сто и возглавит наш клан, вернее, то, что от него останется, — с горечью добавил предводитель оборотней. — Твой брак с моей дочерью станет залогом моего решения. Ты ведь позаботишься о ней, когда меня не станет?
— Я бы позаботился о ней в любом случае! — воскликнул Арнульв, но собеседник в ответ лишь покачал головой.
— Я верю тебе. Однако мне будет спокойнее, если вы поженитесь. И никто в клане не посмеет возразить, когда я скажу, что объявляю своим преемником не просто одного из молодых оборотней, а своего будущего зятя.
Арнульв молчал, вспоминая недавний разговор с Мелиссой, когда она сказала, что Руни влюблена в него. Дочь Лейдульва — лишь наполовину оборотень. Человеческая кровь в ней сильнее волчьей, и этим можно объяснить то, что она влюбилась в мужчину, который не являлся её истинной парой.
— Я вырастил тебя как родного сына, — продолжал говорить Лейдульв. — И никогда тебя о чём не просил, не требовал благодарности. Но сейчас я прошу. Ты знаешь, для меня встреча с истинной парой стала проклятием, а не благословением. Я не представляю себя без своих детей, однако ко мне не раз подкрадывалась мысль о том, что, возможно, я был бы счастливее, если б не встретил однажды ту женщину, которая не захотела жить со мной в Приграничье…
Арнульв низко опустил голову. Предводитель не догадывался о его чувствах к Мелиссе, но своими словами невольно попал в цель. Напомнил о том, что любимая девушка принадлежала другому, и тот собирался увезти её, навсегда разлучив их.
— Я знаю, что ты и Руни близки, поскольку росли вместе. Может быть, ты никогда не смотрел на неё как на будущую жену, но всё может измениться со временем. Вы заключите брачный союз вне зависимости от того, предназначены ли друг другу судьбой. Это моё решение, и отвечать за него перед Ясноокой тоже мне.
— Я могу подумать?
— Недолго, — отозвался Лейдульв. — А теперь оставь меня. Поговорим позже.
Арнульв вышел в коридор. С удивлением обнаружил, что уже наступил вечер, сгущались сумерки. Долгий страшный день подходил к концу. Сегодня они даже не ужинали, потому что есть никому не хотелось, несмотря на то, что на кухне к празднику наготовили много всего. Завтра — похороны Ульвхвата и военный совет.
Остаток вечера молодой оборотень провёл в святилище. Смотрел в лицо покровительницы, мысленно спрашивая совета. Но она ему больше не отвечала.
Когда настала ночь, Арнульв, неслышно ступая, поднялся на второй этаж, некоторое время постоял, прислушиваясь, у двери комнаты, затем тихонько вошёл. Мелисса крепко спала. Её длинные волосы в лунном свете отливали серебром. Он приблизился, осторожно, чтобы не разбудить, коснулся разметавшихся по подушке светлых прядей. Девушка вздрогнула, но не проснулась.
Арнульв сел на пол возле её постели, прислонившись к стене. Закрыл глаза, слушая мерное дыхание спящей. Он пришёл к ней, движимый лишь одним желанием — побыть хоть немного рядом. И сейчас собирался охранять её сон до самого утра. Оберегать от теней, от жгучей, как крапива, ревности Руни, которую Лейдульв прочил ему в жёны, от не внушающего никакого доверия жениха, что незваным явился в Приграничье.
«Что мне делать?» — безмолвно спрашивал оборотень. Он уже и сам не знал, кому адресует свой вопрос — Ясноокой, Мелиссе или же Ульвхвату, который пожертвовал своей жизнью, спасая его. Тени насылали на людей страх, а его друг был наполовину человеком. Однако на другую половину он был волком, потому панический ужас заставил его не убегать, а нападать. Но Лейдульв не успел научить его всему, что требовалось для борьбы с тенями.
С точки зрения предводителя клана, женитьба на Руни являлась разумным решением, но он не знал, что его воспитанник уже отыскал свою истинную пару. Ту, что встречается только раз в жизни. Он встретил её, выбрал сердцем, и теперь безграничная любовь к ней сражалась в его душе с долгом и благодарностью за всё, что дали ему Лейдульв и его дети.
Арнульв и сам не знал, что победит.
За окном уже светало, когда он открыл глаза. Надо же, задремал и не заметил. Но сон его был чуток, и он услышал, как Мелисса пошевелилась, тоже просыпаясь. Она позвала его по имени, заставив повернуться к ней. Затем, словно не веря своим глазам, протянула руку и погладила его по щеке. Арнульв перехватил её ладошку, прижал к губам. На сонном лице девушки появилась улыбка — такая светлая и открытая, что он мог бы любоваться ею вечность.
Глава 21
Мелисса смотрела на него с такой нежностью и доверием, что Арнульв не сразу решился заговорить с ней, и она снова нарушила молчание первой.
— Я не слышала, когда ты пришёл…
— Не хотел будить, — признался он. — Вчера мы больше не виделись после… Ты провела остаток дня с ним?..
На лбу девушки появилась хмурая складка, будто, окончательно проснувшись, Мелисса вспомнила о чём-то плохом.
— Нет, не с ним, я сказалась больной и ушла к себе. Что касается Ульвхвата… Мне очень жаль. Так хотелось быть рядом и поддержать тебя, но у меня не было на это права… при всех… Прости.
