Услышав о переносе слушания по меньшей мере на полчаса, толпа возобновила прерванные беседы. Хорошая акустика и мраморный пол делали их сборище похожим на светский раут. Я заметила, что у балюстрады на меня с улыбкой смотрит какая-то женщина с серебристо-седыми волосами.
- Мы в прошлый раз виделись, помните? - спросила она. Рядом с ней стоял мужчина, из-за роста которого она казалась еще миниатюрнее, чем есть. Я призналась, что не помню ее. Она представилась - Ким Смит. Я мачеха Джейсона, а это его отец, - она представила мне Джея Смита. Высокий мужчина пожал мне руку. Я сказала Ким, что пишу о том, что произошло в их семье. Супруги отнеслись к этому с пониманием. Джей Смит рассказал, что работает в компании «Вестерн Ньюматикс», которая производит оборудование, «помогающее сделать мир вокруг чище». Упомянул команду «Орегонские утки» - игроков в американский футбол из Орегонского университета (на нем был свитшот с желто-зеленым логотипом этого клуба). Джей поведал историю происхождения необычного третьего имени Элдона - Рэбхан: оказалось, все дело в «поистине глупом семейном обычае», согласно которому третье имя ребенку дают в честь фамилии акушера, принимавшего роды.
- Представляете, однажды нам попался акушер с фамилией Мартини! - произнес он и рассмеялся.
Ким поделилась со мной адресами электронной почты - своим и Джея, а когда я спросила, можно ли их посетить, ответила:
- Наверное, нам удастся организовать встречу. А вон там - мать Джейсона, - сказала она, глядя в сторону седоволосой женщины, которую я уже видела у входа в здание суда.
Я подошла к Кристин Дункан и представилась. Она передала мне листовку со стихотворением, сочиненным учительницей Элдона, где красочно описывалось, как Элдон, исполненный благодати, шагает навстречу Господу. Дункан была высокой женщиной с настолько громким голосом, что казалось, будто она беседует не с тобой, а со всей комнатой. Дункан без умолку говорила об Элдоне: каким он был любознательным, как его любили, что он только-только начал изучать буквы. Белки глаз Дункан, и без того розовые, покраснели, когда она сказала, насколько Элдон был умным. Ему было любопытно, как большие экскаваторы возле общежития Орегонского университета выбираются из выкопанных ими же ям, а когда они в последний раз посещали ресторан «Олив Гарден», перед выходом он попросил мятный леденец и поинтересовался: «Бабуль, а как делают эти леденцы?»
- Не каждый ребенок спросит, откуда берутся леденцы, - заявила Дункан. Внезапно она замолкла. Силы закончились. Как будто батарейка села. Я попросила рассказать побольше об Элдоне. Она приняла мою визитку, однако сказала, что вряд ли сможет сообщить что-то еще: семья решила ничего не говорить прессе, поскольку «она все переврет». Я проводила Дункан взглядом - та направилась к толпе, чтобы найти нового собеседника и продолжить свой рассказ, ровно с того места, на котором только что остановилась.
Было вполне понятно, почему Джейсона и других Смитов возмутили условия, предложенные в кабинете окружного прокурора. Они потеряли сына и внука. Теперь их волновала только Тринити - и ее эмоциональное состояние. Аманда разрушила жизнь стольким людям, что даже такой повседневный вопрос, как забота о собственной дочери, для Джейсона угрожал стать истинным испытанием. То, что Нейтан и Челси задерживали решение важного и при этом деликатного вопроса о благополучии Тринити, должно быть, казалось Джейсону, если не кощунством, то проявлением эгоизма.
И так уж вышло, что Нейтан и Челси выдвигали требования как раз во имя благополучия детей Аманды и Джейсона. Челси испытывала к Джейсону едва ли не ненависть: казалось, он только и делает, что портит Гэвину жизнь. В 2003 году, когда Гэвину было шесть лет, кто-то из Стоттов, скорее всего, Аманда, позвонил в Орегонский департамент социального обеспечения и сообщил, что на теле мальчика - следы побоев.
Разговаривая по телефону с сотрудником службы защиты детей, Джейсон сознался, что тремя днями ранее отшлепал Гэвина. В дом Смитов прибыл представитель службы защиты детей. Он нашел на ногах мальчика «многочисленные синяки». Сделали снимки. Представитель решил, что следы стали «результатом злоупотребления дисциплинарными мерами», и дело закрыли. Поэтому сегодня, требуя надзора за Джейсоном со стороны Департамента социального обеспечения, Беки желали всецело обезопасить Тринити и сохранить ее связь с Гэвином.
Кроме того, Челси не верила ни единому слову Джейсона.
В январе 2005 года Аманда позвонила Нейтану и сказала, что они переезжают на остров Оаху. Она даже не спросила у Нейтана, согласен ли тот с переездом собственного сына. Нейтана только отпустили с «Парче» - ядерной подводной лодки времен холодной войны, о деятельности которой до сих пор многое неизвестно, хотя она была выведена из эксплуатации еще в 2004 году. Нейтан и Челси тогда жили в Бремертоне (штат Вашингтон). Им пришлось в течение трех часов ехать в Портленд, чтобы обсудить с Джейсоном и Амандой расписание встреч с Гэвином.
