Поднялся неистовый визг, заглушавший вой ветра, шелест кожистых крыльев и топот копыт по обожжённым камням. Лай, кудахтанье и замогильный разноголосый плач наполнили поле битвы, разлетаясь по мрачным окрестностям.
Безбашенный азарт ударил в голову, заставляя без устали рубить мечом направо и налево, не думая о том, что будет, когда силы закончатся.
Иногда чёрной лапе удавалось дотянуться до чародея. И тогда острые, как бритва, когти рассекали кожу, мгновенно рвали ткань рубашки, оставляя кровавые полосы на теле. Вадим не замечал этого. В пылу битвы он не чувствовал боли, не ощущал усталости. Если умирать, то прихватив с собой как можно больше недругов, иначе сражение это теряло смысл.
Вражеская орда заслонила всё вокруг, и он не видел мёртвых колдунов, не знал, освобождаются ли их души, когда умирает очередной бес.
На поле боя, окутанном огненным заревом, уже не было места от всё увеличивающейся орды демонов. Казалось, они слетались сюда из всех уголков ада. Меч Вадима сверкал, отражая слабые отблески пламени, пробивающиеся через густую тучу тел, напиравшую со всех сторон, рассекая облака чёрного дыма.
Чародей рубил и колол, а сердце его заходилось в бешеной скачке, разгоняя насыщенную адреналином кровь. В горле его пересохло от пыльного зловонья. Пепел, клоками поднимаясь с земли, застилал глаза, забивался в нос, мешая вздохнуть полной грудью.
Заколдованный меч пронзал тела бесов, отсекал головы и сеял разрушение и панику в рядах нечистой силы. Но, несмотря на это, враги непрекращающимся потоком нападали на нашего героя, стремясь растерзать его тело, овладеть душой. Они шипели и выли, всё новые демоны непрестанно вырывались из сумеречных теней, и числу их не было конца.
Чёрные облака дыма и яркие вспышки пламени сияли вокруг, рассыпая обжигающие искры, а земля тряслась и стонала.
Постепенно силы оставили Вадима. Мышцы его одеревенели, и удары с каждым разом становились всё слабее. Чёрные когти и ядовитые клыки противников были совсем близко. Чародей понял – ещё мгновение и бесы схватят его. Собрав последние силы, он сделал резкий выпад и рубанул с плеча, разделив надвое сразу трёх мерзких тварей.
Нечеловеческий вой разнёсся по округе, и в то же самое мгновение всё стихло. Шум крыльев, клацанье зубов, топот копыт по обгорелой поляне, всё исчезло. В наступившей тишине отчётливо слышался лишь звук тяжёлого дыхания, да стук сердца измученного колдуна.
Вадим замер с занесённым вверх мечом, ожидая новых атак, но их не последовало. Вокруг царила пустота. Ни колдунов, ни бесов не было.
«Неужели сработало?» – изумлённо подумал воин, оглядывая сумрачные окрестности.
Но некому было ответить на этот вопрос.
Чародей выстоял в битве с множеством бесов в самом сердце ада, но смог ли он выполнить то, что задумал? Свободны ли души его предков или это лишь уловки нечистой силы, призванные запутать и сбить с толку соперника?
Ответа Вадим не знал, но понимал, что задерживаться в этом проклятом месте не стоит. Сейчас, когда пыл его понемногу остывал, он почувствовал боль от множества ран и порезов, нанесённых врагами, и решил возвращаться обратно.
В последний раз оглядев опустевшее поле боя, чародей произнёс заклинание, готовясь шагнуть в открывшийся портал. Силы почти оставили его и, оказавшись в подвале, он рухнул на пол.
Несколько долгих минут, а может быть и часов, пролежал он без движения. Чувства притупились, время остановилось, а мысли потекли разрозненно и путано. Сердце гулко отбивало удары, мышцы отказывались сокращаться, требуя отдыха после неимоверного напряжения.
«Нужно сообщить Кире, что я жив. Я обещал», – это была последняя мысль, перед тем как измученный колдун потерял сознание.
Глава 28
Первый день в университете после лета прошёл на удивление скучно. А ведь раньше Кира с нетерпение ждала этого момента! Сколько новостей, сколько свежих сплетен и пересудов он приносил с собой каждый раз. Несмотря на то, что и сейчас всё повторилось, радости от этого девушка совершенно не испытывала.
После пар толпа подружек окружила Киру. Студентки принялись с воодушевлением рассказывать о последних событиях, обсуждать произошедшее за то время, что они не виделись, перемывать косточки парням, знакомым девчонкам и преподавателям.
Оказалось, что некоторые из студенток их курса вышли замуж, а одна даже забеременела. Отстающего одногруппника отчисли за прогулы, и теперь он пойдёт в армию после начала призывной кампании. А главной новостью было то, что к ним перевёлся новый студент, который по никому не известным причинам, решил переехать сюда из столицы.
Ещё каких-то несколько месяцев назад Кира была бы на седьмом небе от счастья, обсуждая эти безумно интересные и захватывающие воображение события. Но почему-то теперь они её ничуть ни радовали и не интересовали.
Девушка уныло стояла среди смеющихся подружек и растерянно оглядывалась по сторонам, выискивая глазами Вадима.
