Над Надей колдовала Лиза. За полчаса из незаметной, серенькой девчонки та превратилась в расписную красавицу, достойную «Маркизы Полли».
– Это правда?! Нереально! – смеясь, разглядывала себя в зеркале Надя и не верила глазам. – Ты действительно смогла, как и обещала!
– А что делать со мной? – спросила Лиза. – Меня они видели и с макияжем, и без.
– Доверься профессионалу! Ты готова на всё ради великого дела? – уточнил Михаил Юрьевич, доставая большую палетку сценического грима.
– Да! – не подозревая ничего ужасного, согласилась Лиза.
И через несколько минут у зеркала сидела какая-то конопатая дурнушка с пухлыми румяными щеками и широким носом.
Колян громко прыснул.
– Малышка, тебя уже не спасти!
Но тут же получил локтем в бок от Молчуна, немного похихикал по инерции и замолк.
– Коля, ты следующий. Тебе в жизни нужно привыкать к двум вещам: к театральному гриму и молчанию в паузах. И тогда у тебя есть шанс стать настоящим артистом, – серьёзно вглядываясь в парня, сказал Михаил Юрьевич. – Сегодня ты будешь братом Лизы. Тебе тоже пойдут конопушечки.
– Ну что, братик, рано смеялся? – съехидничала Лиза.
Когда Лиза и Коля встали рядом, оказалось, что они похожи как близнецы.
Из Молчуна Михаил Юрьевич почему-то решил сделать жгучего зеленоглазого брюнета с густым загаром. Теперь он напоминал персонажа из старинного бразильского сериала. Володя с недоумением окинул своё отражение взглядом, но смолчал.
– А я могу стать Дедом Морозом. Хотя нет, для него уже поздновато, весна как-никак на дворе. Или… Да, детки, решено! Я буду вашей милой бабушкой!
Идея с бабушкой была самой ужасной! Бразильский сериал и конопатые близнецы сразу померкли перед ней.
– А вы уверены? – спросила Лиза. – Представляете, мы такими клоунами явимся на мост – это не маскировка, это наоборот! Всё внимание будет приковано к нам!
– Лизонька, Лизонька, да из меня получится отличная бабушка! – расхохотался старый следователь. – Эх, жаль, что Жужелица засветилась, она бы стала замечательным дополнением к моему образу! А так придётся надевать шляпку с вуалеткой.
Михаил Юрьевич скрылся в комнате, а ребята остались в напряжённом ожидании: что из этого всего получится?
– А мне повезло больше всех! – радовалась Надя. Она себе очень нравилась.
Бабушка была немного старомодна, но очень интеллигентна: длинные седые волосы её были аккуратно уложены крендельком на затылке, на макушке красовалась шляпка с вуалью, пальто с меховой оборкой хорошо подчёркивало фигуру, сапожки с каблучком кокетливо постукивали. Что ни говори, бабушка хоть куда! И на внуков похожа! Сразу ясно, кто кому родня.
– Ох уж эти близнецы! – поправляя вуальку, тяжело вздохнула бабушка. – Сейчас уже получше, а в былые времена придут навестить, так всё разнесут в щепки: всю квартиру, весь мой драгоценный антиквариат! Да-да! Думала, до инфаркта доведут… Едва жива осталась.
Вечер был мрачным и пронзительно ветреным.
– Как бы с меня юбку не сдуло! – не на шутку беспокоился Михаил Юрьевич. – Бедные-бедные женщины, что им приходится терпеть! Лучше бы я пошёл Дедом Морозом, облинявшие ёлки собирать. На мне бы хоть штаны остались.
Литейный мост превратился в живую реку. Человеческий поток выплёскивался из русла и заполнял обе набережные.
Будимира с помощниками ещё не было. Всё волновалось и бурлило в ожидании его приезда.
– А как, однако, наш народ падок на бесплатные зрелища! Аншлаг! Так бы в театры ходили, научились бы отличать настоящее от подделок, – протискиваясь среди плотной шершавой толпы, бурчала себе под нос бабушка с кодовым именем Ляля.
– Может, нам разделиться? – спросила Лиза. – Мы с братом пойдём с тобой, бабушка. А эти знойные красавцы побудут пока под мостом с Валерой.
– Отличная мысль, моя дорогая! Валера, судя по всему, оказался зрителем партера с наилучшим видом. Ну а мы здесь побудем. Только прошу вас не теряться и не геройствовать! Ни в коем случае! Хватит того, что пропала та несчастная. Пришли вместе, значит, должны вместе и уйти! Понятно?
– Понятно! – согласились ряженые родственники и друзья.
– Ну вот и славно. Пройдёмте немного вперёд, внучата, только не говорите, что я ваша бабушка! Это меня старит. Называйте просто Лялей.
– Бабушка! – в один голос возмутились близнецы.
– Ладно-ладно, – вздохнула старушка, прижав руки к груди. Что ни говори, бабушка у близнецов была душечкой!
На мосту оказалось ещё холоднее, бешеным порывам ветра не мешало и плотное скопление народа. Грел только азарт и приближение разгадки.
Будимир оказался пунктуальным. Он приехал точно в назначенное время. Скрытый чёрным плащом, верхом на белом коне, он медленно прошествовал на середину, самую высшую точку Литейного моста. Толпа расступалась перед ним, давая дорогу.
Будимир легко спрыгнул с коня и заговорил. Голос его зычно, с эхом разлетался по скукоженной от долгой зимы Неве. Каждое слово было слышно не только на мосту, но и на набережных.
– Вы пришли, чтобы стать очевидцами. Я, Будимир, потомственный ясновидец и медиум, призываю вас засвидетельствовать всё, что увидите и услышите сегодня! – произносил он уверенно, весомо. – Сегодня дух заговорит из своего заточения, сама душа прилетит к нам и позовёт за собой. Оставьте сомнения! Теперь цена ваших сомнений и малодушия – жизнь ребёнка! – Медиум высоко воздел руки. – Я призываю дух Вики Журавлёвой! Приди! Приди! – выкрикнул он резко и так громко, что у всех зрителей по спине пробежала дрожь. – Дух идёт, – с облегчением, доверительно добавил Будимир через мгновение и уронил руки. – Сегодня это трепетная, маленькая, напуганная девочка. И пусть проклят будет тот, кто напугает её снова! Она идёт маленькими шажками, оставляя сердечки, чтобы довериться нам. Она идёт, чтобы мы спасли её.
Мать и отец Вики стояли неподалёку от Будимира и бабушки с близнецами. Мама горько плакала. И многие другие женщины, даже не знавшие Вику, тоже не могли сдержать слёз.
Внезапно загорелся холодный луч света и, мертвя лица, пробежал по толпе. Потом скользнул выше – на дом, на крышу. Она была там – лёгкий, невесомый призрак Вики трепетал на самом краю! Белая одежда рвалась на ветру. Толпа всхлипнула и замерла, затаив дыхание.
– Вика, почему ты там? Что с тобой случилось? – властно спросил Будимир.
– Я ненавижу маму и папу! Они меня не понимают. Мне сложно, а им на меня плевать. Я хотела немного внимания, а они заняты только собой. Они меня не любят, я им не нужна, я сложная, я лишняя! – горестно и зло жаловалась Вика и шла по самому краю крыши – пушинка, невесомый призрак, терзаемый ветром.
– Это её голос! – закричала мама. – Вика, дорогая моя, доченька, я люблю тебя! Доченька, вернись!!! – Но крик её поглотила толпа, не дав ему долететь до дочери.
Отец прижимал к себе жену, испуганными глазами всматривался в призрачное белое пятнышко на краю крыши и шептал:
– Успокойся, дорогая. Тише, тише… Это обман. Это не наша дочь. Наша дочь никогда бы так не сказала!
– Вика, почему ты не возвращаешься? – спросил Будимир.
– Я ушла сама, я так хотела, – спокойно ответила Вика и вдруг начала кричать и метаться по крыше: – Я хочу домой к маме! Мамочка! Мамочка! Забери меня отсюда! Я больше не могу здесь! Спаси меня!
Мама рыдала и билась:
– Доченька! Доченька!
Толпа стала надвигаться на Будимира в едином порыве узнать правду. Луч света то погасал, то вспыхивал. Призрак пропал, потом вновь появился в ярком луче, но уже на крыше дома с другой стороны Литейного проспекта.
«Мамочка! Забери меня!» – Мгновение и… как большая снежинка, призрак сорвался с крыши, закрутился и полетел вниз на набережную.
Бедная мать Вики Журавлёвой потеряла сознание и не упала только потому, что её подхватил муж. Он обнимал жену и твердил: «Тише, это не наша Викуня! Не наша. Это всё обман! Это не она, не она…»
А люди подняли с набережной и передавали друг другу прозрачное покрывало из кисеи, которым обычно накрывают покойника в гробу.
– Ужас! Ужас! Какой ужас! – пронеслось как дрожь по толпе.
– Вы задержаны, – Петенька подошёл к Будимиру и показал своё удостоверение.
– У полиции есть ко мне какие-то претензии? – спокойно спросил медиум.
– Если вы настоящий ясновидец, то вы всё и так знаете. Я могу не утруждаться в объяснениях?
– В этом случае придётся утрудиться, это ваша работа. И мы здесь не одни, – Будимир широким жестом указал на толпу людей. – Им всем хочется знать, почему меня арестовывают, почему представители власти мешают мне спасти девочку? И именно теперь, когда я так близок к разгадке! Отвечайте!
– Хорошо, будь по-вашему, – усмехнулся Петенька. После многолетнего тесного общения с Михаилом Юрьевичем заезжий гастролёр был для него фигурой простой и примитивной. – Предъявите, пожалуйста, ваши документы.
– Какие документы? Вы же знаете, кто я!
– Паспорт свой дайте, пожалуйста. И тогда хранители правопорядка и все собравшиеся узнают, кто вы на самом деле.
– У меня нет паспорта, – отвернулся Будимир. – Я житель мистических долин, потомственный ясновидец. Я вообще не понимаю, что вы сейчас от меня хотите!
– Тогда и сидели бы в своей мистической долине. А так вы задержаны на сорок восемь часов для выяснения личности. А также для выяснения обстоятельств сегодняшнего, не согласованного с городской администрацией мероприятия, сопряжённого с затруднением и перекрытием движения по набережным, нарушением спокойствия и доведением горожан до нервных состояний. Пройдёмте!
– Никуда я с вами не пойду! – уже не капризным, а злым голосом сказал Будимир.
– Сопротивление представителям власти… Вам это нужно? – миролюбиво уточнил следователь Пётр Мамонтов.
Уводя ясновидца, Петенька задумчиво посмотрел на бабушку с внуками-близнецами и прошёл мимо.
А бабушка, подхватив подол юбки, стала очень энергично пробираться в сторону Воскресенской набережной, где её ждала вторая часть соглядатаев.