За моей спиной кто-то ахнул.
– Так мы что тут, навсегда? – спросил Антон.
– Надеюсь, что нет, – заверил капитан. – Мы обязательно оставим где-нибудь информацию с вашими координатами. Но до тех пор вы должны будете сами продержаться.
– А вы нас не можете прямо сейчас отпустить? Показали бы, где у вас что тут на корабле! – предложила я. – Как мы тут жить будем, если ничего не знаем?
– Вас выпустят только тогда, когда мы захватим корабль и вернёмся за вещами, оставленными здесь. Тогда мы вам покажем, что тут где лежит, и как работают системы жизнеобеспечения.
– А если вы не вернётесь? – с нотками истерики в голосе спросил Свинке. – Если вас взорвут или если вы врежетесь в одну из скал?
– Тогда вам не повезло, – усмехнулся капитан. – Эта каюта будет последним, что вы увидите. Но вы не волнуйтесь, этого не случится. Ждите нас завтра, самое позднее, послезавтра. До тех пор ваша каюта останется запертой – нам не хочется по возвращению терять время на отвоёвывание у вас своего корабля. Пожелайте нам удачи – это в ваших интересах.
– Разрешите вопрос? – негромко сказал Юра.
– Разрешаю.
– Вы упомянули решающую битву. А как давно вы в ней участвовали?
Капитан внимательно смотрел в глаза Юры. Вероятно, хотел понять, насколько глубоки сделанные нами выводы о том, как сюда попал «Неуловимый».
– Десять дней назад, – сказал капитан, и по каюте пронесся изумлённый гул.
Это был как привет из прошлого от наших прабабушек и прадедушек.
– Как вам удалось погрузить в анабиоз целый отряд? – спросил Миша.
– Не думаю, что должен обсуждать с вами новейшие технологии Конфедерации, – высокомерно ответил капитан.
– Какой Конфедерации?! – не выдержала я. – Вы что, до сих пор не поняли? Нет её больше, полвека уже как разгромлена и уничтожена! На дворе середина двадцать второго века!
Капитан вздохнул и помолчал несколько секунд.
– Мы давали присягу Конфедерации. И её с нас пока никто не снимал. А посему – мы её солдаты. Даже если мы последние.
– Молодой человек, вы же понимаете, что со своим адмиралом только нарвётесь на неприятности! – произнёс отец. – Вы уже нарушили закон: нападение на мирный челнок с туристами, захват и удержание заложников. Но вам и этого мало! Вы совершаете военное преступление и обязательно предстанете перед судом!
– Давайте прекратим эту дискуссию, – приказал капитан, стряхивая с мундира пылинку. – Я офицер. Этим всё сказано.
– Где ваша офицерская честь? – укоризненно спросил седой мужчина из числа пассажиров.
– Моя честь со мной, – ответил ему Максэливан. – Я пришёл узнать, чем могу облегчить ваше положение? Выпустить вас не имею права.
– Медикаменты, – быстро сказал Юра. – У нас раненый.
– Ваш раненый был слишком упрям. Когда меня позвали, он уже потерял сознание. А мог бы сразу назвать коды, как видите, они всё равно нам достались.
– Вам достались всего лишь коды от нашего катера, но не от «Есенина», – упрямо заметил Миша.
– Вы тоже хотите пообщаться с нашим капралом Джонсоном и рассказать ему ещё что-нибудь? – удивлённо спросил Максэливан. – Как бы вам не повторить участь вашего капитана. Хотя, признаться, я его уважаю. Он настоящий офицер.
– Кодов «Есенина» никто из нас всё равно не знает, – напомнил Миша. – Мы не были допущены к управлению кораблём. Их знают только капитан и его первый помощник.
– Хорошо, вернёмся к нашим баранам. Итак, медикаменты. Вы их получите. Что-то ещё?
– Еда, – сказал Юра. – Питьё. В достаточном количестве.
– В достаточном количестве этого на катере нет в принципе, – усмехнулся капитан. – Хорошо, вы получите, что просите. Это всё, что лично я могу для вас сделать. Прощайте.
– Подождите, капитан, – попросил его Свинке. – Так что с нами будет?
Максэливан грустно посмотрел на него. Повисла напряжённая пауза.
– Я не умею предсказывать будущее, – сказал, наконец, он. – Надеюсь, с вами всё будет хорошо. Мы не воюем с гражданскими.
С этими словами капитан резко повернулся и исчез за поворотом коридора.
– Назад, – лениво приказал охранник, поправив кобуру на поясе.
Мы сделали несколько шагов назад, и он задраил за нами дверь.
– Надо спасаться, пока не поздно, – умоляюще сказал Свинке, глядя на гардемаринов.
– Вижу пока лишь два варианта, – ответил Юра. – И оба весьма рискованные.
– Звягинцев, – вдруг раздалось из глубины каюты. – Юра! Это ты?
Я оглянулась на звук – капитан Лановой лежал с открытыми глазами, но всё ещё был слишком слаб, чтобы подняться. Бросившись к нему, я схватила с пола какие-то тряпки, скатала их рулончиком и положила капитану под голову. Рядом со мной опустился на колени Юра.
– Я здесь, Виталий Сергеевич. Как вы?
– Я в порядке. Доложи обстановку и начни с того, как вы тут очутились.
