— Ты в порядке?.. Ответь милая, ты не ранена?!.. Веди «Ворона» к Башне. Я принимаю сигналы автономных систем, они докладывают что повреждены несущие опоры. Через несколько минут включится Суспензорное поле — это последний пассивный рубеж обороны. — Он говорил тихо, но связно, видимо собрав для этих слов все оставшиеся у него возможности… или силы.
Милая… — Слово хранило тепло их встреч на лесной поляне, оно не вписывалось в рассудок, ему не было место в жестокой формуле боя, где физика ревущих залпов реактивных установок дополнялась виртуальными ударами, но он был здесь, — дух в керамлитовой плоти, ее Ветер, обретший тяжелые формы шагающей серв-машины и, казалось, нет средства, способного отделить голос от стали, нет больше надежды, нет смысла, будто жизнь оборвалась…
— Я люблю тебя… — Шептали ее губы, а он будто не слыша этих слов повторял:
— Ты должна успеть. Должна… Должна…
Слова звучали все тише, пока его голос не смолк.
Навсегда.
Ей в этот миг захотелось взвыть, но боль комом застрявшая в груди, не находила выхода в крике, искусанные губы почему-то выталкивали в коммуникатор совсем другие слова:
— Ведомые?
После непродолжительной паузы пришел ответ:
— На связи. Почему я не слышу Джона?
— Он не может говорить. Отступаем к Башне. Нужно прорваться под самые стены любой ценой.
— Девочка, ты с ума сошла?! — Раздался голос Фроста. — Эта громада держится на честном слове. Она вот-вот рухнет!
— С кем я говорю?
— Меня зовут Фрост.
— Слушай Фрост, если хочешь жить, — выполняй приказ.
Снова секундная пауза и уже другой голос задал вопрос:
— На связи Драйв. Я хочу знать мотивацию приказа.
— Суспензорное поле. Джон сказал оно включиться, чтобы удержать стены Башни от падения.
— Он не может подтвердить это лично?
— Нет.
— Хорошо, считай я поверил тебе. Мы выравниваем строй. Каков резерв времени?
— Несколько минут. Точнее сказать не могу.
Две минуты.
Ровно столько понадобилось трем «Воронам» чтобы прорваться сквозь кипящую вокруг схватку.
На двадцатой секунде у Яны закончился боекомплект для ракетных установок. Она ввела зенитный лазер в режим автоматического огня, и переключилась на орудия.
Индикаторы электромагнитных ускорителей цвели зловещими, рубиново-красными сигналами критического перегрева. Система охлаждения, пробитая в нескольких местах, истекала ядовито-зеленым паром. Гидравлические усилители основного сервопривода заклинило, и рубка теперь не поворачивалась относительно платформы, но Яна упорно вела поврежденного Райвена к Башне, которая продолжала огрызаться огнем, пока очередной ракетный удар, нанесенный с низких орбит Гермеса, не пробил стену в районе верхнего этажа, где располагался кабинет Араманта и были сосредоточены основные блоки кибернетической системы.
Попадание оказалось роковым.
По поверхности исполинского сооружения с оглушительным треском внезапно побежали трещины: казалось, еще секунда и миллионы тонн стеклобетона начнут рушиться вниз, но вместо катастрофического обвала в расширяющихся вертикальных разломах внезапно возникло нежно-зеленое сияние суспензорного поля.
Гигантская постройка не рухнула, — отдельные фрагменты, сцементированные зеленоватым сиянием, дрожали, но не сдвигались с места, а аура продолжала расти, расширяясь по периметру Башни, наливаясь цветом сочной зелени, и три серв-машины, пробившиеся к открытым воротам, через которые они выходили четверть часа назад, вдруг начали испытывать упругое, нарастающее сопротивление.
— Быстрее! — «Ворон» Драйва резко увеличил скорость, стремясь войти в проем ворот раньше, чем суспензорное поле наберет расчетные характеристики.
Сервомоторы машин работали на пределе мощности, и когда зримая черта оказалась пройдена, Фрост не смог удержать равновесие от резкой смены динамических нагрузок, — ступоходы его «Ворона» вдруг подломились, машина развернулась, опрокинулась набок, и по инерции со скрежетом въехала в сумеречный зев ворот, рассыпая снопы искр и оставляя за собой глубокую борозду.
Драйв и Яна справились с управлением, — их серв-машины вошли в громадный сумеречный зал предшлюзового накопителя и остановились, выпустив дополнительные гидравлические упоры.
Дрейк посмотрел на анализатор атмосферы и, откинув забрало гермошлема, вытер тыльной стороной перчатки покрытый испариной лоб.
Теперь, после включения суспензорной защиты, никто не сможет проникнуть в Башню или покинуть ее.
Оставалось только гадать, каким запасом энергии обладают питающие поле источники.
…
— Эй, детка, ты как? — Сбоку сквозь стелящийся вдоль пола зеленоватый, едкий дым прорезалась фигура Фроста. Он остановился напротив Яны, несколько секунд рассматривал ее расширенными от перевозбуждения глазами и вдруг добавил, перехватив ответный взгляд:
— Детка, ради твоего спасения заварилась вся эта каша. Не надо так смотреть на меня, ладно? Ты человек и я человек, а он — ладонь небрежно похлопала по иссеченной осколками броне гигантского ступохода Райвена, — он груда железа в которую запихнули сознание давно почившего последыша этой дрянной семейки Сент-Иво… Будь они прокляты вместе со своей Башней!..
