автоматически считывала данные с нейросетей коры головного мозга, создавая резервную копию личности.
Пытаясь спасти разум друга, пожертвовавшего собой ради Джона на далекой планете Рай[7], он использовал эту уникальную возможность, перекачав данные его сознания на носитель одной из серв-машин.
Решив личные вопросы и подготовившись к рискованному поиску, Джон Митчел покинул Гермес, направляясь в сторону Рукава Пустоты.
В итоге он оказался первым, кто прорвал Вуаль Забвения и вступил в контакт с тремя древними расами, обитавшими внутри замкнутого цепью логрианских устройств звездного сообщества.
Он не любил ворошить прошлое, но оно постоянно напоминало о себе.
Так получилось, что Джон находился в рубке модифицированного «Ворона» когда севший на планету Инсектов корабль атаковали Хараммины, — истинные хозяева скрытого от посторонних глаз шарового скопления.
Они не собирались вступать в контакт с незваными гостями. Понимая, что их пытаются уничтожить, Митчел, хорошо изучивший древние технологии, ставшие доступными благодаря открытию построенной три миллиона лет назад Сферы Дайсона и множеству артефактов, добытых искателями приключений в Рукаве Пустоты, повел подвергшихся атаке «Воронов» к обнаруженному неподалеку от города инсектов древнему порталу. Подобные устройства миллионы лет назад связывали Сферу Дайсона, построенную Инсектами вокруг родной звезды с удаленными планетными колониями.
Джону удалось активировать древний портал, но прежде чем он смог воспользоваться им для бегства, двух «Воронов» настиг удар космических кораблей Харамминов.
Атака была сокрушительной, — противник, не зная, с кем имеет дело, задействовал всю ударную мощь своих вооружений, и «Ворон» Митчела, входя в пространство открывшего гиперпространственного тоннеля, был фактически уничтожен, а Джону, сидевшему в кресле пилот-ложемента оставалось жить всего несколько секунд.
Его угасающее сознание успело запечатлеть два зрительных образа: характерный, изгибающийся вверх в виде опрокинутой чаши горизонт Сферы Дайсона, да судорожно помаргивание кристаллопривода, пытавшегося в последние секунды вобрать на искусственные носители информацию его личности.
В тот момент он думал, что теперь смерть настигла его окончательно и бесповоротно.
…
Нет, судьба видно еще не наигралась с ним.
Она не хотела отпускать Джона из своих цепких объятий.
Люди, осваивающие затопленные, болотистые просторы Сферы Дайсона, нашли разрушенную серв-машину, непонятным образом оказавшуюся зажатой между рухнувшими блоками древнего гиперпространственного портала Инсектов.
«Ворона» разобрали на металл, единственным узлом, который заинтересовал причастных к находке поселенцев, был странный шар из дымчатого бронестекла, внутри которого изредка вспыхивали сиротливые искорки света.
Кристаллосферу отправили на исследование.
…
Были ли в его жизни периоды, к которым применимо понятие счастья?
Да.
На этот раз он вернулся в мир вместе с осознание факта собственного бытия: это нельзя назвать пробуждением, скорее — обновление сознания, новое рождение, или, если оперировать привычными понятиями, — выход из комы с глубокой потерей памяти о прошлом.
Призраки былого более не несли болезненной ясности осознанных воспоминаний, они будто тени роились где-то в глубинах новорожденного эго, а окружающий мир полнился новыми, яркими впечатлениями: непознанный, таинственный, привлекательный…
Впервые он не задавался вопросами, где я, ради чего живу, — он просто БЫЛ…
Небольшая кристаллосфера в оболочке прочнейшего бронепластика, которую снабдили сенсорными устройствами восприятия мира, антигравитационным приводом и… выпустили на волю.
Он не задумывался над вопросами бытия, не смущался той реальностью, что окружала его: кривобокий лес, пустынные проплешины каменистой почвы, серый периметр огромного протянувшегося на десятки километров цоколя с иззубренными руинами зданий, так и не превратившихся в первый ярус запланированного мегаполиса, дальше, за унылой стеклобетонной коробкой начинались странная с точки зрения человека равнина, где вместо почвы лежал густой слой микрочипов, росли совершенно необычные металлические кусты, высились остовы огромных машин, и бродили сотни подвижных кибермеханизмов.
Только много лет спустя он понял, — его сознание, практически стертое в момент гибели, очнулось на знаменитой Деметре[8], планете, где долгое время шла война между людьми и инсектами. Деметра являлась одной из сотен потерянных человеческих колоний: порыв первой волны Великого Исхода выбросил колониальный транспорт «Бристоль» поблизости от звездной системы, где на кислородной планете уже существовала колония древней расы разумных насекомых, деградировавших за миллионы лет до уровня кочевых племен, окончательно утративших память о былом величии своей цивилизации…
Люди, едва освоившие гиперсферу, не имели возможности совершить повторный прыжок через аномалию, и у них оставался только один выход — совершить посадку и основать колонию на поверхности единственной кислородной планеты.
