Франсуа прочищает горло.
— Во всем мире, мой друг.
— Я уже говорил, какой он скромный?
Я смеюсь.
— Я с большим нетерпением жду ужина
— Великолепно! Пойдемте.
Мы идем за ним к маленькому столику, который стоит прямо перед окном, открывающим вид на улицу, и он наливает нам обоим по бокалу вина, а потом мы остаемся вдвоем.
— Что скажешь? — спрашивает Шон.
— Это прекрасно, и он уморительный.
— Он отличный парень. Но хватит о нем и обо всем остальном, — Шон поднимает свой бокал. — Сегодняшний вечер посвящен нам.
Я делаю то же самое, и бокалы звенят.
— За нас.
Мы оба делаем по глотку, все еще глядя друг на друга поверх бокалов. Он смотрит на меня так, словно я — причина его дыхания. Мы сидим в маленьком ресторанчике после перелета на частном самолете. Все кажется нереальным, но если это сон, то я очень надеюсь, что никогда не проснусь.
— Вот, попробуй.
Я смыкаю губы вокруг жареного теста и стону от восторга.
— Вау…
— Точно.
— Это потрясающе.
— У тебя осталось немного сахара, — говорит Шон, но, когда я поднимаю руку, он ее отдергивает. — Я сам.
Он прижимает свои губы к моим в сладком поцелуе, который не имеет ничего общего с десертом.
Через минуту я отстраняюсь, улыбаясь.
— Думаю, ты поняла.
— Я должна была быть внимательной.
Ужин прошел замечательно, мы поговорили о его планах на бейсбол, о некоторых его друзьях и о том, как мне нравится работать на Сидни. Я видела вопросы в его глазах, но, к счастью, он не давил на меня. Вечер был просто волшебным.
— Прежде чем мы вернемся в аэропорт, я хочу, чтобы мы немного прогулялись.
Несколько человек стоят вокруг, перешептываются и смотрят на Шона.
— Это нормально? — спрашиваю я.
— Что?
Я киваю головой в сторону толпы.
— Они все пялятся.
Он пожимает плечами.
— Да. Через некоторое время к этому привыкаешь. Я молод, обо мне пишут в газетах, и, судя по всему, я очень привлекательный холостяк.
О Боже.
— Так это потому, что ты сексуальный?
— Ты должна перестать делать мне комплименты, Креветочка. Если ты этого не сделаешь, я изнасилую тебя прямо на глазах у всех этих людей, и мы попадем в газеты.
Я отталкиваю его, не зная, шутит ли он.
— Прекрати.
— Я нахожу тебя неотразимой, когда ты говоришь мне, какой я сексуальный.
— Я не говорила, что ты сексуальный.
Он наклоняет голову в сторону.
— Нет? Потому что, если я помню, ты сказала: «Это потому, что ты сексуальный».
— Там был вопросительный знак в конце.
— Я этого не слышал.
Я действительно люблю его, несмотря на его эго, которое размером с Техас.
— Ты полный кретин.
— Но горячий. Скажи это. Он подталкивает меня.
— Ты ничего.
— Просто ничего? Я думаю, ты можешь и лучше, — он придвигается ближе ко мне, на его губах застыла озорная ухмылка. — Не заставляй меня делать это здесь, на улице, милая.
— Прекрасно. Ты очень привлекательный, — я делаю шаг назад, зная, что это ничего не изменит.
— Лучше, но еще не совсем то.
Я пытаюсь отступить, но он оказывается быстрее и хватает меня за руки. Он прижимает меня к себе, и мои руки ложатся ему на плечи.
— Ты идеальный.
Игривость Шона исчезает, когда его руки пробираются по моей спине.
— Нет, это ты. Ты идеальна для меня, и теперь все это увидят.
А потом он целует меня, прямо посреди улицы, не обращая внимания на то, что люди смотрят.
Глава двадцать первая
Девни
— Боже, как я могу быть такой измотанной и все еще функционировать, — спрашивает Сид, выходя из своего кабинета. — Клянусь, я так устала от этого послеродового дерьма.
— Прошло почти три месяца.
— Три месяца полного дерьма! — говорит она, беря папку с моего стола. — Я хочу вернуться на работу и спать по ночам.
Она спятила. Большинство матерей хотят больше времени проводить дома, но она умоляет вернуться на работу.
— Ты ведь знаешь, что с тобой что-то не так?
— Да, очевидно, в моем мозгу не хватает части, которая говорит, что нужно отдыхать и прижимать к себе ребенка. Деклан ежедневно обращает на это внимание, — Сид вздыхает и опускается рядом со мной. — Как продвигается работа? Трой хорошо с ней справляется?
Трой — запасной адвокат, который подменял ее в делах, которые она не могла отложить. Он редко бывает в офисе, так как живет почти в часе езды, но кажется милым, многого не просит и постоянно говорит, как сильно я ему помогаю.
— У него все хорошо.
— Я видела, что он выиграл дело против мистера Дрейфуса.
— Я знаю, что миссис Дрейфус была очень счастлива.
Им уже за восемьдесят, и около года назад она решила, что хочет развестись. Это было странно, ведь Дрейфусы казались самой милой и счастливой парой в Шугарлоуф, но, видимо, он не был верным мужем. После его интрижки, а одному Богу известно, что именно он успел натворить, с миссис Катчер, которая тоже замужем, миссис Дрейфус захотела уйти. Поэтому она пришла к Сидни, которая очень старалась примирить их. Когда это не увенчалось успехом, Сид занялась делом о разводе. Теперь миссис Дрейфус счастлива с мистером Катчером.
