Стоп. Филипп тут ни при чем. Это ее проблемы – то, как она реагирует. Какой из нее тогда профессионал, если она не умеет правильно общаться с клиентами? Человек, работающий в сфере услуг, должен спокойно относиться к людям, готовым сделать у него заказ. Портному не следует реагировать на шуточки-прибауточки, которые изрекает клиент, что ж теперь, у всех разная манера общения… Надо пропускать все словесные излияния клиента мимо ушей. Только одного не стоит мастеру терпеть – откровенного хамства и грубости, но в данном случае Филипп себе ничего такого не позволял. Это она, Надя, позволила себе расслабиться, общаясь с клиентом.
Она выдохнула, заставила себя стать серьезной, внутренне закрылась.
– Приподнимите руки, пожалуйста, расставьте их слегка в стороны. Да, вот так, спасибо, – Надя, стараясь не прижиматься к Филиппу, обвила сантиметром его грудь. Затем на листе бумаги написала: ОГ (обхват груди) – столько-то. Затем измерила обхват шеи заказчика, длину плеч, расстояние от плеча до локтя, обмерила талию…
Потом, окончательно отрешившись, села на корточки и принялась мерить обхват бедер, далее – так называемую глубину паха, то есть внутреннюю сторону ног Филиппа.
Он молчал, ни о чем не спрашивал, полностью подчинившись Наде. Ничего лишнего себе при этом не позволял: не прикасался к ней, смотрел тоже в сторону.
Когда все мерки были сняты и записаны, Надя сказала:
– Всё. Готово. Приходите дня через два на первую примерку.
– Хорошо. Буду в понедельник, во второй половине дня, – послушно произнес Филипп.
– До свидания, – произнесла Надя, стараясь вложить в эти слова максимум любезности и минимум чувств.
– Всего доброго. А это что? – Филипп наклонился, поднял с пола кольцо, затем протянул его Наде: – У вас, оказывается, тут золото-бриллианты прямо под ногами валяются.
– Да какие бриллианты?.. Фианит. Со стола опять смахнула, наверное, – она пожала плечами и надела кольцо на палец, покрутила его. – Велико, вот и сваливается все время. У меня пятнадцатый размер, а купила шестнадцатый. Все от жадности.
– От жадности?
– Ну да. В ювелирном была распродажа, а моего размера, как всегда, нет в наличии…
Филипп хотел что-то сказать, но потом, видимо, передумал. И Наде вдруг показалось, будто она знает, что именно он хотел сказать. А сказать он хотел следующее: зачем девушке самой покупать себе кольца, да еще на распродаже? Кольца должен дарить мужчина, и не экономя при этом…
Но она тут же отогнала от себя лишние мысли. Это самое глупое – начать додумывать за другого человека и приписывать ему те намерения, которых у него и в помине нет.
– Минутку. А другая девушка? Катрина сказала, я могу еще заказать себе какой-нибудь аксессуар. Сумку или ремень…
– О, точно! – спохватилась Надя. «Господи, еще не хватало, если бы я и об Оле забыла!»
Постучала в комнату к подруге.
– Да, войдите, – раздалось с той стороны. Надя распахнула дверь:
– Оля, вот Филипп, я ему собираюсь вполне классический комплект сшить – черные брюки и светлую рубашку, ты к этому ему что-нибудь посоветуешь?
Сказав так, Надя еще раз попрощалась с Филиппом и ушла к себе. Продолжать разговор она не хотела.
Этот мужчина и злил ее, и… Он ей понравился, чего тут скрывать от себя самой.
Такого с ней никогда не случалось. Во-первых, потому, что ее обычными клиентами были в основном женщины. Приходили и мужчины и порой бурно реагировали на процесс снятия мерок, но Надю это ничуть не задевало. Бывает, что ж… Особенности профессии, особенности работы с людьми.
Ко всему прочему, Филипп был совершенно не во вкусе Нади. Она-то мечтала о высоком блондине, серьезном и солидном, а тут какой-то вертлявый живчик, ни слова без стеба…
И чем только этот человек смог ее покорить?..
Надя развернула в половину комнаты складной стол для выкроек, достала широкий рулон миллиметровки. Она приступила к построению выкройки и, увлекшись работой, забыла обо всем.
В дверь постучали.
– Да!
В комнату заглянула Ольга.
– Ушел? – спохватилась Надя. – Я что-то пропустила, не слышала, как дверь хлопнула…
– Ушел, и давно.
– Заказал что-нибудь?
– Да, хочет кожаную сумку самой простой конструкции – мешок на лямке.
– Нормально, – мысленно прикинув, как сумка будет смотреться с комплектом одежды от нее, согласилась Надя.
– Странный субъект.
– Почему? Обычный мужик, из тех, кто любит побалагурить.
– Тебе он понравился? – быстро спросила Ольга.
– Мы же не говорим о личном? – напомнила Надя. – Он мне не понравился сначала. А потом, кажется, да…
– Так и ты ему тоже понравилась, он только о тебе болтал, пока у меня сидел! – выпалила Ольга недовольно.
– Я не виновата в том, что ему приглянулась.
– Ты же с ним кокетничала, я сама видела.
– Я?! – возмутилась Надя.
– Ну да, ты ему подыгрывала в каждой фразе.
Надя села в вертящееся кресло. Когда ее слишком обуревали чувства, она не могла их скрывать.
– Он смешной, – вздохнула она и улыбнулась, разведя руки.