Глава одиннадцатая. План спасения
Пока Юра докладывал капитану, дверь снова заскрежетала и отворилась. Уже знакомый амбал-десантник бросил на пол несколько увесистых картонных коробок и ящичек с красным крестом на боку. Потом, кряхтя, затащил большой чан с водой и бросил в неё жестяную кружку.
– Расходуйте экономно, – с усмешкой посоветовал он и снова затворил дверь. – Следующая кормёжка будет не скоро.
Отец подошёл к чану с водой и лично стал выдавать воду людям, аккуратно зачерпывая кружкой лишь самую малость, на несколько глотков. Миша тем временем раскрыл аптечку и изучал её содержимое.
– Не совсем понятно, – сказал он. – Это аптечка конфедератов. Музейная ценность. А вот названия медикаментов незнакомые.
– Ну что тут непонятного! – возмутился Свинке, заглядывая ему через плечо. – Вы что, классических болеутоляющих и антибиотиков в академии не проходили? Дайте-ка мне!
Свинке взял аптечку и подошёл к капитану, присел рядом по-турецки.
– Разрешите, я вам помогу, – попросил он.
– Валяй, – Лановой покосился на Свинкса и продолжил разговор с Юрой:
– Так ты говоришь, они сейчас на «Есенин» полетят? Уфф!
Свинке намочил стерильную тряпочку из аптечки водой и аккуратно промывал раны капитану, обрабатывая их затем пахучим коричневым антисептиком. А я принесла Виталию Сергеевичу кружку с водой. Капитан с благодарностью сделал несколько жадных глотков, потом вернул кружку и попросил:
– Сначала все пассажиры пусть напьются, я успею ещё. Какие есть мысли, Юра? Меня, к сожалению, с самого начала вывели из строя, я уже ничем не мог нам помочь. Спасибо, что живой. Ты сейчас лучше меня в обстановке ориентируешься.
Я вернула папе кружку и снова присела рядом с капитаном. Надо обязательно придумать какой-то план, не можем же мы тут и вправду остаться неизвестно на сколько! Там мама на корабле, небось, места себе не находит от переживаний! Про Сумунгуса молчу. Я ему сказала, что скоро вернусь, и вот на тебе. Застряла в этой ловушке.
– Как я уже сказал, конфедераты сейчас улетят к «Есенину», постараются захватить его, а потом вернутся сюда, чтобы забрать дежурных, какое-то оборудование и личные вещи, – начал Юра. – После этого нас выпустят из каюты, но оставят пленниками кратера. Корабль взлететь не может. Мы будем просто ждать в надежде, что нас найдут раньше, чем начнутся проблемы с пищей, водой и воздухом.
– Эти проблемы у нас уже начались, – проворчал Свинке, не сводя глаз с мужчины, достающего из коробки банку армейской тушёнки.
– Кстати, воздух у нас за это время тоже лучше не стал, – добавил отец.
– Всё правильно, – согласился Юра. – Поэтому вне зависимости от того, захватят конфедераты «Есенина» или нет – а я уверен, что им это не удастся – они вернутся сюда. Мы просто обязаны их встретить не запертыми в каюте, а уже свободными и с оружием в руках. Примем бой и захватим челнок, на котором они прилетят. Потом взлетим и вернёмся на «Есенина». Если он будет захвачен, или если его не будет на месте – возьмём курс на Пояс астероидов. По дороге в любом случае подадим сигнал SOS. Тогда нас точно спасут.
– Идея понятная, – сказал Миша. – Как действовать будем?
– Варианты вижу следующие, – сказал Юра. – Первый – силовой. Мы заманиваем десантника к нам, оглушаем его и выходим из каюты. Второй – дипломатический. Вызываем к нам старшего по команде и уговариваем его перейти на нашу сторону. Это будет очень разумно, учитывая его тёмное прошлое и совсем непонятное будущее. На самом деле, им всем следует сложить оружие, расстаться со своей идеей фикс о том, что они солдаты, и стать просто гражданами. Могу себе представить, что их затаскают по шоу на галавидении и университетам для выступлений. Ещё и книги напишут с воспоминаниями.
– Я думаю, сначала они перед судом предстанут, – сказал Свинке. – Если вы помните, все солдаты Конфедерации прошли через это, прежде чем часть из них реабилитировали. А вдруг на них военные преступления?
– На адмирале по-любому есть, – заметил Миша.
– Давайте про суды потом. В том, что ты говоришь о наших перспективах, Юра, есть одна неточность, – сказал капитан, и мне показалось, что его губы слегка растянулись в улыбке.
– Какая?
– Ты сказал, нам нужно захватить «Неуловимый» и дожидаться возвращения конфедератов.
– Правильно. Нам понадобится их челнок, чтобы улететь.
– У нас есть челнок.
– Не совсем понимаю, о чём вы.
– Ты забыл про «Хулигана», – теперь капитан улыбался уже открыто, с некоторой гордостью. – Рано сбрасываешь его со счетов.
– Но он же повреждён! Что-то с двигателями, и защитными щитами.
– Верно, повреждён. Но не настолько, чтобы на нём нельзя было больше летать. Двигателей два, причём первый абсолютно исправен, а второй повреждён лишь частично.
– Тогда почему вы не улетели сразу?
– Не хотел, чтобы челнок уничтожили. Щиты действительно повреждены. Первый встречный камень может нарушить герметичность корпуса. Но лететь на нём можно. В экстренном случае. Таком, как у нас. Будете на всякий случай в герметичных скафандрах весь путь.