– Да. Начинаю манёвр сближения, – руки гардемарина запорхали над пультом управления.
Изображение на экранах стало медленно расти.
– А что это может быть за корабль? – взволнованно спросила я. – Инопланетяне?
– Корабль земной, – ответил Юра. – Не могу пока модель назвать, надо вблизи посмотреть. Но земной корабль по ряду примет всегда от инопланетного отличить можно.
– А что он здесь делает? Тоже аварию потерпел?
– Ага, – ехидно сказал Свинке. – Не смогли разминуться, места вокруг Сатурна не хватило.
– Помолчите, Свинке, – сказал Миша. – Я включу на всякий случай защитные щиты, мало ли что. Бережёного Бог бережёт.
– Приборы не фиксируют автономные аварийные маячки скафандров, – тем временем сообщил Юра. – Если бы пассажиры были в открытом космосе, маячки работали бы.
– Значит, пассажиры на корабле, – согласился Миша. – На одном из этих кораблей. Скоро узнаем, на каком. Странно только, что в эфире полная тишина, никто не пытается выйти на связь.
– Может, нам лучше вернуться за подмогой? – нервно спросил Свинке. – Не нравится мне этот второй корабль.
– Мы сейчас проведём первичную разведку. Если что – вернёмся. Но я пока исхожу из того, что на «Хулигане» произошла авария. Например, разгерметизация, или ещё что-то в этом роде. Пассажирам пришлось перейти на второй корабль, чтобы спастись. А значит, им нужна наша помощь!
– Ага, а то, что в аварии может быть замешан второй корабль, только мне в голову пришло? – возмутился Свинке. – А вдруг это пираты? Как бы и нам помощь не понадобилась!
– Отставить панику, – оборвал его Миша. – Ну какие ещё пираты в Солнечной системе в наше время? Не говорите ерунды. Мы сблизимся и обследуем судно, это наш долг. Если пассажиры спаслись, то им наверняка нужна срочная помощь! Кстати, это не вы недавно собирались совершить какой-нибудь подвиг?
– Подвиг и безрассудство – разные вещи, – обиженно ответил Свинке.
Глава шестая. Эхо войны
Чем ближе мы подлетали к «Хулигану», тем грустнее становилась картина. Челнок «лежал» в небольшом кратере-выемке скалы, невдалеке от второго корабля. Сначала мы заметили тёмное пятно на его поверхности, а потом отчётливо увидели вмятины по левому борту. Кроме того, белоснежное покрытие обшивки челнока вокруг вмятин было покрыто то ли сажей, то ли грязью. Хотя откуда в космосе взяться грязи.
– Это не похоже на след от столкновения с камнем или льдиной, – сказал Юра.
– Было бы похоже, если бы не было копоти на борту, – поправил его Миша. – Не знаю, были ли у них включены защитные экраны.
– Такие следы оставляет скорее ракета, чем камни, – высказал гипотезу Свинке. – Или взрыв мины.
– Какой может быть взрыв мины в двадцать втором веке! – возмутилась я. – Это только в исторических фильмах всякие там мины и снаряды!
– Трудно это представить, – согласился Миша, слегка корректируя курс катера. – Но действительно похоже.
– А приблизь-ка ещё раз второй корабль, давайте получше его рассмотрим! – попросил Юра.
Теперь стали видны некоторые подробности: тёмный продолговатый корпус, вынесенные по сторонам двигатели, трубы разной толщины, лежащие прямо на обшивке. А ещё – натыканные тут и там тарелочки параболических антенн.
– Старинная конструкция, – сказал Миша. – Устаревшие технологии. Я точно уже видел такие корабли. Сейчас пробьём по базе.
– Можете не пробивать, – тихо сказал Свинке. – Я знаю, что это за корабль.
Все повернулись к нему.
– Это боевой катер времён Планетарной войны.
Словно соглашаясь с ним, бортовой компьютер вывел перед экранами вращающуюся проекцию новенького корабля такого же типа и информацию к нему: «Тяжёлый боевой катер класса У-24. Разработка земной корпорации «Сатор». До две тысячи девяносто второго года собирался на орбите Земли, затем в марсианских верфях. Всего выпущено сто сорок два корабля этого класса. Снят с производства в две тысячи сто первом году. Вооружён двумя лазерными пушками. Способен нести на борту до сорока мин и до двадцати ракет с термоядерными зарядами. Экипаж – двенадцать человек. Рассчитан на транспортировку взвода космической пехоты. Предназначен для диверсионных операций в тылу врага. Применялся также для выполнения сторожевых и спасательных задач. Состоял на вооружении Космического Флота Конфедерации. В настоящее время единственный уцелевший БК У-24 «Пиранья» находится в музее космических кораблей на Марсе».
– Эхо войны, – потрясённо сказал Миша.
– Ну что ж, как минимум, музейный экспонат с Марса теперь не единственный, – сказал Юра.
– Но что он здесь делает спустя почти полвека после окончания войны? – спросил Свинке.
– Вопрос риторический. Побываем на нём – узнаем.
– Нет, я на это не согласен! Это слишком опасно! Вы слышали, сколько у него ракет на борту? С термоядерными боеголовками, между прочим! Если рванёт – не только нас, но и половину колец снесёт!
– Маловероятно, что рванёт, – успокоил Миша. – Он свой боекомплект, небось, давно отстрелял. А если что-то и осталось, то некому привести его в действие – не думаю, что запаса сухих пайков хватило бы команде почти на полвека.
