Вадим внимательно оглядывался по сторонам, выискивая что-то у себя под ногами. Время от времени он наклонялся, внимательно разглядывал какой-нибудь кустик или цветок и подзывал Киру. Мужчина с воодушевлением рассказывал ей, что это за растение, а затем бережно срезал его маленьким ножиком с блестящей рукояткой. Он тщательно осматривал свои находки, подносил к носу, мял пальцами стебли и соцветия, давал потрогать и своей спутнице.
– В растениях скрывается могучая сила, ведомая только чародеям, – заговорил Вадим, положив в корзинку очередной кустик, усеянный листьями. – Травы и цветы могут говорить, но понимать их дано одним знахарям. Нам они открывают, на что пригодны и против каких болезней обладают целебными свойствами.
– Так ты знахарь или колдун? Я что-то запуталась, – проговорила девушка, с опаской поглядывая на рыжего сумасшедшего.
Вадим разгуливал по лесу в своей мятой футболке, светло-голубых потёртых джинсах и в современной обуви, пытаясь убедить её, что он древний чародей.
– И тот, и другой, меня по-разному называют, – ответил он и склонился к невзрачному буровато-коричневому кустику.
– И что ты делаешь? Какие у тебя обязанности, ведь волшебники должны чем-то заниматься? – Кира заглянула ему прямо в глаза.
– Брожу по полям и лесам, собираю травы, копаю коренья и потом употребляю часть на лекарства, часть для иных целей. Некоторые зелья помогают при розыске кладов, другие наделяют способностью предвидения, третьи необходимы для совершения волшебных чар.
«Так и есть, чокнутый!» – подумала Кира, но вслух ничего не сказала.
– Сбор трав и корений главным образом совершается в середине лета. И особенно на Ивановскую ночь, когда невидимо зреют в растениях целебные и ядовитые свойства, – продолжил между тем её спутник.
– Да? И когда же будет эта ночь? – заинтересовалась девушка.
– Скоро, – Вадим бросил на неё быстрый взгляд и отвернулся. – Тебе точно это интересно?
Кира с жаром заверила, что ей хочется узнать о его колдовских обязанностях и попросила рассказывать дальше.
И мужчина обстоятельно и красноречиво, как и подобает настоящему преподавателю, привыкшему читать лекции, продолжил повествование. Вадим поведал ей о том, что заговоры и заклятия составляют тайную науку колдунов. Силою заповедного слова они насылают и прогоняют болезни, делают тело неуязвимым для неприятельского оружия, меняют злобу врагов на чувство любви, усмиряют сердечную тоску, ревность и гнев и, наоборот, разжигают самые пылкие страсти.
Рассказал о том, как изготавливает особые предметы – наузы, по-другому – амулеты. Они состоят из различных привязок, надеваемых на шею: большей частью это травы, коренья и иные снадобья – уголь, соль, сера, засушенное крыло летучей мыши, змеиные головки или ужовая кожа.
Часть 2
Глава 11
– Ты серьёзно? – не выдержала Кира. – Змеиная кожа? Крыло летучей мыши?
Вадим остановился и долгим взглядом посмотрел на девушку. Кира сразу же пожалела о своём возгласе, потому что поняла – собеседник на самом деле верит во всё, о чём говорит. Она отвела взгляд и притихла.
«Всё ясно – это псих. Да по нему сразу же было видно, что он ненормальный. Зачем я только связалась с ним? Как теперь выбираться? Может уговорить сводить меня в деревеньку эту самую? Вдруг согласится, а там я попрошу уже о помощи», – размышляла она.
– Думаешь, что я сумасшедший? – вкрадчивый голос Вадима вывел её из задумчивости.
– Нет! Что ты! – замотала головой девушка. – Смотри, а это что за травка? Лечебная?
Кира метнулась к первому попавшемуся кустарнику и указала на него пальцем. Мужчина подумал одно мгновение, как будто решая, стоит ли продолжать разговор, и кивнул.
– Лечебная, аккуратно срывай, не повреди корень!
Девушка притихла и безропотно продолжила бродить по лесу в сопровождении историка-колдуна. Она отмечала разительные перемены, произошедшие с её преподавателем. Из неуклюжего, вечно роняющего предметы растяпы он превратился в энергичного и грациозного человека. С завидной ловкостью он перескакивал через кочки и коряги, двигаясь легко и бесшумно. Огненные волосы развевал лёгкий лесной ветерок, а на губах играла улыбка.
– Смотри, ранняя яблоня! – воскликнул он, указывая рукой на толстое дерево, усыпанное плодами. Идём скорее, эти яблочки самые первые поспевают в лесу! Как хочется их попробовать!
Засмеявшись бархатистым низким смехом, Вадим подскочил к дереву и, выбрав самое красивое беловато-жёлтое яблоко, сорвал его.
– Держи! – сказал мужчина, протянул его своей спутнице.
Кира взяла фрукт и откусила. Она ожидала, что дикое яблоко будет кислым, но, к её удивлению, оно оказалось сладким, очень сочным и ароматным.
– Никогда не ела таких вкусных! – воскликнула девушка, совершенно искренне улыбнувшись Вадиму.
На лице его отразилось плохо скрываемое удовольствие. Он сорвал ещё один плод и впился в него белоснежными зубами.
