Командовал подразделением подполковник Мордехай Бен-Цур. Он свою задачу видел так: заслать как можно больше агентов в арабские страны на длительное оседание. Они должны держаться в тени и быть готовы действовать. Когда получат приказ, то немедленно приступят к диверсиям.
Но у Бен-Цура не было ни агентурной сети, ни готовых к переброске людей. Разведчики, которые действовали в арабских странах во время войны 1948 года, уже вернулись домой. Посылать их во второй раз было опасно. В разведке происходила смена поколений.
Откуда взять новых?
На командира подразделения номер 131 произвели впечатление рассуждения армейского психолога доктора Давида Руди, обладателя весьма оригинальных взглядов. Его пригласили участвовать в определении кадровой политики подразделения, и он благословил прием на службу криминальных элементов.
Он уверял офицеров разведки, что можно и нужно привлекать для активной диверсионной работы людей с преступным прошлым, если они хотят реабилитироваться, выполняя долг перед обществом. Доктор Руди, увлеченный своей теорией, исходил из того, что чем круче преступник, тем более опасную миссию ему можно поручить. Подполковник Бен-Цур, подумав, согласился со своим психологом.
При этом руководители военной разведки игнорировали тот факт, что присущие людям из криминального мира авантюризм, жадность, ненадежность, привычка врать, неуважение к человеческой жизни и неуважение к закону-все это неподходящие для разведчика качества.
Директор Моссад Иссер Харел на совещании у премьер-министра признал, что военная разведка имеет больше агентов в арабских странах, чем Моссад. Но политическая разведка тщательно подбирала своих людей: в основном это были хорошо подготовленные арабы, которые не привлекали к себе внимание контрразведки. А военная разведка посылала на оперативную работу израильтян, часто плохо подготовленных и непригодных для такого рода службы.
Один из помощников Бен-Цура признал, что им просто приходится брать людей с подмоченной репутацией. Это вынужденное решение, доказывал он: «Может, Харел и прав. Да, мы посылаем туда людей с определенными проблемами. А кто еще захочет служить в арабских странах? Нормальные люди туда не поедут».
После войны 1948 года Бен-Цур работал в 5-м отделе военной разведки, где допрашивал прибывающих в Израиль иммигрантов и, наконец, получил назначение в подразделение номер 131. Ему не только предстояло создать боеспособную команду, но и самому научиться искусству вербовать, обучать агентов и руководить ими. Он этого не умел. А дурные отношения внутри аппарата военной разведки мешали получать помощь от других подразделений.
Первая операция началась, когда подразделение номер 131 еще только формировалось. Решено было проверить, каковы условия для работы в Египте. В апреле 1951 года в Каир отправился майор военной разведки Авраам Дар, который после Второй мировой войны работал в Европе, помогая евреям перебираться в Израиль. Майор Дар получил надежный паспорт на имя англичанина Джона Дарлинга и выдавал себя за торговца электроприборами, выпускаемыми фабрикой на Гибралтаре.
Майор пробыл в Египте четыре месяца и не только изучил ситуацию, но и завербовал шестерых местных евреев в Каире и Александрии. Им предстояло выполнять смешанные задачи: организовывать еврейскую самооборону — на случай погромов, вести разведывательные операции и готовить подрывные акции. Тем самым майор заложил основу для работы подразделения номер 131. Миссия майора Дара была признана успешной, поскольку агентов в Египте было очень мало.
Но когда майор вернулся, в разведке разгорелся спор: можно или нельзя использовать в оперативной работе египетских евреев?
С одной стороны, на них можно было положиться — они не продадут товарищей в отличие от местных арабов, которые соглашались работать на израильскую разведку за деньги. Но с другой стороны, использование египетских евреев в разведывательных операциях в случае разоблачения могло плохо сказаться на положении еврейской общины в стране.
Более осторожные офицеры говорили, что вообще нельзя проводить такие рискованные операции, которые могут привести к началу новой войны в тот момент, когда израильская армия еще слаба. Все силы и средства нужно употребить на укрепление армии.
Но в Генеральном штабе считали, что небольшие диверсионные операции могут оказаться очень полезными, а их подготовка требует сравнительно небольших средств.
Командир подразделения Бен-Цур возражал против вербовки местных евреев. Он сам был агентом в Ираке и считал, что работать в разведке могут только подготовленные люди, профессионалы, а не любители.
В конечном счете, было решено тайно доставить только что завербованных агентов из Египта на учебу в Израиль. Им показали, как шифровать собственные донесения и расшифровывать телеграммы из центра. Кроме того, они освоили методы изготовления взрывчатых веществ. Еще им преподавали чисто военные материи: топографию, навигацию, умение стрелять. Но их не обучили основам конспирации и не объяснили, как вести себя в случае провала и ареста.
