Я прикрыла глаза от удовольствия, наслаждаясь настолько дорогими моему сердцу отголосками памяти. Когда-то давно, именно отец настоял на моем обучении игре на фортепиано и позже, мы часто, в четыре руки играли даже самые сложные композиции. Когда же отец умер, мачеха первым делом продала инструмент, причинив мне тем самым, огромную боль.
Мелодия соответствовала моему нынешнему настроению: спокойные монотонные звуки окутывали пространство грустью, переходя к настойчивым нотам борьбы, страха и скрытой за всеми ними надежде… Я всегда считала, что музыка — это и есть чувства, переродившиеся в звуки. Она лилась, плыла и отражалась от стен не менее красивым слабым эхом. Я словно погрузилась в транс, исполняя её, и слегка покачиваясь в такт. Потеряла счёт времени, растворилась в пространстве. Пока справа от меня, где располагалась дверь, не послышался мужской голос, от которого по спине мгновенно побежал мороз ужаса, а музыка не прекратилась, завершая свою жизнь фальшивым шлейфом.
— Ну, здравствуй, ведьма… — с ухмылкой произнес уже знакомый мне феец.
Мои глаза расширились при виде мужчины, что уже довольно близко подошёл ко мне и неизвестно сколько наблюдал. Руки сами вцепились в мягкую сидушку пуфа. Передо мной возвышался тот самый Златоглаз из «Белого ворона». Только сейчас он выглядел как самый настоящий породистый фейри, облаченный в дорогой черный костюм, даже уши его, что хорошо были видны из-за собранных в хвост волос, не выглядели больше грубо искромсанными. Они были заострены и целы, ярко отображая его фейскую породу наряду с яркими желтыми глазами.
— Как ты здесь, откуда? — запинаясь, спросила я, а сама сразу осмотрела коридор в просвете двери, надеясь, что никто не слышал его обращение ко мне.
— Я помогаю переправлять людей в лучший мир. Как и Эрбос. Могла бы и сама догадаться, что мы связаны, — лениво произнес феец.
— Так значит, это ты сдал меня в руки Эрбоса?
— Он, так или иначе, поймал бы тебя, не сомневайся. Но мне хотелось над ним немного поизмываться, а потому продержал тебя в той дыре достаточно времени, заодно проверил кое-что…
Злость начинала кипеть под кожей, я встала со своего места, чтобы не быть совсем уж маленькой рядом с этим мужчиной и скрестила руки на груди.
— И что же ты проверил, Златоглаз? Позволь узнать.
Феец улыбнулся на одну сторону, явно забавляясь колким разговором со мной.
— Что он ничего о тебе не знает… или знает что-то, но не все. Но самое главное — ты явно больше других прекрасных дам стала ему интересна. Уж поверь, я знаю Эрбоса давно и не видел таких порывов с его стороны никогда к девушкам, даже самым очаровательным.
Златоглаз вызвал гамму эмоций своим высказыванием. Опасения, что муж всё-таки мог знать что-то о моей природе, заполнили ум.
— Не бойся, человечка, — усмехнулся феец и обвел меня придирчивым взглядом. — Я ничего ему не говорил и не собираюсь. Твои силы, так или иначе, выдадут тебя с потрохами, если, конечно, муж раньше не испробует твоей крови. Думаю, ты и сама должна уже, наконец, узнать о себе правду, чтобы иметь возможность защищаться.
Златоглаз смотрел на меня уже серьезно, в его ярких глазах на секунду появилось переживание. Или мне показалось? Он открыл, было, рот, чтобы сказать что-то ещё, но вовремя расслышал тяжёлые шаги в коридоре.
— Твоя жена славно играет на фортепиано. Хотя и стреляет теперь тоже сносно, — обратился он первым, к появившемуся в проходе дверей Эрбосу, лукаво улыбаясь.
— Я бы на твоём месте не упоминал тот случай со стрельбой. Она, между прочим, чуть не убила меня. Ещё немного выше и пуля попала бы прямо в сердце, — посмотрел на меня мой муж и указал себе на грудь.
— Ого! Браво, Миллиора! — шутливо стал хлопать Златоглаз, а у меня все внутри словно провалилось.
Я не только чуть не замарала руки кровью, но и кажется, ощутила страх за Эрбоса и даже вину…
— Я тебя ранила? Но почему тогда нет даже шрама?
Мне было известно, что фейри прекрасно себя исцеляли, при наличии большого магического запаса. Но даже на их теле всегда оставались шрамы от полученных травм.
— Полукровные фейри, если конечно они обладают достаточно чистой родословной и от этого сильной магией, могут накладывать на себя иллюзии, — выступил вперёд Златоглаз, объясняя мне нюансы их сил так, словно они были известны всем, кроме меня. Затем тронул свои уши кончиками пальцев. — Видишь? Кажется, мои уродства исчезли, да? И я даже ощущаю на самом деле, как реальность, что потерянные части моего тела на месте, но это не так. Поверь, ты бы ужаснулись, если бы увидела Эрбоса настоящим…
— Достаточно! — вдруг осёк его Эрбос.
Я и сама удивилась, как смело незнакомец общается с ним, учитывая высокое положение моего мужа. Ещё стало страшно интересно, что Эрбос прячет за так называемой магической иллюзией. Похоже, его сильно разозлило, когда озвучили его секрет.
— Ты как всегда в высшей степени невежественен. Миллиора, милая, — обратился уже ко мне мой муж и, подойдя ближе, приобнял за талию, за чем незнакомец проследил очень внимательно. — Знакомься, этот весьма грубый, но вполне доброжелательный молодой человек, мой брат, Авалард Уильям Алахосский.
