Совершенно иначе после победы в Нагано выразился о тренере Дмитриев.
- Я бы сказал, что у Москвиной практически нет слабостей, но при этом человек она очень мягкий. По отношению к ученикам. Больше всего мне нравится, что она постоянно меняется. Старается иначе думать, по другому подходить к решению каких-то задач. Заставляет себя поступать так, как считает нужным в той или иной ситуации, но становится менее категоричной. Я всегда был убежден в том, что взрослый человек не может сильно измениться. Но Москвина - исключение.
- В вашем характере есть какие-то черты, взятые у Москвиной?
- Я пытался научиться ее организованности. Но у меня не получилось...
Глава 15. БОЛЬШОЙ СПОРТ И БОЛЬШОЙ БИЗНЕС
Личное дело: Елена Бережная. Родилась 11 октября 1977 года. Фигурным катанием начала заниматься в четыре года. Заслуженный мастер спорта России. Специализация – парное катание.
После того, как в 1987-м не прошла отбор в школу ЦСКА у Станислава Жука, тренировалась в Риге (партнер Олег Шляхов). Трижды выступала в паре со Шляховым на чемпионатах Европы и мира (1993-95).
Второй партнер – Антон Сихарулидзе.
Награждена орденами Дружбы и Почета.
Антон Сихарулидзе. Родился 25 октября 1976 года.
Заслуженный мастер спорта России. Серебряный призер первенства мира среди юниоров (с Марией Петровой) 1993 год. Двукратный чемпион мира среди юниоров (с Марией Петровой) 1994/95 год.
В дуэте в Еленой Бережной: четырехкратный чемпион России (1999-2002). Двукратный чемпион Европы (1998, 2001). Бронзовый призер чемпионата Европы-1997.
Двукратный чемпион мира (1998-99). Серебряный призер чемпионата мира-2001. Серебряный призер Олимпийских игр в Нагано (1998). Олимпийский чемпион-2002 (Солт-Лейк-Сити).
Награжден орденами Дружбы и Почета.
Председатель комитета Государственной Думы по физической культуре и спорту.
10 января 1996 года на редакционный факс «Спорт-Экспресса» пришла коротенькая заметка из Риги: «Вчера во время тренировки была тяжело травмирована латышская фигуристка Елена Бережная. При выполнении параллельного вращения партнер - Олег Шляхов - пробил ей височную часть головы лезвием своего конька. Фигуристку срочно доставили в больницу. Врачи оценивают ее состояние, как крайне тяжелое…»
Тогда я уже знала, что на пару Бережная - Шляхов имеет самые серьезные виды Тамара Москвина. У нее уже готовились к очередным Олимпийским играм Оксана Казакова и Артур Дмитриев, и тренер очень хотела создать в группе нечто вроде конкуренции.
Бережная и Шляхов прекрасно зарекомендовали себя на чемпионатах Европы и мира 1995 года (многие отметили, что с технической точки зрения программа латышской пары - одна из сложнейших), обошли даже двукратных чемпионов мира среди юниоров, россиян Марию Петрову и Антона Сихарулидзе. Когда случилась трагедия, Москвина немедленно вылетела в Ригу. А чуть позже, на чемпионате Европы в Софии, сдержанно поведала, что операция Бережной прошла успешно, но состояние по-прежнему остается тяжелым: из-за того, что конек повредил оболочку мозга, у Лены нарушена речь. Тогда же Москвина сказала: «Думаю, Лена сможет кататься. Несколько лет назад подобная травма случилась у немецкой фигуристки Мэнди Ветцель. Она ведь вернулась в спорт!»
В апреле 1996 года я узнала, что Бережная снова катается. С Антоном Сихарулидзе. У Москвиной.
- Когда Лену привезли после травмы в Санкт-Петербург, мы сели с Антоном и я прямо ему сказала: при такой травме нельзя прогнозировать никакое спортивное будущее, - рассказывала Тамара. - Когда Бережная каталась со Шляховым, ее мало того, что держали «на поводке», но главное - не давали на руки паспорт. Знаю, что Олег бил ее, держал запертой в квартире – там много всего было. И мы, помню, обсуждали, как раздобыть паспорт и просто сбежать из Латвии. Сама Лена тогда очень хотела кататься с Антоном.
Но после того, как случилась травма, я сказала, что наша задача - девочку просто физически поднять. Чувствовала моральную ответственность. Сказала сама себе: «Тамара, иначе ты будешь нелюдь».
И семья Антона, и мы с Игорем делали для этого все возможное. И кататься-то, собственно, Лена начала потому, что так посоветовал врач. Сказал, что вытащить ее можно только через привычную обстановку. Она ведь даже не разговаривала.
Игорь очень активно в этом участвовал, постоянно следил за Леной, заботился о ней. Когда он тренировал своих спортсменов, ему не было свойственно чересчур заботиться о них вне тренировок. Хотя с другой стороны, в те времена было гораздо больше сборов. И там он общался со спортсменами очень тесно.
* * *
Уже через год после травмы Москвина обыденно рассказывала журналистам, что нисколько не сомневалась в полном выздоровлении фигуристки. Лечением занимались лучшие специалисты-медики, они же наблюдали Лену на всех этапах тренировок, давали рекомендации. На чемпионате Европы в Париже - всего через год после травмы - Бережная выглядела замечательно. Она почти ничего не говорила на пресс-конференциях, но это с лихвой окупалось разговорчивостью партнера и тренера. Естественно, никому не приходило в голову спрашивать о событиях годичной давности. Хэппи-энд был налицо. Но до него было и другое.