– Тут всё вкуснее. Воздух свежий и чистый. А вода в родниках – это что-то особенное! Спорим, ты никогда не пробовала такой сладкой воды? Идём, здесь недалеко!
Родник, и правда, оказался неподалёку, он звенел и переливался в солнечных лучах хрустальными струями. Ключ бил прямо из земли, стекал между мокрыми валунами и спешил дальше, по проторенной дорожке, перекатываясь маленькими волнами по отполированным до блеска камешкам.
Поддавшись на уговоры Вадима, Кира напилась воды из ключа. Хотя и сделала это с некоторой опаской, ведь ей ни разу не приходилось пить воду, не прошедшую очистку или какую-либо санитарную обработку. К слову, ничего особенно в этой жидкости девушка не обнаружила, вода оказалась ледяной и немного сладковатой на вкус.
Возле родника густо росли какие-то высокие травы, от их мясистых листьев по всем окрестностям разливался свежий аромат, отдалённо напоминающий мяту. А вокруг раскинули широкие кроны огромные старые ивы. Они давали густую тень, в которой лишь кое-где мелькали солнечные зайчики, перескакивая с ветки на ветку и качаясь на свисающих чуть ли не до земли ветвях.
– Правда, вкусно? – спросил Вадим и замер с таким довольным видом, что Кира улыбнулась.
– Очень! – кивнула она, чтобы не обижать его, и сделала ещё несколько глотков.
Девушка умылась и вытерла лицо подолом платья. Ей понравилось в этом тихом укромном месте, среди зелени. Впервые со вчерашнего дня беспокойство на время оставило её. Похититель выглядел вполне адекватным и даже дружелюбным. Сомнительно, что он на самом деле решится убить свою пленницу.
Вадим снял обувь, закатал джинсы и, усевшись на берегу, опустил ноги в ручей. Он морщил нос и радостно смеялся, когда холодная волна поднималась слишком высоко и с бульканьем окатывала его до самых колен.
– Хочешь попробовать? – спросил он у Киры.
Та отрицательно покачала головой. Настроение у неё ещё больше поднялось. Она почувствовала лёгкость и удивительную свободу. Девушка уселась на толстое поваленное дерево и с улыбкой следила за Вадимом.
Она как будто оказалась в детстве и вновь наблюдала за соседскими мальчишками, прыгающими по лужам. Ей так хотелось самой забраться в грязь, потрогать, даже поваляться в ней, но она никогда этого не делала, лишь смотрела на других, слушала их радостный визг, тихонько, втайне от всех присваивая чужие эмоции, представляя себя на их месте.
За всю свою жизнь Кира ни разу в жизни не мерила сапогами лужи. В детстве она выходила на прогулку в безупречно отглаженном пышном платьишке, в белоснежных гольфах и с огромными бантами на голове. Больше всего на свете она боялась испачкаться и огорчить таким образом маму и бабушку. С младенчества из неё растили безупречную красавицу. Умницу, отличницу, хорошую девочку.
«А вырастили тщеславную сплетницу!» – подумала Кира.
Она мотнула головой, отгоняя навязчивые мысли, и сосредоточилась на улыбчивом лице Вадима, который выглядел сейчас почти счастливым, только карие глаза, усеянные янтарными крапинками, по-прежнему были печальны.
Вдруг за кустами прямо напротив девушки послышался какой-то шум. Она не обратила на это внимания, а вот Вадим, напротив, насторожился и замер, вглядываясь в густую листву. Шум повторился. Кто-то неловкий пробирался сквозь лесную чащу. Судя по звукам, это было довольно крупное животное, бредущее не по хоженым тропкам, а прямиком через бурелом и заросли шиповника.
Не успела Кира и глазом моргнуть, как из-за кустов выскочила огромная собака. Буровато-серый зверь с горящими, как угли, глазами, оскаленной пастью и крепкими, покрытыми свалявшейся шерстью лапами, появился внезапно и прыгнул прямо на неё.
Девушка завизжала и закрыла лицо руками, ожидая, что вот-вот в её тело вопьются острые зубы, торчащие из распахнутой пасти. Сердце её пропустило удар, а дыхание перехватило от нахлынувшего ужаса. Она замерла, приготовившись к неизбежному.
Воображение в тот же миг нарисовало отвратительную картину. Кира живо представила, как тяжёлая туша падает на неё, подминая под себя, а острые клыки вгрызаются в горло, разрывая кожу, и когти впиваются в грудь.
Секунда, вторая, третья. Ничего не происходило. Кира с опаской опустила руки и оторопела. Огромное животное застыло в прыжке и не шевелилось. Оно упиралось задними лапами в землю, а передние замерли в воздухе.
Шерсть зверя поднялась на загривке дыбом, острые когти поражали своим размером, а из раскрытой пасти капала слюна. На широкой мохнатой морде застыло настоящее, по-человечески осмысленное изумление.
Внезапно девушка поняла, что это никакая не собака, а самый настоящий волк! От этого открытия мороз пробежал у неё по коже.
– Вадим! Что это? – воскликнула она, повернув голову в сторону мужчины.
Тот сидел на том же самом месте, но больше не смеялся. Лицо его побледнело, а губы были сжаты в тонкую нитку. Одна ладонь чародея застыла в воздухе с растопыренными в разные стороны пальцами, другая была стиснута в кулак. Создавалось впечатление, что он держит волка на привязи невидимой верёвкой. Хотя, возможно, именно так оно и было.