Я мотнул головой, отгоняя приторный запах горелой плоти. Где-то уже пламенели здания, омрачая небо клубами чёрного дыма. Всё происходящее было хорошо мне знакомо. Так знакомо, словно вернулся в тот день, когда Инквизиторская свора, которую возглавлял, впервые обрушилась на Санктос, очищая город от магов и ведьм. Их было до невообразимого много в первую чистку. А кровь текла по улицам так же. Её не мог смыть даже проливной дождь ещё два дня с дорог Санктоса. В тот день тоже пахло горелыми людьми, которых показательно жгли на кострах на площади целый день.
« Будь ты проклят! Будь проклят величайшей любовью в твоей жизни! — пронеслись в голове проклятия ведьмы, что горела когда-то на костре по моей вине . — Ты будешь смотреть как умирает та, за которую готов отдать жизнь, но не сможешь её спасти!»
Мелодичный, но пугающий хохот умершей давно девушки, ворвался в голову чувством величайшей вины. Арвус подо мной громко рявкнул и ускорился, боками расталкивая бильвизи, что иногда вставали на пути.
«Соберись, человек! Если кого-то мы и будем спасать в первую очередь, то Альхандру!»
Я удивился, что и мои чувства, как и мысли, в равной степени стали доступны королю Варгов. Руки вновь потянулись к двум мечам за спиной, когда стены замка в окружении сотен воинов показались впереди. Ивилор сразу собрал магию в руках и стал нещадное сражение с ними, призывая и монстров, которые бежали неподалёку от нас всё время. Арвус бросился к воротам, которые стерегли воины и стал терзать тела фейцев не глядя на то, что те постоянно призывали чары и били по нему магией. Я вознёс меч и стал рубить тех, кто пытался напасть на Варга по сторонам. Тем же занимались Авалард, Эрион, и Вэйса. Алантир не мог убивать своих подчинённых, но исправно подавал новые и новые патроны Йену, который в противовес магии применял оружие и пули. Зоуи тоже предпочла револьвер метко и быстро справляясь с целями вокруг главных ворот и каменного ограждения замка.
Всё смешалось. Казалось пули свистят повсюду, а брызги крови переплелись с предсмертными всхлипами, криками и воем Варгов. Воздух затрещал от магии Ивилора, а в следующий миг волна его светлых сил разбросала и умертвила с десяток гвардейцев вокруг нас одним махом. Он забрал жизни этих воинов, даже не прикасаясь к ним. В который раз поражаясь силам этого фейца, я уже потерял счёт вопросам, которые хотел задать хозяину Пустошей.
Путь наш был чист, а новые воины фейри, что бежали со стороны города с выражением ужаса на лицах к основному входу в замок, уже не успевали нам помешать. Врата в ограждении замка были уже просто из металла, не скрывая особенных чар в своих механизмах. Ивилор лишь собрал в руке достаточно магии и попросту ударил ей по воротам, вышибая. Те разлетелись в стороны, отбрасывая сразу и внутреннее укрепление, состоящее из десятков воинов. Их прикончили подоспевшие Бильвизи и Варги, не сражаясь слишком долго.
Стало на мгновение тихо, словно и вовсе не происходило никакого сражения. Лишь отдалённые крики схватки и рёв чудовищ позади, напоминали о том, как необратим наш путь. Но было и нечто странное в таком затишье.
— Это ловушка, — сразу огласил я, а Ивилор лишь кивнул головой, поднимая свой пылающий меч выше.
Нас наверняка ожидали сразу все воины, что охраняли обширный дворец, внутри. Глаза Алантира уставились на высокую позолоченную дверь главного входа дворца.
— Я бесполезен в этом сражении, как никогда раньше не был, — огласил он явную истину, а Вэйса, подъехав к нему ближе, взяла мужа за руку.
Я тоже был связан с Градосом клятвами верности и неприкосновенности, но Алантир ещё и клятвами полного повиновения. Это давало право Градосу приказывать тому что угодно, вплоть до самопожертвования или нападения на союзников.
— Гости, прибывшие на свадьбу и празднество ещё во дворце? — спросил, обретая идею, которая спасёт сотни жизней.
— Скорее всего, да, — ответил бывший командир армии.
— Ты можешь быть полезен. Возьми доспехи одного из воинов и выведи прочь из дворца гостей.
Глаза Алантира тут же зажглись пониманием к чему клоню. Облачившись в шлем и доспехи королевской гвардии, он сможет освободить дворец от фейцев, что могут пострадать. В эту же секунду, нисколько немедля, Алантир обнял и поцеловал жену, попрощался с сыном и остальными, а затем отправился к павшим воинам, чтобы найти себе доспехи. Отец Миллиоры не мог пойти с нами и прекрасно это понимал. Когда же последний Сактин падёт, то все его воины и любой другой феец станут свободны навеки от королевских клятв. Но начать стоило с Алистии. Для её истребления и освобождения нас от пут ловчей, стоило взять кровь Милли. Чтобы добраться до ловчей, нам просто жизненно необходима была кровь Альхандры, что не приносила клятвы о неприкосновенности никому из королевской четы.
Ивилор, тем временем, не медлил, а вновь собрал между ладонями плотный шар света и мощным броском направил в высокую золотую дверь. Та разлетелась с треском в стороны, открывая путь. Мы вошли в абсолютно пустынный дворец, осматривая его светлое величие, состоящее из высоких до невообразимого потолков, золотой лепнины на стенах и длинных стрельчатых окон, пропускающих блики разноцветного света сквозь витражи.