- Знаете что? - вспомнила Челси слова Джейсона, которые тот произнес, когда они уселись за кухонный стол. - Сейчас по телевизору идет чемпионат «ИндиКар», который бывает лишь раз в году. Подождете?
Нейтан и Челси просидели на кухне все то время, пока Джейсон досматривал чемпионат в другой комнате. Как только трансляция завершилась, они обсудили расписание. Нейтан и Челси попросили адвоката оформить все условия на бумаге. Но Аманда отказалась ставить подпись. В марте она с семьей переехала на Оаху. Юрист отправил документы по новому адресу. Ответа не последовало. На любые вопросы о бумагах Джейсон и Аманда отвечали, что потеряли их или и вовсе ничего не получали. Так продолжалось до тех пор, пока Нейтан не поставил условие: если бумаги не будут подписаны, он попросит созвать экстренное слушание по вопросу опеки.
На угрозу отозвались возмущением. Джейсон заявил, что они с Амандой - замечательные родители, а вот Нейтан - сомнительная личность. Он добавил, что их семья живет в надежном, защищенном доме и что он, Джейсон, переживает за отношения Гэвина с братом и сестрой, которые, несомненно, важны.
Уже тогда Челси не очень-то и верила в то, что Джейсон искренне считает привязанность детей друг к другу важной, а теперь у нее был повод разувериться в этом окончательно. После убийства Элдона Джейсон сказал ей: давайте дружить, ради детей. Да-да, Джейсон. Великолепная мысль - мы согласны. И - тишина в ответ.
Слушание задерживалось уже на час, и люди в коридоре начали выражать свое нетерпение - все, кроме одной женщины, которая неподвижно и одиноко стояла у дальней стены. На ней были очки и юбка миди; свои длинные медные волосы она сплела в косы.
- Лучше к ней не подходить, - сказал Хэдли. Оказалось, что эта женщина - Кэти Стотт. У меня в любом случае не хватило бы времени поговорить с ней: двери в зал суда уже открывались, и толпа направилась в помещение - все, кроме окружного прокурора, которая пошла в мою сторону.
- Лора Шанц просит вас покинуть здание, - сказала она.
- Простите?
- Я сообщила ей о том, что вы хотите побеседовать с ней, и она попросила вас уйти, - объяснила прокурор. - Никакого интервью не будет.
Я возразила: мне и не нужно никакого интервью; и, говоря «покинуть здание», она имеет в виду все здание целиком?
- Что ж, это общественное здание, поэтому выгнать вас я не могу; тем не менее слушание будет проходить в закрытом режиме, -ответила она и ушла.
- А вот и не в закрытом, - возразил Хэдли шепотом. И судебный пристав возвестил:
- Суд открыт!
Я незаметно пробралась к скамье на заднем ряду. И села как раз рядом с матерью Аманды. Судья предупредил, что Аманда будет участвовать в слушании прямо из тюрьмы, через громкоговоритель. И объявил, что стороны - представляющий Аманду адвокат, Джейсон со своим адвокатом, окружной прокурор и представитель Департамента социального обеспечения - достигли соглашения и что с отца ребенка сняты все обвинения.
- Что касается матери, - продолжил судья, - то она находится в заключении, а потому неспособна опекать Тринити.
Суд не намерен был уточнять, когда именно Аманда лишится родительских прав - лишь указать, кто теперь является (возможно, исключительным) опекуном Тринити.
- Вам понятно решение суда? - спросил судья.
- Полагаю, да, - ответила Аманда. Ее голос, раздавшийся из громкоговорителя - напряженный, неровный, - заставил всех вздрогнуть. Никто и не думал, что она уже подключилась к слушанию. Однако теперь в помещении отчетливо ощущалось ее присутствие -как если бы любопытная Варвара, подглядывая за кем-то, вдруг осознала, что за ней самой наблюдают. Судья спросил, нужно ли Аманде время, чтобы обдумать решение суда. - Нет, я ведь согласна, -неуверенно ответила Аманда, как будто понятия не имела, на что именно соглашается.
Судья спросил:
- Вам нужно дополнительное время, чтобы обсудить решение суда с адвокатом?
Воцарилось молчание. Затем Аманда ответила:
- Наверное. Нужно.
Нас попросили покинуть зал. Теперь толпа была оживленнее. Кэти Стотт, упав в объятия Ким Смит, рыдала так громко, что ее всхлипы разносились по всему коридору. Другие члены семьи Смит изображали равнодушие. Стотты и Смиты старались держаться друг от друга подальше. И это началось еще задолго до убийства Элдона. То, как Ким поддерживала мать Аманды, не позволяя ей рухнуть прямиком на пол, может, смущало окружающих, а может, трогало их до глубины души. Одним словом, выглядело душераздирающе.
Остальные Смиты сбились в кучку возле закрытых дверей зала суда. И вместе читали молитву. Шанц стояла рядом с ними, однако смотрела прямо на меня. Я подошла к ней и протянула визитку. Она ее не приняла. Я извинилась за произошедшее недопонимание и напомнила о нашей переписке, на что она ответила лишь коротким:
- Да.
- И к чему это она сказала? - спросил Хэдли.
Мы снова зашли в зал суда. Судья спросил Аманду, понимает ли она выражение «лишить родительских прав». Аманда ответила, что понимает.