Не чувствуя ног и не понимая до конца, что делаю, я просто поднялась с камня дороги, убирая себя подальше от этого места и последовала к своей цели, шатаясь и спотыкаясь. В ушах жужжало, а мост впереди смылся перед взором, что уже поглощала тёмная дымка. Последнее, что хорошо запомнилось — огромные тёплые ладони на моих плечах. Йен догнал меня и развернул к себе, в его серых глазах ярко обозначилось понимание и сожаление, но более всего остального, он был удивлён. Помощник Инквизитора порывисто и крепко обнял меня, и в ту же секунду сознание окончательно померкло. Я провалилась в кромешную болезненную тьму.
***
Открыть глаза стало сложным и неприятным испытанием, в них словно насыпали песка. Во рту пересохло, а затёкшие мышцы отозвались болью во всём теле. Не успела ещё сесть, а Йен уже был рядом, возвышаясь над кроватью. Кажется, я потеряла сознание от пережитых переживаний и теперь, восстанавливая память по крупицам, стараясь поверить сама себе.
— Где я? — Осмотрелась в воистину больших шикарных покоях, что наверняка являлись частью замка, судя по обстановке и особому запаху, принадлежавшему каменному изваянию.
— Это комната Эрбоса. Думал, ты должна была тут побывать.
— Нет, — коротко ответила я, не желая теперь даже, и думать о муже. Слишком ещё были свежи воспоминания.
Йен неожиданно присел у кровати и помог сесть, затем подал кубок с водой, который мне был так необходим.
— Как ты, Миллиора? — спросил он довольно тихо и осторожно, когда я уже напилась воды вдоволь.
— Я в порядке, — всё так же равнодушно отчеканила и лучше осмотрелась в покоях, что больше напоминали некие хоромы, нежели спальню. — Хотела бы вернуться к себе в комнату.
— А вот это не в моих силах. Эрбос приказал тебе оставаться в его покоях, а мне, в свою очередь, не сводить с тебя глаз. Думаю, ты должна понимать почему…
Йен ответил на мой вопрос вполне предсказуемо. Ничего нового. Тирания и полный контроль моего мужа надо мной никуда не могли испариться за один день. Это я знала. А потому, решила действовать совсем иначе.
— Я хочу принять ванну. Наверняка король обеспокоен беспорядками в городе и соберёт всех, для обсуждения проблем, возникших при "зачистке". Я должна присутствовать, чтобы не вызвать подозрений.
Серые глаза помощника Инквизитора с подозрением сощурились на мне, оценивая состояние и здравость ума.
— Что-то ты не слишком эмоциональна, учитывая случившееся. С тобой точно всё в порядке?
— Конечно, нет, Йен! — уже более раздражённо ответила я. — Но я пытаюсь не думать об этом, а ты не устаёшь напоминать!
Рыжеволосый великан даже поднял руки, размахивая ими и успокаивая меня. Наверняка он уже сам пожалел, что напомнил о былом.
— Ладно-ладно, давай успокоимся. Лучше я расскажу, что произошло, пока ты отдыхала. Начну с того, что ты проспала весь день, но Эрбосу даже не пришлось тебя выгораживать. Градос мало сегодня спрашивал о тебе. Если спросят, ты читала весь день и наблюдала, лишь из окна странную дымовую завесу над городом. За служанку не беспокойся, она будет молчать, хотя и заметила твоё отсутствие. Сам Эрбос отправился снова в город для полной "зачистки". Скоро должен вернуться и да, ты права, король соберёт для обсуждения сегодняшнего мятежа, всех полукровных фейри, которые обитают в замке.
— Авалард? От него вестей нет?
— Пока нет, но я уверен, что он в порядке. Слишком он хитёр. А с чего это вдруг тебе интересна судьба Аваларда? Может это он помогал выводить пленников?
— Нет. Даже не смей об этом рассказывать Эрбосу, не хватало мне ещё разборок между братьями, — пригрозила великану, и тот понял мой колючий взгляд с полуслова. — Пригласи Нэнси и скажи, чтобы прихватила с собой лучшее платье из моего гардероба. Сегодня я должна сиять, словно ничего не произошло.
Йен даже приподнял одну бровь от удивления. Ещё утром я была разрушена, сокрушена горем, а сейчас проявляла полное хладнокровие и сдержанность. Однако это и было наиболее правильным поведением в моём случае, теперь я решила не поддаваться эмоциям. У меня созрел в голове сдержанный и правильный план, которому пора было воплотиться в жизнь уже давно. Однако, из-за эмоций и глупой девичьей доверчивости, я позволила себе плыть по течению, при этом позволяя собой помыкать. Я решительно настроилась прекратить это. Навсегда. Мне давно было нужно взять жизнь в свои руки и сегодня, настроилась этого добиться.
Сумерки уже окончательно затянули и без того серое небо, наверняка окрашенное клубами дыма, а не только пасмурным настроением погоды. Вскоре должен был вернуться главный Инквизитор в свои покои, и его мне сейчас совсем не хотелось видеть, хоть и одновременно безумно переживала за его жизнь. Теперь лицо Эрбоса стало для меня живым напоминанием моего преступления перед другом и самой собой. Лицо, которое я так любила, даже в памяти теперь всплывало образом, вызывающим боль потери.
