Это тёмное помещение выглядело точно так же, как во сне у Киры, – деревянный алтарь, травы под ногами, свечи, нож, металлическое блюдо на полу и множество красных ягод, рассыпанных повсюду. Они лежали в корзине, стоящей возле алтаря, в маленьких вазочках, расставленных по периметру комнаты.
Когда молодые люди вошли в подвал, здесь было пусто. Но через минуту в дверях появились его родственники. Мать, отец, сестра – все они казались радостными и возбуждёнными.
Ещё бы! Родня колдуна уже давно ждала, когда же он, наконец-то, решится на жертвоприношение и вернёт им богатую и насыщенную развлечениями жизнь, к которой они привыкли в ту пору, пока был жив старый чародей.
– Ешь ягоды, моя красавица! Ешь! Они помогут! – прошептал Вадим. – Страх уйдёт и ты не почувствуешь боли.
Кира кивнула и сунула одну ягодку в рот, разжевала её и с трудом проглотила, не ощущая вкуса. От ужаса её горло сжалось в спазме, не позволяя съесть ещё.
– Давай, ещё одну, моя красавица. Этого мало, – продолжал настаивать он.
Девушка бросила взгляд на Вадима и вздрогнула – он не был похож сам на себя. Лицо мужчины залила мертвенная бледность, губы его едва заметно дрожали, а в глазах плескался неописуемый ужас.
Через силу она смогла проглотить ещё одну ягоду, чувствуя, как она застряла в горле, не желая опускаться в желудок, сжавшийся от ужаса.
Мать и сестра чародея бросились к Кире и подвели её к алтарю. Они стащили с неё юбку, оставив девушку в одной только длинной рубашке. Женщины помогли ей забраться и лечь на деревянную поверхность, усыпанную алыми ягодами, а затем равномерно рассыпали по её телу, те, что лежали в корзинке.
Кира не чувствовала никаких эмоций. Она не знала, помогли ли ей в этом ягоды, а может быть ужас перешёл в такую стадию, что психика перестала с ним справляться и заблокировала все ощущения.
Как безвольная кукла, она позволяла управлять собой и не сделала ни одной попытки вырваться или убежать.
По углам подвала начали сгущаться тени. Это призрачные жертвы колдунов явились встречать свою новую подругу. Их силуэты становились всё четче, но призраков не видел никто, кроме Вадима. Мёртвые девушки замерли возле стен в немом ожидании. Они знали – ждать осталось совсем недолго.
Со всех сторон к дому начало слетаться вороньё. Чёрные птицы собрались в большую стаю и принялись кружить над крышей с утробным карканьем. Их тёмные силуэты закрыли небо, а раздирающие слух голоса заглушили все остальные звуки. Это бесы явились поклониться своему будущему господину и теперь с нетерпением ожидали завершения ритуала.
На нетвёрдых ногах Вадим приблизился к алтарю и взял в руки нож. Пальцы его дрожали. Ещё немного и он будет проклят. Колдун сможет получить всё, что пожелает – богатство, славу, власть, любовь окружающих. Всё, кроме того, что ему действительно нужно.
Вадим окинул взглядом комнату. Родственники его окружили стол и горящими любопытством глазами уставились на лежащую без движения жертву. Они ждали, мысленно потирая руки от предвкушения. Все их мерзкие мысли были видны чародею как на ладони.
В эту секунду Вадим почувствовал отвращение к ним. Он никогда не был близок с родителями и сестрой. Ведь с самого детства они относились к нему с опаской, сторонились особенного ребёнка, так не похожего на них самих.
Отец Вадима был сыном старого чародея, его деда. Он родился обычным человеком, не имеющим никаких магических способностей, и был этому несказанно рад. Мужчина не работал в своей жизни ни дня, и слепо подчинялся властному отцу. Женился на той, кого выбрал ему дед. Зная о страшном проклятии, он чуть ли не с рождения сына готовил того принять его.
Привыкшие к роскошной жизни на содержании у старого чародея родственники с большим трудом переносили отсутствие денег. Ведь со смертью колдуна их богатая жизнь осталась в прошлом. И вот теперь они с радостным возбуждением ждали, пока Вадим проведёт ритуал и вернёт им комфортное существование, к которому они привыкли.
«А ведь им плевать на человеческую жизнь! Они жаждут смерти жертвы, и убийство не кажется им чем-то чудовищным! – с ужасом подумал колдун. – Они готовы растерзать бедную девочку собственными руками!»
Мужчина перевёл взгляд на Киру и вздрогнул. Девушка лежала без движения, бледная, как смерть, и смотрела в потолок огромными серыми глазищами. Волосы её разметались вокруг головы, в них запутались гроздья ягод. Алый сок спелых плодов прорвал тонкую кожицу и оставил алые брызги на белых щеках и тонкой шее.
Грудь несчастной жертвы судорожно вздымалась, длинные пальцы впивались ногтями в ладони, оставляя кровавые полосы.
Вадим подошёл ближе. Он не хотел смотреть ей в глаза, но взгляд его помимо воли снова и снова возвращался к осунувшемуся личику и тонул в бездонных озёрах стального цвета.
– Давай, Вадим! Время идёт! Полдень наступит через несколько минут! Зачем было так долго тянуть? Мог бы сделать это ещё ночью! – с раздражение воскликнул отец.
Колдун вздрогнул. Он взял жертвенный нож и сжал его в руке с такой силой, что пальцы побелели.
– Чего ты ждёшь? – вторили мать и сестра. – Ведь нужно ещё спрятать тело!
