— Ты прекрасно восстановилась. Это радует, — отпив из бокала, отметил король, немного хитро ухмыльнувшись своим неким мыслям. — Угощайся, Милли, ты должна хорошо питаться, чтобы силы полностью вернулись быстрее.
Слова Градоса не просто звучали издевательством, но и были таковыми. Он умело надавливал на мою подавленную гордость, раззадоривая природную склонность к строптивости.
Я же, демонстративно положила себе на тарелку большой кусок мяса, который своим ароматом вызывал помутнение разума, а рот наполнял слюной. За мясом в тарелке мгновенно возникли и овощи, которые туда уложил Градос, откровенно насмехаясь надо мной.
— Хищная натура фейцев в тебе так крепка, Миллиора, но чтобы завтрак не обратился тяжестью в желудке, стоит разбавлять мясо запечёнными овощами.
— Уверена, я справлюсь.
— Я тоже не сомневаюсь. Вчера ты успела проглотить многое из предложенных мною угощений.
Я резко посмотрела на злого короля, который с довольным выражением лица наблюдал за тем, как жадно стала разрезать кусок мяса. И чуть не поперхнулась тем, что уже успела положить в рот, осознавая, что лиары докладывают обо мне всё до мелочей. Градос же лишь шире улыбнулся, оголяя ряд идеально ровных зубов и немного длинные, заострённые клыки. В такие моменты этот мужчина вызывал во мне особенный страх, а воображение рисовало картину, как феец без труда прокусывает мою плоть и выпивает всю кровь Альхандры, что так им ценилась.
— Почему вы до сих пор не попросили дать свою кровь, Ваше Величество? — намеренно манерно спросила я, извращая тему о еде.
— Моя цель в ином, Миллиора, да и тебе уже не сбежать. Поверь, я успею испробовать тебя, но для начала, всё же, хотел бы узнать какова ты в постели.
Приборы со звоном ударились о тарелку, выпадая из моих рук, а жар поплыл не только по лицу, но и по шее. Градос снова развеселился моей реакции.
— Самюэль что, не трогал тебя, что краснеешь при малейшем упоминании близости? Это стало бы приятным сюрпризом, хотя сильно сомневаюсь, что он мог так поступить.
— Разве не противно будет прикасаться к той, что имела дело с предателем? — решила и я надавить на слабости короля в ответ.
— О, Милли, мы не раз делили девушек с главным Инквизитором. Иногда одновременно. Наверняка в такие подробности он тебя не посвящал, милое, наивное дитя. Правда?
Мои глаза едва не выкатились из глазниц, а Градос и вовсе рассмеялся. В желудке собрался клубок тошноты при возведении данной картины в голове. Я одновременно злилась на Градоса, мужа, себя за слабость и пыталась оправдать действия любимого, который в те времена и вовсе не имел ко мне никакого отношения.
— Зачем ты мне об этом говоришь, Градос? — теряя терпение, спросила короля, который сиял от радости сейчас.
— А затем, чтобы ты осознала — твоя привязанность к Самюэлю живёт лишь в твоей голове и образ того, кого ты якобы так сильно любишь, не имеет никакого отношения к истинному образу главного Инквизитора.
Хрупкая корка моей сдержанности окончательно треснула и посыпалась прахом к ногам.
— Неужели ты думаешь, что я разлюблю Эрбоса только от того, что он делал ужасные вещи в прошлом и наверняка способен их совершить вновь? Да это не я наивна, а ты, Градос Сактин. Любовь — это не то, от чего можно отречься, пользуясь доводами разума. Но откуда тебе знать… Даже твоя мать отказывается с тобой трапезничать за одним столом, судя по всему, от того, что ты стал причиной гибели её двоих сыновей и мужа. Твоего отца и братьев, напомню. Ты ведь знал откуда-то, что сила Королевского Амулета им не по плечу, так? Знал и всё равно уничтожил их на пути к власти, перешагивая и через родную мать. Да что тебе может быть известно о любви⁉
Лицо правителя окаменело, превращаясь в белый мрамор, а черные, узкие зрачки, на фоне остекленевших салатовых глаз стали двумя тонкими полосами.
Я вздрогнула, когда король три раза, громко всплеснул в ладони. Следом в светлую трапезную, объятую рядом высоких арочных окон, смотрящих на Аластрис, вошли двое мужчин, держа в руках красивую большую шкатулку.
— Специально для тебя, моя дорогая Милли, я подготовил подарок… — вкрадчиво произнёс феец, не отрывая от меня злобного взгляда. — И я даже рад, что ты посмела оскорбить своего повелителя, ведь мне не хотелось его применять по назначению.
Градос ловко перенял из рук фейцев свой дар, что уже навевал неприятное ощущение, и с улыбкой открыв красивую шкатулку из тёмного, резного дерева, повернул её содержимое ко мне лицом.
Я отшатнулась от ясного и понятного вида подарка. Вернее от того, какова его цель. На меня смотрел золотой ошейник, переливаясь гранями множества изумрудов и, более мелких бриллиантов. От него, по красному бархату, вилась изящная, но крепкая цепь, завершаясь крупной рукояткой для потенциального хозяина.
Градос с весельем в глазах достал увесистое «украшение» и разомкнул ошейник. Затем обратился к фэйцам, принёсшим сей дар:
— Подержите мою рабыню, она совершенно точно станет вырываться.
