Он называл её любимой. Сейчас и накануне ночью. Но можно ли это считать признанием? Да и время ли сейчас думать о чувствах, когда на кону жизнь молодого колдуна?
– Ты сообщишь мне, когда всё закончится? – дрожащим голосом спросила она.
– Обязательно. Ты первая узнаешь, – кивнул Вадим. – А пока поезжай, так будет лучше для всех.
Девушка со вздохом кивнула. Она повернулась, чтобы пройти на кухню к своим родственницам, но внезапно остановилась.
– Может быть… – начала было она.
– Нет, Кира. Нет, – покачал головой колдун.
И ей пришлось смириться. Решив, что поговорит с ним позже, в более спокойной обстановке, она согласилась отправиться домой и подождать исхода битвы.
Девушка позвала мать и бабушку, и все вместе они направились к машине, на которой приехали её родственницы. Женщины уже пришли в себя и вновь изображали невозмутимых и приличных до мозга костей дам.
Они расположились в автомобиле – мать на водительском сидении, а бабка рядом. Они не делали попыток торопить Киру, великодушно разрешая той попрощаться с Вадимом. Они знали, что дома её ждёт нелёгкий разговор, в ходе которого придётся вновь напомнить оступившейся девчонке правила хорошего поведения и, если нужно, усилить контроль.
О том, чтобы продолжить отношения с мужчиной значительно старше, да ещё и с такой вызывающей внешность и сомнительной репутацией, не могло быть и речи. Это Кире предстоит усвоить твёрдо, уж они постараются!
Девушка же сейчас думала совсем о другом. Она, совершенно забыв о приличиях и о том, что за ними наблюдают её мать и бабка, повисла на шее у Вадима и горестно всхлипывала, не желая оставлять его одного перед предстоящей битвой.
А тот прижимал её к себе и старался успокоить. Обычные способы никак не помогали, девушка кивала, но слёзы продолжали литься у неё из глаз, вызывая ответную реакцию мужчины, которому всё сложнее становилось держать себя в руках. И тогда он воспользовался колдовством.
Вадим приподнял её лицо за подбородок, заставляя смотреть прямо в его глаза. Ещё секунду назад карие, они резко сменили свой цвет на золотой и засветились в сгущающейся темноте. Девушка замерла, в голове у неё вдруг стало пусто, как будто все воспоминания разом вылетели оттуда, оставив лишь звенящую пустоту. Чародей склонился прямо к уху Киры и прошептал:
– Забудь всё, что пугает тебя. Ничего этого нет…
Спокойствие, обволакивающее и почти осязаемое, как густой туман, окутало девушку. Ей показалось, что её оставили все силы, а энергии хватит только лишь на то, чтобы дойти до машины. Она отпустила шею мужчины и, кивнув ему на прощание, побрела к открытой дверце автомобиля.
Девушка очнулась лишь сидя на заднем сидении, а колдун стоял рядом с машиной и печальным взглядом смотрел на неё.
– Прощай, Кира, – почти шёпотом сказал он.
– Ты любишь меня, Вадим? – задала она вопрос неожиданно даже для самой себя.
Сказала и замерла. Даже сердце пропустило удар. А вдруг он ответит – «нет»?
– Люблю, – не колеблясь ни одной секунды, ответил Вадим.
Мужчина захлопнул дверь и отошёл, позволяя автомобилю тронуться с места. Он стоял и смотрел, как его любимая навсегда покидает это место.
Задавать встречный вопрос он не решился. Слишком уж страшно услышать ответ. Пусть лучше небольшая надежда теплится в сердце. Она будет греть его в самые последние минуты, когда душа превратится в мотылька и навсегда покинет тело.
Глава 27
Меч был готов. Он вышел на славу, любой воин рад был бы получить такой. Чародей старался изо всех сил и теперь по праву мог гордиться своей работой.
Знающий человек с одного взгляда определил бы, что кузнец, создавший это совершенное оружие, обладает большим мастерством и талантом.
Обоюдоострый безупречно сбалансированный меч, позволяющий как рубить, так и колоть, а также фехтовать и эффективно отражать удары, лёгкий и прочный, он удобно сидел в руке чародея. На безупречной стали лезвия поблёскивали выгравированные обережные знаки. Рукоять меча была сделана из дерева, покрытого кожей, и оплетена серебряными нитями.
Вадим знал, что магическое оружие, созданное опытным кузнецом, может быть очень мощным и эффективным в борьбе с нечистью. И надеялся, что с его помощью сможет освободить своих предков от проклятия.
Магический меч, выкованный колдуном, обладал не совсем обычными свойствами, важными в борьбе со столь сильными противниками, коими являются обитатели преисподней. В нём таились защитные заклинания, способные отразить атаки нечисти, он не знал поражения, поэтому мог истребить любое существо, против которого направлен, независимо человек это был или демон.
Вадиму необходимо лишь выстоять в этой битве, не отступить, не испугаться. И он понимал, что это-то как раз и непросто. Бесы, поработившие его предков, являлись самым страшным его кошмаром, заставлявшим сердце чародея холодеть от ужаса. Но как бы сильно он их не боялся, теперь вынужден спуститься в их обитель, встретившись со своими страхами лицом к лицу.
