По словам очевидцев, на репетициях Лентовский царил на сцене. Указывал место статистам, поправлял актеров, тут же правил текст пьесы. Без числа рассыпал по сторонам новые идеи, выдумывал оригинальные декорации, костюмы, шумовые и световые эффекты. Несмотря на требовательность к актерам, он не порабощал их волю, обладал способностью выслушивать других и находить единственно правильное решение.
Его любили за то, что умел потрафить вкусу публики, и уважали, что не шел у нее на поводу. Купцы-миллионщики почитали за честь посидеть с Лентовским за одним столом, а артисты мечтали попасть к нему в труппу.
Вход в знаменитый сад «Эрмитаж» был оформлен в виде нарядной арки. Пройдя через нее горожане попадали в сказочную страну с таинственными руинами, ажурными беседками, живописными лужайками и нарядными цветниками, романтическими аллеями, залитыми светом газовых и электрических фонарей. На пруду была устроена большая пристань с широкими лестницами, музыкальная эстрада, различные павильоны и аттракционы, роскошный ресторан с большой террасой, кегельбан, тир и даже читальня.
В небе сверкали красочные фейерверки, парил воздушный шар с бесстрашным аэронавтом, ходил эквилибрист-канатоходец на тонкой проволоке. В воде покачивалась гондола и плескались нимфы. На берегу состязались гимнасты и демонстрировалась фантастическая феерия. На летних площадках выступали лучшие оркестры, знаменитые певцы и артисты, фокусники, жонглеры, дрессировщики.
Брали за душу русские и цыганские хоры. «Я видел все увеселительное, что есть в мире. Ни в Париже, ни в Лондоне, ни в Нью-Йорке нет такого сказочного увеселительного сада, каким был московский „Эрмитаж“», – писал Влас Дорошевич.
Старый сад «Эрмитаж»
Этот увеселительный парк стал популярнейшим местом гуляний в городе. От посетителей не было отбоя. Когда у Лентовского был бенефис, то движение по Самотеке, Божедомке и Сухаревской площади прекращалось. «Вся Москва и приезжающие в нее иностранцы посещали знаменитый сад. Семейная публика, простой народ, аристократы, кокотки, кутящая молодежь, деловые люди – все по вечерам бежали в „Эрмитаж“, особенно в летний жаркий день, когда в Москве было трудно дышать от зноя», – вспоминал Станиславский.
Кстати, именно Лентовский стал «виновником» того, что театром увлекся К.С. Станиславский. Увлечение юного Кости Алексеева театром началось с оперетты, которую он полюбил благодаря увеселительному саду «Эрмитаж», где он был постоянным посетителем. И первую свою режиссерскую работу «Ганнеле» Гауптмана будущий знаменитый режиссёр поставил по приглашению Лентовского на сцене театра Солодовникова.
Стилизованный под увитые зеленью развалины средневекового замка «Фантастический театр» в условиях московского климата оказался непрактичным и в 1886 году был перестроен. Так появился знаменитый театр «Антей», предназначенный для умопомрачительных феерий. Новый театр был сооружен по оригинальному проекту Ф. О. Шехтеля в течение 48 дней. Снаружи это было очень изящное здание в греко-помпеевском стиле, внутри был огромный зрительный зал, а второй ярус был отдан под ресторан: здесь в ложах, во время самого действия, можно было получать кушанья, вино и чай.
Работу Ф. Шехтеля в театре и связь с М. Лентовским нельзя назвать случайностью. Зодчий, как и знаменитый антрепренёр, был уроженцем Саратова. Артистическую карьеру Лентовский начал с выступлений в летнем театре городского развлекательного «Сада Шехтель», который был построен братьями Шехтель (дядей и отцом архитектора). Возможно поэтому, задумывая аналогичные проекты в столицах, Лентовский обратился к содействию молодого талантливого архитектора.
Фантастические спектакли, устраиваемые в «Эрмитаже», поражали современников и выдумкой, и масштабностью, и дороговизной. Так, в спектакле «Нена-Саиб» на сцене театра «Антей» появился корабль в натуральную величину, управляемый настоящими матросами. А в феерии «Путешествие на Луну» принимали участие 467 человек. Поражала и стоимость постановки – более 51 тыс. руб. За эти деньги можно было купить каменный двухэтажный домик в центре первопрестольной.
Вот, что писал об этой феерии А. П. Чехов в «Осколках Московской жизни»:
«„Путешествие на луну“ состоит из 4-х действий и 14 картин. Пьеса эта грандиозна, помпезна, как свадебная карета, и трескуча, как миллион неподмазанных колес. Чудовищные выстрелы, верблюды, извержение вулкана, длинные процессии из позолоченных людей, стучащие кузницы с печами и другие сценические ужасы поражают в ней всякого, получившего даже среднее и высшее образование, а когда глядишь на декорации, то вполне веришь молве, гласящей о том, что г. Лентовский затратил на постановку своего „Путешествия“ 51169 рублей и 23 копейки. Декорации до того хороши, до того дороги, что просто… жалко делается, что такую Федору, как эта пьеса, нарядили в такое роскошное платье…»
По словам А. Чехова, каждый день в увеселительном парке можно было увидеть самого Лентовского «…с его палкой, цыганско-тирольским костюмом и волосатым декольте, напоминающим Навуходоносора в образе зверином». По воспоминаниям современников, антрепренёр больше всего заботился о том, чтобы сад его посещался семейной публикой, и был чрезвычайно строг ко всему, что портило добрую репутацию его учреждения. Чтоб поддержать ее, антрепренёр распускал про себя самые невероятные слухи: будто бы схватил он однажды шумного скандалиста за шиворот и перебросил через забор; а разбушевавшегося пьяницу выкупал его в пруду.