Крепкие руки в ту же секунду сомкнулись на моих плечах и запястьях, удерживая на месте, а паника объяла каждый дюйм тела, отдаваясь стуком в ушах.
— Прошу прощения, Ваше Величество! Я усвоила урок! — От чего-то мне казалось, что Градос блефует. Что решил припугнуть. Но когда он потянулся ко мне, чтобы надеть ошейник рабыни, стала задыхаться и дрожать всем телом, отдаваясь давнему приступу.
Перед глазами поплыло как раз в тот момент, когда шеи коснулось кольцо холода, со щелчком смыкаясь на ней. А чернота и вовсе заволокла сознание в тот момент, когда почувствовала, что уже сползла на пол, а неразборчивые из-за приступа слова жестокого правителя смешались с подёргиваниями на шее.
Градос посадил меня на цепь, унизил и показал как может обходиться со своей собственностью, которая осмелилась перечить. Я же окончательно потерявшись в собственных кошмарах, не имея возможности снять с шеи тяжёлую удавку, провалилась в бессознательность, опадая на пол.
Быстротечность времени
Королевский дворец обширен и прекрасен, но королевский сад воистину творение искусного мастера. В нём собраны все самые прекрасные виды растений Королевства Мидер, находя надёжное укрытие не только в самом саду, но и в оранжерее, которую посещать разрешено лишь садовникам и королевской семье.
Придворные рассказы лиар.
Жар и соль пота на лице смешались, образуя лёгкую испарину. Пробуждение не стало спасением, но Градоса уже не было рядом, что радовало. Я лежала на широком ложе, а лиары без конца шептались, нависая надо мной и рассматривая с ужасом. Руки сразу потянулись проверить, не сон ли навеял неприятные ощущения холодной удавки на шее. Но ещё до этого ощутила тяжесть драгоценного металла, сковывающий словно ошейник.
— Он действительно это сделал… — послышался у входа властный женский голос, который отвлёк от паники и воспоминаний о том, что произошло, и как «украсил» меня за дерзость новоизбранный наследник трона.
Тяжело сглотнув, посмотрела на ту, что вошла и уже оценивала знак неповиновения на моей шее с презрением. Это была королева Алистия. Красивая, светловолосая фейка, лицо которой тронула вечность, но не изменила прекрасных черт. Мать-королева начала со мной разговор так, словно и не она вовсе меня пленила своей магией, лишая возможности хотя бы сбежать. Лиары мгновенно поняли суть происходящего и покинули комнату, оставляя нас наедине. Я же буквально рассматривала с восхищением образ величественной дамы, облачённый в бело-золотые цвета одежды.
— Не смотри на меня так, Альхандра, я связана королевскими клятвами с народом и их правителем. Градос приказал, и я опутала всех, на кого он ткнул пальцем. Будь моя воля, я бы не стала этого делать. Самой тошно от того, какие невзгоды обрушились на твои плечи.
— А если бы мы напали на вашего сына? — спросила, не веря ни единому слову королевы-матери.
— Тогда, да, я бы вас опутала по своей воле. К тому же, законы обязывают казнить тех, кто покушается на жизнь правителя Мидера. — ответила она честно, подходя ближе и удивляя своей откровенностью. — Он мой ребёнок. И даже если я понимаю насколько сын неправ, я не прекращу его любить. Достаточно с меня смертей моих детей…
Алистия держалась гордо, не проявив на лице и тени печали, но от этого ещё больше стало понятно, какое большое горе плещется внутри ловчей.
— Я не поддерживаю действия Градоса. — Схватилась она за красивую рукоятку, звякнув при этом, не менее прекрасной цепью моего нового элемента гардероба, от чего неприятная волна паники вновь окатила кожу. — Но и ты должна стать мудрее. Начни сдерживать слова и эмоции. Будь хозяйкой чувств. —
Алистия бросила рукоятку мне и спокойно присела в кресло напротив, показывая этим, что беседа наша будет продолжительной.
— Я не могу мириться с той ролью, которую он уготовил мне.
— Тебе придётся. Ещё немного и мой сын возьмёт королевские клятвы верности с тебя. А когда ты принесёшь ему хорошую новость, будь спокойна, он не станет больше трогать тебя. Так было с его отцом. Так будет и с сыном. Сактины верят в то, что беременность королевы необходимо беречь и не тревожить жену во время неё. Да и к тебе он не станет больше относиться плохо. — Вновь указала взглядом на украшение на шее.
Небольшое облегчение от её слов обернулось для меня надеждой. Если мне с Кэрол удастся обмануть Градоса хоть раз, я смогу избежать с ним близости и вовсе. А если нет?
— Вижу, ты вся в сомнениях, Миллиора… Когда-то и я была такой, подавляя порывы гордости и самоуважения. Но время указало — нет иного пути против Сактинов. Только одно тебя убережёт — стать одной из них. Если родишь Градосу девочку и продолжишь династию нашего рода, объединяя его с кровной линией Альхандр, я позабочусь о том, чтобы Градос отпустил тебя.
Я раскрыла широко глаза в притворном удивлении. Похоже, не одна Ливия понимала чем можно подкупить меня. И не только она добивалась от меня лишь одного — того, чтобы я легла в постель с Градосом и забеременела от него. В этот момент решила продолжить лгать, выдумывая теорию того, как поступила, если бы ребенок в моём чреве оказался действительно от Градоса: