— Лара? — кричу я, когда Эмиссар оборачивается, чтобы сосредоточиться на мне.
— Кэссиди, — кричит она с противоположной стороны склепа. — Тебе лучше уйти с дороги.
Древняя гробница издает стон прямо мне в спину, и я понимаю, что она хочет сделать. Я бросаюсь прочь с дороги, прямо перед тем, как старый склеп трескаясь, разваливается на части. Это вряд ли поможет победить Эмиссара. Не думаю, что его можно раздавить. Но из-за обрушения появляется много пыли, грязи и мусора. Я задерживаю дыхание, стараясь не вдыхать. Вокруг моего запястья появляется рука, и я вздрагиваю, подавляя крик, но это всего лишь Лара. Невозможная, удивительная Лара. Она на самом деле здесь.
— Как ты здесь оказалась? — спрашиваю я, задыхаясь из-за пыли. — Откуда ты..?
— Вопросы потом, — запыхавшись говорит она. — Прямо сейчас — бежим!
Я спотыкаюсь, наклоняясь, чтобы вынуть кулон из сорняков на могиле, поморщившись, увидев, что зеркало разбито — не просто расколото, выбито напрочь. Я сую его в карман, когда Лара снова толкает меня к воротам. Джейкоб, пошатываясь, идет за нами, при этом он всё еще выглядит потрясенным и мокрым.
— Ты в порядке? — спрашиваю я у него.
— Ноль из десяти, — дрожа, отвечает он. — Не рекомендую позволять этой шутке касаться вас.
— Меньше разговоров, больше бега, — огрызается Лара.
В моих ушах все еще звенит от странной тишины, которая окружала Эмиссара, но стоит нам подойти к воротам кладбища, клянусь, я слышу музыку. Не жуткую мелодию Вуали, а вой трубы, сопровождаемый звуками рожка и саксофона. А потом мы подбегаем к выходу из Сент-Рош, я поднимаю глаза и вижу парад. Очень медленно движущийся парад. Впереди ползут машины, а люди пешком идут позади, кто-то в черном, остальные в белом, кто-то держит цветы, другие зонты. Марширующий оркестр разделился по группе, словно бусы на цепочке: блестящие инструменты сверкают, джаз звучит по всей улице. И в самой середине пара мужчин несет что-то.
Это гроб.
А потом, я понимаю, что это не парад.
Это похороны.
Лара тянет меня прямиком к ним. Мы пригибаемся и бредем через медленно движущийся поток, проскальзываем в зазоре между барабаном и трубой, женщиной в воскресной шляпе с перьями и лошадью, пытаясь пробраться на другую сторону улицы. Процессия растягивается далеко.
— Здесь полно жизни и смерти, — говорит Лара, потянув меня за собой к машине, — хорошее прикрытие. Это запутает Эмиссара, по крайней мере, на время.
Все втроем мы приседаем, Лара смотрит на меня и первое, что она говорит мне:
— Я же говорила тебе не шататься одной. — а потом она смотрит на Джейкоба. — Честно, неужели настолько трудно держать её подальше от неприятностей?
— Хотел бы я посмотреть, как бы ты попыталась!
Джейкоб наконец-то снова выглядит самим собой, его светлые волосы сухие и цвета вернулись (насколько это вообще возможно). Лара цокает языком и поднимает свой зеркальный медальон, чтобы через плечо посмотреть на процессию и ворота кладбища. Я тянусь к своему зеркалу прежде чем вспоминаю, что оно разбито. Рука падает, не зная, что же теперь делать, моментально опускаясь на камеру.
— Ты его видишь? — спрашиваю я, подвинувшись, чтобы тоже заглянуть.
Воздух в груди заканчивается, когда я вижу Эмиссара на выходе из кладбища. Он останавливается под кованой аркой Сент-Рош, поворачивая голову из стороны в сторону, разыскивая нас. Меня. А потом он исчезает, словно дым.
— Он ушел, — шепчу я.
— Пока что, — говорит Лара, озвучивая ту часть, о которой не хочется думать. Эмиссар пришел из ниоткуда. Растворился в никуда. Что означает, он может быть где-угодно.
Мы отходим от машины, дожидаясь, когда процессия пройдет.
— Лара, — говорю я. — Как ты попала сюда?
— Села на самолет, — отвечает она, словно это не требует объяснения. — Я была в аэропорту, самолет моих родителей улетел. Как ты знаешь, я должна была улететь домой, но я тут подумала, ты попала в неприятности, а я всегда хотела увидеть Новый Орлеан… Общество «Черная кошка» и всё такое… поэтому я поменяла билет.
— Ты просто…поменяла билет?
— Вообще-то забронировала пересадку. Это не так уж и сложно. Все при помощи телефона. Я знаю данные кредитной карты родителей. И это короткий рейс из Чикаго в Новый Орлеан.
Даже Джейкоб выглядит впечатленным.
— Пройдет какое-то время, прежде чем родители хватятся меня, — говорит она, — я не ожидала, что ты попытаешься вступить в схватку с Эмиссаром в одиночку, так что…
Я обнимаю её. Лара слегка напрягается, она явно не привыкла к нежностям. Но она не отстраняется.
— Спасибо тебе, — говорю я, крепко сжимая её.
Она гладит меня по руке и бросает взгляд через плечо.
— Нам нужно уходить.
Она права. Музыка затихает, процессия движется вперед, а с ней и наше прикрытие.
— Как ты вообще меня нашла? — спрашиваю я, поднимаясь на ноги.