— Он собрал всех воинов фейри в тронном зале, чтобы те защищали королевскую семью и её приближённых. Там фейская магия слабее всего, — огласил Ивилор, осматривая высокую светлую лестницу, что выгибалась выше перед нами блестящей гранитной змеёй.
— Ты очень много знаешь о замке, — заметила Вэйса, — откуда?
— Я вырос в нём, — только и ответил хозяин Диких пустошей.
— Ты незаконнорождённый сын Сактина? — не выдержав, задал вопрос Эрион.
Ивилор громко рассмеялся:
— Нет. Иначе бы не стремился высечь всю королевскую семью.
— Тогда кто ты? — тихо вновь спросила Вэйса, остерегаясь и одновременно желая получить ответ.
— Я тот, кто знает исконную правду о Сактинах. И тот, кто рождён в доказательство этой правде. Вскоре вы всё увидите сами. Нет времени на разговоры.
Словно в такт словам Ивилора, где-то в городе вновь прогремел взрыв, а за ним послышался дикий хор чудовищ. Бильвизи были свирепы, но и воинов фейри учили как с ними бороться. Изначально мы взяли город путём неожиданной атаки и смелости предводителя дикой орды. Благодаря его необычным способностям удалось зайти столь далеко. Но теперь фейри наверняка стали сражаться уже получая подкрепление из близлежащих поселений и городов. Времени действительно было мало и Градос это знал, а потому, он наверняка будет ожидать внешней подмоги в самом непробиваемом месте. По словам Ивилора, это место — тронный зал.
— Promaktis senum… — вознеся выше руки и прикрыв глаза, тихо прошептал Ивилор, воздух вокруг тут же пошёл рябью от сил его слов и магии, которую те скрывали в себе.
Это был настолько древний диалект фейского, что даже мы с Авалардом, знавшие хорошо древнее наречие, переглянувшись, пришли в ужас от того, что не поняли этого изречения. Поняли лишь одно по гулу и рёву Бильвизи, что несся к нам с каждым мигом всё ближе — Ивилор призвал на подмогу больше чудовищ, предчувствуя сокрушительно свирепую схватку с Градосом.
Лучшие воины короля всегда были рядом с повелителем, охраняя замок и его обитателей, но сам Градос, который вкусил кровь Альхандры тоже отныне стал неимоверно силён. Именно Сактин, защищённый мощной защитой Королевского амулета, да ещё и обладавший силой многократно увеличившейся, стал нашей главной целью, но и проблемой. При этом всём, нам следовало спасти Кэрол и Милли.
Глаза закрылись при мысли о том, что вскоре смогу обнять своего хрупкого мотылька, забрать её отсюда навсегда и увести из этого гиблого места в мир людей. Сердце болезненно сжалось, пока думал о Миллиоре и о том, что ей пришлось пережить из-за моей оплошности, но, когда снова открыл глаза и втянул воздух полной грудью, внутреннее намерение её спасти, дало такую мощь, какую могла укрепить лишь любовь.
Арвус недовольно зарычал подо мной, а его сородичи лишь громким воем, вскинув голову к небу, подхватили желание своего вожака действовать. Бильвизи стали хаотично проталкиваться своими мощными уродливыми телами внутрь светлого дворца, наполняя обширный холл. Ивилор направил своего древесного монстра прямиком на лестницу, а за ним быстрой шеренгой последовал Арвус и все остальные, ведя за собой мерзких созданий Пустошей. Мы все понимали, как высока вероятность того, что нас ожидает западня по пути в тронный зал и даже в нём самом ожидал самый сильный враг, но остановиться не имели права. Выбор наш был сделан.
В коридорах было пусто. Тишина разъедала слух, а тихие клацающие шаги волков и бильвизи эхом разлетались по пустынному замку, пока мы шли к единственной цели. Фигура Ивилора сильно напряглась, когда мы все беспрепятственно и наиболее тихо прошли к дверям тронного зала, высившимся над нашими головами неизменным узором многогранного золотого лотоса. Я прислушался, разузнавая обстановку за дверями.
Тихие всхлипы девушек, среди которых не распознал голоса Милли и перестук десятков сердец в бешеном темпе — этого хватило, чтобы понять: мы пришли туда, где нас уже ждут.
Ивилор вновь сложил руки, наделяя пространство между ладонями треском и свечением немыслимо сильной магии. Мазнув взглядом по окну, мельком увидел, как из замка стали выбегать фейцы в обычных нарядах: гости дворца, которых успел предупредить Алантир. Клубы чёрного дыма разукрасили небо над городом. Сражение там продолжалось, у нас было ещё время. Выдох облегчения, однако, не успел выйти из груди. Сильный взрыв и волна мощной магии вырвала двери тронного зала. Но не Ивилор был причиной этому, они полетели в нас, сшибая всё на своём пути и оглушая, ослепляя волной магии, которая сбила всех наездников с волков, а самих Варгов отбросило на футы от дверей.
На краткий миг всё погасло, а когда открыл глаза, то понял, что это была мимолётная потеря сознания. Несколько защитных колец на моих пальцах осыпались мелкой металлической стружкой на каменный пол. Я со стоном поднялся и стал восстанавливать зрение. В голове шумело, а уши отказывались слышать ничего, кроме звона. Нащупав свои мечи, что лежали рядом на полу, схватил их как раз вовремя, чтобы сквозь поволоку на зрении и туман в голове, нанести первый удар по высокому фейцу в облачении королевских доспех, который бросился на меня со свирепостью зверя.