— Эрбос… Это он открыл врата. Он пил мою кровь.
— И он разбил тебе сердце, чтобы ты не вернулась. Он боялся тебе навредить, решил, что нет выхода…
— Мне срочно нужно в мир людей!
Как раз, когда я практически прокричала эту фразу, большие резные двери комнаты отворились и оттуда вышли растерянные отец и брат. Они услышали мои слова и с непониманием стали рассматривать нас с матерью.
— Что тут происходит, Вэйса? — Грозно нахмурился мой отец, приобретая ещё более суровый вид, чем обычно. — Миллиора должна присутствовать на суде, иначе Градос может избежать смерти. Другого шанса не будет от него избавиться навсегда, ты знаешь.
— Я всё тебе объясню, Алантир, но позже. Милли, — обратилась мама уже ко мне. — Возьми Грию, она домчит тебя быстрее всех! Поспеши! Может, есть ещё шанс его спасти!
Не мешкая ни минуты, я подхватила юбки длинного нарядного платья и сорвалась на бег. К счастью обувь в Мидере женщины носили максимально удобную, а потому, для меня не стало сложной задачей спуститься по высокой винтовой лестнице, оказаться в просторном холле и оттуда, выбежать из дома через основной вход, у которого всегда находилась охрана, которая и открыла для меня высокие двустворчатые двери.
На улице уже ждали Варги и Грия, скорее всего, получила послание от мамы через магический амулет, поскольку уже лежала, предоставляя для меня свою спину. Я не помнила того, как вскочила в седло, как и не помнила, как мы вместе с волчицей преодолели путь от дома моих родителей до реки. Меня окутали мысли о том, какая я наивная, что поверила Эрбосу. Какой он глупый, что не попытался спросить моих родителей о том, как можно решить его проблему. Но основная моя мысль была непоколебима — этот мужчина так меня любил, что готов был умереть ради того, чтобы защитить. Готов был отпустить, чтобы я была счастлива и прожила долгую жизнь там, где мне, по его мнению, самое место. Только не понял, что моё место может быть только рядом с ним.
Волчица неслась с такой скоростью, что пришлось прижаться к её телу, прячась от слишком сильного потока воздуха. Только достигнув буйной, разлившейся к вечеру реки, я поняла — нам её не переплыть. Слишком опасно. В человеческом мире и близко реки не напоминали эту. Казалось, воды Аридии, несли даже булыжники по дну, настолько мощным в ней был поток воды с вечера и до самого утра. Даже по ночам, гул её вод слышался издали на улице или в самой комнате при открытых окнах. Мир фейри таил в себе много прекрасного, но и опасностей тут было не меньше. Одна из них сейчас, ядовитой блестящей змеёй распласталась прямо перед моим взором.
Хотелось броситься в воду и плыть, пока не утону в бурных водах, не сдаваться, не отступать ради того, чтобы попытаться спасти того, кого, скорее всего уже нет в живых. Но погладив Варга, я поняла, что Грия не заслуживает такого зрелища, как и не заслуживает моего приказа ей переплыть реку в столь опасный момент. Всё, что я смогла — это тихо заплакать от понимания, что я бессильна и не смогу спасти любимого, даже если он чудом сумел продержаться без моей крови до этого дня.
— Разворачивайся, мы едем домой, — сдавленным голосом, приказала я Грие и та нетерпеливо жалостливо заскулила, переминаясь на месте, словно без слов прочла все мои страдания, клубившиеся густым облаком боли в душе. — Едем назад! — закричала громче и волчица, наконец, послушалась, развернулась и понесла нас обратно.
Так думала я.
Но когда мы уже достаточно отдалились от берега, Грия неожиданно стала разворачиваться, а затем, больше прежнего разогналась, набирая немыслимую скорость, от которой даже у меня в животе заныл настоящий страх, а в ушах, засвистел ветер. Сердце и вовсе сделало кульбит в груди, когда волчица оттолкнулась мощными лапами от каменистого берега у самой кромки воды и пронеслась в полёте до самой середины реки.
Приземление было не мягким. Хоть я и намертво вцепилась в рукоятки седла, меня мощно тряхнуло и ударило о шею Варга. В голове зазвенело, а ледяная горная вода, забрала вдох и подарила холод, сжимающий тело в тиски. Однако мы остались на плаву. Грия интенсивно перебирала лапами, пересекая оставшуюся половину реки и следуя немного по её течению, одновременно двигаясь вперёд. Когда же мы оказались на другом берегу, она без лишних передышек, словно ветер, понесла меня прямиком к магическим вратам, что вели в человеческий мир.
Тёмный мрачный лес, сменился холмами, волчица нырнула в заросли ещё одного леса, и вскоре перед нами возник проход в иной мир. Пара мгновений темноты и полной тишины завершились знакомым ароматом кипрея. Мы перешли в мир людей.
Указав направление Грие, я как можно быстрее направила её в сторону поместья Сармондс, лишь надеясь, что именно там сразу и обнаружу Эрбоса, ведь ему так нравился этот светлый просторный особняк. В таком не жалко было и умереть, хотя больше всего на свете я надеялась, что в нём мы проживём долгую, наполненную счастливыми моментами жизнь.