— Тебе не за что извиняться, — покачал головой Арнульв. — Никто ещё не знает… о нас. Я должен рассказать…
Он запнулся, глядя в глаза собеседнице и пытаясь предугадать, какой будет её реакция на его слова. Но молчать дальше нельзя. Она должна узнать новость от него, а не от кого-то другого.
— Вчера со мной говорил Лейдульв. Он хочет, чтобы я стал его преемником и в будущем возглавил клан. Вместо Ульвхвата…
— Такого решения следовало ожидать, ведь ты ему как сын, — заметила Мелисса.
— Однако есть кое-что ещё. Он хочет… Хочет, чтобы я женился на Руни.
Самое главное было сказано, и молодой оборотень затаил дыхание, ожидая ответа девушка. Он всё ещё держал её руку и почувствовал, как её пальцы дрогнули. Он легко погладил её ладонь, снова поцеловал.
— Но вы ведь… Вы же не истинная пара! Так как же…
— Лейдульв сказал, что сейчас не то время, чтобы исходить лишь из этого, — вздохнул Арнульв.
— И… что ты ему ответил? — выдохнула она.
— Сказал, что хочу подумать, но скоро он потребует окончательного ответа.
Мелисса опустила ресницы и попыталась отвернуться, но не смогла скрыть выступившие на глазах слёзы. Арнульву показалось, будто его сердце сдавила чья-то холодная рука. Он почти никогда не ощущал холода, но сейчас тот словно подкрался изнутри, завладевая им.
Она плакала из-за него! Девушка, которую он полюбил, ради которой стал готов на всё! А теперь сам же и причинил ей такую боль, заставившую её заплакать.
Рывком поднявшись, Арнульв пересел с пола на край кровати и притянул Мелиссу к себе, обнял крепко, вдыхая запах её волос и прижимая к себе хрупкое, тёплое после сна тело девушки.
— Я боюсь его, — услышал он у самого уха её сбивчивый шёпот. — Он, кажется, хорошо образован и довольно учтив, в Маргенту приехал в качестве посла другой страны, а на такую должность не каждого назначают. Думаю, мои родители даже рады, что король выбрал для меня именно его. Но я всё равно очень боюсь… Не могу представить, что не ты, а чужой человек станет моим мужем… будет иметь все права на меня… навсегда…
Руни смотрела на платье, которое ей надлежало носить после случившегося вчера. Траурный наряд. Чёрный, унылый, лишённый даже намёка на вышивку или другие украшения. Ей впервые предстояло такой надеть. Ведь вся её семья, кроме матери, которую она не знала и не помнила, до вчерашнего дня была жива.
Ей всё ещё не верилось в то, что она больше не увидит брата. Что он не постучится в её дверь, чтобы позвать на прогулку. Что не будет сидеть напротив за столом в трапезной, наворачивая за обе щёки. Что никогда больше не улыбнётся так, как умел лишь он один. Что не женится на какой-нибудь хорошей девушке, не даст жизнь племянникам, которых Руни заранее любила.
Брат-близнец был лучше неё, умней и сильнее. Он умел обращаться волком, а сама она уже давно потеряла всякую надежду стать настоящей полуволчицей. Человеческая кровь одержала в ней верх над кровью оборотней. И всё же Руни не завидовала. Ни Ульвхвату, ни другим в клане, и никто никогда не давал ей почувствовать себя ущербной из-за того, что она скорее принадлежала к обычным людям, чем к тем, кто поклонялся Ясноокой.
Может быть, богине это не понравилось, потому она и не позволила Руни стать истинной паре для Арнульва? Но ведь та приезжая девчонка и вовсе не имеет никакого отношения к оборотням! Она даже не полукровка!
«Как и моя мать», — подумала вдруг Руни и вздрогнула от непрошеной мысли. Её отец провёл некоторое время вдали от Приграничья и там встретил девушку, которая стала для него наваждением. Она оказалась его истинной парой, однако не принадлежала к числу его соплеменников, родилась обычным человеком. А, следовательно, могла выбирать, оставаться ли с ним. И не захотела остаться.
Руни не раз пыталась представить, как бы всё получилось, сложись судьба её родителей иначе. Свадьба, совместная жизнь в Приграничье. Может быть, в том случае молодая женщина не умерла бы при родах? Ясноокая помогла бы ей. Но прошлого не изменить, можно лишь заглядывать в него, понимая, что не в силах что-либо сделать.
Лейдульв никогда не показывал другим, что страдает. Он держался, оставался мудрым и сильным. До вчерашнего дня.
Руни натянула платье и вышла из своей комнаты. Решила спуститься в кухню и вместе с Нанной проверить, всё ли готово к завтраку. Ей пора брать на себя роль хозяйки, хотя бы до тех пор, пока отец не назовёт имя того, кто станет следующим предводителем клана.
Выглянув в окно, за которым наконец-то прекратилась продолжавшаяся всю ночь метель, Руни вспомнила о тени, которая пробралась вчера во внутренний двор замка, и с горечью, похожей на вкус лечебной настойки, осознала, что виновата. Если бы она, забыв о предупреждениях Лейдульва, не выскочила за порог, разозлённая молчанием Ясноокой и осознанием того факта, что Арнульву по сердцу другая, он не последовал бы за ней. И Ульвхват не рванулся бы туда, чтобы спасти друга.