Весной 1941 года в Багдаде тайно побывал адмирал Вильгельм Канарис, начальник управления разведки и контрразведки. Вскоре после его отъезда Рашид Али аль-Гайлани поднял восстание и обратился к нацистской Германии и фашистской Италии с просьбой оказать военную помощь.
Германо-советский союз еще существовал, и Москва признала новое правительство, а Иракская коммунистическая партия получила указание поддержать восстание генерала Гайлани.
Через месяц, когда Германия напала на Советский Союз, настроения в Москве переменились. Англия из «империалистического государства» превратилась в «демократическое», а иракские «офицеры-патриоты» стали «агентами нацистов». Иракским коммунистам было приказано бороться с режимом генерала Гайлани.
Берлин обещал великому муфтию и иракскому генералу Гайлани помощь в борьбе с англичанами и «еврейским элементом».
В Ирак немедленно отправились немецкие летчики. Генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель, начальник штаба верховного главнокомандования вермахта, распорядился выделить Ираку оружие, которое доставлялось через территорию Сирии.
23 мая 1941 года был создан особый штаб «Ф», его возглавил генерал авиации Гельмут Фельми, один из самых известных немецких летчиков. Его штаб должен был стать «центральным представительством по всем вопросам арабского мира, входящим в компетенцию вермахта».
Генерал Фельми получил под командование спецбатальон в тропическом обмундировании и с иракскими знаками различия. Штаб должен был руководить борьбой против англичан в Ираке, Иране и Сирии, а также снабжать арабов оружием, чтобы они поддержали германские военные усилия.
В главном управлении имперской безопасности, которым руководил обергруппенфюрер СС Рейнхард Гейдрих, образовали исследовательский центр «Ближний Восток» для проведения диверсий на британских нефтепромыслах с помощью арабских друзей и союзников. Организацию диверсий брали на себя иракцы. Немецкие инструкторы должны были снабдить их взрывчаткой, взрывателями и научить пользоваться, чтобы не гибли сами подрывники.
Вермахт надеялся оккупировать в первую очередь Ирак, захватить нефтепромыслы и нефтеперерабатывающие заводы, чтобы получать топливо, полезные ископаемые.
Подготовка к войне с Советским Союзом шла полным ходом, планировался и захват нефтяных месторождений на Кавказе. Но в Берлине считали, что значительно важнее получить под контроль нефтепромыслы в Ираке, где добыча нефти не в пример дешевле.
Однако английские войска достаточно быстро справились с восстанием генерала Гайлани. Но прежде, чем англичане вступили в Багдад, великий муфтий устроил там двухдневный погром: были убиты сотни евреев.
Генерал и Хадж Амин бежали в Иран, а оттуда через Турцию — в Европу. В октябре 1941 года, в дни тяжелейших боев под Москвой, самолет с великим муфтием приземлился в Италии.
Его принял сам Муссолини и с почестями отправил дальше в Берлин. Сохранились кадры кинохроники: великого муфтия торжественно встретили Гитлер и рейхсфюрер СС Гиммлер.
2 июля 1942 года в своей ставке «Волчье логово» во время обеда Гитлер делился впечатлениями: «Наш союзник на Ближнем Востоке — великий муфтий — показал себя очень хитрой лисой. С его светлыми волосами и голубыми глазами он, несмотря на узкое лицо, производит впечатление человека, среди предков которого был, наверное, даже не один ариец и который, возможно, ведет свое происхождение от знатного римского рода».
Только теперь муфтий смог побеседовать с Эйхманом. Это была встреча единомышленников, связанных единой целью.
Адольф Эйхман занял пост начальника сектора по делам евреев Главного управления имперской безопасности. Великий муфтий говорил Эйхману, что «охотнее всего увидел бы всех евреев убитыми».
Несколько тысяч детей-евреев из Польши немцы предполагали выслать в Палестину. Великий муфтий направил рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру официальный протест: «Эти еврейские дети вырастут и станут подкреплением еврейскому элементу в Палестине». Гиммлер отменил приказ, и детей отправили в лагеря уничтожения.
В сопровождении гауптштурмфюрера СС Алоиза Бруннера муфтий осмотрел концлагерь Заксенхаузен и лагеря смерти Майданек и Освенцим. В благодарность за давнюю услугу муфтий после войны укроет военного преступника Алоиза Бруннера на Ближнем Востоке — в Сирии.
Одного из своих племянников муфтий определил к Эйхману — учиться, как надо убивать евреев.
И сам великий муфтий проводил время в Берлине не впустую. Он писал болгарскому министру иностранных дел (Болгария являлась союзницей нацистской Германии): «Было бы целесообразно воспрепятствовать выезду за границу евреев из Вашей страны и послать их туда, где они будут находиться под строгим контролем, например, в Польшу. Таким образом, можно совершить доброе дело по отношению к арабскому народу».
К советам муфтия прислушивались. Четыре тысячи еврейских детей из Болгарии отправились в Освенцим.