— Ты не говорил, что у тебя есть брат! — чересчур удивлённо воскликнула я. С этой новостью у меня возникала не просто проблема, а двойная катастрофа в виде уже двоих фейцев, один из которых, знал обо мне все то, что я предпочла бы скрыть ото всех.
Затем я внимательнее взглянула на Аваларда и наконец, заметила в нем черты Эрбоса: он был всего на пару дюймов ниже его, и ощущался, немного, моложе, игривое поведение указывало на это. Подтянутая фигура, высокий рост, черные, как вороново крыло волосы, хотя и длиннее, чем у Эрбоса. Знакомые до боли, острые, но неизменно очень красивые черты лица, как и у моего мужа, ясно говорили об их родстве. Их кардинальное отличие состояло лишь в цвете глаз: у Эрбоса они были наполнены яркой зеленью, что темнела от злости или страсти, а в глазах Аваларда плескалось жидкое золото, которое казалось, вобрало в себя лучи солнца. Теперь мне стало ясно, почему этот феец так свободно себя чувствует при Эрбосе и совсем его не боится.
— Я Миллиора, — отстраненно представилась и сразу услышала смешок Аваларда.
— Я в курсе, как и всё Королевство Нортс. Странно, но мой брат явно не старался прекратить поток новостей. А людям дай только волю! Более того, даже фейцы в шоке от того, что сам герцог решил жениться на человеческой девушке, да ещё и пришлось ее ловить перед самой свадьбой.
— Ты много болтаешь, брат, не тревожь Миллиору глупыми слухами. Поговорят и перестанут. Все как всегда.
— Нет, мне интересно, Эрбос. Что ещё слышно в городе?
Авалард победно улыбнулся. Было видно, что ему хочется дать волю своим изречениям.
— Что муж-тиран принудил тебя к этому браку, а сейчас держит взаперти и измывается. Я и сам уже стал переживать, ведь добровольно вручил тебя ему прямо в руки. Хоть и в компании с револьвером, что оказалось плохой шуткой, каюсь, — взглянул он на хмурого Эрбоса и поднял руки кверху, капитулируя. — Но теперь вижу, что ты в порядке и даже очень хорошо проводишь время в компании моего брата. Если конечно не учитывать того, что золотая клетка все равно не меняет своих свойств и остается, лишь тюрьмой для прекрасной птички.
Эрбос сжал мою талию рукой ещё крепче, когда его брат озвучил неприятную истину.
— Нам пора выезжать, — грозно сказал он брату, намекая на то, что ему бы не помешало, наконец, закрыть рот, — Я распорядился запрячь наших лошадей в экипаж и отдал необходимые указания Йену, он в этот раз останется в поместье, жди меня, снаружи.
Больше Авалард не пререкался, всё-таки, ощутив крайнюю границу терпения брата, и просто вышел из просторной комнаты, бросая на меня последний, затяжной взгляд. Я же сглотнула ком образовавшийся в горле. По разговору стало ясно, что Эрбос уже знает, где я провела пять дней, которые скрывалась от него и кто меня укрывал. Теперь, оставаясь с ним наедине, ожидала неприятного разговора.
— Я не хотела тебя застрелить тогда. Просто…
— Не оправдывайся, мотылёк. Я прекрасно понимаю, что не имел права принуждать тебя к этому браку, как и сейчас к жизни со мной, но, увы, не могу ничего с собой поделать. Желание обладать тобой граничит с безумием. Тебе остаётся лишь найти радости и плюсы в союзе со мной. Авалард прав, в некотором роде ты моя пленница и я тебя не отпущу ни за что на свете.
— Ты определенно не умеешь успокаивать, Эрбос, — с горечью отметила я. — Может, стоит дать мне больше доверия, свободы для действий и я сама захочу с тобой быть?
— Когда-нибудь так и будет, но точно не скоро, Милли. Ведь ответь честно, если бы я дал тебе полное право сейчас выбирать, осталась бы ты со мной?
«Да» — хотела ответить я, руководствуясь эмоциями, но разум, что оберегал мою жизнь, заставил ответить иначе:
— Нет. Я слишком люблю свободу…
Эрбос нисколько не удивился и даже был рад моей честности.
— Вот именно. А потому, я предпочту для начала тебя приручить, затем дам свободу, когда буду уверен, что ты выберешь остаться рядом со мной.
— Хитрец, — ткнула я его пальцем в ребра игриво, от чего феец рассмеялся и обнял меня крепче уже обеими руками.
— Я скоро приеду. Может день, может, два буду отсутствовать. Надеюсь, ты будешь скучать.
— Конечно, не буду, говорю же, ты словно моя тень. От тебя не скрыться даже в ванной! — все так же игриво продолжила я.
Эрбос улыбнулся, но вскоре его лицо обрело серьезность и даже грусть.
— Не насмехайся надо мной. Скажи лучше правду, ты будешь хоть немного скучать?
— Конечно, буду, — сдалась и сразу почувствовала губы Эрбоса на своих губах.
Все тело окатило жаром, он целовал меня страстно и глубоко, при этом сминая в своих руках, а затем и вовсе усадил на рояль, раздвигая ноги и вжимаясь в меня сквозь одежду своим каменным возбуждением. Казалось, что феец уже не сможет остановиться и мы, поддавшись искушению, соединимся прямо тут. Но Эрбос резко взял себя в руки и высвободил меня из своих объятий, отходя на пару шагов. Затем хищно улыбнулся, удовлетворенно осматривая.