Лена ужасно комплексовала тогда, - рассказывал Антон Сихарулидзе. - Представьте себе, как может чувствовать себя молодая девушка, у которой не растут волосы, и которая в довершение ко всему не может разговаривать. Для того, чтобы восстановилась речь, врачи посоветовали читать Лене вслух. Мы и читали ей книжки целыми днями - все, что попадались под руку. От женских модных журналов, до классики. В апреле - через три месяца после операции - врач разрешил вывести Лену на лед. Мы взялись за руки и поехали. Очень медленно и осторожно.
У меня, помню, проскользнула мысль: «А вдруг Лена сможет года через два - три начать тренироваться по-настоящему?» - но я ее тут же отогнал. А потом все стало получаться само собой: простенькие элементы, вращения. Было очень страшно. Особенно - решиться на поддержки. Я прекрасно понимал: если не дай бог уроню Лену - это конец...
Больше других этих тренировок боялась Москвина. Страх опытного тренера был понятен: она не имела права показать, что сомневается, но в то же время прекрасно понимала, что в азарте спортсмены часто способны увлечься, самостоятельно увеличить нагрузки. Чего Бережной категорически нельзя было делать.
Но уже к началу следующего сезона в группе, где на ведущих ролях уже были чемпионы Европы Оксана Казакова и Артур Дмитриев, возникли настоящие проблемы: из экспериментальной пары Бережная и Сихарулидзе понемногу становились конкурентами лидерам. Особенно ясно это стало еще через год - перед Олимпийскими Играми в Нагано.
У Казаковой и Дмитриева дела тогда не очень ладились. Многие даже говорили, что, мол, напрасно, расставшись со своей прежней партнершей Натальей Мишкутенок Артур решился на то, чтобы попробовать еще раз выиграть Олимпиаду - с неопытной Оксаной. В то же время отмечали, что стиль Бережной и Сихарулидзе очень напоминает катание легендарной пары, двукратных олимпийских чемпионов Екатерины Гордеевой и Сергея Гринькова. К акварельной мягкости скольжения и линий Москвина добавила свою неповторимую изобретательность.
Помню, я как-то спросила, каким образом тренер ухитряется делить свое внимание между двумя равнозначными по силе дуэтами, и услышала: «Я никогда не делю своих фигуристов на сильных и слабых. Готовлю к победе всех сразу. Кто из них на самом деле станет чемпионом, зависит только от спортсменов».
В отличие от большинства своих коллег Москвина всегда отличалась умением предельно рационально рассчитать путь своих воспитанников к золотым медалям. Однако до Игр в Солт-Лейк-Сити тренеру было значительно проще: у ведущей пары в группе Москвиной всегда имелись равноценные спарринг-партнеры, и было ясно: споткнутся одни - выиграют другие.
Так произошло в олимпийском Альбервилле-1992, где чемпионами стали Артур Дмитриев и Наталья Мишкутенок, а серебро получили Елена Бечке с Денисом Петровым. Похожий сценарий был разыгран в 1998-м в Нагано: Дмитриев одержал победу с Оксаной Казаковой, а Бережная и Сихарулидзе стали вторыми.
После тех Игр первая пара Москвиной ушла в профессионалы. Вторая осталась в одиночестве. Для тренера это означало лишь одно: в подготовке Елены и Антона на протяжении следующих четырех лет не должно быть сделано ни единого неверного шага.
С этого момента жизнь спортсменов пошла по самому настоящему, тщательнейшим образом продуманному, бизнес-плану.
В 1999-м, Бережная, Сихарулидзе и супружеский тандем Москвиных улетели из Санкт-Петербурга в американский Хакенсак - пригород Нью-Джерси. Хотя всего за год до этого Москвина упорно твердила, что из родного Питера не уедет за границу никогда. Отъезд был воспринят окружающими с сожалением: вот, мол, и еще один блестящий специалист перебрался в США в поисках лучшей жизни. Но в начале 2000-го, когда мы с Москвиной встретились на чемпионате Европы в Вене, она вмиг отмела сантименты:
- Почему-то никому не приходит в голову, что следующие Олимпийские игры пройдут в Америке. И думать об этом нужно уже сейчас. Для начала необходимо сделать Лене и Антону максимальную рекламу в этой стране. Чтобы их знали, чтобы за них болели. Если бы такой задачи не было, неужели я не нашла бы возможность обеспечить своим спортсменам полноценную подготовку дома?
* * *
Москвина первой из российских тренеров решилась стать менеджером своих ушедших из любительского спорта пар. Пошутила однажды: «Мне было легче осваиваться в этой профессии, чем кому бы то ни было. С хозяевами различных американских туров и шоу меня связывает многолетняя дружба. Многое они мне рассказывали, еще когда я каталась сама. Кому могло прийти в голову, что я когда-то сумею воспользоваться этими секретами?»
- Я начала заключать контракты со своими спортсменами с 1992 года, - рассказывала Тамара, – Тогда Мишкутенок/Дмитриев и Бечке/Петров собирались переходить из любительского спорта в профессиональный, в марте – через месяц после Олимпийских игр в Альбервилле - мы поехали на чемпионат мира, именно перед тем чемпионатом эти контракты я и заключила. Заранее договорилась с юристом, он составил необходимые бумаги, которые мы подписали.