– Да, девочка и мальчик. Двойняшки.
– Как жаль. Такой молодой, красивый, богатый, а уже вдовец. Господи, сохрани его душу! Смотри, Коля, он не ударился в пьянку, не забыл про детей, как ты, а выживает и держится.
– Откуда ты знаешь, что у него на душе? – кипятился отец. – Каждый по-своему переживает трагедию.
Звонок в дверь заставил всех замолчать. Они переглянулись, не понимая, кто мог прийти в такой поздний час. Лика почувствовала, как неистово забилось сердечко, и протянула руку к замку.
– Не открывай, – прошептала тетя Марина, – свои все дома.
Лика тихо подошла к двери и заглянула в глазок: с другой стороны стоял Кирилл Андреевич.
Глава 17
Кирилл вышел из квартиры, в которой жила Лика, услышал, как щелкнул замок, но еще несколько минут спускался по лестнице и шел к своей машине. В голове звенела пустота, сытый желудок отдавал тяжестью, противный мелкий дождь не прекращал сеять. Жизнь – труха. Только он начал приходить в себя, а тут, на тебе, новость, да сразу по башке.
Кирилл сел в машину, включил кондиционер, но заводить мотор не торопился. Глухое раздражение поднималось откуда-то из живота и готово было утопить его сознание в злости. Кирилл сглотнул, пытаясь подавить тошноту, и подставил лицо дождю. Поседев так минуту, он вышел из джипа и направился к подъезду.
Входная дверь была закрыта, а звонить в домофон он не хотел. На его счастье с прогулки возвращался жилец. Он тащил на поводке маленькую собачонку, которая явно не хотела уходить с улицы. Вредное животное вяло тявкнуло на незнакомца, мужчина окинул его взглядом, но, увидев перед собой прилично одетого молодого человека, потянул за проводок песика на себя и пропустил вперед Кирилла. Он поднялся на четвертый этаж, где жила Лика, стараясь не касаться грязных перил лестницы, и надавил кнопку звонка.
Деверь открыли не сразу, но в коридоре стояла вся семья, удивленно глядя на него.
– Вы что-то забыли? – поинтересовался отец.
Его жена побежала в кухню, видимо, чтобы поискать то, за чем вернулся гость. Через секунду она выглянула обратно и покачала головой.
– Нет. Все в порядке. Могу я поговорить с вашей дочерью? Наедине.
– Конечно, конечно.
– Лика, выйди в подъезд.
Девушка, до этой минуты стоявшая молча, недовольно передернула плечами, переобулась, накинула на плечи куртку и вышла. Они спустились вниз и остановились на крыльце под козырьком крыши.
– Дальше я не пойду, – сказала Лика и посмотрела на Кирилла.
Свет фонаря падал прямо на лицо девушке. Ее серые глаза зажглись звездочками, по-детски припухлый рот приоткрылся, и стали видны передние зубы. «Белочка», – мелькнула мысль, и Кирилл смешался. Что с ним происходило, он не понимал. Эта девчонка непостижимым образом влияла на его чувства и будила воспоминания о Веронике.
– Лика, я рад, что у тебя в жизни все наладилось. Прости меня за то, что я тебя сбил, но, надеюсь, я уже достаточно извинился за ту аварию перед тобой и твоей семьей. Если честно, это ты вынырнула неизвестно откуда и оказалась прямо у меня под колесами, я просто не успел затормозить.
– Кирилл Андреевич, вы зачем меня вызвали из дома? Хотели это сказать?
– Нет. Лика, не обижайся, но я думаю, наш контакт сегодня вечером должен закончиться. Я не хочу с тобой больше встречаться ни намеренно, ни случайно. Ты больше не работаешь в моем торговом центре. Завтра приди в бухгалтерию и получи расчет. Я компенсирую тебе работу денежным вознаграждением. Тебе выдадут зарплату за три месяца.
Выпалив эти жестокие слова, он развернулся и пошел к машине.
– Вы думаете, что это я виновата в смерти вашей жены? – крикнула ему вслед Лика.
Кирилл в два прыжка оказался на крыльце. Ярость захлестнула его в одно мгновение. Он схватил девушку за плечи, хорошенько встряхнул и прижал ее спиной к входной двери. Она глядела снизу вверх, но в огромных глазах не было страха. Чуть-чуть любопытства, чуть-чуть нежности и чуть-чуть жалости. Так, с укором, смотрела на него только Вероника, когда он совершал неблаговидный поступок. Кирилл смешался.
– Повтори, что ты сейчас сказала? А ну, повтори!
– Кирилл Андреевич, я очень благодарна вашей жене.
– Не смей говорить о ней! Не смей! – прошипел он ей в ухо. Кирилл едва уже себя сдерживал. Он сжал пальцы в кулаки и стоял, нависая над девушкой всем своим длинным телом.
– Говорят, что она совершила чудо, – не останавливалась Лика. – Но я ее не знала и точно об этом не просила. Если вы хотите кого-то винить, то обратитесь к нему, – тихо произнесла она и показала пальцем в небо. – То, что я жива, а ваша жена… мертва, это удел Бога, а не человека. Так он захотел.
Ее голос становился тише, а Кирилл чувствовал, что еще немного, и он окончательно потеряет самообладание. «Что она знает? Как может так спокойно об этом говорить?» – вскипали в голове вопросы.
– Ты меня услышала? Завтра идешь в бухгалтерию и забираешь расчет. Больше я не хочу тебя видеть. Никогда. Он стукнул ладонью по металлической двери, но боли даже не почувствовал. – Ясно?
