Ну а от этого Топуридзе и до мэра хваленого рукой подать…
А? Почему бы и не попробовать? А уж когда дело будет сделано – вряд ли кто его этим попрекнет и вряд ли его порыв останется не замеченным теми, кто ждал от него этого, что называется, еще вчера…
ТУРЕЦКИЙ
– Ну вот, ребята, неопределенность кончается, все становится на свои места, можно гнать лошадей в одном конкретном направлении и не отвлекаться. Итак, что мы имеем в итоге с гуся? Есть охранник Соколов, который утверждает, что узнал одного из исполнителей теракта, и даже назвал его. Ищем исполнителя. Найдем – ежу понятно, сможем выйти на заказчика.
– Га! Та его, наверно, уже того… – Сидорчук провел ребром ладони по горлу, – убрали… Всегда в таких делах исполнителей убирают.
– А все же надо бы проверить, – настраивал Александр Борисович. – А ну как не убрали? Мы нашли концы через горвоенкомат. Есть такой человек и есть конкретный военный городок, где он живет вместе с семьей. Кто-то должен будет поехать туда прямо сейчас, после нашего совещания, – и так уже времени потеряно много. Федор Николаевич, наверно, придется вам… вероятно, вместе с Евгением Павловичем…
– Слушаюсь, – браво перебил Сидорчук, видно, в душе гордившийся своим амплуа грубого скорохвата.
Турецкий одобрительно посмотрел на него, кивнул: действуй, мол, капитан. И продолжил:
– Позвольте мне пойти дальше. Итак, мы имеем наводку Соколова – с особой надеждой на то, что из этого что-то да получится, и очень интересное сообщение Евгения Павловича о его контакте с дамой сердца нашего… м-м… подопечного, известной певицей Анаис.
– Вы правда с ней беседовали, Женя? – всплеснула руками Лена. – Вот счастливчик! Ух, как мне жалко, что меня здесь не было! Я ее просто обожаю! – И тут же покраснела, застеснявшись своего полудетского порыва: – Извините…
Турецкий широко улыбнулся:
– Пожалуйста, пожалуйста… Стало быть, если эмоции кончились, идем дальше. Анаис, она же Анастасия Янисовна Величанская сообщила следствию в лице Евгения Павловича Якимцева о событиях, непосредственно предшествовавших покушению на Топуридзе. Рассказ ее, как я понял, содержит массу интереснейших и, прямо скажем, неожиданных подробностей. Пожалуйста, Евгений Павлович, доложите основное для нас для всех.
Якимцев сразу взял быка за рога:
– Самое главное, что я узнал от Величанской, это что вечер, предшествовавший покушению, они с Топуридзе провели в ресторане развлекательного комплекса «Околица». Причем, по словам Величанской, Топуридзе был приглашен туда кем-то из тех, кто в этот вечер сидел за столом вместе с ними. Это предприниматели Джамал Исмаилов и глава строительной фирмы «Стройинвест» Шалва, он же Александр Дворяницкий, – оба давние знакомые Топуридзе, еще по его работе в комсомоле, – а также первый заместитель мэра Борис Семенович Рождественский. По словам Величанской, при начале встречи она не присутствовала, была занята в эстрадной программе казино. А позже, когда она присоединилась к Топуридзе, ничего чрезвычайного за столом не происходило – мужчины выпивали, как всегда разговаривали о делах, – ей было неинтересно, и о характере разговора она не может сказать ничего конкретного. Потом Рождественский пригласил ее танцевать, и тут, как она считает, за столом что-то произошло. Вообще ей кажется, что Рождественский специально увел ее, чтобы дать мужчинам поговорить начистоту, – она с самого начала чувствовала, что ее присутствие тяготит и Джамала, и Дворяницкого, и Рождественского. Что именно произошло, она не знает, но предполагает, что какой-то очень острый разговор, поставивший Топуридзе и его старых знакомых на грань ссоры, потому что Топуридзе вдруг очень резко поднялся, на ходу сообщив ей, что покидает застолье совсем. Она бросила Рождественского, пыталась отговорить Георгия Андреевича – думала, он ей как всегда уступит, но он был непреклонен… Но и это еще не все. – Здесь Якимцев сделал паузу, передохнул. – На выходе у них произошла совершенно нелепая стычка с бывшим мужем Величанской – тем самым Валерием Григорьевичем Плотниковым, с которым следствие совсем недавно общалось. Топуридзе явно хотел избежать скандала, возможной огласки, – судя по всему, он скрывал (и, наверно, скрывает) свои отношения с певицей, но ему это не удалось. Как бывший спортсмен, как человек, до сих пор поддерживающий себя в неплохой спортивной форме, он довольно успешно справился – не с самим Плотниковым, нет, упаси боже, с двумя амбалами «кавказской национальности», которых Плотников натравил на «соперника». Анастасия Янисовна утверждает, что кавказцы были настроены как-то слишком уж агрессивно, вплоть до того, что у одного из них она видела нож. И – внимание, самое главное! – Якимцев обвел всех торжествующим взглядом. – Мы все гадали, как киллеры могли узнать маршрут Топуридзе, если он ехал не на своей машине, не своим маршрутом, гадали, почему они ждали его с вечера в совершенно определенном месте, как будто знали заранее и на чем он поедет, и где. Кажется, теперь мы имеем этому объяснение. Ставший очевидцем драки Исмаилов, по словам Анастасии Янисовны, настоятельно рекомендовал ей отвезти Топуридзе к себе, потому что он якобы узнал в нападавших известных представителей чеченской мафии. "Ребята слишком серьезные, – сказал он.