Это была очень большая драма в Шугарлоуф.
— Мне до сих пор кажется, что я разрушила Рождество или Пасхального кролика.
— Почему?
— Потому что они были милой парой, которая раздавала леденцы на Хэллоуин, она пекла печенье на твой день рождения, а он был милым старичком, который научил почти весь город менять шины. Они должны были умереть вместе, а не… встречаться со своими соседями.
Я улыбаюсь явному отчаянию Сидни.
— Ты правильно поступила с миссис Дрейфус.
— А что, если она выйдет замуж за старика Катчера? Мы просто поменяем их имена местами? О, Боже… — она прикрывает глаза рукой. — Я не могу об этом думать.
— Это тревожит.
— Очень.
— Как одна из твоих лучших подруг, я запрещаю тебе когда-либо спать с моим парнем или мужем Элли.
Глаза Сидни расширились.
— Стоп! Мало того, что это не только сто способов испортить жизнь, но еще и отвратительно. Они… фууу!
Я смеюсь.
— Ну, это ужасно.
— Да.
Мы обе разразились хихиканьем.
— Мне это было нужно. Эй, как прошло твое большое свидание?
— Все было хорошо. Я имею в виду, действительно хорошо. А знаешь, когда все настолько хорошо, ты волнуешься?
Она хихикает и качает головой.
— Не очень. По крайней мере, не в тот момент. Давай вспомним, каким был для меня последний год.
— И посмотри на себя сейчас.
— Да, после того как я чуть не умерла!
— Никто не говорил, что мужчины очень умны, — напомнила я ей.
— Верно, но, если можно я дам тебе совет?
Я киваю.
— Не думай слишком много. У вас, ребята, есть что-то, что может показаться слишком хорошим, чтобы быть правдой, но так кажется только потому, что это правильно.
Последние три месяца прошли как в вихре. Только на этой неделе он буквально увез меня на частном самолете, пригласил на ужин в город, который я мечтала посетить, и был идеален во всех отношениях.
У меня звонит телефон, и я смотрю на номер.
— Это мой отец.
Сид кладет руку на мое запястье.
— Тебе стоит ответить. Затем она встает и идет в свой кабинет.
Она знает, что я не разговаривала ни с ним, ни с мамой с тех пор, как ушла из их дома, но это первый раз, когда она высказала мне свое мнение о том, что мне делать. Может, моя мать и ужасна, но она не всегда была такой. Я видела, как рушится семья, но я не хотела этого.
— Привет, папочка, — отвечаю я, чувствуя, что нервничаю.
— Привет, Девни. Давно я не слышал твоего голоса.
Я понятия не имею, зачем он звонит, но он вышел на связь, и я должна дать ему шанс. К тому же, я скучаю по нему.
— Я знаю. Прости, что не звонила.
Он вздыхает.
— Мы все были упрямы.
Это правда.
— Как вы с мамой?
— У нас все хорошо. А у тебя?
— Я в порядке.
Отец на минуту замолкает.
— Ты живешь у Шона?
Я знаю, что мой брат уже сказал ему, что да.
— Да, но ты ведь знал об этом, не так ли?
— Да, Джаспер сказал мне в день твоего отъезда. Я рад, что у тебя есть безопасное место, где ты можешь остановиться.
Я откинулась в кресле и вздохнула.
— Папочка, ты же знаешь, что Шон не позволил бы мне остаться без крова. Или Джаспер. Или Сидни.
Он хихикает.
— Думаю, да. Я бы не допустил, чтобы ты оказалась на улице.
— Я знаю. Ты позвонил, чтобы наверстать упущенное?
— Нет, я позвонил, потому что хочу, чтобы вы с мамой сели и все обсудили. Я люблю вас обеих, и это разрушает меня, дорогая. Я знаю, что у вас много чего было в прошлом, но это нужно прекратить.
Ему было нелегко говорить все это. Мы прошли через многое всей семьей, и последние несколько лет у отца были проблемы со здоровьем. Он просто хочет, чтобы его семья исцелилась и все вернулось на круги своя. Я просто не знаю, возможно ли это. Проблемы есть только у моей матери. Не у меня. Я простила себя за свои ошибки. А она все еще держится за это и не дает двигаться дальше. Но ради него я сделаю то, что он просит.
— Хорошо, папочка. Мы с Шоном можем заехать к вам в выходные после турнира Остина.
Я слышу долгий вздох по линии.
— Спасибо, моя милая девочка.
— Не благодари меня пока, — говорю я с легким смешком.
— Вы с Шоном…
— Вместе? — спрашиваю я, понимая, что он на это намекает.
— Да, вместе.
— Чертовски давно пора мальчику вынуть голову из задницы.
— Папа!
— Что? Ты самая лучшая девушка на свете, Девни Джейн Максвелл. Я всегда надеялся, что вы двое найдете свой путь вместе.
Ну, я уже все это слышала.
— Ты уже десятый человек, который это говорит.
— И это говорит о том, как долго мы все ждали.
Я улыбаюсь.
— Мы будем в субботу.
— Хорошо.
— Я люблю тебя, папочка.