Глава 37. Мой дом — это ты
Стоит помнить, любой король Мидера даёт клятву народу действовать лишь по законам, принятыми фейри и во благо своего народа, но хитрость древнего и мудрого короля велика, помогая обойти некоторые из них.
«Законы и порядки фейри»
Мотылёк:
Суд над Градосом Сактином был назначен через четыре дня после моего пребывания в Королевство Мидер. Письмо из самого дворца привезли к нам стражи короля накануне вечера. В нём говорилось о том, что сам король и королева Мидера приглашали нашу семью явиться во дворец на суд не только свидетелями бесчинств их младшего сына, но и как почтенным гостям. На пятый день пребывания в Асгаларде я должна была стать свидетелем на этом суде. Мы с матерью уже с утра выбрали красивые летящие фейские наряды, которые едва ли напоминали одежду дам в человеческом мире, но их удобный крой и лёгкость скользящей по телу ткани, полностью окупали ту откровенность, какую дарили два разреза на ногах спереди.
Теперь, сидя напротив зеркала и наблюдая, как родная мама бережно выплетает позади на моих волосах узоры из кос, я чувствовала себя всё ещё разбито, ведь, так и не смогла перестать скучать по Эрбосу. Этот мужчина продолжал терзать мои сновидения ночью своими образами, а мысли днём. Эрион, мой брат за все прошедшие пять дней не отпускал моего внимания от себя и на миг. Он даже согласился однажды вечером тайком от родителей поучить меня ездить верхом на Варге, чтобы развеять ту тоску, которая прочно засела в моих глазах.
Брат был удивлён, когда я прекрасно себя показала в роли наездника: «словно родилась в седле» — были его первые слова, а позже, когда я рассказала ему о своей любви к лошадям и свободной скачке, понял, почему я так хорошо держусь в седле. Впрочем, держаться на спине Варга оказалось даже проще чем верхом на лошади. Движения огромного волка были плавнее, скорость гораздо выше, а разум величественного животного, позволял не думать о том куда править, стоило лишь озвучить просьбу, и волк тут же выполнял её. Позже Эрион обещал мне, что научит пользоваться амулетами связи между Варгом и его наездником, и я даже смогу мысленно призывать волков, следовать ко мне, где бы ни находилась.
Разговоры с братом, который так сильно был схож со мной не только внешностью, но и характером всегда отвлекали и веселили, а время, проведённое с отцом и матерью, дарило спокойствие и умиротворение. Я знала, постепенно смогу излечить свою душу, родные не оставят меня, помогут преодолеть любые невзгоды. Их любовь кутала и пеленала в объятиях заботы мою смирившуюся с одиночеством натуру. Отныне мне было к кому обратиться за разговором, поддержкой и советом. Передо мной открывался целый новый мир, о котором я пока ещё ничего не знала, но очень желала исследовать. И, конечно, позже я также собиралась навестить в мире людей своих друзей: Лору, Йена, Аваларда для того, чтобы успокоить их и рассказать многое о мире холмов, где обитает волшебный народ фейри.
Мне хотелось бывать в мире, где выросла, к которому привыкла. Снова кататься на лошадях, организовать вместе с Авалардом приюты для нуждающихся, места лечения людей от тяжёлых болезней. Планов было даже больше, чем могла бы осилить. Но это решила отложить на потом. Сейчас, если бы я повстречала случайно Эрбоса, то не смогла бы избежать боли. А если он решил продолжить жить в Сармондсе, то такое соседство точно мне могло сильно навредить, принося сильнейшие душевные муки.
Пока я размышляла о том, как смогу снова наладить свою жизнь в будущем, мама бережно закрепила часть волос на моём затылке в виде хитросплетения из кос, а остальные оставила свободно струиться по спине волнами. Лиловое нарядное платье приятно холодило кожу в этот знойный день, украшая мою внешность красивым оттенком. Я встала и покрутилась у более высокого напольного зеркала у шкафа, рассматривая себя и не веря в то, что могла стать настолько красивой.
— Ты по нему скучаешь, — мягко сказала мама, её слова тут же разлились волной боли в груди. — Мы это видим. И ты можешь поделиться со мной своими переживаниями. Станет легче.
— Нечем делиться. Эрбос отверг меня, сказал, что я ему не нужна. Возможно я и вовсе слишком наивная, ведь решила, что он сможет меня полюбить, даже имея со мной такую разницу в жизненном опыте.
Вэйса подошла ко мне и часто стала качать головой, отрицая мои слова.
— У нас с твоим отцом разница в пятьсот лет, и мы понимаем, друг друга с полуслова, а потому двадцать или даже сотня лет — сущий пустяк. — Она резко погрустнела, взглянув на меня, подошла и поправила мои волосы. — Если, конечно, речь не идёт о разлуке с ребёнком. Я не, думаю, что причина именно в этом. Может он решил, что не пара тебе?
— О! Скорее наоборот — это я не пара ему. В любом случае — это больше не имеет значения. Мне просто нужно время, и я постепенно забуду о нём, — соврала я, ведь едва ли могла даже надеяться забыть о такой любви.