– Мне кажется, они знают, кто такой Георгий. Поэтому ему лучше, от греха, переночевать у тебя. Береженого и бог бережет". Величанская была совершенно с ним согласна, тем более что, по ее словам, давно мечтала о том, чтобы Топуридзе провел у нее ночь. Топуридзе, как человек женатый, уделял ей какие-то урывочные часы, из-за чего Величанская чувствовала себя уязвленной. А Топуридзе поехал к ней – не столько из амурных соображений, сколько, очевидно, потому что не хотел волновать жену своим потрепанным после драки видом. Далее все достаточно просто и объяснимо. Не желая предавать свой адюльтер огласке, Топуридзе утром не вызывает машину из гаража, а решает доехать до мэрии на машине Величанской. Ну а по дороге его как раз и встречают киллеры. И если предположить, что все это было рассчитано заранее, то придется признать, что у человека, который все это придумал, довольно изощренные мозги… Но вообще-то выводы, наверно, лучше вам делать, Александр Борисович, да? Или все же мне?
– Вовсе не обязательно, Женя. Давайте-ка сделаем так: я начну, а вы мне поможете, если надо будет. Значит, что мы видим на этой интересной картинке, как говорил один писатель? Мы видим, что некто усиленно приглашает Топуридзе в ресторан, а когда тот соглашается, предпринимает следующий шаг: подстраивает довольно странную драку, в которой вроде бы участвуют какие-то зверовидные чеченцы, но в которой всерьез никто не страдает. Далее один из присутствующих прикладывает усилия для того, чтобы Топуридзе отправился ночевать не домой, а по некоему адресу, который фактически известен организаторам покушения. Утром Топуридзе едет на совещание, пропустить которое никак не может, и едет совершенно определенным маршрутом… Мы все, и я вместе с вами, предполагали, что некоторая необычность этого покушения была связана с тем, что машина имеет правый руль, и тем, что у нее сильно затемненные стекла. Я много думал об этом. Знаете, мне кажется, что, каким бы сильным ни было затемнение, все равно при дневном свете перепутать водителя и пассажира довольно трудно. Что-то да видно через поляризованное стекло. Мне думается, тут естественнее было бы предположить, что водитель был в курсе дела, то есть был сообщником нападавших, вот только вряд ли он предполагал, что уберут и его тоже. Мне кажется, эту версию подтверждает и тот факт, что водителя не просто убрали, а убрали контрольным выстрелом – ведь если эта версия верна, от него ниточка могла вести прямо к организаторам преступления.
– Ось це клюква! – как бы про себя протянул Сидорчук. – А як же ж Топуридзе? Его почему не прикончили?
– А может, его и не собирался никто приканчивать, – неожиданно для всех подала голос Лена Елагина. – Его не допустили до того заседания у мэра – и этого оказалось достаточно. За Топуридзе на повестке совещания числился один вопрос: как удалось выяснить, альтернативный проект сооружения Лефортовского туннеля…
– Ребята, ребята, мы ведем себя просто неприлично, – решительно вмешался Якимцев – как-никак он был фактическим руководителем группы. – Давайте-ка дадим Александру Борисовичу закончить, а потом каждый выскажет свои соображения, если к тому моменту они у него еще будут. Лады?
«Ребята» дружно закивали: лады, мол, виноваты.
– Да я, собственно, практически все уже сказал, – живо откликнулся Турецкий. – Давайте сообща решим, что мы можем выжать из последней информации для себя, для следствия, определим первостепенные задачи. Только вот еще несколько итоговых соображений. Я думаю, что организатор покушения или его доверенный человек присутствовал непосредственно за столом в ресторане «Околица», и, видимо, в чем-то ему приходилось на ходу импровизировать. То есть это кто-то из близких Топуридзе людей, может быть, даже человек, считающийся его другом. За столом кроме него, как мы помним, было четверо. Певица, Рождественский, Дворяницкий и Исмаилов.
– А ще там був этот шибздик, Плотников, – снова не удержался, вставил Сидорчук. И сам же, чуть подумав, отказался от своих слов: – Хотя нет, Плотников, конечно, сам в этом деле пешка. Видели ж мы его – все же ж он на такой хитроумный план не способен, га?
– Вот именно, вот именно, – кивнул Турецкий. – Значит, Плотников отпадает, и не только он – тут у нас уже есть кое-какие соображения. Евгений Павлович, давайте-ка дальше вы. Я думаю, раз это целиком ваша заслуга, то вам и раскрывать карты.
Якимцев не имел ничего против. И вообще, ему очень нравилась эта их сегодняшняя оперативка: никто не рассказывает про проеденную начальством плешь, про постоянные звонки сверху, все четко, энергично, по делу, и каждый не просто стремится – рвется внести свой вклад в общую копилку. Так вот всегда и должно быть, между прочим. Когда он станет таким волком, как Турецкий, он только так и будет проводить рабочие совещания. А славой можно поделиться и потом, – когда они раскроют п