Про детей тоже понятно: молодое поколение надо воспитывать, вкладывать в голову правильные ценности. Этот урок после двух мировых, двух «холодных» и одной межпланетной войны хорошо усвоили.
Первый этаж музея посвящён довоенному периоду. Очень качественные трёхмерные изображения, лишь немного уступающие по реалистичности Сениным, мгновенно превращали большой зал в подобие марсианской поверхности. Уже знакомые бурунчики ветра перетаскивали с места на место рыжий песок. Перед нашими глазами предстала угрюмая, мрачная картина, едва подсвечиваемая скудными лучами далёкого солнца. Но вот вдали начинают один за другим садиться корабли колонистов. Сопровождающая нас экскурсовод комментировала происходящее на русском языке, как мы и заказывали:
– Когда первые колонисты в две тысячи пятидесятом году подлетали к Марсу, они знали, что это был билет в один конец. Отбор шёл только среди добровольцев. Их тестировали, проверяли физическую форму и выносливость. Устойчивость к стрессам. Подбирали таким образом, чтобы в колонии оказались представители самых разных профессий. Больше всего востребованы были инженеры, строители, врачи, биологи, ботаники, психологи, животноводы и специалисты по сельскому хозяйству. Нужны были переводчики – колонисты представляли разные народы. Были военные и полицейские. Даже юрист для решения правовых и дисциплинарных вопросов. Старались предусмотреть всё, вплоть до разнообразия генетического материала – колония должна была расти, всё делалось с дальним прицелом. В принципе, это оказалось очень востребованным и правильным.
Обстановка вокруг нас стала быстро меняться: поселенцы разбирали корабли, превращая модули в жилые дома, строя первый купол. Отдельно на некотором отдалении тяжёлыми строительными машинами глубоко в грунт была вкопана первая термоядерная электростанция.
– Эта реконструкция сделана на основе рельефа кратера Виктория, где построено первое поселение под названием Нью-Хэвэн. Это в двухстах километрах отсюда к югу. Но потом в разные уголки планеты были направлены исследовательские экспедиции. Это не так уж и трудно, учитывая, что Марс значительно меньше Земли: его средний радиус составляет лишь пятьдесят три процента от земного. Это как если рядом с мячиком для большого тенниса положить шарик для пинг-понга. И экспедиции дали довольно быстрый результат: уже через несколько месяцев был открыт Марсоград.
Перед нами возникли невысокие на вид пирамидки, построенные из того же тёмного марсианского камня, какой мы видели на улицах города. Вездеходы, остановившиеся рядом, были не намного ниже этих таинственных строений.
– Пирамиды Странников открыла группа геологоразведчика Галины Шрамко. Она и дала старинному городу имя Марсоград. То, что вы видите – лишь верхушка айсберга. Пирамиды настолько древние, что почти полностью «вросли» в грунт. Поэтому с Земли их раньше никто не заметил. Развернулись работы по раскопкам древнего поселения, в итоге удалось восстановить очертания Старого города.
На наших глазах пирамиды становились всё выше, техники и куполов временных жилищ вокруг них всё больше, пока, наконец, величественные строения не показались во всём своём величии.
– Вторая очередь поселенцев с Земли высадилась уже целенаправленно поблизости от пирамид. Вокруг старого города стало быстро расти новое поселение. Куполов становилось всё больше, пока в две тысячи восьмидесятом не возвели основной купол, накрывающий Старый город вместе с пирамидами и прилегающие к нему районы. К тому времени технологии уже позволяли это сделать. А потом каждые десять-пятнадцать лет купол обновляли и модернизировали, используя всё более передовые разработки. Мы вообще лидеры в Солнечной системе в этой области.
– Мы – марсиане? – спросила я.
– Конечно, девочка. Именно так, – с лёгким оттенком гордости в голосе подтвердила девушка-экскурсовод. – А как ещё нам себя называть? Я родилась на Марсе, выросла здесь, на Земле была лишь один раз на экскурсии.
Я посмотрела на неё внимательнее – в глаза бросались высокий рост девушки при исключительно хрупком строении. На ней был простой рабочий комбинезон. Её талия, стянутая розовым пояском, казалась неестественно тонкой.
– Это от силы тяжести, да? – спросила я.
– Что – это?
– Ваша стройность.
– Какая наблюдательная! Да, девочка, именно так. Нам не нужна такая массивная костная система, как на Земле – поэтому организм адаптировался именно таким образом.
– А если вы к нам в гости полетите?
– Тогда мне нужно будет вести себя очень осторожно: смотреть под ноги, избегать травм и повышенных нагрузок. И у нас есть специальные костюмы, помогающие мышцам и снимающие часть нагрузки с костной системы. Я уже была на Земле, мне всё безумно понравилось, но жить там я бы не смогла: без экзокостюма я у вас еле ноги передвигаю.
– Света, не отвлекай экскурсовода! – попросила мама.
– Ну что вы, она меня совсем не отвлекает, – заверила девушка. – К тому же, ответы на вопросы – важная часть экскурсии. Не стесняйся Света, спрашивай обо всём, что интересно. И будем знакомы – меня зовут Полина Шрамко.
