На вопросы о любимом и семье отныне Кэрол отвечала и вовсе односложно, убеждаа, что они в порядке и ожидают каждую редкую новость обо мне. Фейка заверила, что и сама не рискует навещать их часто. Обычно Эрион приезжал в условленное место и она передавала ему все новости.
День за днём мы двигались к цели, стараясь не вызывать и тени подозрения в жестоком короле Мидера. Градос, к слову, действительно перестал меня беспокоить. Даже редкие вылазки по утрам в трапезную для общих завтраков с правителем резко прекратились. Теперь я и вовсе оказалась заперта в покоях, ведь меня запретили выводить куда-либо вообще. Постепенно тошнота по утрам всё больше стала заявлять о себе, но её я продолжала скрывать из осторожности, пока в одно из утренних пробуждений меня не вырвало прямо на пол, когда лиары насытили воздух запахами еды, принесённой в покои пленницы короля.
Я не успела скрыться в ванной комнате, как и не смогла сдержать отвращение к пище. Лиары явно что-то заподозрили, и хорошо, что именно в эти дни наступил момент, когда уже можно было задуматься о наступившей беременности, поскольку с первой и единственной ночи проведённой в покоях короля, прошёл почти месяц.
Мы с Кэрол уже готовились к такому исходу, ведь дни бежали, а потому, я даже была рада нечаянно дать повод лиарам заподозрить мою якобы наступившую беременность.
— Я, наверное, съела что-то не то, — поспешила успокоить помощниц, когда те позвали слуг навести порядок в покоях, а сами вывели меня в коридор для того, чтобы не спровоцировать новый приступ недомогания дивными ароматами, что миазмами расползлись по комнате.
Прислонившись к светлому мрамору стены у приоткрытого витражного окна я и вовсе ощутила незнакомую мне до этого дня слабость.
Хэйра быстро поняла, что дело неладно, да и Ниса с Алирой тоже стали с надеждой и радостью наблюдать за тем, как стараюсь найти какие угодно причины болезни, отодвигая самую основную. Девушки по велению матери быстро направились в сторону покоев, прикладывая по три пальца ко лбу в молитве Юльрал и радостно переговариваясь, а Хэйра осталась со мной, придерживая за талию, чтобы не упала на пол, если станет окончательно плохо.
— Миллиора, раньше с вами такое случилось по утрам? — задала осторожно вопрос она.
— Нет, — солгала я, опасаясь, ведь знала, что срок должен быть совсем маленьким, а приступы тошноты не такими яркими в первый месяц беременности. Вернее, мне так казалось, ведь я могла судить лишь из своего единственного опыта.
— Прошёл месяц после близости с Его Величеством, а на ваших простынях нет крови.
— Ещё рано судить, — притворно опровергла я. — Может, я действительно съела что-то неподходящее моему желудку.
— Идём. Я покажу тебе, и ты сама поймёшь.
Хэйра провела меня обратно в покои, где у входа как раз караулила Кэрол, внимательно наблюдая за всем происходящим и понимая, что наш план сам решил реализоваться.
К этому времени воительница уже начала снимать с меня часть своих чар, обнажая едва уловимый, тончайший запах беременной фейки. Хэйра провела меня внутрь покоев, которые уже убрали до блеска и забрали из них всю еду. Ниса и Алира поспешили проводить к выходу оставшихся слуг, пока молодая женщина вела меня к большому зеркалу гардеробной.
— Смотрите, Ваше Величество.
Я усмехнулась, не понимая что должна увидеть в отражении, но уже осознавая почему Хэйра обратилась ко мне именно «Ваше Величество». Тогда фейка беспардонно коснулась моей груди, немного сжимая её.
— Видите? Ваши формы стали пышнее, — затем девушка нежнее повела по затвердевшим соскам, которые скрывались под тонкой тканью платья. Они словно наэлектризовались от едва ощутимой манипуляции, покалывая. — А ощущения ваши стали гораздо острее. Не так ли?
— Вы думаете я беременна? — с опаской и в то же время надеждой спросила девушку, которая знала о чём говорит.
Тогда Хэйра приблизилась к моей шее и, прикрыв глаза, с упоением и радостью втянула запах моей кожи, который теперь лишь отчасти скрывали чары Кэрол. Стоя позади, фейка положила руку ко мне на ещё плоский живот.
— Я уверена, Ваше Величество, вы носите в себе будущее Королевства Мидер.
Муки злого сердца
Утро проходило необычайно уныло для Градоса, как и сам завтрак. Странная тоска, сплетаясь с сильнейшими сожалениями, не давали уснуть ночью, а днём и вовсе раздражали навязчивым, беспрерывным потоком эмоций. Это очень злило фейца. Вот и сейчас глаза короля смотрели на пустующий стул слева весьма пристально, а пальцы нервно мяли салфетку из нежнейшего льхира: элитной ткани Королевства Мидер.
Чистокровный смотрел туда, где обычно сидела Миллиора. Раньше эта девушка не пленила его внимание и мысли так сильно. Он лишь думал о враге и наследнице престола, когда смотрел на неё, хоть и отмечал для себя, что девушка довольно привлекательна.
