– Алло? Что делаешь? Я вот с работы иду. – Я старался созваниваться с ней после выхода из офиса.
Во время скучной дороги домой мне хотелось услышать ее голос и за незатейливыми разговорами скоротать время до нашей следующей встречи. Но она часто оставалась на работе допоздна – уж не знаю, особенность ли это редакторской должности, – и по телефону общаться не могла.
– Не могу говорить, я еще не закончила. Удачно добраться, – напряженно перебивала она.
От этих слов мне становилось грустно, но что поделать. Я вздыхал в трубку и сбрасывал вызов. Зато если мне удавалось дозвониться, когда она уже не работала, она слушала все, что я рассказывал. А говорил я о коллегах и офисе, о чем-то забавном – в общем, о разных мелочах. Разве не о таком положено общаться влюбленным?
– А у тебя как день прошел? Было что-нибудь интересное?
– Да так…
– С начальницей твоей все нормально?
– Да, в последнее время нормально.
– Никто тебя не обижал?
– Нет.
Я ждал, что и она будет делиться со мной мелочами своей жизни, но она лишь отговаривалась парой слов. Тогда мне приходилось снова переключаться на пересказы телепередач или роликов с «Ютьюба».
Но в тот день я почему-то вскипел: а вдруг она ничего не рассказывает, чтобы поддерживать между нами дистанцию?
– Почему ты всегда только слушаешь? Тебе не нравится со мной разговаривать?
– Дело не в этом.
– Тогда расскажи что-нибудь! Я ведь тоже хочу узнать что-то про тебя! – как и полагается заботливому бойфренду, мягко потребовал я.
Она замолчала на несколько секунд, а потом уточнила:
– Тебе правда интересно?
– Конечно! Рассказывай все!
– Хорошо, тогда расскажу. По дороге на работу прочитала такую новость: в одном университете сегодня ночью парни пробрались в женское общежитие, стали домогаться студенток, а тех, кто сопротивлялся, избили. Еще видела новость про то, что на Каннаме в одном клубе женщинам подсыпали наркотик, чтобы насиловать их, пока они были без сознания. Еще читала текст шестиклассницы, которую изнасиловали. Еще какой-то рэпер выпустил отвратительную песню. А еще в поисковиках первое место занимает новость о какой-то растолстевшей актрисе.
– А-а…
– А после обеда видела новость про то, что одну женщину изнасиловали, но преступника даже судить не стали и сразу признали невиновным. Я уже давно слежу за постами, которые выкладывает жертва, и сегодня была просто в ярости – как такое возможно? Я вроде и не студентка юрфака, но так и не могу оставить попытки понять, как так выходит! Слов нет!
– М-м…
– Так прошел мой день, – спокойно завершила она автоматную очередь из слов.
Не на это я надеялся. Хотел послушать о том, что она ела на обед, что обсуждала с коллегами, что происходило на работе, планировал пошутить с ней и поговорить о чем-то легком – я и не предполагал, что она выложит мне мрачную криминальную сводку. Поэтому про феминисток говорят, что они не умеют жить нормальной жизнью?
– Понятно. Видно, день сегодня был неблагоприятный. – Я не знал, как ответить, поэтому постарался подобрать уместные слова.
Она переспросила:
– Сегодня? Хорошо, если бы только сегодня!
– В смысле?
– Так каждый день. Да… И на что я надеялась? – с отвращением пробормотала она.
Честно говоря, солидарности с ней я не чувствовал. Какой смысл читать только такие новости и потом злиться? В мире так много вещей, которым можно радоваться, да и я никак не смогу решить проблемы, о которых она рассказала, а это задевало мою гордость. Что бы ей ответить? Я покопался в мыслях и нарочито назидательным тоном выдавил:
– В любом случае во всех этих происшествиях ты слишком стремишься принять сторону жертвы. Может, на самом деле все было по-другому? Нельзя ведь верить всему на слово. Вдруг потом докажут, что это клевета? Лучше не спеши с выводами.
– …
– Алло? Зайка, алло!
Молчание в трубке слишком затянулось, и я посмотрел на экран. Звонок был завершен. А я и не знал, ведь теперь в таких случаях телефоны не издают короткие гудки, как раньше.
Но почему звонок оборвался? Я снова набрал ее номер. Телефон все гудел и гудел, но она не отвечала. Ближе к двадцатому гудку она приняла вызов.
– Звонок оборвался.
– Я сбросила.
– Почему?
– Если собираешься продолжать свою речь, я сброшу. Не хочу слушать это.
Я так опешил, что ненадолго завис.
– Ладно, но зачем звонок-то сбрасывать? Нет, женщины и правда к клевете слишком несерьезно относятся! Есть люди, которые уже здорово пострадали от этого!
– …
– Алло! Эй!
Нет, она снова бросила трубку! Но и мое терпение было на исходе. Я глубоко дышал, пытаясь обуздать кипевшие внутри чувства. Пассажиры рядом, наверное, странно на меня смотрели, но взять эмоции под контроль мне не удавалось. Да как она смеет вести себя так со своим парнем? В конце концов я не совладал с собой и, чуть ли не до трещин вдавливая палец в экран, набрал:
«Нет, что неправильного в том, что я прошу тебя сохранять нейтралитет?