Ещё только подбегая к поместью, своим видом, волчица переполошила охрану у ворот. Мужчины даже не стали пытаться стрелять, они попросту сбежали при виде такого монстра. Грия лишь толкнула мордой решётчатые, увитые коваными узорами ворота и те пригласили нас войти беспрепятственно. Всё также быстро, мы пересекли обширный внутренний двор богатого поместья по брусчатке подъездной дороги, что обвивала большой фонтан у входа в дом.
Вся мокрая, в прилипшем к телу платье, я спрыгнула с Варга ещё до того, как тот успел прильнуть к земле. Ноги понесли меня по длинному ряду ступеней выше к входной двери. Я буквально влетела в особняк, который встретил меня абсолютной тишиной и безлюдностью.
Только лишь осмотревшись внимательнее, я заметила слева в гостиной двоих мужчин, которые даже и не заметили того, как я буквально вломилась в дом, объятые своим горем. Авалард и Йен сидели на диванчиках, окружавших круглый кофейный столик и оба упираясь локтями в колени, держались за головы. При виде такой картины, меня объял такой ужас, что я даже закричала, извергая всю боль и отчаяние, подобно зверю. Первым ко мне повернулся Йен, затем и Авалард уставился не верящим взглядом. Оба они выглядели не просто уставшими, а по-настоящему измученными, больными. Из носа Аваларда текла тонкая струйка крови, которую он до этого пытался стереть платком, но заметив меня, вовсе позабыл про такие мелочи.
— Она пришла! — крикнул Йен.
— Только не говорите, что я не успела…
— Он ещё жив, мы поддерживали его жизненные силы, как могли, но…
Вздох облегчения сменился спешкой. Не слушая продолжения слов Аваларда, я быстро побежала к высокому серванту и оттуда достала фарфоровую чашку для кофе.
— Нож! Скорее!
Ни секунды не раздумывая, Йен тут же подошёл, достал мелкий ножик из своих ножен на поясе и протянул мне. Резанув решительно запястье, налила своей крови в чашку даже больше, чем того требовалось и сразу заживила рану. Авалард уже понял, что я делаю и тоже подошёл.
— Он тебя убьёт, если увидит, ты это понимаешь? Ему всё равно не жить, Милли…
— Мой отец, как видишь, всё ещё жив, хотя испил крови моей матери больше двадцати лет тому назад. Но в одном ты прав, пока он пьёт её, мне лучше не соваться в комнату. Ты его должен напоить, и после мы будем проделывать это каждый день. Но Эрбос будет жить! Он не станет на меня бросаться!
Больше мне не пришлось ничего объяснять, глаза Аваларда зажглись надеждой и радостью. Он перенял из моих рук чашку бережно, словно сокровище и поспешил подняться по изгибистой лестнице на второй этаж, где в своих покоях, наверняка уже при смерти, находился его брат.
Минуты превратились в вечность, Йен усадил меня на одно из красивых кресел у резного мраморного камина, который в этот тёплый день никто не зажигал, но он по-прежнему притягивал взгляд своей красотой и множеством витиеватых узоров на своей поверхности. Затем великан уселся рядом и мы стали ожидать возвращения Аваларда под тихое монотонное тиканье напольных высоких часов. Йен не стал меня донимать расспросами, да и, кажется, сам был настолько измотан, что не желал что-либо рассказывать. Авалард всё это время поддерживал жизнь в своём брате, даря ему жизненные силы из резерва своей магии. Даже Йен, судя по всему, поделился частью своего здоровья, спасая друга. Это стало ясно, едва я взглянула на мужчин, их уставшие и лица были омрачены не только горем, но и потеряли здоровый цвет, посерев. Наверняка именно благодаря тому, что Авалард и Йен до последнего не желали отпускать Эрбоса, он и оставался жив до сих пор.
Шаги со стороны лестницы, завладели слухом и заставили быстро подняться, пойти навстречу Аваларду. Тот нёс в руках уже пустую чашку, внутри которой алели лишь разводы моей крови. Я облегчённо вздохнула и стала ждать от фейца новостей. Хотелось побежать вверх по лестнице и поскорее увидеть любимого, непременно разозлиться на него и следом крепко обнять. Но я понимала, что пока нельзя этого делать и нужно немного подождать, прежде чем Эрбос обретёт полную власть над собой.
— Как он? — тихо с надеждой спросила я.
— Всё будет хорошо, ему гораздо лучше, — с улыбкой ответил феец и крепко меня обнял. — Спасибо, Милли. Спасибо, что не оставила его, что нашла способ спасти моего брата.
Впервые я видела Аваларда настолько растроганным и одновременно разбитым, измученным. Он сильно переживал за Эрбоса и эти дни, которые он пытался поддерживать в нём искру жизни, дались ему тяжело. Йен первый поспешил к другу, для того, чтобы его проведать, увериться в его добром здравии, мне же Авалард предложил вымыть руки от своей же крови, чтобы она не дразнила его брата своим ароматом при нашей встрече.
Всё, то время, что я потратила на то, чтобы привести себя в относительный порядок и смыть кровь с запястья, как раз и стало полезным ожиданием перед встречей. Когда Йен спустился, то передал мне желание Эрбоса побыть одному, якобы он не хочет меня пока видеть. И конечно в это я уже не верила, поскольку знала, что он попросту до сих пор опасается за то, что может причинить мне вред. Эту просьбу бывшего Инквизитора я, естественно, удачно проигнорировала и решительно направилась на второй этаж особняка.