— Мне кажется, что не всё так просто. Наверняка есть причина, по которой он отверг тебя. Или якобы отверг, а сейчас наверняка и сам мучается от того, что натворил. Считаю вам необходимо встретиться вновь, и ты увидишь, что он скучал по тебе даже больше, чем, можешь представить.
— Я тоже не поверила сразу, но его слова ясно дали понять, что своими попытками добиться от него чувств, рискую получить лишь отвращение. Он не желает видеть меня рядом и, кажется, я уже не желаю больше об этом говорить. Прости.
Мама хотела ещё что-то добавить, но услышав мою просьбу, обняла и поспешила выйти.
— Когда будешь готова, спускайся, мы будем тебя ждать у выхода. Эрион уже отдал распоряжение подготовить Варгов. А мне стоит заглянуть к твоему отцу для одного маленького дела, — сказала она, выходя и оставляя меня наедине с собой, чтобы я смогла унять разыгравшиеся эмоции.
Вскоре я уже была готова выйти из дома и отправилась по длинным светлым коридорам каменного изваяния к покоям моих родителей. Хотелось попросить прощения у матери за то, что достаточно резко отказалась от её помощи и поддержки, увериться, что она не держит на меня обид, ведь знала, как бываю вспыльчива в минуты особых переживаний.
Вэйсу я, однако, обнаружила не в спальне, а у двери покоев, она прижимала руку к запястью и исцеляла себя магией фейри, что струилась из её ладони мягким белым светом. Запах её крови действительно манил. Своя кровь мне казалась обычной, ничем непримечательной, имея просто красный цвет и никаких лишних ароматов. Но вот кровь матери пахла настолько вкусно, что я даже сглотнула собравшуюся во рту слюну.
— Ты ранена? — спросила встревожено её, и мама вздрогнула от неожиданности моего появления.
— Ничего страшного, просто небольшая ежедневная необходимость.
Я уставилась на мать непонимающим взглядом. И она погладила моё плечо.
— Твой отец очень доблестный воин. Главнокомандующий, что решил ход битвы с бильвизи и сокрушил врага.
— Про это я знаю. Вы говорили мне об этом, как и о том, что некоторые из этих тварей всё ещё встречаются на окраинах Королевства.
— Да, но я не говорила тебе, какой ценой далась эта победа твоему отцу. Пока я была беременна вами и находилась в мире людей, чтобы быть в безопасности, фейри проигрывали войну. Слишком многие погибли и в конце концов мы могли и вовсе лишиться этих земель, родного дома… Твой отец иногда вырывался из мира фейри, чтобы навестить меня. Когда он прибыл с ужасными новостями о том, что, возможно, вскоре нам некуда будет возвращаться и что твари заполонили уже практически всё Королевство Мидер, я предложила ему самый ужасный, но действенный способ победы. Он заключался в том, чтобы испить крови Альхандры и обрести непомерную силу даже по меркам фейри. С такой силой можно было сокрушить не одну армию бильвизи, если их стада вовсе можно было называть армией. Алантир пил мою кровь и теперь она ему нужна ежедневно.
Мир перевернулся перед глазами, а внутри всё застыло от ужаса. Я не узнала своего голоса, когда спросила:
— Что значит, ему нужно пить твою кровь ежедневно?
— Какая я глупая, что не рассказала тебе всё о нашем наследии крови сразу. Это именно то, что ты должна знать в первую очередь. Главное правило фейри гласит — дар за дар…
— А жизнь за жизнь, — продолжила я.
— Именно. Вот только вторая часть этого изречения появилась уже в мире людей.
— Что будет с отцом, если он не выпьет твою кровь, — нетерпеливо спросила я самое важное и самое страшное у неё, уже ощущая покалывания ужаса на своей спине.
— Исход один — смерть. Смерть от дикой жажды.
Слова матери буквально выбили дух из моего тела, колени подогнулись, я упала спиной на стену, сжимая руками юбки шёлкового платья.
— Дорогая, — бросилась она ко мне. — Не стоит так волноваться, я тут и Эрион каждый день относит мою кровь твоему отцу. Сама я не могу, поскольку прекратить пить кровь Альхандры крайне сложно. Но позже, когда проходит некоторое время, он прекрасно себя чувствует и не желает меня съесть. — Рассмеялась она немного нервно. — Милли? С тобой всё хорошо? Ты очень бледна.
Голос матери стал действительно обеспокоенным, кажется, я стала белее стен в этом «замке». И мне действительно было очень плохо, поскольку голова моя наполнилась пониманием, почему Эрбос так старался поскорее заставить меня смыть кровь с шеи в день открытия врат и пленения Градоса. Почему сам Градос был так доволен и говорил о некоей расплате своему предателю. Почему Эрбос заставил меня поверить в свою нелюбовь и постарался сделать так, чтобы я его возненавидела и не желала видеть!
— Пять дней, прошло пять дней. Отец бы смог выжить без твоей крови столько? — уже на грани истерики спросила, чувствуя как больно сердцу, как оно барабанами отбивает быстрый ритм в голове.
— Не знаю, милая, и пары дней никто не мог продержаться ранее. Я не понимаю, к чему такой вопрос? Ты кому-то давала свою кровь?! — испуганно спросила Вэйса, тряхнув меня в своих руках. Она уже догадывалась, что к чему, но желала услышать внятный ответ.