Летний театр в саду «Эрмитаж» Лентовского
По словам Дорошевича, однажды Лентовский угодил в арестный дом за то, что дал по физиономии наглому аристократу, пристававшему к одной из его актрис. И вскоре под стенами кутузки раздалось чарующее пение. Это прима «Эрмитажа» Вера Зорина и его куплетист Леонид Гуляев, переодевшись уличными артистами, пришли поддержать своего друга.
Однажды, в 1887 году, на свой бенефис Лентовский, имевший запутанные отношения с кредиторами и находившийся под подпиской о невыезде из города, завершил свой аттракцион очень эффектно: вылетел из «Эрмитажа» на воздушном шаре и приземлился за пределами Москвы. Когда вернувшемуся «беглецу» напомнили о его обязательстве, тот, расхохотавшись, парировал: «Подписки о невылете я не давал!».
Наслышанная о умении Лентовского устраивать грандиозные представления для простолюдинов комиссия по организации торжеств по случаю коронации Александра III доверила знаменитому антрепренёру подготовку и проведение народных гуляний на Ходынском поле. Праздник удался на славу. Вот только его организатор не нажился на государственном заказе, а наоборот, – влез в долги. Увы, Михаил Валентинович, умевший добывать огромные деньги у кредиторов, так и не научился их считать. И все его предприятия, несмотря на оглушительный успех, в конечном счете оказались убыточными.
Весной 1894 г. Лентовский окончательно разорился, сад «Эрмитаж» был закрыт, огромный его участок владельцы решили разделить на множество мелких и отдать под застройку. Одаренный антрепренер, от театральных начинаний которого захватывало дух даже у самой искушенной публики, преследуемый неудачами, был забыт той толпой, которая совсем недавно ему восторженно рукоплескала. По воспоминаниям современников, когда за долги описывали имущество Лентовского, возле его дома собралась толпа любопытных – посмотреть на роскошь, которую будут выносить. Каково же было всеобщее удивление, когда узнали, что человек, ворочавший миллионами, имел один стол, старенькую кровать и несколько скрипучих стульев.
По прихоти судьбы, когда сносили оперный театр и «Антей», рубили парковые деревья и засыпали его пруды, по соседству готовился к открытию другой сад «Эрмитаж», который знаком москвичам сегодня. Занимался этим новый садовый антрепренер Яков Щукин, в прошлом удачливый буфетчик, арендовавший торговые точки в том числе и у Лентовского.
На цоколе фонарных столбов в саду «Эрмитаж» и сегодня можно увидеть инициалы «ЯЩ» – которые принадлежат Якову Щукину
Яков Щукин старался удивить москвичей необычными зрелищами и у него это получалось.
26 мая 1896 года в саду состоялся первый в городе киносеанс с демонстрацией фильма братьев Люмьер «Прибытие поезда». Стараниями владельца неказистый московский уголок превратился в цветущий сад с тенистыми аллеями, клумбами, скульптурами, беседками, театрами и электрическим освещением. Именно здесь играл свои первые спектакли Художественный театр, выступала опера Саввы Мамонтова, гастролировали звезды российской и зарубежной сцены.
За год до смерти М.В. Лентовского, в 1905 году, а в продажу поступил книга Валентина Лентовского «Перед закатом», в которой знаменитый антрепренёр подводит итог своей жизни:
Я раб стра+тей, слуга вина,
Гульбы приятель закадычный.
Блудница – вот моя жена!
Мой брат – бедняга горемычный!
Здоровый смех – мой лучший друг,
Отец мой – труд, а мать – природа.
Вот кто друзья мои, мой круг.
Девиз – искусство и свобода!
Теперь, махнув на все рукой,
Свершаю я мой путь законный,
Стремглав лечу вниз головой,
Как шар по плоскости наклонной.
А вот, что пишет Михаил Валентинович об окружающих его завистниках:
Бегают людишки точно муравьи,
Стряпают делишки разные свои.
Один другого давит. С улыбкой, не спеша…
Желудок всеми правит. Нужда и власть гроша.
М. В. Лентовский спокойно переносил закат своей славы и незатейливую бедность. «Помни, – писал он, – как тебе ни скверно, но есть кому-то хуже твоего».
Оставшись без денег, Лентовский не остался без работы. Он устраивает театр в доме Бронникова на Театральной площади. Открывает театр «Скоморох» на Воздвиженке (позже под таким же названием на Сретенском бульваре) и создает 1893 году увеселительный сад на углу Тверской и Садовой улиц. В саду играл оркестр, устраивались гуляния, работал ресторан. Успех имели «вечера огня» – запуск фейерверков. Посередине сада помещался большой фонтан с водопадом и ажурная башня, на которой развешивались гирлянды для иллюминаций. Новый сад получил название «Чикаго» в честь проходившей в том году Всемирной выставки в этом городе.