— Понятно. Я и не знал, что ты этим занимаешься. — Эл помолчал минутку. — Но, может, хотя бы наскоро перекусим?
— Нет, мне нужно домой. Приготовить Джерри ужин, проверить уроки. Обычные дела.
Эл задумался, и она смогла перевести дух. Нет, Мэг не врала. Конечно, Джерри мог бы поужинать самостоятельно. И домашнее задание она у ребенка никогда не проверяет. Но… настоящая мать всегда должна быть рядом.
— Хорошо, — сказал Эл. — Тогда до завтра.
— До завтра?
— Ведь завтра занятие, разве нет?
— А… Ну, конечно.
Она засмеялась. Что с ней делают эти глаза! Почему ее неверное сердце так быстро поддается их очарованию?
— Значит, сегодня у меня будет возможность поработать над первой главой?
Мэг кивнула.
Но Эл был настойчив.
— Тогда устроим праздник, как только с меня снимут гипс. Согласна?
Она снова кивнула. Пусть уходит скорее, не то невидимые цепи, сдерживающие ее сердце, не выдержат.
Он помолчал немного, потом поднялся и пошел к выходу.
— Спокойной ночи, Мэг!
— Спокойной ночи…
Мэг молча смотрела ему вслед, а сердце ее кричало: вернись! Медленно-медленно Мэг подошла к двери и заперла ее.
Это не дело. Так нельзя. А как же быть? Возможно, они смогут встречаться и останутся друзьями? Черта с два! Но это единственное, что остается. Или так, или совсем его не видеть. Но на это у нее не хватит сил.
Глава 10
Эл, выдернув из машинки очередной недопечатанный лист, скомкал его и швырнул в корзину для мусора. Никакого удовлетворения. То ли дело распутывать преступление по горячим следам!
Он откинулся на спинку стула и нахмурился. Надо было ему купить настоящее рабочее место с автоматическими выдвижными ящиками, с вращающимся столом, хорошим письменным прибором. Вот тогда он смог бы развернуться не на шутку! Эл готов был пари держать, что у всякого уважающего себя писателя все это есть.
Вздохнув, как нерадивый ученик, которого силой усадили за уроки, Эл выглянул в окно. Вид чудесный, ничего не скажешь. Жители дымного Чикаго за такой отдых отвалили бы кучу денег, но ему это уже начинает надоедать. Воздух такой чистый, что дышать невозможно, и птицы горланят целыми днями, с ума сойдешь.
Кошка прыгнула ему на колени.
— А, Рози? Ты пришла сказать, что я бездарен? — обратился Эл к кошке, которую он без затей наградил женским именем.
Рози замурлыкала и прыгнула на стол. Она случайно нажала лапкой на клавиши машинки, и на листе появилось интересное, хотя и неразборчивое сообщение.
— Я понял, — сказал Эл. — Ты думаешь, что я никуда не гожусь, и считаешь, что у тебя получится гораздо лучше, так?
Вполне возможно, киска права. В том-то и дело. В последние дни у Эла все валилось из рук. Может, ему лучше вернуться в полицейский участок? Правда, и там он был не на высоте — простреленная нога тому доказательство.
— И зачем ей понадобилось идти на это дурацкое заседание?
Рози не знала. Возможно, она считала, что Эл мог бы и сам додуматься. Но вся беда в том, что ответ на этот вопрос вряд ли был утешительным.
Может, не ходить сегодня на занятия? Вряд ли Мэг заметит его отсутствие.
Но вечером, когда Люк подъехал к дому, Эл с готовностью забрался в такси. Он не смог заставить себя остаться дома.
Сегодня Мэг казалась оживленной и сияющей. Глаза ее блестели, а губы казались чуть припухшими и оттого соблазнительными. На ней было бледно-голубое платье, которое подчеркивало стройную талию и округлую грудь. И зачем сдалось ей это заседание! Сама ведь говорила, что не любит Уилла… К чему тогда эта комедия?
Эл был так занят своими мыслями, что не слышал ни единого слова. Вдруг все зашумели, задвигались. Занятие окончилось. Эл подошел к ее столу. Мэг складывала в папку свои бумаги.
— Как прошло заседание? — поинтересовался он.
— А, вчера? — улыбнулась она. — Прекрасно. Решили сделать коллаж для школы и устроить поминальную службу на футбольном поле.
— Здорово.
Она сделала вид, что не заметила его сарказма.
— Должно получиться хорошо. Они, правда, хотят придумать что-нибудь более интересное, но еще не решили, что именно. Время еще есть.
Эл хмыкнул и пошел к двери.
— Эй, подожди. Я ведь собиралась отвезти тебя.
Он повернулся к ней и спросил удивленно:
— Но разве тебе не нужно домой?
— Слушай, я действительно была занята все эти дни. Но это не значит, что тебе придется идти пешком. Ну, как продвигается работа над первой главой? — И она, прихватив папку и сумочку, направилась к двери.
Ну и тема для разговора!
— Нормально, — ответил он. — Только медленно.
— Так и должно быть, — глубокомысленно заметила Мэг. — Многие думают, что писать книги очень просто. На самом деле все хорошее требует труда и времени.
Ему показалось, что она имеет в виду совсем не книги.
Они вышли на ночную улицу и в молчании сели в машину. Как хорошо вновь оказаться рядом с ней. Только протянуть руку — и можно дотронуться до этой волшебной женщины. И это уже будет счастьем. Может, Мэг действительно права? Нельзя, чтобы все происходило слишком быстро.
