведь рычал, поднимался на задние лапы и кружил вокруг вожака – «танцевал», после чего Мишке давали водки, которую он лихо и быстро выпивал из горлышка, а дальше вручали шапку, и он на задних лапах обходил честную публику, собирая деньги.
Ряженные. Рождественская дореволюционная открытка. Н. Н. Каразин
Лубок «Медведь с козою прохлаждается»
Очень полюбились москвичам балаганные театры, в которых ставились коротенькие пьески душещипательного или сатирические характера и развлекательные пантомимы. Кроме того, здесь можно было подивиться мастерству акробатов, заморского фокусника и шпагоглотателя. Между колоколами и балаганами стояли качели – карусели, шныряли разносчики со всевозможными лакомствами, а с 1860-х годов – и с новинкой – воздушными шарами. Вокруг грохотала разнокалиберная музыка, голосили зазывалы и разносчики, палили бутафорские ружья и заунывно звучали шарманки. Часто для привлечения публики шарманщик водил с собой забавных «ученых» собачек или обезьянок, показывающих нехитрые трюки. Иногда на шарманке сидел попугай, который за отдельную плату вытаскивал из нарядного ящика заранее написанные «билетики» с предсказаниями судьбы.