Анна Шереметева в карусельном костюме в образе рыцарственной дамы
В Эрмитаже хранятся две любопытные «карнавальные» картины. Это парные портреты братьев Григория и Алексея Орловых, написанные придворным живописцем Вигилиусом Эриксеном: портрет Алексея Орлова в турецком костюме (скачет направо) и портрет Григория Орлова в римском костюме (скачет налево).
Портрет Алексея Орлова в турецком костюме
Портрет Григория Орлова в римском костюме
Москва с восторгом переняла у Петербурга новую столичную забаву. Алексей Орлов часто устраивал в своем московском имении на Большой Калужской конные карусели, на которых блистала его дочь Анна. Компанию ей составляли другие юные любительницы верховой езды: княгиня Урусова, княжны Гагарины, Щербатова, Карамзина. На каруселях благородные рыцари показывали искусство в верховой езде и умение управлять оружием. Участники забавы на обширной территории, окруженной ребрами китов, танцевали верхом на конях, рубили картонные головы, протыкали копьями мячи. Победителей же награждали золотыми перстнями, кубками, блюдами и прочими дорогостоящими подарками.
При Екатерине Великой маскарады становятся привилегией не только царского дома и знатных вельмож. Расширяется и «география» маскарадов: все чаще они проводятся не только в столицах, но и в провинции. Появился обычай встречать Новый год в публичном маскараде с обязательным использованием масок и карнавальных костюмов.
Маскарады стали устраиваться регулярно и с большим удовольствием. Ведь маскарад – это игра, в которой все невозможное становится возможным. Маска уравнивает всех. Здесь светская дама может танцевать с мелким чиновником, которого никогда не приняли бы в ее доме, а именитый щеголь – флиртовать с дамой полусвета. Маска могла себе позволить поведение, недопустимое строгим светом. Дамы соблазняли кавалеров, флиртовали, раздавали обещания, чтобы потом исчезнуть навсегда.
К. А. Сомов. Маскарад
После смерти Екатерины маскарады на какое-то время прекратились. Павел I шумных развлечений не одобрял. Но при Александре народ снова увлекся этой игрой. Иногда на маскараде появлялся император Николай I, который приезжал с открытым лицом и проводил в залах некоторое время. На это время веселье затухало, а когда государь уезжал, все начинали отрываться по полной.
Интересно, что на маскарадах танцевали мало. В основном гости проводили время играя и флиртуя, пытаясь угадать, кто скрывается за очередной прелестной маской.
В образе кокетливой коломбины – графиня Самойлова, удаляющаяся с бала
Если говорить о костюмах, то при дворе Анны Иоанновны на костюмированных балах танцевали дриады и наяды в полумасках. Во времена Екатерины Великой популярными становятся персонажи итальянской комедии дель арте – Пьеро, Арлекин, Коломбина. Так, в платье Коломбины одета графиня Юлия Самойлова – любимая муза художника Карла Брюллова. Любопытны и другие костюмы на этом балу у персидского посланника: воспитанница графини юная итальянка Амацилия наряжена в турецкий костюм. На заднем плане можно увидеть красный капюшон Мефистофеля, жезл кадуцей Гермеса и тюрбан восточного султана.
Александр Яковлев и Василий Шухаев. Арлекин и Пьеро
К.А. Сомов. «Арлекин и дама»
К.А. Сомов. Язычок Коломбины
В начале XIX века щеголи наряжались средневековыми рыцарями, а дамы – византийскими принцессами, монахинями, французскими королевами. В моду также вошли экзотические балы, например в стиле «шинуазри» («китайщина»). Во второй половине XIX столетия пришла мода на эпоху барокко. Стали невероятно популярны костюмы в стиле Марии Стюарт с пышными рукавами и огромными кружевными воротниками. Устраивали балы и на тему Древней Греции и Рима, на которые дамы приходили в античных туниках «a la grec» и в сандалиях.
Экзотичный Древний Египет превратился в маскарадную тему благодаря композитору Джузеппе Верди и его знаменитой опере «Аида», напомнившей миру о фараонах и пирамидах. В начале XX века с подачи дягилевских «Русских сезонов» в моду ворвался Ближний Восток.
В образе придворных галантного века дети Бориса Кустодиева в нарядах рококо
Иногда маскарады проходили в модном стиле «бала цветных париков». Самый знаменитый из них состоялся у графини Елизаветы Шуваловой. Все участницы обязаны были явиться в разноцветных париках. Особенно запомнился светской публике «Китайский маскарад» 1837 года, на который сам император Николай I нарядился мандарином! Не оранжевым, а чин по чину: в форменной шапочке и с длинной косой.
К маскараду готовились долго, приглашали лучших художников и портных, выбирали определенную тему, навеянную политическими событиями или театральными премьерами.
Один из первых костюмированных вечеров на русскую тему прошел 9 февраля 1849 года в Москве в доме генерал-губернатора А. А. Закревского (сегодня в нем находится московская мэрия). Он назывался «Англия и Россия», его кульминацией стало шествие статистов в костюмах покоренных Российской империей народов – ливонцев, эстонцев, поляков, грузин, черкесов, киргизов, армян. Маскарады a la russe стали невероятно популярны при императоре Александре III.