Свернули на Главную улицу. Вот и здание вокзала. Эл затаил дыхание. Что она будет делать? Проедет мимо или свернет к станции, чтобы повторить волшебный полет? Мэг поехала дальше.
— Черт, — вполголоса проговорил он.
— Что ты сказал?
— Ничего. Что-то горло першит.
И он демонстративно прокашлялся.
— Это из-за ночного воздуха, — заметила Мэг. — На некоторых он странно действует.
Это верно. На некоторых также странно действует, когда их вот так волокут домой. Особенно на полицейских в возрасте.
— А в закусочной все в порядке? — спросил он.
— Да.
— Послушай, Мэг! Торопиться некуда. Можно заглянуть и проверить.
Она продолжала вести машину, невозмутимо глядя перед собой.
— Уходя, я специально проверила, везде ли выключен свет.
— Молодец.
— Лучше быть осторожной, чем потом жалеть.
Еще один намек. Эл отвернулся к темному стеклу. Нужно быть глухим, немым и слепым, чтобы не понять: Мэг не хочет торопить события. Ей нужно время.
А что ему нужно? Ответ прост: он хочет быть с ней.
Дальше ехали молча. Удивительно: с каждой новой поездкой дорога кажется все короче. Мэг повернула к дому, подъехала к крыльцу, выключила двигатель, и… ночь накрыла их своим черным покрывалом. Ветерок шуршал листьями, стрекотали сверчки. Сердце Эла бешено стучало.
— Нам нужно побыть врозь, Эл, — тихо сказала Мэг. — Постарайся понять меня.
Он повернулся к ней. В темноте не видно было ее глаз, но Эл знал, в них сейчас — неуверенность и робость.
— Что ж, между нами достаточно большое расстояние, — сказал он, показав на место между двумя сиденьями. — Сюда можно даже поставить еще одно сиденье.
— Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, — возразила Мэг, прищурив глаза. — Я не хочу, чтобы меня торопили, подталкивали или заставляли.
Очевидно, его обвиняли во всех трех грехах.
Эл отвернулся и уставился во тьму. Вдали шумела река, несущая свои воды в неизведанные дали. В молодости у Эла была тяга к неизвестности, но теперь она прошла. Теперь его манила ясная цель, оседлая жизнь и спокойная старость рядом с верной подругой.
— Но я не хочу, чтобы мы совсем перестали видеться, — нарушила тишину Мэг.
— Что ты имеешь в виду?
— Я хочу, чтобы мы остались друзьями. Добрыми друзьями, как сейчас.
— И ты не хочешь переступать черту. Правильно?
Он услышал, как она вздохнула, и повернулся к ней.
— Почему нельзя оставить все как есть? — спросила Мэг. — Мы делаем то, что нам нравится. Нам хорошо вместе.
Почему нельзя? Да потому, черт возьми, что ему этого мало. Он хочет больше. Быть с нею рядом каждый день, каждую ночь, любить!
— Постарайся меня понять, Эл. — Мэг легко коснулась его руки. — Пойми, когда меня бросил Уилл, я почувствовала себя несчастной, опустошенной и никому не нужной.
— Понимаю.
— Нет, Не понимаешь. Если только ты сам через все это не прошел. Кроме Уилла, я ни с кем не встречалась. Мне это и в голову не приходило. Я считала, что мы созданы друг для друга, что мы — две половинки одного целого. Когда он ушел, он унес с собой все. Мое сердце, мои жизненные ориентиры, даже мои воспоминания: ведь мы росли вместе, и вся моя жизнь была связана с ним.
Он все прекрасно понимал. Но ведь с тех пор прошли годы. Раны затягиваются, и люди живут дальше.
— Но ведь ты справилась.
— Да, я не погибла. Я научилась заботиться о себе.
— И о Джерри, — добавил он.
— И о Джерри, — согласилась она. — Но у меня все по-другому. У меня не было, как у других женщин, опыта удачных и неудачных романов. У меня был один, который плохо кончился. Мне гораздо труднее, чем кому-либо, начинать снова.
— Но я-то тебе не чужой, — возразил Эл. — И я не Уилл.
Она уселась боком, чтобы лучше видеть его.
— Я хочу, чтобы мы остались только друзьями, Эл. Настоящими друзьями. Как сейчас.
Мэг положила ладонь на его руку. Эл не повернулся. Далекая звезда подмигнула ему, обещая нежность и счастье. Но, если он правильно помнит урок по астрономии, этой звезды, возможно, уже не существует. И он теперь любуется светом давно умершего светила. Неужели он страдает из-за чувства, которое уже сгорело? Да и было ли оно?
— Эл?
— Да? У меня все в порядке.
Он заставил свой голос звучать бесстрастно.
— Я понимаю, ты не этого хочешь, но…
— Это уж точно, — отрезал он. Хватит ходить вокруг да около. — Я хочу, чтобы у нас все было по-людски. Не только дружба, а все, понимаешь меня?
— Думаю, что да.
Он заскрежетал зубами и помолчал, чтобы не сорваться.
— Я хочу заботиться о тебе. Я хочу жить для тебя. Каждый день и каждую минуту.
Мэг отвернулась к окну и долго молчала. Казалось, время остановилось.
— Но я терпелив, — нарушил Эл тишину.
Мэг повернулась к нему с невеселой улыбкой. Его сердце запрыгало и заюлило, словно суматошный щенок.