Всю ночь она не сомкнула глаз, ожидая этой встречи. Кира готовилась высказать ему всё, что думает о его поведении.
«Как он мог не позвонить мне ни разу с тех пор! И это после всего, что между нами было! Я ведь на самом деле думала, что нравлюсь ему, даже нет, я была уверена, что он влюблён в меня. И что? Просто забыл, как меня зовут! Воспользовался и бросил!» – эти мысли неотступно преследовали её всё оставшееся лето, после того как она вернулась домой.
Первые дни Кира ждала его звонка и надеялась, что Вадим приедет к ней. Затем надежда начала таять, а вместо неё пришли горе и отчаяние. Впервые в жизни она почувствовала на себе боль от разбитого сердца, ощутила страдания, вызванные неразделённой любовью.
Девушка жила лишь ожиданием сентября, желая посмотреть в глаза преподавателю, когда вновь встретит его в университете и спросить лишь одно: «Почему?»
Она искренне не могла понять, по какой причине он отказался от неё, почему бросил вот так, ничего не сказав на прощание.
Каждую ночь ей снились кошмары. Утром девушка не могла вспомнить их содержание, но ощущала липкое послевкусие ужаса, тонкой плёнкой окутывающее её подсознание.
Она безуспешно гадала, что так сильно пугает её во снах, но затуманенное сознание не позволяло увидеть и понять. Единственное, что она помнила – каждый раз, когда ужас становился невыносимым, неизвестно откуда появлялся крупный ночной мотылёк, коричневый в золотистую крапинку. И его появление приносило успокоение.
– Говорят, ты сбежала из дома к историку, – как сквозь туман услышала Кира голос Ксюши Комаровой.
Девушка вздрогнула и вынырнула из своих мыслей. Она обвела взглядом подруг и поняла, что все они со злорадным любопытством ждут от неё подробностей этой нашумевшей истории.
– С чего вы взяли? – пробормотала она краснея.
– Да весь универ обсуждает! Вадим Глебович ведь уволился. Или его попросили написать заявление по-хорошему! – продолжала болтать Ксения, не замечая сконфуженного вида подруги.
– Как уволился? – Кира почувствовала, что земля уходит у неё из-под ног.
Студентки принялись переглядываться, уже сделав для себя определённые выводы, которые нужно было обсудить за спиной у подруги.
– Да, уволился. Моя двоюродная сестра работает лаборантом на кафедре истории, так вот она видела, как он приходил писать заявление. Говорит, что историк даже на себя не был похож. У него седые волосы на полголовы! А на лице шрам!
Кира побледнела. В голове у неё как будто что-то щёлкнуло, и воспоминания яркими картинками пронеслись перед глазами. Кузница, меч, заговоры…
Она знала, что Вадим пережил нечто ужасное, но что именно? Этот момент как будто ускользал от неё, не позволяя вспомнить подробности.
– Что с ним случилось? А, Кир? Мы тебя ждали, думали, ты знаешь, нам расскажешь! – Ксюша с нескрываемым удовольствием подалась вперёд.
– Я не знаю… – только и смогла вымолвить девушка.
Она отчаянно пыталась вспомнить, но ничего не получалось. В воспоминаниях осталось только его дыхание возле виска и едва слышные слова: «Забудь всё, что пугает тебя, ничего этого нет…»
– А за тобой полиция приезжала, да? Весь универ на уши подняли! Нас всех вызывали, расспрашивали о ваших отношения, – вступила в разговор другая подружка.
Студентка с наслаждением принялась пересказывать сплетни, с деланым сочувствием поглядывая на Киру.
Но та уже не слушала. Она развернулась и со всех ног понеслась на кафедру. У секретаря девушка выяснила городской адрес бывшего преподавателя, соврав, что брала у него книгу в прошлом семестре и не успела вернуть. А затем вылетела из здания университета и помчалась к автобусной остановке.
Как в бреду, почти не соображая, зачем она это делает, Кира вскочила в маршрутку и отправилась по адресу, который дали ей на кафедре. Добравшись до нужной многоэтажки, она бросилась искать подъезд, в котором находилась квартира историка. И вдруг увидела Дарью, сестру Вадима, которая как раз выходила из дома.
– Даш, постой! – закричала Кира и бросилась к ней.
Та остановилась, с изумлением глядя на запыхавшуюся девушку:
– Чего тебе?
– Где Вадим?
Даша задумчиво поглядела на Киру, как будто решая, стоит ли с ней разговаривать или нет. Наконец, после затянувшейся паузы всё же заговорила:
– Вадим ушёл в свою лесную избушку. Брат был сильно покалечен после битвы с бесами. Он лечился лесным волшебством и смог встать на ноги, но выглядит всё равно не очень, уж точно не так, как раньше.
Услышав это, девушка побледнела. Все разрозненные кусочки сложись в единую картину. Бесы, преисподняя, проклятые души колдунов. Всё это чародей заставил её забыть, желая, чтобы Кира уехала.
Девушка помнила лишь хорошие моменты – прогулки в лесу, болтовню в кузнице, когда он работал, бешеное удовольствие от близости с ним. Никаких чудовищ и призраков в её воспоминаниях не было до этого самого момента. Они лишь неосознанно появлялись во снах, которые она не могла запомнить.