– Ты всерьез, значит, восприняла заявление Катрины «возьмите моего братца под крыло, хоть кто-нибудь»?
– Нет. Не всерьез. Но так получилось.
– Это тип пытался узнать у меня, какие цветы ты любишь!
– Как мило! Ты сказала, надеюсь?
– Сказала, что я не в курсе, а я и правда не в курсе! Но дело не в этом… Послушай, он же, он же… он тебе не пара! – с отчаянием произнесла Ольга.
– Почему?
– Да потому что он со странностями. Потому что он ниже тебя по росту будет, если ты на каблуки встанешь. Потому что вся его биография…
– Да нормальная у него биография, можно подумать, у меня лучше или у кого-то еще… Самая невинная, романтичная у него биография, вот что я тебе скажу, – огрызнулась Надя. В глубине души она была согласна с приятельницей, но не думать о Филиппе уже не могла.
Надя кружилась в вертящемся кресле, опустив голову, и вспоминала, как снимала мерки с этого мужчины. Между ними, кажется, в те моменты проскакивало электричество.
– Ты вольна делать что угодно, только, пожалуйста, соблюдай благоразумие, – раздраженно произнесла Ольга. – Вспомни Никиту: он, как ты говорила, сначала тоже показался тебе очень милым. А что в результате? Нет, я не против того, чтобы ты встречалась с мужчинами, и, вообще, кто я такая, чтобы читать тебе нотации… Ты взрослая, самостоятельная женщина, ты имеешь право на личную жизнь, а вот я, я – не имею права в нее лезть… Но не надо все так серьезно – вот я о чем. Можно же жить своей, только своей жизнью, и… и в свободное время просто встречаться с мужчиной.
– Как ты? – остановила свое кружение в кресле Надя.
– Да. Я не порчу жизнь никому – ни себе, ни Георгию. В сущности, у нас с ним гостевой брак. А что, многие сегодня так живут, это очень удобный способ общения. Быт убивает, и все эти мелочи, когда двое заперты в одном пространстве… А вот когда только любовь, когда оба свободны… Только тогда и появляется то, что называется счастьем.
– В принципе, я с тобой согласна, – кивнула Надя. – Но раз ты вдруг решила обсудить мою личную жизнь, решила дать мне советы, тогда выслушай и меня. У нас же равенство, абсолютное партнерство, да?
Кажется, Ольга немного смутилась. Но тем не менее сказала:
– Хорошо, Надюша, давай обсудим и меня. Баш на баш. И, кстати, это правильно: быть может, мне уже давно требуется взгляд со стороны, и ты – как человек, который давно меня знает… Да, скажи, что ты обо мне думаешь?
– Ты точно не обидишься?
– Конечно. У нас же с тобой все по-честному.
Надя подняла голову, вздохнула, набираясь решимости. И начала:
– У вас с Георгием никакой не гостевой брак. Твой Георгий – не твой, он не свободен. Он женат. Ты полностью зависишь от него. В том смысле, что это он назначает встречи, он выбирает… Как это?.. Тот формат общения, который нужен именно ему. А ты – лишь соглашаешься и со всем перфекционизмом, тебе свойственным, выполняешь его требования.
Ольга побледнела и отшатнулась назад, словно ей дали пощечину. Надя уверенно продолжила:
– Итак, Георгий зависит от своей жены, Варвары, а ты зависишь от Георгия. И это значит, что ты, ты, ты! – во власти той женщины. Как и твой Георгий. Он ей подчиняется, не тебе.
– Но это его выбор…
– А у тебя – выбора-то нет! Ты берешь то, что тебе дают, этот скудный сухпаек, как говорил мой папа-военный, но при этом ведешь себя так, будто тебя потчуют деликатесами! – сердито произнесла Надя. Оказывается, эти обличительные речи давно копились в ней, рвались на свободу, и вот теперь пришло их время. – Нет, я не о том, что женщина должна сесть на шею мужчине и свесить ножки, дескать, вези меня, милый. Но Георгий в этих отношениях ничего не теряет, а ты можешь потерять все. Свои лучшие годы!
– Да мне ничего и не надо! – закричала Ольга.
– Ты ребенка собралась рожать от мужчины, который и не думает тебе помогать!
– Да откуда ты знаешь про помощь… – пробормотала приятельница и вдруг заплакала.
– О нет!.. Оля, Оля, прости! – заволновалась Надя. Протянула руки, хотела обнять Ольгу, но тут же спрятала их за спину. Между ними были не приняты такие отношения.
– Ладно, ерунда, – Ольга успокоилась столь же быстро. – Нервы. Просто нервы. Я тебе не говорила? Сегодня домой шла и возле подъезда соседку встретила, ту, что под нами. Которая в шляпе и с длинным носом, пожилая… Ты ее еще как-то старухой Шапокляк назвала, помнишь?
– А… да. Ей вечно во все влезть надо, – пробормотала Надя, с тревогой глядя на свою приятельницу.
– Так вот, на этот раз она заявила, что из нашей квартиры через вентиляцию вечно к ней какую-то химию затягивает. Я, конечно, иногда работаю с клеем, и у него специфический запах, но это редко бывает, я же не массовым производством занимаюсь. Так, изредка и по чуть-чуть!
– Я знаю, знаю!
– А Шапокляк утверждает, что мы чуть не ежедневно ее травим, и обещала куда следует на нас пожаловаться…