Пока они учились, за ними внимательно наблюдали, анализируя их сильные и слабые стороны. Впечатление эти храбрые молодые люди произвели благоприятное. Может быть, они бы и справились с задачей, если бы им подобрали подходящего командира.
Теоретически руководителем нелегальной разведывательной сети в Египте должен был стать завербовавший их майор Дар. Но его не любил командир подразделения подполковник Бен-Цур. Майор Дар, в свою очередь, презрительно относился к Бен-Цуру, считая его не очень умным человеком.
Мнение командира, как это бывает в армии, оказалось решающим. Майора Дара так и не назначили на эту должность. Тогда единственным кандидатом оставался уже обосновавшийся в Египте майор Макс Биннет. Он работал в Египте с 1952 года, а до этого действовал в Иране и Ираке. В данный момент выдавал себя за представителя одной немецкой фирмы.
В принципе, он уже познакомился со всеми членами подпольной группы, но ему запретили с ними работать, чтобы они случайно его не выдали. Только один из новых агентов стал его радистом, потому что сам Макс очень медленно работал на передатчике.
В октябре 1953 года последний член подпольной группы Филипп Натансон окончил курс подготовки в Израиле и кружным путем, через Вену, вернулся в Египет. Он привез с собой приказ купить в аптеках необходимые химикалии и ускорить приготовление взрывчатки.
На самом деле группа не была готова к активным действиям. У нее не было ни командира, ни надежной связи с центром, ни фальшивых паспортов, ни продуманных путей бегства на случай провала.
Почему так произошло?
По плану группа не должна была вступать в действие раньше 1956 года. Поэтому технический отдел военной разведки, который готовил фальшивые документы для агентов, отказал Бен-Цуру во внеочередном заказе: ваши люди могут подождать.
Но изменилась политическая ситуация, и разведывательно-диверсионную сеть активизировали на два года раньше срока.
Начальник военной разведки полковник Гибли искренне думал, что тайные операции способны изменить ход истории. Он и его помощники выдвигали массу планов и идей, но им не хватало умения отделить реальные планы от невыполнимых.
Израильская разведка только-только создавалась. В принципе, появление в разведке новичков — это неплохо, это приток свежей крови. Но новички должны уравновешиваться опытными профессионалами. А профессионалов не было.
Другая проблема состояла в «синдроме Кассандры»: военная разведка всегда исходила из худшего варианта развития событий. Разведка часто давала неточные оценки и прогнозы, подозревая то, чего не было на самом деле, и ожидая худшего.
Она переоценивала военный потенциал арабских стран. Частично это диктовалось пониманием очевидной слабости самого Израиля в начале пятидесятых.
В 1950 году военная разведка впервые представила прогноз развития событий, исходя из того, что все арабские страны нападут на Израиль одновременно. Неутешительные выводы этого прогноза сильно повлияли на настроения генералов и политиков, ознакомленных с документами разведки.
Многие считали, что время неумолимо работает против Израиля и превентивный удар это единственное, что спасет страну от неминуемого разгрома.
Начальнику военной разведки полковнику Биньямину Гибли едва перевалило за тридцать. Он родился в 1919 году в Палестине в крестьянской семье. Окончил школу в Тель-Авиве, учился в Принстонском университете и в военном училище в Соединенных Штатах. Служил в еврейской полиции Палестины и в нелегально существовавшей Хагане.
После реорганизации разведки в марте 1949 года возглавил отдел, затем стал заместителем начальника и, наконец, начальником военной разведки. В апреле 1953-го его отправили на год учиться в Англию и США. Это означало, что ему прочили большое будущее: в те годы учиться за границу посылали немногих. Через год он вернулся.
Обаятельный, энергичный, умелый организатор, он был не интеллектуалом, а человеком действия. Считал, что военная разведка должна не столько собирать информацию, сколько проводить тайные операции. Амбициозный Гибли рождал прекрасные идеи, но ему не хватало благоразумия, и он не думал о риске, с которым связана любая разведывательная операция.
Наступил момент, когда военная разведка фактически вышла из подчинения премьер-министру и перестала отчитываться перед директором Моссад, который считался главой всего разведывательного сообщества Израиля и докладывал премьер-министру о всех важнейших операциях.
В 1953-м директор Моссад Иссер Харел получил от руководителя военной разведки план оперативной работы и сказал, что должен знать, что именно собирается делать таинственное подразделение номер 131.
Харел был обеспокоен тем, что военная разведка привлекает к агентурной работе в Египте местных евреев, а премьер-министру об этих планах ничего не известно. Харел сомневался в необходимости проведения операций подразделением номер 131 и пытался настоять на том, чтобы он был включен в состав лиц, которые контролируют эти операции.