– Разумно, – похвалил легендарный следователь. – Вы вообще, должен заметить, очень разумные девочки.
– Не хочется, как Вика, пойти и не вернуться, – поёжилась Лиза.
– Однозначно, – кивнул Михаил Юрьевич. – Итак, что у нас получается? Есть один человек – бомж Валера, который нашёл поисковую ориентировку на пропавшую девочку, прядь волос или саму Вику Журавлёву, пуговицу от вещи взрослого человека, который носит скучную тёмную одежду, и магнитик с Тадж-Махалом. Все находки он спрятал там, где никто не станет искать, – на своей собаке. Но что-то пошло не так, его тайник был найден или почти найден. Есть ещё два или три человека – старуха, Кот и некто третий, которые хотели избавиться и от бомжа Валеры, и от его тайника. Судьба Валеры неизвестна, судьба Пупсика оказалась к нему благосклонной. Но теперь под ударом оказались вы как новые хранители улик и свидетели, слишком близко подошедшие к тайне. Очевидно, раз то, что было на Пупсике, так важно для них, значит, это очень важно и для нас. Теперь рассуждаем. Ориентировки на Вику висят везде, мы с Жужей видели их много раз на автобусных остановках, на магазинах и даже на нашей почте. Бери любую, зачем топить собаку? Совершенно ни к чему из-за неё ввязываться в череду преступлений. Значит, ценность именно этого экземпляра ориентировки состоит в том, что он находился на одной собаке вместе с девичьим локоном, пуговицей, возможно, и магнитом. В мои времена экспертизы ДНК не было, работали без неё и, надо сказать, справлялись. Но теперь-то экспертизу ДНК делают! И мы сделаем. Если прядь волос принадлежит пропавшей девочке, значит, бомж Валера смог её найти. Это факт. Валеру устраняют, улики пытаются замести. Логично напрашивается причастность Кота и старухи к исчезновению Вики, и тогда их мотивы в истории бомжа и Пупсика более чем понятны. И, конечно, преступники готовы рисковать: слишком грозное им светит наказание. Если девочка жива, они боялись, что Валера расскажет, где она находится. Единственное, непонятно, как ему удалось бы раздобыть прядь с живой девочки? Либо они боятся разоблачения из-за обронённой на месте преступления пуговицы или, скажем, магнита. Одно ясно: дело развивается так, что нам необходимо как можно скорее закрыть его! Верно?
– Да! – в один голос выдохнули Лиза и Надя.
Они ни разу не подумали, что Вика может быть уже неживой. Не подумали, что и они могут стать неживыми. Смерть – это такое странное и непонятное явление, которое в их жизни просто не могло встретиться. Оно существовало, но где-то очень далеко, в совершенно другом измерении.
– Алло, Петя? Здравствуй, Петенька, будет минутка – приди, пожалуйста, ко мне. У меня есть для тебя работа.
– Михаил Юрьевич, опять? Что на этот раз? – раздался в трубке хриплый, пожилой и не очень довольный голос.
– У меня появились прекрасные помощницы. Вместе мы расследуем дело исчезнувшей Вики Журавлё-вой. У нас есть улики. Их надо бы проверить. Это может кардинально изменить ход следствия. Прядь волос Вики, свидетель преступления и пуговица похитителя. Уже интересно? Тогда мы тебя ждём!
Свободная минутка выкроилась очень скоро. Девочки только успели расфасовать улики по пакетам и пронумеровать их в порядке, какой указал им Михаил Юрьевич, как затрещал звонок у входной двери. Собаки встрепенулись. Заливаясь отчаянно звонким лаем, первой в прихожую помчалась Жужа. Но Пупсик обучался быстро, он подхватил линию защиты густым басом и тоже в два прыжка подскочил к двери.
– Молодцы, молодцы, защитнички, – похвалил их Михаил Юрьевич. – Отработали хлеб, и хватит.
Но собаки не могли уступить друг другу почётную должность главного сторожа, и никто из них не хотел умолкнуть первым. Они драли глотки во всю силу, как на конкурсе, виляли хвостами и пихали пожилого следователя.
– Сейчас, Петенька, сейчас открою, – отбиваясь от собак, пообещал Михаил Юрьевич и, повозившись с замком, обещание своё выполнил.
Жужа с Петенькой была прекрасно знакома, а Пупсик вообще любил всех людей на свете, кроме хромой старухи и Кота, поэтому друга семьи собаки пустили в дом и проводили в комнату почётным караулом.
– Вот, познакомься, Петенька, это мои помощницы. Я уж думал, всё, ушёл в запас, стал живым экспонатом среди раритетов. Ан нет, с такой командой мы очистим наш город от преступников!
Петенька оказался пузатым, скукоженным, сердитым и к тому же очень пожилым дядькой.
– Давайте, Михаил Юрьевич, преступниками будем заниматься мы, а вы наслаждайтесь заслуженным отдыхом и не вмешивайте детей в неприятности, договорились? – прокашлявшись в кулак, сказал Петенька.
– Да, девочки, хочу представить вам моего ученика, Петра Васильевича Мамонтова, следователя уголовного розыска.
Пётр Васильевич снова закашлялся и сильно покраснел.
– Я его помню вот таким пострелёнком, – продолжал легендарный следователь, помахав рукой возле колена. – Бегал он за мной, такой махонький, любознательный, и расспрашивал меня обо всём на свете, мечтал стать милиционером. И поглядите, каким вырос! Следователь уголовного розыска! Я его воспитал! Теперь он встал на стражу города вместо меня. Принял, можно сказать, боевое дежурство.