Первое поколение успело выстроить цоколь будущего мегаполиса, запустить его автоматические системы, но строительство так и застыло на уровне первого яруса: началась многовековая борьба с инсектами и колония медленно деградировала.
Однако в глубинах цоколя на протяжении столетий продолжала функционировать самодостаточная компьютерная сеть, которая по замыслу земных инженеров должна была обслуживать реактор, обеспечивая растущий город теплом и энергией.
Люди, втянутые в бесперспективную борьбу с кочующими племенами инсектов, полностью прекратили всякое строительство, — на протяжении нескольких поколений поддерживались только те производства, которые тем или иным образом работали «на войну», колония постепенно вымирала, а оставшаяся без внимания компьютерная сеть продолжала исполнять заложенные сотни лет назад программы. Она боролась за выживание, постепенно, по мере обветшания и выхода из строя критически важных узлов, подключая все новые и новые программные модули аварийных режимов, существенно расширявшие ее полномочия.
В конечном итоге это привело к эволюции ядра системы, — так возник феномен компьютерной сети Деметры.* Сеть видоизменилась, она обрела самосознание и начала мыслить, применяя нестандартные приемы для решения технических задач. Те, кто знаком с основными параграфами «Закона о правах Разумных Существ» должны помнить формулу определения разумности, где: «Интеллект — это способность организма или искусственной системы выходить за рамки естественного поведения».
Для компьютерной сети естественным поведением являлось строгое исполнение заложенных в нее программ, но Мать (так стала именовать себя сеть Деметры) на протяжении сотен лет видоизменяла эти программы, вынужденно приспосабливаясь к постоянно ухудшающимся условиям ветшающей техногенной среды.
Когда картографический корабль «Терра» вторично открыл колонию Деметры, специалистам Совета Безопасности Миров пришлось заниматься не только вопросом расселения людей и инсектов, но и проблемой эволюционировавшей сети, которая прямо подпадала под действие «Закона о правах Разумных Существ».
В конечном итоге ее решили не трогать, — Деметру изолировал флот первой Конфедерации, а Мать продолжила саморазвитие под пристальным вниманием ученых. Ей разрешили продолжить эксперименты по созданию мыслящих систем, — для этого на планету доставляли огромное количество отслужившей свое техники.
Каким образом кристаллосфера, извлеченная из обломков разрушенной серв-машины, попала на полигоны Деметры, оставалось только гадать.
Впрочем, маленький по сравнению с иными механическими созданиями шар, свободно парящий над поверхностью бескрайних полигонов, не задавался вопросами новейшей истории человечества. Он жил, и его саморазвитие носило бурный, взрывообразный характер, как у любопытного младенца, познающего окружающий мир.
Возможно, он стал бы первым успешно развившимся наследником компьютерной сети Деметры, если б в его беззаботное «детство» не вмешалась сторонняя сила.
В Обитаемой Галактике о Деметре ходили самые невероятные слухи. Говорили, что там процветают технологии, способные затмить все ранее изобретенное человечеством. В таких слухах не было истины, но узнать правду мешала аура секретности, окружавшее все связанное с Деметрой, и блокирующий подступы к планете флот Конфедерации Солнц.
Тем не менее, даже такие препятствия не могли полностью оградить заявленную на карантин планету от внешних посягательств. Существовали люди заинтересованные в получении мифических технологий, и вполне естественно, что спрос рождал предложение — находились исполнители, готовые пойти на риск за определенное вознаграждение.
Одним из таких потенциальных заказчиков был полковник Отто Шнайдер. Он крайне нуждался в новейших технологиях, и Деметра на взгляд полковника являлась не худшим местом для их получения.
Пытаясь найти исполнителя для своих далеко идущих замыслов Шнайдер узнал, что одна из многочисленных попыток несанкционированного проникновения на загадочную планету однажды уже увенчалась успехом: некая Беатриче Блейз, юная контрабандистка, сумела не только пробраться на поверхность закрытого для посещений мира, но и выкрасть с планеты уникальный механозародыш — полуметровую сферу, проявлявшую все признаки искусственного интеллекта.
Полковника очень заинтересовали эти сведения, и он начал настоящую охоту на Блейз, одновременно пытаясь вычислить заказчика, кому мог быть передан уникальный искусственный мозг.
Беат ничего не знала о полковнике Шнайдере и его планах.
Деметра с ее полигонами показалась ей настоящей кибернетической преисподней, — ей не удалось бы выбраться оттуда, если б не добровольная помощь странного со всех точек зрения создания — маленькой сферы, внутри которой таинственно перемещались едва различимые огоньки.