Йен отправился за моей служанкой, предварительно закрыв дверь ключом, от чего мне даже стало смешно, поскольку теперь эта дверь и даже сам Йен были для меня сомнительной преградой. Та магия, какую я обрела благодаря жизни Дорна, способна была на многое. Вот только в этот раз моим намерением стало действовать более мудро.
Сегодня я должна буду предстать перед Градосом в любом случае, и лучше, если я буду выглядеть прекрасно, представляясь правителю обычной хорошенькой, немного глуповатой, девушкой фейри. Я знала наперёд, что происходит в головах таких мужчин, как Градос Сактин. Наверняка он не любил проявлений всякого характера и упорства в женщинах. Принятые им же законы, ясно давали это понять. Зато роль простодушной инженю в красивом платье и увешанной дорогими украшениями, наверняка придётся королю по вкусу.
Мне необходимо было подобраться ближе к королю, добиться его расположения этим вечером. Он и без того был достаточно заинтересован моим чистокровным происхождением, а потому, добиться аудиенции правителя и разговора с ним, надеюсь, смогу достаточно быстро и легко.
С этой мыслью, я прошла в просторную ванную комнату и посмотрела на себя в зеркало, которое плюнуло на меня с презрением образ заплаканной и измученной фейки со спутанными волосами и в смятом платье. Одежда имела на себе множество бурых пятен, остатков произошедшего ужаса утром, а потому я поспешила от неё избавиться, снимая тяжёлый наряд. Даже руки мои ещё пахли кровью Дорна и Эрбоса заставляя воскреснуть в мыслях ужасающую картину недавнего прошлого.
Вскоре пришла Нэнси, теперь она не была столь разговорчива и молча, выполняла все свои обязанности. Лицо её было грустным, а глаза припухшими и красными от пролитых слёз. Наверняка ей крупно досталось от Эрбоса, за то, что не уследила за мной. И вряд ли он смягчал свои слова, обвиняя девушку и лишая части жалованья, когда та сказала, что выполняла свою работу как положено. Также я понимала, что и происходящее в городе, мало кого из людей могло обрадовать. Наверняка погибло много народу днём. И наверняка среди повстанцев или даже магов и ведьм, могли быть знакомые девушки.
Об этом думать было и вовсе невыносимо. Чувство вины и без того лежало на моей груди тяжёлой надгробной плитой. Однако сейчас я отгородилась от самобичевания и жалости к самой себе, мне стоило думать о другом событии. О разговоре с королём.
В груди пылало желание исправить всё, что натворила. Хотела помочь людям любым способом, хотя и не понимала до конца как это сделать. Только лишь одно я осознавала чётко и хорошо — Авалард поможет мне с моими порывами, а я ему с его. Главное, чтобы он смог спасти как можно больше народа и сам при этом уцелеть. А затем мы узнаем правду о моих родителях и станем вместе бороться против гнёта Градоса. Теперь я ещё больше ненавидела столь жестокого короля. И ещё больше желала ему смерти.
В этот вечер мне предстояло сыграть свою роль хорошо, улыбаясь тому, в чьё сердце с радостью готова была вонзить кинжал, но по итогу моё притворство должно было оправдаться сполна.
— Прости меня, — схватила я за руку Нэнси, которая смывала с меня грязь и кровь, тщательно намыливая тело.
Девушка взглянула на меня пугливо, подняв глаза, и показав, насколько они красные.
— Мне запрещено с вами говорить, — коротко ответила она.
— Мой муж распорядился?
— Мне запрещено с вами говорить, — повторила она снова и опустила глаза, дав понять, что большего не скажет.
— Хорошо… Не надо…
И без того было ясно кто так напугал Нэнси. Её я прекрасно понимала, поскольку Эрбос и, правда, умел доводить до дрожи в теле. Мне не хотелось доставлять девушке ещё больших проблем.
После того, как вымылась, мы с Нэнси выбрали лучшее из платьев, что она прихватила из моей комнаты. Затем она расчесала влажные волосы, просушивая их полотенцем, чтобы было быстрее, и мы принялись за сборы. Первым на моё тело легло тонкое бельё, отороченное кружевами и рюшами, чулки и даже корсет, коим в этот вечер не стала пренебрегать, заставив Нэнси затянуть его максимально туго. Теперь мою талию, казалось, можно обхватить обеими мужскими руками, смыкая пальцы и наслаждаясь обманчивой хрупкостью тела. Нижние юбки я старательно подобрала пышнее обычного для того, чтобы наряд выглядел потрясающе.
Словно лёгкое фиолетовое облако, Нэнси опустила на меня роскошное платье, надевая через голову. Зашнуровала его на спине, подгоняя по фигуре максимально точно.
Довольно глубокое декольте требовало украшений, ведь только тонкая, полупрозрачная ткань, спускающаяся с плеч, но не прикрывающая их, немного заслоняла тело сверху. Выбрав увесистое колье с бриллиантами, одно из тех коими так любил меня одаривать муж, заменяя свободу красивыми игрушками, надела его на шею. Украшение красиво переливалось, привлекая к себе много внимания. Корсет платья тоже был украшен вышивкой и фиолетовыми камнями, облегая грудь и талию, словно перчатка. Юбки же пышным конусом, расширялись к полу, демонстрируя дорогую ткань идеально сшитого наряда. Т