– Так, Михаил Юрьевич, давайте без лишней лирики. Где улики по делу Вики Журавлёвой? Откуда они у вас?
– Отсюда! – Михаил Юрьевич указал на Пупсика, который сидел рядом с девочками и с любопытством разглядывал вновь прибывшего стража порядка.
Пояснять долго не пришлось, Петя оказался хорошим учеником и всё схватывал на лету. Пакеты с уликами он засунул к себе в сумку.
– Если ДНК этой пряди совпадёт с той ДНК, которую мы получили из личных вещей Вики, то это знаете что? Это безобразие! Исчезновение Вики Журавлёвой – это уголовное дело. Здесь не место для досужего любопытства и малолеток! Не спускайте с них глаз, я не могу к каждому, кого вы вербуете в свою незаконную группировку, приставить охрану! Михаил Юрьевич, хватит играть, вам пора повзрослеть! – сказал он и, не попрощавшись с девочками, быстро вышел в прихожую.
Михаил Юрьевич последовал за ним, чтобы проводить гостя.
– Петя, найди бомжа Валеру! – попросил он. – Если он жив, то расскажет, где Вика.
– Вы социально опасны! – почти всхлипнул Петенька и хлопнул дверью.
– Ох, как быстро растёте вы, детки, – вздохнул Михаил Юрьевич, вернувшись в комнату.
– Похоже, Пётр Васильевич не очень обрадовался нашей помощи, – сказала Надя.
– Он хочет доказать мне, что стал взрослым и всё может сам. Эх, боюсь я, что он не станет искать Валеру. А бомж Валера – ключ ко всему. Ну что, девочки, прогуляемся? Вы же составите мне компанию? Есть шанс, что Вика жива, и тогда любое промедление в её поиске – это преступление против человечности! Ведите меня, мои верные помощницы, к Мишке Папертному!
Судя по тому, что говорили бомжи у Литейного моста, Мишка Папертный обитал большую часть дня у Скорбященской церкви, где просил милостыню. Туда и отправились.
Лизе было не по себе, она впервые без уважительной причины прогуливала школу, шла куда-то средь бела дня, да и куда? Искать бомжа, чтобы тот помог найти ещё одного бомжа! В ушах звучали слова лучшей подруги: «Ты связалась с бомжачкой. Ты опускаешься на дно, оттуда не так просто выбраться!» Надя, конечно, никакая не бомжачка, она хорошая, добрая. Но жизнь самой Лизы действительно так круто изменилась, что, похоже, не выдержала виража и правда летит под откос. Бесконечная череда бомжей, ужасные люди, которые следят за ней, уголовное дело Вики Журавлёвой – всё это не про Лизу, у неё совершенно другая судьба!
«Я начинаю ходить и озираться!» – с горечью подумала девочка, поймав себя на том, что всю дорогу вглядывается во всех встречных и ждёт нападения из-за угла.
– Лизонька, ну что, встретила знакомых? – поинтересовался Михаил Юрьевич.
– Нет, и рада! – мрачно ответила та.
– Постоять в сторонке уже не получится. Для этого надо было пройти мимо тогда, когда тонул Пупсик. А ты не прошла, молодец! Но теперь, чтобы оказаться в безопасности, нужно приложить все силы и разобраться с этим делом как можно быстрее. Другого варианта просто нет, – грустно проговорил старичок, но было видно, как сверкают его глаза. Старого следователя совершенно не страшили опасности, его радовало, что он снова в строю!
Пять низких ступеней, которые вели к входу в Скорбященскую церковь, были пусты. На гранитной тумбе, которую облюбовал, вероятно, Мишка Папертный, стояла пластиковая плошка с иконкой и мелкими монетками, но самого Мишки не было.
– Мы опоздали? – испуганно спросила Надя, представляя страшные картины того, что могли сделать с возможным свидетелем хромая старуха и Кот.
– Не думаю, – спокойно ответил Михаил Юрьевич. Он поднялся по ступеням, встал на гранитный постамент и огляделся. Потом поискал в карманах мелочь и громко высыпал её в плошку. – Идёмте туда!
На лавочке в аллее неподалёку, как гигантский нахохленный воробей, притулился грязненький мужичок. Он смотрел на подтянутого старика и девочек исподлобья: зачем они бросили ему денег, а теперь идут к нему? Растянутая вязаная шапка с помпоном съехала на сторону.
– Михаил? – поинтересовался его легендарный тёзка.
Тот неопределённо махнул головой.
– Вы могли бы припомнить вечер первого марта? Что произошло с Валеркой? Вы были рядом, вы могли видеть, что с ним случилось, почему ему понадобилась скорая? Кто её вызвал?
– А я чё? Сами у него и спрашивайте, – с подозрением прищурившись, ответил Мишка. – Валерка Пришибленный у Литейного слоняется. Вы чё думаете, его в больничке вечно держать будут? Как забрали, так и выкинули.
– Исчерпывающе! – улыбнулся Михаил Юрьевич. – Спасибо. Пойдёмте, девочки, посмотрим на красоту Невы. Скоро затрещит и тронется лёд, а пока такая благодатная тишь да гладь, верно?
Валерка Пришибленный собственной персоной сидел под Литейным мостом, кутаясь в вонючее одеяло, и грыз яблоко. Его личность охотно подтвердила парочка бомжей с набережной.