Участники бала Англия и Россия в костюмах, представляющих Киев. 1850 г. Фото РГИА
Во второй половине 19 века балы и маскарады стали проводиться в помещениях клубов или театров. Особенно запомнился москвичам новогодний бал-маскарад 1851 года, который проводился в главном театре первопрестольной – Большом театре.
Однажды, в 1851 году, на новогоднем балу – маскараде, к двум писателям, графу А.К. Толстому и И.С. Тургеневу, подошла очаровательная дама в маске. Завязался невинный разговор, из которого стало понятно, что она открыто симпатизирует Тургеневу. Через несколько минут незнакомка исчезла, оставив писателей в замешательстве. Вскоре Тургенев встретился с таинственной дамой и был глубоко разочарован ее внешностью. Позже писатель написал: «Я увидел чухонского солдата в юбке…», а граф Толстой, напротив, влюбился в незнакомку окончательно.
Толстой А. К. в военной форме. 1855 год.
Ночью после первой случайной встречи, очарованный таинственной дамой, Алексей Константинович написал одно из своих самых проникновенных стихотворений, которое отныне будет вдохновлять композиторов и всех влюблённых.
Средь шумного бала, случайно
В тревоге мирской суеты,
Тебя я увидел, но тайна
Твои покрывала черты
Под маской скрывалась Софья Андреевна Миллер (ур. Бахметьева), о которой в свете ходили самые грязные слухи. Поговаривали, что она имела внебрачного ребенка от порочной связи, о том, что ее брат дрался из-за нее на дуэли и был убит. Дама была замужем, но имела свободный нрав. Открыто уезжала с балов с понравимся ей мужчиной, поскольку пренебрегала мнением общества. Это было неподобающее поведение для порядочной женщины и всячески осуждалось.
Почти все, что говорили о Софье, было правдой. Она действительно имела незаконнорожденную дочь, которую оформили как дочь погибшего из-за нее брата. Так новорожденная Сонечка стала племянницей своей матери. Чтобы прикрыть грех непутевой дочери родители срочно выдали ее замуж за офицера Льва Миллера, однако это не принесло счастья молодым. Супруги подолгу жили раздельно и вели разгульную жизнь.
Несмотря на испорченную репутацию, Софья Андреевна свела с ума влюбленного графа Толстого, который был готов бросить всю свою жизнь к ее ногам. На многочисленные предложения руки и сердца, ветреная кокетка отвечала уклончиво и продолжала крутить бурные романы. Про их отношения судачил весь свет, а мать писателя, со слезами умоляла прекратить связь с замужней «развратной и падшей женщиной». По мнению матери, ее единственный любимый сын – владелец богатых поместий, золотых приисков, друг наследника престола, был достоин лучшей партии. Но чем больше было сопротивление, тем больше разгоралась любовь графа. Однако только через 12 лет после знакомства, они смогли узаконить свои отношение.
После отставки А. К. Толстой создает поэму «Дон Жуан», роман «Князь Серебряный», работает над трилогией («Смерть Иоанна Грозного», «Царь Фёдор Иоаннович», «Царь Борис»), пишет стихи, а вот жена заскучала, стала раздражительной и нервной. Это очень огорчало графа, его начали одолевать болезни, мучили тяжелые головные боли. Во время очередного приступа, А. К. Толстой ввёл себе огромную дозу морфия, который он принимал по предписанию врача, что привело к его смерти. Возможно, он не рассчитал дозу, а возможно сделал это намеренно.
Кроме императорских, частных и публичных маскарадов в Москве были очень популярны «клубные балы-маскарады», например, маскарады Благородного и Купеческого собрания. Сохранились любопытные воспоминания известного бытописателя Москвы И.Т. Кокорева: «Купеческие дочки на бале и маскараде обыкновенно очень молчаливы; замужние – почти неприступны для разговора… Здесь вы увидите богатые наряды во всем блеске их безвкусия. Часто головки молоденьких купеческих дочек горят бриллиантами и привлекают лакомые взоры военных и статских женихов, нередко нарочно посещающих Купеческое собрание для того, чтоб высмотреть суженую. В купеческих семействах вы встретите очень миленькие лица, но не удивляйтесь, если иногда на приглашение танцевать вам ответят: „нет-с, не хочу, дайте простыть“.
Здесь, когда жарко, то прохлаждают себя не веером, а платочками; мужчины лишены шляп, военные даже оружия. Пожилые купчихи на бале добровольно лишают себя языка и движения, довольствуясь одним приятным наблюдением взорами за своими деточками, подбегающими к ним после каждой кадрили. Маменьки обыкновенно балуют их конфектами, привозимыми с собою в больших носовых платках».
Маскарады Немецкого клуба начинались сразу после дневного бала в Благородном собрании, и были так многолюдны, что на них съезжались до 9 000 человек. Вот, что пишет И. Т. Кокорев о маскарадах Немецкого клуба, которые посещали иностранцы: