Руководитель разведсообщества изучал досье на Франка.
— Послушай, Яков; — обратился он к Франку, пронизывая его острым взглядом, — я вижу, что ты помогал «Алии-Бет» возвращать евреев в Израиль, а потом хорошо воевал и получил звание майора. Ты как раз такой человек, который нам нужен.
— Что я должен буду делать? — спросил Франк, всегда готовый служить Израилю.
— Я хочу направить тебя в Ирак, — ответил Шилой. — Наш человек в Багдаде завершает свою работу там, и мы хотим, чтобы ты возглавил нашу резидентуру.
— Я согласен, но при одном условии, — ответил Франк, будто предчувствуя возможные осложнения. — Если я получу все необходимые полномочия.
— Разумеется, — согласился Шилой. — Ты будешь отвечать за эмиграцию евреев оттуда, а также за сбор информации.
— А разве не «Алия-Бет» занимается проблемой эмиграции евреев? — Франк, ветеран этой службы, хотел точно знать, на кого он теперь будет работать.
— Не беспокойся, — заверил его Шилой. — Все координируется.
Затем Франк был приглашен на беседу к министру иностранных дел Моше Шаретту, который подчеркнул важность багдадской операции и заверил Франка, что за ним будет Государство Израиль.
И вот, после обязательной профессионально-технической подготовки, спустя три недели Яков Франк уже летел из Тель-Авива в Тегеран с паспортом на имя Ицхака Штейна.
В столице Ирана он встретился с местным резидентом «Алии-Бет» Сионом Коэном.
— Скажи, Сион, — спросил Франк, — на кого я работаю? На Шилоя? Тогда какая это служба?[31] На «Алию-Бет»? На политический департамент Гуриеля? На военную разведку Джибли?
— Не имею представления, — ответил Коэн. — Я сам теряюсь в догадках. Мне кажется, что Тель-Авив занят чем-то другим…
Франк провел в Тегеране два месяца в полном бездействии. О новом резиденте, похоже, забыли — никаких новых инструкций; тогда Коэн проявил инициативу — достал Франку другой паспорт как основу для новой легенды.
Теперь ему следовало стать Исмаилом Ташбака-шем, торговцем коврами из Бахрейна. Далеко не лучшая легенда: Франк готовился работать в образе канадского бизнесмена, поскольку хорошо владел английским, неоднократно бывал в Канаде и был уверен, что годы, прожитые в США, помогли бы ему поддержать эту легенду в любой ситуации. А теперь он должен был выдавать себя за араба из зоны Персидского залива.
«У меня европейская, а не арабская внешность. Правда, я немного говорю по-арабски, но с палестинским акцентом, — вспоминал позже Франк, — очень сложно работать в таких условиях. Я кипел от бешенства. Как они могли так со мной поступить? Разве так должны работать разведчики?»
А инструкций от «Моссад» все не было. Разумнее всего в таких условиях было прервать миссию и возвратиться в Израиль, но чувство гордости и патриотизма заставили Франка попробовать выполнить задание.
Прежде всего он сжег все документы, которые как-то связывали его с Израилем. 20 апреля 1951 г. «Таш-бакаш» договорился с контрабандистами о нелегальной переправке из Ирана в Ирак — задача сама по себе не простая из-за многочисленных полицейских постов на границе.
Когда наконец изнурительное путешествие закончилось и он постучал в дверь явочной квартиры, то выяснилось, что там его никто не ждал[32].
Резидент, Мордехай Бен-Порат, был в числе гостей семьи на явочной квартире, где отмечали традиционным ужином первый день Пасхи. Хозяева квартиры, естествейно, опасались, что неожиданный гость может оказаться агентом иракской полиции, и отказались оставить пришельца на ночлег. Франк вынужден был практически в присутствии гостей, сидевших за праздничным столом, объяснить Бен-Порату, что он прибыл ему на замену. Но и это не прошло без осложнений: резидент заупрямился, ссылаясь на то, что его агенты и лидеры еврейской общины, знавшие о его тайной деятельности, не согласятся на эту замену.
Бен-Порат был главным агентом «Алии-Бет» в Багдаде. Еврей, родившийся в Ираке и эмигрировавший в Палестину, он служил в израильской армии и потом осенью 1949 года снова был направлен в Ирак для организации нелегальной эмиграции. Он пользовался именами двух евреев, которые уже выехали в Израиль: Заки Хаби и Моше Нассима. Однако он не был полностью на нелегальном положении, так как многим было известно его подлинное имя. В той неразберихе, которая царила в период реорганизации разведсообшества, Бен-Порат отвечал также и за другие операции разведки. С точки зрения безопасности было бы более оправданным использовать успешно применяемый разведками метод, известный как «компартментализация»[33], но вместо этого полулегальный организатор эмиграции также руководил работой агентурной сети, состоявшей главным образом из евреев, которая добывала политическую и военную информацию. Эта сеть была связана с Тель-Авивом двусторонней коротковолновой радиосвязью. Багдадская радиостанция использовала позывной «Берман». Громадный объем работы и большая ответственность не могли не сказаться на и без того сложном характере Мордехая.
Смертельно уставший Франк с трудом сдерживал гнев, но когда Бен-Порат отвез его в отель «Семирамида», Франк просто взбесился, поскольку знал, что паспорт любого иностранца, остановившегося в этом отеле, немедленно попадет в полицию — а это могло привести к провалу.
И действительно, уже в ближайшие дни он обнаружил за собой слежку иракской службы безопасности. Меняя такси, Франк сумел оторваться от слежки и бросился к людям Бен-Пората с просьбой помочь ему бежать. Но ему было отказано. Франк обратился в бюро путешествий, где за взятку служащий организовал для него визу. У Франка хватило здравого смысла лететь в Бейрут, а не в какую-либо европейскую столицу, так как иракская тайная полиция наиболее строго контролировала авиарейсы в Европу.
Из Бейрута он вылетел в Турцию, надеясь там пересесть на рейс в Тель-Авив.
Однако, когда Франк обратился в консульство, израильский консул в Стамбуле не поверил ему и отказал в визе «бахрейнскому торговцу коврами». Ведь у Франка был документ только на это имя, а никаких секретных инструкций от «Моссад» в консульстве не имелось. Консульству потребовалось три дня на то, чтобы выдать «Ташбакашу» израильскую визу. Франк пытался уговорить консула не ставить по крайней мере в бахрейнский паспорт штамп израильской визы.[34] Но бюрократ консул все же проставил штамп.
Перелет в Тель-Авив прошел без осложнений. В аэропорту Лод Франка никто не встречал, и, к его изумлению, когда он на следующий день явился в «Моссад», в офис Шилоя, тот отказался его принять.
Даже сейчас, спустя много лет, Франк не может без гнева говорить о своих бывших руководителях, обвиняя их в «…дилетантизме, который почти стоил ему жизни. Правая рука не знала, что делала левая. Кругом царила дезорганизация. Нам просто повезло, что у иракцев был еще больший хаос».
Однако на самом деле иракская контрразведка не была столь уж некомпетентной. Месяц спустя после бегства Франка она разгромила подпольную сеть Израиля в Багдаде.
Провал этой сети был неизбежен.
Еще за год до конфликта с Франком у Мордехая Бен-Пората возникли разногласия с одним из руководителей «Алии-Бет», прибывшим в апреле 1950 года из Европы с важным заданием. Это был Шломо Хайллель, выступавший как английский бизнесмен Ричард Армстронг, представлявший интересы американской компании «Ниэр ист транспортэйшн» на переговорах с иракским правительством. Эта авиакомпания тщательно маскировала свою связь с Израилем. По крайней мере никто в Ираке не знал, что в 1948 и 1949 годах в ходе тайной операции «Ковер-самолет», проведенной по линии «Алии-Бет», она вывезла в Израиль 50 тыс. евреев из Йемена.
После двух лет жесткого антисемитизма в марте 1950 года парламент Ирака принял закон, разрешавший евреям покидать страну. Для этого им нужно было отказаться от иракского гражданства. Это выглядело довольно либерально для режима, который объявил войну Израилю и арестовал сотни евреев за связь с сионистским движением.
Объяснялось это тем, что у премьер-министра Туфика-аль-Савиди, открывшего ворота для эмиграции евреев, были для этого определенные мотивы. Он был президентом туристской компании «Ирак турз», которая «случайно» оказалась главным дилером компании «Ниэр ист транспортэйшн». Другими словами, таким кружным путем премьер-министр Ирака фактически получал взятки от израильской разведки.
Хайллель-Армстронг и его коллеги из «Алии-Бет» позаботились о том, чтобы оппонент и предшественник Савиди, ветеран иракской политики Нури-ас-Саид, который, как небезосновательно предполагалось, впоследствии снова займет пост премьер-министра, — тоже не остался внакладе. Авиалиния заключила контракт на техническое обслуживание с компанией «Ирак Эйруэйз», которой руководил полковник Сабах-ас-Саид, сын Нури.
Теперь же из-за неоправданно активного и сварливого Бен-Пората, который неоднократно вмешивался в дела компании и спорил с ее руководителем, вся эта операция оказалась под угрозой. Мордехай уже был «засвечен» иракской контрразведкой, за ним следили — и его секретные связи едва не привели к расшифровке «Ниэр ист транспортейшн». Пришлось из штаб-квартиры «Алии-Бет» в Тель-Авиве направить Бен-Порату строгое указание держаться в стороне от деятельности «авиакомпании», и с мая 1950 года по январь 1951 года по этому каналу в Израиль выехало около 150 тыс. евреев.
Надо сказать, что самому Бен-Порату после провала основной разведывательной сети пришлось тяжело. Иракская служба безопасности неоднократно арестовывала его и подвергала пыткам. По иронии судьбы, спасла его «Ниэр ист транспортейшн», деятельности которой Бен-Порат едва серьезно не помешал: ему удалось бежать на одном из рейсов, организованных Хайллелем.
Вместе с Бен-Поратом был арестован израильтянин Иегуда Таджар. Ветеран «Палмах», элитной штурмовой группы, входившей в состав «Хаганы», он был направлен в Ирак политическим департаментом — еще до роспуска этой службы — в качестве руководителя группы молодых иракских евреев и их арабских наемников, добывавших стратегическую информацию для Израиля.