Иерусалимский гость получал в Берлине семьдесят пять тысяч марок ежемесячно. Вальтер Шелленберг, начальник политической разведки нацистской Германии, вспоминал о встречах с муфтием с раздражением: «Он был мошенником, ему всегда надо было много денег. То, что он от нас получил, он вывез к себе. Я думаю, у него был прекрасный транзитный канал через Швейцарию. От меня он получил четверть центнера золота (из Имперского банка) и пятьдесят тысяч долларов».
Деньги частично шли на внедрение немецкой агентуры на Ближнем Востоке, но в основном были платой за сотрудничество. Гиммлер приказал создать мусульманские формирования в составе добровольческих войск СС. Великий муфтий вызвался помочь.
Вместе с лидером сирийских националистов Фаузи аль-Каукчи, получившим в вермахте звание майора, он сформировал из пронацистски настроенных арабов (иракцев и сирийцев) несколько подразделений, которые осенью 1942 года были отправлены на восточный фронт и брошены в бой против Красной армии. Арабов-нацистов изрядно потрепали, и германскому командованию пришлось переправить их на территорию Югославии, где они охотились на партизан-сербов.
Муфтий отправился и в Боснию, чтобы мобилизовать на священную войну боснийских мусульман. Они составили добровольческую горно-стрелковую дивизию войск СС Боснии и Герцеговины (13-я дивизия СС). Муфтий вдохновлял молодых боснийцев на борьбу с иноверцами — сербами и хорватами. На совести этой дивизии уничтожение югославских партизан и мирного населения. Она участвовала в кровопролитных боях против советской армии на территории Венгрии в районе озера Балатон.
Великий муфтий вербовал в эсэсовцы и советских мусульман — бойцов Красной Армии, выходцев с Кавказа и Средней Азии, попавших в немецкий плен.
В 1945 году новое югославское правительство маршала Иосипа Броз Тито внесло великого муфтия в список военных преступников, подлежащих суду. Он обвинялся в сотрудничестве с нацистами, убийстве тысяч сербов и хорватов. Но великому муфтию удалось избежать наказания.
В последний раз он объявился в Берлине в первых числах апреля 1945 года, чтобы получить причитающиеся ему пятьдесят тысяч марок. Оттуда вылетел в Берн, но швейцарские власти передали его французам.
В этот момент египетское правительство и генеральный секретарь Арабской лиги обратились в маршалу Тито с просьбой не требовать выдачи великого муфтия во имя добрых отношений с арабским миром.
Тито прислушался к просьбе египтян. Вчерашний партизан Тито уже стал государственным деятелем, и внешнеполитические соображения были важнее наказания военных преступников.
Югославский суд удовольствовался тем, что вынес великому муфтию заочный приговор. Выдачи муфтия Югославия не потребовала.
Летом 1945 года муфтий вернулся в Каир. Теперь он посвятил все силы борьбе против обсуждавшегося в ООН раздела Палестины и создания еврейского государства. Каждый, кто желал мира с евреями, становился личным врагом великого муфтия…
Глава втораяКороля убили на Храмовой горе
20 июля 1951 года, в пятницу, когда все мусульмане возносят молитву Аллаху, король Иордании Абдалла ибн-Хусейн появился перед двумя великими святынями ислама на Храмовой площади. Когда-то здесь стоял иудейский храм Соломона, от которого осталась только часть наружной ограды — Стена плача, превращенная иорданцами в мусорную свалку. По соглашению о перемирии 1949 года израильтяне должны были получить доступ к своим религиозным святыням. Но в арабскую часть города их не пускали.
Мечеть Аль-Акса провозглашала триумф пророка Мухаммада, который вознесся отсюда в небо. Король Абдалла считал себя прямым потомком пророка в тридцать седьмом колене.
Короля сопровождал пятнадцатилетний внук и несколько телохранителей. Король помолился у могилы своего отца — Хусейна ибн-Али, изгнанного когда-то из Саудовской Аравии.
Шейх большой иерусалимской мечети хотел поцеловать королю руку, телохранители, пропуская его, отступили, и тогда какой-то молодой человек подскочил к королю и выстрелил ему в голову. Телохранители, вместо того, чтобы схватить убийцу, застрелили его и открыли огонь по обезумевшей от страха толпе. Погибло еще двадцать ни в чем не повинных человек.
Иорданского короля Абдаллу убили, потому что он собирался помириться с Израилем.
На следующий день, в субботу, король Абдалла должен был тайно встретиться с двумя израильскими дипломатами — преступное, по мнению многих ближневосточных политиков, для араба дело. Один из этих дипломатов — Моше Сассон слушал прямую радиопередачу из мечети Аль-Акса. Он хотел знать, о чем будет говориться в проповеди, чтобы лучше подготовиться к встрече с королем. Вместо проповеди он услышал выстрел, а затем автоматную очередь.
Сассон позвонил в штаб наблюдателей ООН в Иерусалиме и обеспокоенно спросил дежурного офицера:
— Что происходит в Старом городе?
Дежурный офицер лениво ответил:
— Очень уж вы, израильтяне, нервные. Там ничего не происходит. Король молится в мечети.
Через десять минут офицер сам перезвонил Сасону. От его спокойствия не осталось и следа.