Вадим увидел, как Кира вздрогнула. Две крохотные слезинки, блестящие как маленькие бриллианты, скатились из уголков её глаз. Она вздохнула и закрыла глаза, готовясь принять неизбежное.
Чародей подошёл вплотную к столу и замер, не смея поднять нож. Он почувствовал терпкий аромат ягод, свежий запах травяного мыла, исходящего от волос Киры, и девичьего пота, выступившего на её теле от ужаса.
Мужчина наклонился, и Кира, как будто почувствовав это, зажмурилась, готовая принять свою участь.
Вадим неимоверным усилием воли заставил себя поднять нож и замер в таком положении, обводя глазами зал. Мёртвые девушки застыли с выражение скорби и ужаса на полупрозрачных лицах, а глаза родни загорелись от возбуждения. Они даже подались вперёд, желая увидеть, как острый нож вонзится в тонкую кожу, как брызнет кровь, захрипит и забьётся в конвульсиях несчастная жертва.
Тошнота подкатила к горлу Вадима. Убийство было чуждо его миролюбивому нраву. Но это убийство было отвратительно вдвойне.
И в это самое мгновение Кира открыла глаза. Их взгляды встретились, и колдун утонул в блестящей от слёз серой глубине.
Нож выпал из рук чародея. Он понял, что не убьёт её, даже если от этого будет зависть его собственная жизнь, даже если весь мир провалится преисподнюю.
– Вставай, иди сюда, моя красавица… – прошептал он.
Девушка, ничего не понимая, захлопала ресницами. Она ждала смерти, но её всё не было. Увидев, как нож выпал из рук Вадима, Кира не поверила своим глазам и сейчас не знала, чего ей ждать дальше.
– Вадим! Ты с ума сошёл? – возмущённые крики родни наполнили зал. – Убей её! Что ты вытворяешь? Ещё минута и будет поздно!
Колдун не обратил на это никакого внимания. Он склонился к девушке, ласково касаясь её лица дрожащими пальцами. Поняв, что мужчина не собирается её убивать, Кира разрыдалась от нахлынувшего облегчения. Она потянулась к нему руками и повисла у Вадима на шее, трясясь всем телом.
– Всё хорошо, я не трону тебя… – шептал он, прижимая к себе дрожащую девушку.
Занятый своей красавицей, колдун опрометчиво оставил без внимания своих родственников, а они время зря не теряли. Мать, отец и сестра бросились к алтарю. На их лицах застыла ярость и жажда крови, которая из-за слабости Вадима осталась неудовлетворена. Они готовы были растерзать Киру голыми руками, но чародей не дал им этого сделать.
– Стоять! – рявкнул он с так громко, что задрожали стёкла, а пламя горящих свечей заходило ходуном. – Не смейте приближаться к ней! Убью на месте каждого, кто тронет эту девушку!
Все трое – отец, мать и сестра колдуна замерли на месте, охваченные ужасом. Они никогда в жизни не видели его в таком состоянии.
– Вадим, не глупи! Давай я всё сделаю сам, ты только возьми нож, – попытался уговорить его отец.
Ледяной взгляд, полный презрения, был ему ответом.
– Надо, надо, сынок! – запричитала мать.
Эти слова напомнили мужчине о том дне, когда его силой заставили принять из рук деда колдовской дар и проклятие.
– Я не буду убивать. Если есть способ спасти род из ада, я это сделаю, но убийцей я не стану, можете быть уверены! Клянусь, я этого не сделаю! – твёрдо сказал он, вновь обращая своё внимание на девушку.
В это время раздался оглушительный раскат грома. Этот звук как будто напугал бесов, в неистовом отчаянии метавшихся над крышей. Звуки грома повторились ещё раз, и взбесившееся вороньё с оглушительными криками разлетелось в разные стороны.
Рыдающая Кира ещё сильнее прижалась к нему. Вадим подхватил обессиленную девушку на руки и понёс прочь из комнаты. Никто не посмел помешать ему. Люди замерли с выражением отчаяния и злости на перекошенных лицах, провожая чародея взглядами, полными ненависти.
Но были в зале и те, кто ликовал. Призрачные девушки, поняв, что ритуал не свершится, не спешили исчезать. Клятва колдуна навсегда отказаться от страшного обряда вселила в них надежду и предчувствие скорого успокоения.
Они знали, что зло побеждается не только ответным злом. Бывает так, что доброта и любовь становятся гораздо сильнее любого проклятия.
Часть 3
Глава 20
Колдун нёс дрожащую девушку по коридору. Он настороженно прислушивался, ожидая, что родители бросятся за ним и попытаются силой заставить его подчиниться, как тогда, в детстве. Вот только сейчас Вадим не ребёнок. Он с лёгкостью мог противостоять им как с помощью физической силы обычного человека, так и с помощью чар, которыми владел.
Знали это и родители, потому-то и не решались препятствовать чародею. Их поразила ярость сына, поклявшегося никогда не приносить кровавых жертв. Ведь они прекрасно понимали – для них самих это грозило лишениями и бедностью.
Сами родители и сестра Вадима никогда в жизни не пытались зарабатывать деньги, но жить привыкли на широкую ногу. В последние годы им и так пришлось несладко. Денежные счета, оставленные старым колдуном, таяли на глазах, огромный дом требовал ухода и вложений, а о путешествиях и приёмах и вовсе пришлось забыть. И вот последняя надежда вернуть благополучие растаяла как дым.