– Вы случайно не родственница первооткрывательницы пирамид? – спросил Свинке.
– Да, – улыбнулась девушка. – Это моя прабабушка.
– А ваша прабабушка из какого города родом? – спросила я.
– Они с прадедушкой прилетели из Могилёва, это Беларусь. А её прабабушка всю жизнь отработала там в первой городской школе, была учителем и директором. Мне кажется, мне передались её педагогические качества. По крайней мере, я обожаю общаться с детьми.
– А у меня папа из Беларуси!
– Родом, – пробормотал отец.
– Это здорово! – улыбнулась экскурсовод. – Ну что же, продолжим экскурсию.
Пейзаж вокруг нас быстро менялся, вокруг пирамид рос город, постепенно отвоёвывая у Марса всё больше территории.
– Как вы видите, город рос и развивался. Пирамиды обеспечивали приток туристов, строились гостиницы, появилось множество туристических фирм.
– А что там оказалось внутри? И кто пирамиды построил? – спросила я.
– Вопрос так и остаётся открытым. То же самое можно сказать и про земные пирамиды. Слишком похожи эти сооружения, у них явно есть общие секреты. Что же касается находок – внутри ничего особого до сих пор не нашли. Системы ходов, как и в пирамидах на Земле. Упираются ходы в тупики. Там, где стены пробовали бурить – ничего не нашли. Камень, и всё. Ни один прибор, ни один метод так и не помог. Если в них и есть тайники, то для нас они пока недоступны. Пирамиды на Марсе по-прежнему хранят тайну своего возникновения. Лично я думаю, они хранят тайны Странников.
– А может, Странники просто не хотели, чтобы их секреты попали в чужие руки? – задумчиво спросила я.
– Всё может быть.
– Но зачем-то же они их оставили! – воскликнул стоявший поблизости Антон.
– Там всё же наверняка есть какой-то секрет, не может быть, чтобы в таких огромных пирамидах ничего не было спрятано, – поддержала его я. – И секрет этот ждёт своего часа. Или своего первооткрывателя.
– А ты прилетай к нам, Света, – задорно предложила Полина. – Продолжи исследования! А то местные учёные как-то выдохлись, переключились на другие темы. На Марсе ведь и других загадок достаточно.
– Может быть, и прилечу, – предположила я, заработав гневный взгляд от мамы. – Только сначала мне нужно в другой экспедиции принять участие.
– Это в какой же, если не секрет?
– Человечество должно спасти планету Сумунгусов, разумных растений-телепатов, которые умеют визуализировать наши мысли.
– Это очень интересная и достойная миссия! – похвалила Полина.
– Осталось только организовать эту экспедицию, – вздохнула я.
– От души желаю тебе, чтобы всё получилось! Это благородное дело! Ну что ж, нам пора переходить в следующий павильон. Первый мирный период жизни Марса закончился, наступил две тысячи девяностый год.
Глава семнадцатая. Боевые роботы
В следующем павильоне, когда мы заходили в него, было совсем темно. И потом вдруг вспышка за вспышкой света становилось всё больше. Мы смотрели издалека на купола Марсограда, над которыми полыхали вспышки фейерверка. Гроздья огня расцветали в атмосфере Марса причудливыми пальмовыми листьями, а потом падали, рассыпая искры и скатываясь вниз по куполам.
– Многие сначала думают, что это салют в честь какого-то торжества, – грустно сказала Полина. – А на самом деле это первая бомбёжка Марсограда в две тысячи девяностом году. У нас, конечно, была некоторая защита, но батарей противовоздушной обороны было до смешного мало. Они были рассчитаны на защиту от небольших метеоритов, время от времени входивших в атмосферу и грозивших разрушить один из куполов. К счастью, эта бомбёжка была скорее акцией устрашения – боеголовок в них не было. Те ракеты, что всё-таки пробились сквозь нашу оборону, не смогли, да и не должны были пробить ударостойкие купола. Но и такой демонстрации намерений оказалось достаточно. Мы поняли, как уязвим город перед внешней агрессией. Враг добился того, что хотел: мэр города Энтони Смоук уже через двое суток подписал акт капитуляции.
Полина ещё долго рассказывала и показывала, как шла Межпланетная война. Многое из этого мне уже было знакомо из рассказа Юры на уроке истории. Ну и потом, это мальчишкам детали военных операций интересны, и сколько у кого было бомб и кораблей. Я заскучала и ждала, когда покажут не голографические, а настоящие экспонаты. Должны же в музее и такие быть! Интуиция меня не подвела. Закончив рассказ и показ во втором павильоне, экскурсовод повела нас во двор музея, где на свежем воздухе хранились настоящие боевые артефакты, сохранившиеся со времён войны.
Двор музея оказался неожиданно просторным, как половина футбольного поля. Просторным, но далеко не пустующим: вдоль стен нестройными рядами выстроились боевые роботы самых разных моделей.
– Как я уже сказала, сухопутные боевые действия на Марсе велись в основном при помощи боевых роботов. На самом деле это не совсем роботы: это скорее ходячие танки, подразумевающие наличие человека-танкиста внутри. Основной период использования роботов