Всё изменилось после их первой ночи близости. Градос это понимал, как и понимал, что страсть к этой девушке возросла вместе с её сопротивлениями. Никогда он не был настолько жесток с наложницами. И никогда не испытывал подобного ни к кому из них. Даже излился в кратчайшие сроки, словно юнец, как только овладел ей. Тёплые, мягкие губы, тонкие косточки ключиц, нежная кожа с поволокой жемчужного блеска, небольшая, но аппетитная грудь. Всё это никак не выходило из головы Градоса, вызывая очередную волну возбуждения. А мысль о том как она горяча и приятна внутри, словно сделали его зависимым от этого ощущения. Раньше Градос думал, что все юные красавицы приятны в равной степени и овладевал ими неспешно, наслаждаясь, но не падая в пучину к чувствам. Теперь же его мысли изменились…
— Ты мог бы её пригласить позавтракать, а не проедать взглядом бедный стул в котором и дыре не грех образоваться за недели зрительных сражений, — сказала мать-королева, запивая правдивые слова терпковатым вином.
Алистия давно заметила перемены в своём сыне. Она знала что его гнетут муки совести. Весь замок слышал трепыхания беззащитной девушки, лишённой магии и свободы выбора. Сама Алистия после зверств сына стала справляться у лиар о благополучии Миллиоры. Ей тоже стало тошно. В ночь, когда Альхандра вошла в покои Градоса, не осталось равнодушных к её крикам. Но никто, включая саму ловчую, не смел мешать сбыться планам короля. Девушка должна забеременеть, это знала и она сама. Только так можно спасти её сына. Род Сактинов обязан продолжаться и нести на себе власть королевского амулета. Родившееся же от союза Альхандр и Сактинов дитя, вовсе может изменить ход истории Мидера.
— Девушка зря сопротивлялась. Я думала она проявит мудрость, — сказала Алистия, замечая как сын отнял взгляд от стула, но отвечать не стал. А ведь когда-то они были так близки… Градос мог поведать матери обо всех невзгодах, таящихся на душе. Всё добро и доверие из него вытравил родной отец ежегодным и обязательным циклом пыток в глубинах тюрем под дворцом. Старшие её сыновья тоже подвергались им, но отчего-то именно Градосу «повезло» больше их, испытывая на себе наибольшее внимание правителя Мидера и отца в одном лице. Позже она уже знала почему, но это не стало бальзамом для истерзанной души.
— Не смей об этом упоминать! — резко встал Градос со своего места. — Я приказываю!
Король бросил льхировую салфетку на стол и покинул трапезную. Он не понимал что эта девчонка с ним сотворила лишь за одну не весьма удачную ночь, почему никак не выходит из головы и снится в самых развратных сновидениях. Даже череда наложниц не снимала этого напряжения в нём. Даже человеческая девка, которую он так любил изводить магией внушения и приказал доставить из мира людей, стала бесполезна!
Быстро миновав и коридоры замка, король достиг своих покоев, но почему-то вновь упёрся взглядом в дверь, которая вела в её комнаты. В груди Градоса разлились противоречивые эмоции — гнев и трепет. Сердце тут же закололо, а королевский амулет вспыхнул ярким жёлтым свечением. Мужчина тут же вспомнил о том, что его миссия — разрушить цикл наследования власти. Только после этого он станет свободен.
Мысль о плане который мечтал осуществить его отец, но не успел, заставила немного улыбнуться. Воительница, охранявшая его драгоценную Альхандру взглянула удивлённо, наблюдая за странным поведением своего повелителя, но быстро отвела сиреневые глаза и распрямилась словно струна, по-прежнему ответственно неся службу.
— Как твои дела, Кэрол? Мы давно не говорили. Смотрю, ты решила вернуться на службу во дворец с границ, где сейчас весьма опасно?
Воительница не мешкала с ответом, словно от этого зависела её жизнь. Теперь случайная незнакомка, которую он когда-то спас от нападения зверей Древнего Леса выглядела не как юная, слабая девушка, а как настоящий воин, не знающий страха и сомнений пред ликом борьбы с врагом.
— Да, решила временно пожить в столице, но планирую вернуться к границам, отдохнув немного от кровопролития.
— Я в курсе, что монстров становится всё больше и ценю твою преданность Королевству, Кэр. Береги мою будущую супругу.
На эти слова воительница лишь быстро и коротко качнула головой
В момент же, когда жестокий король собирался уходить, двери перед ним резко отворились. На пороге стояла Хэйра с ликующей улыбкой на лице, которая быстро сползла, когда лиара увидела правителя у самого входа в комнату. Помощницы Миллиоры, которых он назначил сам лиарами, стали кланяться, взгляд же самого короля задержался на миниатюрной фигуре его пленницы, которая стояла в гардеробной у зеркала, уложив одну руку на низ живота и рассматривала в нём себя с хмурым выражением лица.
— Ваше Величество, — обратилась к нему Хэйра, спугнув, тем самым, трепетный момент. Альхандра тут же испуганно обернулась и даже попятилась, словно желала скрыться от его взгляда в глубинах просторной дальней комнаты. От этого почему-то стало очень неприятно, но он знал, что сам виной такому поведению девушки. — Ливия оповестила, что вы приказали позвать её сразу к Миллиоре, когда возникнут первые подозрения, но я шла к вам. Уверена, именно король должен узнать первым о необходимости проверить госпожу.