– Я знаю, что произошло! – заявила я. – Он участвовал в космическом сражении и был подбит. Защищаясь из последних сил, отступил к Сатурну. А здесь состыковался с одной из скал, спрятался. Перед этим вызвал подмогу. Но она так и не пришла, потому что Конфедерация проиграла битву. И вообще проиграла войну. И команда осталась на своём боевом корабле, пока не закончились последние запасы провизии. Навечно осталась…
– Эпично звучит! – согласился Свинке. – Тогда что с «Хулиганом» могло случиться?
– Боевой катер выставил мины, чтобы обезопасить себя на случай преследования. Только непонятно, как он не боялся, что дружеский корабль на них подорвётся.
– Это как раз понятно, – ответил Юра. – Мины программируются, умеют распознавать сигналы «свой-чужой». «Хулиган» не смог ответить на запрос мины нужным паролем, вот она его и подорвала. К счастью, с тех пор технологии слегка ушли вперёд, и челнок уцелел.
– А мы не подорвёмся сейчас на минах так же, как «Хулиган»? – с тревогой в голосе спросил Свинке.
– Во-первых, защитные поля включены, – ответил Миша. – Нам мины не страшны. Во-вторых, думаю, если бы мины здесь были, они уже сдетонировали бы. Скорее всего, у конфедератов всего-то одна или две мины и оставались, остальные израсходовали при побеге с поля боя. Так что спокойно подойдём ближе и высадим десант на скалу. Юра, готовься к выходу в открытый космос. Там должен быть шлюз, через который капитан с пассажирами попали на боевой катер. Если всё будет хорошо, то сразу эвакуируем всех на «Айседору». Пора возвращаться домой.
– А я что, тут должна остаться? – возмутилась я.
– Отставить разговоры, – сказал Миша так строго, что у меня сразу пропало желание спорить. – Вы будете встречать пассажиров здесь, на борту «Айседоры». Позаботьтесь о съестном и горячем чае.
– А если с вами на этом боевом динозавре непредвиденное случится? – сварливо спросил Свинке. – Если вам срочно понадобится помощь?
– Ну какая ещё помощь?
– Не знаю, шлюз, к примеру, только снаружи открываться будет. Вы зайдёте внутрь – а обратно без нас выбраться не сможете.
– Ну тогда разрешаю вам выйти в открытый космос и помочь нам. Но не раньше! – приказал Миша. – И не забудьте запустить тестирующую систему скафандров, она поможет вам герметично их закрыть.
– Ура! – обрадовалась я. – Мы всё сделаем, как надо, не сомневайтесь!
Юра взглянул на меня укоризненно, а потом провёл рукой над одним из сенсоров. Из приборной панели выдвинулся ящик, в нём были аккуратно уложены четыре пистолета. Один он взял себе, ещё один протянул Мише.
– На всякий случай. По инструкции положено.
Миша кивнул, прикрепил пистолет к поясу скафандра и снова начал колдовать над пультом управления.
Юра снова закрыл оружейный ящик.
– А мне пистолет? – обиженно спросил Свинке.
– Оружие выдаётся только офицерам. Вы офицер?
– Нет.
– Тогда не имеем права, – подытожил Юра.
– А если защищаться нужно будет? Кому тогда будет важно, офицер я или нет? – не сдавался Свинке.
Юра молча покачал головой. Свинке тяжело вздохнул и что-то тихонько пробормотал себе под нос. Я расслышала лишь одно слово: «Бюрократы».
– Я программирую автопилот катера. Если с нами что-то случится – вы всегда сможете просто включить его, вот этим сенсором, – показал нам Миша, отвлекая от темы пистолетов. – Постарайтесь больше ничего не нажимать. Катер сам доставит вас обратно тем же путём, которым прибыли сюда. Доложите старшему помощнику обо всём, что мы увидели и узнали.
– А что может случиться с вами в скафандрах повышенной защиты на заброшенном древнем боевом катере? – сердито спросил Свинке.
– Это простая предосторожность. Информация в любом случае должна быть доставлена на борт «Сергея Есенина». При любом раскладе.
– Мы будем вас подстраховывать! – твёрдо сказал Свинке. – Можете на нас положиться. Буду ждать в полной готовности. Что я, зря тяжёлый скафандр надевал?
– И я буду ждать в полной готовности, – поспешила добавить я.
– Хорошо, ждите, – разрешил Миша. – Только без необходимости – за пределы корабля ни ногой!
«Айседора» аккуратно опустилась в кратер на поверхности скалы и замерла примерно на равном расстоянии от обоих кораблей. Миша включил два прожектора, направив один на «Хулиган», а второй на боевой катер. На Земле благодаря наличию атмосферы мы увидели бы лучи света от прожекторов, здесь же самих лучей видно не было. Однако корабли подсветились, так как отражали свет, который затем улавливали обзорные камеры «Айседоры». У ребят будут надёжные ориентиры. На скале, где мы оказались, царила почти кромешная темнота. Неяркий свет от Сатурна сюда не пробивался, и лишь изредка безвоздушное пространство слегка подкрашивалось светлым цветом от одной из отразивших свет планеты ледяных глыб. Гардемарины проверили системы скафандров, подняли большие пальцы рук, показывая нам, что всё в порядке, и отправились к шлюзу. Я с тоской провожала их, жалея, что не могу пойти вместе с ними.