— Промежуточники чувствуют друг друга, — говорит Лара, тыкая меня в грудь. И я понимаю, о чем она говорит. Существует некая нить… не физическая, но она такая же настоящая, и она соединяет нас. Как компас, который всегда указывает на север. Что на мгновение напоминает о странном чувстве, которое я испытала на кладбище Метери, о притяжения, которое ощущала, и я хочу спросить об этом Лару, знакомо ли ей нечто подобное, когда нас окликает голос.
— Кэссиди Блейк! — окрикивает мама.
Похоронная процессия ушла. Улица снова опустела и по ней мчится моя мама.
— Сколько раз я говорила тебе на счет твоих прогулок по…Бог мой, Лара? Это ты?
— Здравствуйте, миссис Блейк.
— Извини! — говорю я. — Мы хотели посмотреть на парад. Или похороны, или что это вообще было. И я наткнулась на Лару!
Лара бросает на меня взгляд.
— Это значит, что мы договорились встретиться и она рассказала мне где вы.
Мама моргает.
— Да, но что во имя всего святого ты тут делаешь?
Улыбка Лары становится шире.
— Представляете, я оказалась тут неподалеку? Моя тетушка живет в Квартале.
— Миссис Уэзершир? — спрашивает мама, вспоминая нашу домовладелицу из Шотландии.
— О, нет, ммм, другая тётя, — запинается Лара, и теперь уже моя очередь бросать на неё взгляд. — Она месяцами приглашала меня приехать в гости, и когда Кэссиди сказала мне, что вы тоже здесь, я решила, что это будет просто идеально.
— Да, — медленно произносит мама, — каковы шансы?
— Она никогда в это не поверит, — говорит Джейкоб, но у Лары Чаудхари есть власть над взрослыми. Не знаю, может из-за английского акцента или идеальной осанки, того факта, что её волосы всегда идеально заплетены, а одежда чистая и опрятная, в то время как я всегда выгляжу так, словно попала под шторм… но все относятся к ней, как к взрослой.
— В любом случае, — говорит Лара, — я знаю, что вы заняты на съемках, но не могла бы мы с Кэссиди немного пообщаться?
Мама моргает.
— Ну, да, конечно, но… — она оглядывает улицу. — Твоя тётя здесь, с тобой?
— О, она сейчас на работе, но мы будем осторожны.
Мама колеблется, явно разрываясь между тем фактом, что я постоянно попадаю в неприятности, и осознанием того, что у меня, наконец, появился друг.
Джейкоб откашливается.
Поправочка, живой друг.
Мама оглядывается на Сент-Рок.
— Ну, мы сегодня уже закончили.
— Отлично, — говорю я, пока Лара тащит меня за руку по тротуару. — Встретимся в отеле!
— Ну… ну ладно, — говорит мама, её голос немного нервный. — Но я хочу, чтобы вы вернулись до темноты.
— Конечно, миссис Блейк, — отвечает Лара с идеальной улыбкой, потянув меня за угол.
Как только мы скрываемся из виду, Лара достает телефон. На экране карта Нового Орлеана.
— Фокус со взрослыми, — говорит она, направляясь в конец квартала, — в том, чтобы не давать им времени подумать.
Она всегда быстро ходила, поэтому мне приходится перейти на легкий бег, чтобы подстроится под её шаг.
— Куда мы идём? — спрашиваю я.
— Разве это не очевидно? — отвечает она. — Мы отправляемся на поиски Общества.
Часть третья
Общество «Черная кошка»
Глава двенадцатая
Лара движется, словно спецагент на задании. То есть, мы итак на задании, но она всегда так ходит. Словно она знает, куда конкретно она направляется. Даже если на самом деле не знает.
— Я думала, что ты не знаешь где находится Общество, — окрикиваю я её, пытаясь догнать.
— Я не знаю, — отвечает она, поправляя красный рюкзачок. — Но это секретное общество, посвященное паранормальному, а значит должен быть некий знак.
Я смотрю на плакаты на витринах магазинов, рекламирующие заклинания и карты таро, вуду и вампиров. В этом городе множество знаков, но, насколько я могу судить, ни один из них не относится к Обществу.
Лара, наконец, останавливается.
— Если бы я управляла паранормальным обществом, так и поступлю однажды, я бы оставила знак там, где его бы смогли увидеть лишь люди с паранормальными способностями. — она поворачивается, многозначительно глядя на меня.
— Вроде Вуали, — говорю я, понимая.
— Именно.
Лара разворачивается на пятках и тянется к завесе. Мы с Джейкобом следуем за ней. Воздух раскалывается, и я ощущаю теперь уже знакомый прилив холода, мгновенное чувство падения, прежде чем мир возвращается, став немного более блеклым и странным, чем раньше. И снова это раздвоенное зрение, ощущение, что я стою в нескольких местах одновременно — или нескольких версиях одного и того же места. В одном глаза заполоняет дым, принося с собой жгучий запах огня. В другом я вижу солнечный день и люди гуляют рука об руку. По улицам льется джаз напополам со смехом и криками, а также воем сирены.
— Это несколько сбивает с толку, — говорит Лара, закрывая один глаз, а затем и другой, пытаясь сосредоточиться. Она прижимает ладонь к одному глазу, словно пластырь и идет.
Мы проходим мимо длинных машин, лошадей, группы мужчин в странных костюмах. Огонь поглощает один балкон, на другом танцует пара. Я прижимаю руку к груди, пытаясь спрятать сине-белое сияние ленты.