Вопрос, как попасть во владения бесов, его не особо волновал. Ведь спуститься туда можно было множеством способов, доступных любому мало-мальски знающему чародею. Другой вопрос, что никто особо не стремился идти в ад, так как возможности выбраться оттуда невредимым практически не было.
Тёмные мрачные места, вроде подвала, в котором совершались человеческие жертвоприношения, вполне годились для открытия портала, а все необходимые атрибуты у Вадима имелись в избытке.
Чародей постарался подготовиться к схватке. Доспехов, которые смогли бы его защитить от зубов и когтей нечистой силы, у него не было, да и времени ковать их тоже, ведь дело это непростое и кропотливое. Потому-то колдун облачился в льняную одежду, вышитую заговорёнными красными нитками, да надел кожаный нагрудник, отделанный металлическими бляхами.
Свои рыжие волосы он повязал особой лентой-оберегом, а на шею повесил серебряный талисман, приносящий удачу в бою.
Вадим не мечтал вернуться обратно живым и здоровым. Он в последний раз вышел на улицу, вдохнул свежий вечерний воздух и с сожалением оглянулся вокруг, как будто прощаясь с безмятежной природой, окружавшей особняк.
Солнце садилось за горизонт, а вместе с подступающим вечерним сумраком просыпались и потусторонние силы. Они ждали решающей схватки, готовые растерзать дерзкого чародея, неразумно желающего бросить им вызов.
Родителей колдун ещё утром отправил в городскую квартиру, и они поспешили убраться подобру-поздорову, понимая, чем грозит им поражение сына. А в том, что он проиграет схватку, они даже не сомневались. Бесов отец и мать Вадима видели лишь однажды, во время смерти старого колдуна, но этого было достаточно, чтобы увериться в их мощи и непобедимости.
Чародей подождал, пока солнце окончательно скроется, и не спеша направился в подвал. Меч он сжал в правой руке, зная, что выпускать магическое оружие нельзя ни на секунду.
Он не стал зажигать свечей, просто приоткрыл дверь, позволяя электрическому свету из коридора свободно просачиваться в помещение. Прямо на бетонном полу он начертал нужные символы и принялся шептать заклинания.
Портал открылся в ту же секунду, как Вадим произнёс последние слова заговора. Это произошло так просто и неожиданно, что мужчина содрогнулся. Ни шума, ни грохота колдун не услышал, лишь обжигающие языки пламени, по цвету сливавшиеся с его волосами, вырвались из-под земли и поглотили его.
Через секунду он уже оказался в самой преисподней, там, где долгие века томились души его грешных предков. И они ждали его. Полчища колдунов, изуродованных пытками нечистой силы, стояли вокруг на выжженной адским огнём земле, окутанные языками алого пламени.
Страшные лица их, покорёженные фигуры, длинные седые волосы, испачканные сажей, – всё дышало отчаянием и безнадёжностью. Предки не верили в своего неразумного потомка, желающего сразить их тюремщиков.
Повсюду, насколько хватало глаз, расстилалась унылая пустошь, чёрная земля, покрытая копотью и окутанная клубами зловонного дыма.
Чародей крепко сжимал заговорённый меч, ожидая атаки, уверенный и спокойный, он собирался сразиться с армией бесов. Вадим знал, что обречён, и между тем ничего не боялся. Эта схватка принесёт лишь свободу, и если не всему его роду, то ему самому.
Он сжал меч двумя руками, ожидая нападения врагов. И оно не заставило себя ждать. Отовсюду к отчаянному смельчаку, которого нельзя назвать иначе, чем самоубийцей, начали слетаться стаи бесов.
Чёрные рыла скалились в предвкушении сражения, горящие огнём глаза всего полчища были устремлены на чародея. Бесы так же, как и мёртвые колдуны, не верили в то, что Вадим сможет с ними тягаться. Ведь не мог же он уничтожить всех до единого обитателя преисподней.
Вот только Вадим и не собирался этого делать. Он готовился к схватке, собирая по крупицам знания о проклятиях и освобождении от них. В жарком помещении кузницы колдун творил особые заклятия, ранее никогда не применяемые.
Призвав на помощь всё своё мастерство, он заговорил меч не просто уничтожать бесов, а с каждой победой освобождать душу одного из своих предков. Проверить эффективность чар он не мог, потому узнать, насколько у него получилось сотворить это заклятие, удастся лишь в ходе самой битвы.
И вот первые демоны чёрной клубящейся стаей набросились на одинокого воина. Они навалились все разом, выставив вперёд длинные когти и клацая зубами, с которых капала кровавая пена. Одни бежали по земле, другие неслись по воздуху, пикируя на крыльях. Бесы желали растерзать белое тело воина на мелкие кусочки и разнести их по самым дальним уголкам преисподней.
Но не тут-то было! Чародей взмахнул мечом и несколько мерзких свиноподобных голов отлетели в сторону, а забившиеся в судорогах козлоногие тела немедленно растаяли в воздухе.
Заговорённый меч позволял ему наносить роковые удары противникам и защищал от их атак. Бесы не могли приблизиться настолько, чтобы схватить чародея, магическое оружие пресекало все попытки, разрубая пополам мерзкие тела, отсекая когтистые лапы и оскаленные головы.