Делать выводы, руководствуясь эмоциями, гораздо хуже!
Если суд решит, что он невиновен, значит, на то есть причина!
Ты хоть знаешь, у скольких мужчин жизнь пошла прахом из-за клеветы?»
Чем больше я писал, тем сильнее распалялся.
«Почему мы с тобой должны ругаться из-за этого?»
А на что она надеялась, когда выливала на меня все это? Я ведь не насильник и не судья! И не рэпер, который поет какие-то странные песни! Хотелось, чтобы она быстрее прочитала и ответила. Внутри бурлил крутой кипяток. Пока я изводился, сообщения отметились как прочитанные. Ну посмотрим, что она теперь скажет! У меня даже сердце заколотилось.
Пришло сообщение:
«Я же сказала, что не собираюсь это слушать».
Вот непробиваемая!
«Думаешь, ты бросила трубку и все этим решила?
Чтобы понять друг друга или убедить, нужно разговаривать!
Разве не в этом смысл отношений?»
«Разговаривать?»
«Да!»
«Тогда скажи честно. Ты вообще готов разговаривать об этом?
Ты не мое мнение хочешь услышать, а мейнсплейнить, так ведь?»
«Мейнсплейнить»? Это вообще что?
«Нет, дело не в этом…»
Продолжая негодовать, я оспорил каждое ее слово, но она больше ничего не ответила. Просто невероятно! Меня буквально распирало от досады и злости. То есть она хочет, чтобы я просто поддакивал всему, что она несет? Думает, она всегда права? Вот поэтому их и называют фем-наци! Очень хотелось излить свой гнев на каком-нибудь форуме. Нет, правда, да разве есть еще на свете такие парни, как я?
Но, честно говоря, когда я вспомнил, с чего все началось, сказать мне стало нечего. Я ведь сам вызвался «лечить» ее от феминизма. Только вот я и представить не мог, насколько она несговорчивая.
Успокоить возмущение мне не удавалось, поэтому я решил найти информацию обо всех упомянутых ей происшествиях и изучить их с непредвзятой, объективной точки зрения. Первым делом я вбил ключевые слова на новостном портале. Но сводок об изнасилованиях оказалось гораздо больше, чем я ожидал. Может, поэтому появилось выражение «царство насилия»? При этом многих по таким делам оправдали. Я полистал еще немного, осознав, что ничего не понимаю, и бросил это занятие.
Пыхтя, я добрался до дома, поужинал и, чтобы немного отвлечься, включил видеоигру. В тот день мне очень везло: я одержал несколько побед. Вот только настроения все равно не было. Пока играл, время от времени заглядывал в телефон, но новых сообщений не поступало.
Нет, все равно она неправа. Нельзя же просто взять и ни с того ни с сего бросить трубку! И уж точно извиняться теперь должна она.
На следующий день сообщений от нее тоже не приходило. А мне не хотелось звонить первым. Стоя на станции, я смотрел на экран телефона, на котором светился ее номер, и не мог решить, как поступить.
Может, написать ей: «Ты не обнаглела?» Нет, тогда она прочитает, снова ничего не ответит, а я буду изводиться.
Я зажмурился и, не глядя, нажал кнопку вызова. Пока шли гудки, я перенервничал так, как не нервничал за всю свою жизнь. Ближе к двадцатому гудку я решил, что всё – не возьмет. Но в этот миг она все же приняла вызов.
– Алло?
Ее голос звучал для меня так, будто я не слышал его сотню лет. Но безразличие из него никуда не делось.
– Злишься?
– Нет, я вполне уравновешенная и мыслю очень трезво.
– Хорошо. За меня не переживаешь?
– А есть причина?
Какая же ты! Прошел всего день, но мне вот безумно интересно, как ты спала, во сколько встала, что ела, что было на работе, не встречала ли того извращенца-писателя!
– Да ладно, проехали. – Я разочарованно вздохнул.
Помолчав, она произнесла:
– Я ведь говорила, что так и будет. Я не хочу тратить нервы на все это.
– Я тоже подумал и решил, что нам лучше просто обходить эти темы. Тогда все будет нормально. Мы прекрасно поладим, если не будем их затрагивать.
– Да, именно поэтому я и не говорила. Ты сам спросил.
– Да нет, я…
Я что, знал, что так выйдет?
– Стресс из-за таких вещей, злость и уныние – это и есть моя повседневная жизнь. Об этом я с тобой говорить не собиралась, поэтому и сказать мне было нечего.
– …
– Ты спрашивал, почему я ничего не рассказывала. Да потому, что ты не поймешь.
Мало того что рот открыть мне не дает, так еще и хвастается отвратительным умением повторять одно и то же!
– А что, по-твоему, я должен делать, когда слышу все это? Я ведь не могу вынести кому-то обвинительный приговор, не могу расправиться со всеми, кто тебе не по душе.
– А разве тебя кто-то просит?
– Что тогда?
– Ты можешь искренне негодовать вместе со мной из-за этого оправдательного приговора.