– Да, я вас поняла. Я тоже не хочу вас больше видеть, – в ее голосе дрожали слезы. – Я могу пойти домой?
Кирилл отпрянул и побежал к машине. Его трясло. Он включил на всю мощность кондиционер, а когда посмотрел на крыльцо, то увидел, что девушка исчезла. Бушующие эмоции надо было куда-то выплеснуть, он достал телефон и позвонил Руслану.
– Ты чего так поздно? На время смотрел? – поинтересовался друг, но, не получив ответа, забеспокоился. – Случилось что-то?
– Помнишь, я тебе рассказывал о девчонке, которая работает в парфюмерном бутике у центрального входа? Ну, та, вырядившаяся в костюм Красной Шапочки из порно сайта?
– И что с этой девчонкой?
– Не поверишь. Она сегодня нашла Настю, когда та потерялась, – Кирилл выключил кондиционер: ему почему-то от жары стало трудно дышать. Он открыл окно, высунул голову и подставил лицо под мелкие капли.
– Молодец, девочка. Ты награди ее как-нибудь. Потребуй, что ли, чтобы ее перевели в отдел продавцом.
Голос Руслана дрожал от возбуждения, и Кирилл почувствовал, что опять начинает заводиться.
– Не в этом дело. Ты знаешь, кто она?
– Откуда? Ты мне и скажи об этом.
– Это та Анжелика, которую я сбил на дороге.
– Вот это номер! – Руслан замолчал, осмысливая услышанное. – Ты ее узнал?
– Нет. Разбирательство затянулось до вечера. Я думал, что она украла ребенка. Испугался очень, что вслед за Вероникой потеряю и дочь, – едва слышно выдавил из себя Кирилл.
– Я бы тоже испугался. Даже представить не могу, как ты это пережил, – теперь в голосе друга звенело сочувствие. – Разобрался?
– Да. Настя просто убежала от няни. Дочь говорила какую-то ерунду.
– Например?
– Будто она пошла за облачком и заблудилась. Руслан, ты не знаешь, о чем это она?
– Трудно сказать. Потерю матери дети не переживают так быстро, как кажется взрослым. Надо обратиться к детскому психологу, а тебе, как отцу, надо бывать чаще с детьми. И что дольше случилось?
– Ничего. В качестве извинения я подвез девчонку домой. Дождь идет. Мокро и грязно.
– Молодец. У меня впечатление, что ты оправдываешься.
– Не говори ерунды. А тут ее отец бросился наперерез машине. В общем, я ужинал у них дома.
– Ничего себе! Кирилл, это здорово!
– Ты думаешь? А я еле сдерживался. Во мне все дрожит от злости. Руслан, я себя боюсь. Боюсь, что не сдержусь и таких дров наломаю! – Кирилл замолчал, не в силах продолжать.
– Кирилл, хорошо, что ты позвонил. Я на завтра договорился с психологом. Может, сходишь? Ты же понимаешь, что сам не справишься? Почти год прошел, а ты все еще как неживой.
– Посмотрим. Пока. Тебе позвонил, вроде легче стало.
Кирилл выехал на проспект, еще не зная, куда направиться. В загородный дом ехать было уже слишком поздно, а в пустую квартиру не хотелось. Он взял телефон, чтобы заказать номер в ближайшем отеле, но трубка завибрировала у него в руках. Звонила Мария Владимировна.
– Что случилось? С детьми что-то?
– Кирилл Андреевич. Мы никак не можем уложить Настю. Егор давно спит, а она плачет. Говорит, что вы обещали приехать, а сами, как мама, улетели на небо. Кирилл Андреевич, мне страшно. Она сидит на кровати и разговаривает сама с собой. Я прислушалась и ужаснулась: Настя будто беседует с мамой. Она задает ей вопросы и сама на них отвечает. А еще постоянно говорит, что мама велела ей привести домой Белоснежку. Что делать?
– Не паникуйте, – Кирилл схватил дрожащими руками руль, – я скоро буду. С Белоснежкой.
Он резко развернул джип и поехал к дому Лики.
Как только заехал во двор, опять засомневался в своих действиях. Зачем ему эта девчонка? Нельзя выполнять каждый каприз дочери. Она и так избалована без меры. Но тут же в голове всплыли слова домработницы о том, что Настя разговаривает с умершей мамой.
– Что происходит в моем доме, черт возьми? – он зло хлопнул дверью машины и пошел к подъезду.
Опять остановился на крыльце в сомнениях. Кирилл не любил состояние раздрая. В бизнесе он принимал решения, не раздумывая, каким-то чутьем зная, что принесет выгоду, а что нет. Но дети… Невозможность справиться с ситуацией выбивала его из привычной деловой колеи.
Он решительно надавил на кнопку домофона. Никто не ответил. Кирилл посмотрел на часы: половина одиннадцатого. Неужели уже спят? Хотя… Лика еще в том возрасте, когда рано не ложатся. Тогда в чем дело? Не хотят открывать? Он еще раз нажал на кнопку.
– Да, – раздался слабый голос Лики. Кириллу показалось, что она всхлипнула. Плачет? Почему?
– Это я. Мне надо поговорить.
– Вы еще не все сказали моей дочери? – это уже голос отца. – Уходите. Мы вас приняли, как гостя, а вы… Почему Лика плачет после разговора с вами? Я думал, вы благородный человек, а вы…
Это «а вы», повторенное дважды, задело что-то в душе Кирилла. Он спустился с крыльца и пошел к машине. Он никогда не был поддонком, поэтому чувствовал себя сейчас погано. С одной стороны, дочь, у которой истерика, а с другой – Лика, которую он сам довел до слез.