Яна резко развернулась и наотмашь ударила его по руке, так что Фрост потерял равновесие, едва удержавшись на ногах.
— Эй, ты что?!
— Никогда больше не называй меня «деткой». Иначе я спалю твои мозги. — Срывающимся голосом произнесла она. — Еще раз заденешь меня или Джона, я так и сделаю. — Яростно выдохнула она.
— Вы заколебали, оба! — Не выдержав, заорал Анджей. — Один сумасшедший кибрайкер, еще мнемоник в придачу. И все угрожают мне!..
Неизвестно чем бы обернулся этот внезапно вспыхнувший диалог, не появись на мизансцене событий Драйв. Мельком взглянув на искалеченную серв-машину, он похлопал ладонью по ступоходу, но не так как это сделал Фрост, а дружески и спросил, задрав голову, чтобы видеть прошитую снарядами рубку:
— Порядок Джон?
Ему ответила гробовая тишина.
Драйв нахмурился и резко обернувшись, посмотрел на Яну и Фроста.
— Брейк, оба. — Мрачно приказал он, и его, как ни странно, послушали: Яна, чувствуя что силы окончательно покидают ее, тихо опустилась на рифленый металлопластиковый пол ангара, прижавшись спиной к броне Райвена.
Фроста сплюнул. Наконец-то он мог сделать это, избавившись от надоевшей скорлупы бронескафандра. Нежно-зеленое сияние суспензорного поля поддерживающее стены искалеченной Башни, не только отсекало пылевую бурю, но и удерживало пригодный для дыхания воздух.
— Все, теперь мы вне игры. — Драйв посмотрел на жирные, чадные шлейфы дыма, истекающие из подбитых штурмовых модулей, чьи остовы виднелись по ту стону прозрачной границы суспензорного поля. Вокруг Башни все еще вспыхивали короткие беспорядочные перестрелки, — это остатки армии киборгов, брошенной кибернетической системой комплекса на защиту подступов к сооружению, вступали в бой с десантом корпорации. Дикс смотрел сквозь зеленоватую мерцающую стену на отряд машин, попавший под перекрестный огонь башенных орудий двух штурмовых модулей, и думал, что снаружи все кончено. Словно подтверждая его мысль в небесах, из-под тяжелого полога напитанных гарью облаков появилось еще несколько спускаемых аппаратов с десантом.
— Они не смогут проникнуть сюда? — Обеспокоился Фрост, проследив за взглядом Дикса.
— Нет. Суспензорное поле разрабатывалось для ликвидации аварийных ситуаций на космических кораблях. — Пояснил Драйв. — Это особый вид пассивной защиты. Оно вступает в контакт с любым материальным предметом, как бы цементируясь с ним. Так что проникнуть суда нереально. Так же как и нам невозможно покинуть Башню.
— А орбитальная бомбардировка? Ракеты? — Не успокаивался Фрост.
— Суспензорное поле способно выдержать удар небольшого астероида. Так что можешь расслабиться. Единственное что нам угрожает, это смерть от голода и кибрайкеры «Генезиса». Я же ясно сказал: суспензорное поле создавалось с определенной целью, — оно защитит тебя от броска камня, ракетного запуска, разряда лазера, но свободно пропустит определенную модуляцию волн, используемых для аварийной связи. Представь себе корабль, попавший в метеоритный поток. Его обшивка пробита, огромные дыры заполнены суспензорной защитой, а внутри замурованы люди. Как спасателям добраться до них?
— Не знаю. — Пробурчал Фрост.
— Для этого существует особая частота связи, которую проводит структура защиты. Используя ее можно связаться с кибернетическими системами корабля и отдать им определенные приказы.
— Значит, кибрайкеры могут вырубить поле и тогда Башня рухнет? — Живо сообразил Анджей.
— Приблизительно так. Это не мгновенная процедура, — тут же успокоил он Фроста. — Если мы с Яной будем бодрствовать по очереди, то сможем вовремя распознать начало атаки и остановить ее.
Фрост повернулся к Яне.
— Как насчет ого, чтобы выжечь мозги не мне, а… — Он не договорил, заметив как Яна отрицательно покачала головой.
— Я никого не буду убивать. — Тихо, но твердо произнесла она.
— Понимаю. — Усмешка Фроста стала похожа на оскал. — Тебе проще умереть самой, да? Гребаная этика…
— Там нет мнемоников, Яна. — Вмешался в разговор Драйв. — Если начнется виртуальная атака, осуществлять ее будут кибрайкеры. Тебя ведь готовили для противодействия таким людям, верно?
— Я уже не вижу разницы… — Безразлично ответила Яна. — Мы одинаковые. Мне так кажется.
— А как же хорошие и плохие парни? — Не выдержав, вставил реплику Фрост. — Какая разница, сколько имплантов в башке, вот у меня один и я плохой. Очень плохой.
— Так может и начать с тебя? — Спросила Яна, поднимая взгляд.
— Я же сказал, прекратите!
Теперь настала очередь Драйва выслушать короткую, но резкую фразу:
— Сам заткнись.
— Хорошо… — Дикс поднял руки, понимая бесполезность перепалки. — Я помолчу. Только напомню, что втроем нам было бы легче выбраться отсюда, чем поодиночке.