— Да какая это помощь? — сказал Тихомиров. — А потом, я не только тебе помогаю, я о людях думаю. Посмотрят, может, и для себя выводы сделают. Как жить и как не жить. — Тихомиров достал кошелек и вынул пятьдесят рублей. — Возьми пока. Скажи, что подъемные выдали.
— Подъемные дают только тем, кто выезжает, — сказал писатель.
— Ну, авансом это назови. Извини, я пошел. Мне еще по магазинам надо и на последний автобус успеть.
— Может, вам помочь чем? — спросил писатель.
— Сам справлюсь, — сказал Тихомиров. — А ты садись и пищи, Я теперь с тебя за каждый рубль спрошу.
Тихомиров шел по магазинам. В хозяйственном он выбирал косу-литовку, взял понравившийся набор ключей в удобной сумке, в «Спорттоварах» купил запасное магнето для мотоцикла.
И так, от магазина к магазину, Тихомиров загружался все больше и больше: белилами, сушками, которые он перебросил через плечо, как пулеметные ленты, стиральным порошком в ярких импортных коробках. Две сумки на ремне он перебросил через второе плечо, в руках были еще две сумки.
На тротуаре он не умещался, его толкали, ругали, посылали известно куда. Он всем мешал.
С трудом Тихомиров протиснулся в автобус. Мест свободных не было. Он сложил сумки на полу, покрепче ухватился за поручень и стал смотреть в окно автобуса на городские многоэтажные дома, на городских мужчин и женщин. Потом пошли окраины и наконец автобус вырвался за город, прибавил скорость, и понеслись мимо ярко-зеленые весенние поля. Тихомиров закрыл глаза. Он спал стоя, крепко ухватившись за поручень. Неудобно, конечно, но терпимо.
СОБСТВЕННОЕ МНЕНИЕ
У старого добротного дома постройки начала века, которые еще сохранились в Москве, остановилась «Волга», и из нее вышла женщина.
Было ей за тридцать, и, может быть, поэтому короткая кожаная юбка была для нее уже рискованной; это, во всяком случае, читалось в тазах ее же возраста женщин, которые сидели во дворе и на которых были обычной длины юбки и платья и обычные, пристойные прически, а не распущенная по плечам грива, как у этой.
Женщина легко преодолела лестничные марши. Она приостановилась на площадке, готовясь взбежать на очередной этаж, и увидела наверху мужчину лет тридцати в джинсах и парусиновой куртке, который спускался с чемоданом и рюкзаком.
— Привет, Петров, — сказала женщина.
— Здравствуйте, Ольга Андреевна, — ответил Петров и посмотрел на часы: — Ты приехала на две минуты раньше. Я бы успел спуститься.
Теперь они шли вместе. Навстречу им попался пожилой мужчина. Он очень внимательно осмотрел Ольгу и, уже пройдя мимо нее, не удержался и оглянулся.
— Ты видел? — спросила Ольга у Петрова. — Каков эффект?
— Если бы ты разделась совсем, эффект был бы большим, — спокойно прокомментировал Петров.
— Дурак ты, Петров, — ответила Ольга без раздражения.
— Шеф собирается вас проводить, — предупредил шофер, когда они сели в машину.
— Провожают в последний путь, — ответил ему Петров. — А я собираюсь вернуться.
Шофер вопросительно посмотрел на Ольгу.
— Давай к шефу, — решила Ольга.
Теперь «Волга» шла по улицам Теплого Стана — нового микрорайона Москвы. Среди чистого поля высились параллелепипеды многоэтажных башен-домов, и что-то было в этом от нереального — башни из стекла и бетона среди зеленых полей. У подъезда одной из таких башен стоял Сахно. Это был мужчина лет сорока, сухопарый, коротко стриженный, в легком и элегантном летнем костюме.
— Гражданин начальник! — Ольга приложила два пальца к виску. — Бригада в полном сборе и готова приступить к выполнению задания. Руководитель бригады Бурцева!
— Билеты не забыли? — спросил Сахно, садясь рядом с шофером.
— Не забыли, — сказала Ольга.
— Покажите, — приказал Сахно.
— Николай Николаевич… — начала было Ольга.
— Пока не покажете — не поедем, — предупредил Сахно.
Ольга начала искать билет в сумке. Билет не находился.
Ольга вывалила на колени все содержимое: губную помаду, пудреницу, карандаш для ресниц, лак для ногтей, записную книжку, сигареты, зажигалку, кошелек. Наконец билет нашелся и она показала его Сахно. Сахно кивнул.
Петров сидел молча.
— Петров, ваш билет! — напомнил Сахно.
— Не покажу, — сказал Петров.
Сахно задумался. Пауза затягивалась.
— Напрасно, — сказал Сахно. — Если вы его забыли, у нас еще есть время вернуться. Поехали, — приказал он шоферу
— Значит, и я могла не показывать! — завопила с возмущением Ольга.
— Конечно, — спокойно подтвердил Сахно. — И вообще, Ольга, вы руководитель бригады и должны быть более самостоятельны в своих решениях.
Поезд шел в ночи. У железнодорожных переездов скапливались машины, груженные сеном, железобетонными конструкциями, контейнерами.
Петров сидел у окна и курил. Проносились мимо складские помещения, штабеля шпал, платформы с новенькими «Жигулями».
К скверу подкатывали автобусы. Из них выходили люди и шли по аллеям. Потом они выходили на небольшую асфальтированную площадь, сливаясь в большую толпу, которая двигалась к проходной завода.
И шли в этой толпе все будущие герои фильма. Олимпиада Васильевна, женщина еще не старая, но уже молодящаяся, ее дочь Таня, на которую тут же обратил внимание Петров.
Бригада шла к проходной завода, почти не выделяясь из толпы. На Петрове были джинсы, как на десятках парней; на Ольге — джинсовая куртка и юбка нормальной длины.
Шел к проходной завода секретарь парткома Константинов, мужчина лет тридцати пяти, спортивный, уверенный в полной своей мужской силе и правоте своего дела. Он заметил Ольгу, и Ольга заметила его.
Шел начальник цеха Прокопенко, тридцатилетний и целеустремленный. Он шел один, и возле него не скапливались люди.
Шел начальник участка Самсонов, шел наладчик Борис Чернов.
Стрелка больших электрических часов перепрыгнула с цифры «10» на цифру «11».
Было без пяти восемь. Через пять минут на заводе начинался рабочий день.
К воротам подкатила «Волга», ворота распахнулись, и на заводской двор въехал директор Басов.
И вдруг, почти мгновенно, площадь опустела, и поэтому особенно стали заметны опаздывающие.
Доставая на ходу пропуска, бежали через площадь несколько парней. Поправляя прическу, через проходную пронеслась девушка.
— Привет, Мария Петровна, — крикнула она вахтерше.
Один из вахтеров — старший смены — просматривал список. Ольга терпеливо ждала.
— На вас не заказано, — сказал вахтер.
— На нас должно быть заказано, — начала вежливо объяснять Ольга. — Мы давали телеграмму.
Вахтер уже не обращал на Ольгу никакого внимание.
— Обычная история, — вздохнула Ольга. — Что ж делать-то?
Петров посмотрел на очередь мужчин с портфелями, которым тоже не заказали пропуска и которые скопились у единственного телефона, и принял решение. Он достал какую-то бумагу, сложил се, зашел за угол, разбежался и буквально влетел в проходную.
— Здрасте, тетя Маша. — Петров поднял руку с зажатой бумажкой и уже несся по территории завода.
— Надо было зафиксировать опоздание, — проворчал старший вахтер.
— Да это вроде Витька из литейки, он вечно опаздывает, — ответила вахтер тетя Маша.
Петров поднялся по лестнице и вошел в приемную директора. В приемной секретарша печатала на машинке.
Из своего кабинета вышел директор завода Басов и отдал секретарше несколько листов бумаги.
— Вика, этот отчет мне нужен к двенадцати, — сказал Басов.
— Будет сделано. — Вика сложила листы в папку, и Басов снова скрылся в своем кабинете.
— Вика, — сказал Петров, — а почему нам не заказали пропуска?
— Кому это — вам? — спросила Вика.
— Петрову и Бурцевой.
Вика выудила пропуска из груды бумаг.
— Заказали. Но еще не отнесли на проходную.
— А почему не отнесли?
— А вы всегда такой зануда? — спросила Вика.
— Всегда, — ответил Петров. — Так почему же?
— Потому что вы командировочные. А командировочный, он никогда раньше десяти не появляется. Не все же такие примерные, как вы.
— Про это понятно, — сказал Петров. — А когда же отнесут пропуска?
— Когда придет курьер!
— А когда он придет?
— Когда придет, тогда и придет, — со злостью сказала Вика. — Вы небось сами не понесете?
— Почему же? Понесу, — и взял пропуск.
К Ольге подсел один из командированных с портфелем.
— Прекрасная погода, — сказал он.
— Вы женаты?
— Да, — несколько опешив, ответил командированный и обиделся: — А при чем это: женат я иль не женат?
— А при чем погода? — спросила Ольга. — И так ясно, что она прекрасная.
Вика заглянула в кабинет Басова и предупредила:
— Иван Степанович, эти ваши из института исследований прибыли. Сейчас будут здесь.
— Тогда зови партком и завком, — распорядился Басов.
— Вы, конечно, сами увидите, — сказала Вика, — но один из них явно не того. — И Вика крутанула пальцем у виска.
— В чем это выражается? — спросил Басов.
— Во всем, — сказала Вика. — Псих какой-то ненормальный.
Петров подошел к проходной, протянул вахтеру пропуск и сказал:
— Товарищ Бурцева пройдет со мной. Пожалуйста, Ольга Андреевна…
— А Петров где? — спросил вахтер.
— Петров придет позже, — ответил Петров.
Когда социологи вошли в кабинет Басова, их уже ждала «Большая тройка». Сам Басов, председатель завкома Филяшин и секретарь парткома Константинов.
Басов вышел из-за своего стола, грузный, в мешковатом костюме, и пошел навстречу гостям.
За ним двинулся Филяшин, полнеющий молодой человек, из-за жары в рубашечке навыпуск, и Константинов в спортивной куртке. Началось знакомство.
— Бурцева, инженер-социолог. Руководитель группы, — представилась Ольга.
— Петров, психолог.
Хозяева в свою очередь представились тоже.
Потом все расселись, как на приеме. На столе выстроились бутылки с минеральной водой, были разложены сигареты, секретарша Вика внесла кофе.