Я не знал, как именно пользоваться этим оружием, мне пришлось много наблюдать за дикарями, чтобы хоть чему-то научиться, и я действительно научился. Когда шакал подбежал ко мне так близко, что кончик копья практически упирался ему в морду, он резко свернул в сторону и начал кружить вокруг меня.
Он искал момент для атаки, а я искал момент для защиты.
Сердце билось так сильно, что было готово выпрыгнуть из груди. Всеми силами сохраняя концентрацию, я резко развернулся и поймал существо в момент прыжка. Хорошо заточенный край копья вонзился в правую лапу шакала, прочертив на ней кровавую рану.
В отместку вожак слегка зацепил мою ногу своей когтистой лапой. Когти настолько острые, что мои штаны мгновенно окрасились кровью. Из-за прилива адреналина я совершенно не чувствовал боль, только сумасшедшее желание броситься в бой, что я и сделал.
Из-за сильной раны шакал едва смог нормально приземлиться. Он, покачиваясь, направился в мою сторону, но на встречу ему уже летел острый край копья. Широкими шагами я мгновенно приблизился, выставил руки вперёд. С безумием в глазах и горящим сердцем в груди мне удалось совершить фатальную атаку.
Я приложил максимум усилий, отчего копьё глубоко вошло в бок вожака. Руками я чувствовал сильную вибрацию — да, он испугался… Только было уже совсем поздно!
Несколько раз он попробовал освободиться. Его длинные клыки, выпирающие из пасти, впились в копьё, отчего то затрещало. Я не дал ему такой возможности — надавил на древко и прижал его к земле.
Счёт шел на секунды и совсем скоро всё закончится.
— Вожак мёртв! — когда тварь перестала шевелиться, я извлёк копьё и с чувством победы поднял его над головой.
— Вожак! — остальные дикари, покрытые мелкими ссадинами и укусами, подняли копья над головой, вторя мне. — Вожак мёртв!
— Вожак мёртв! — Иосиф сделал тоже самое. Боевой дух внутри племени поднялся до небывалого уровня. Оставшиеся в живых шакалы заметили гибель вожака. Они скорбно завыли и скрылись в ночи, оставив тела погибших.
Я присел на бревно в попытках восстановить силы, но из-за экстренного пробуждения мне жутко хотелось спать.
— До сих пор не могу поверить, что мы оказались здесь! — воскликнул Иосиф. Он тоже присел на бревно, уставившись на труп вожака. — У тебя рана, дай осмотреть.
Мужчина поднял ногу, положил себе на бёдра и осторожно раздвинув штаны. В этот момент я пристально смотрел на его лицо, чтобы по изменившемуся выражению понять, всё ли хорошо с раной и насколько она опасна.
К счастью или нет, но он ничего не сказал, лишь с облегчением вдохнул.
— Никаких проблем, — сказал Иосиф. — Поверхностная рана, — констатировал он. — Твоим штанам досталось куда больше.
— Черт, слава богу! — я обрадовался, поднялся на ноги. Приток адреналина закончился, и рана начала жутко жечь. Хотелось руками её разодрать или облить холодной водой. К счастью, это никак не отгоняло сон.
— Как там говорят? — я повернулся к нашему штатному врачу и с улыбкой сказал: — Сон самое лучшее лекарство?
Вернувшись в вагон, я больше не мог контролировать своё тело. Усталость навалилась словно снежный ком, в итоге пришибивший меня. Завалившись прямо на спальник, я мгновенно отключился.
— Серый! Сер-ы-й! — протянул кто-то над ухом.
Сначала до меня не дошло, но вдруг я осознал, что кто-то рядом со мной пытается разбудить. Тут же разлепил свинцовые веки и сквозь мутную пелену увидел нахмуренное лицо Иосифа.
Он пялил куда-то вниз, отчего мне вдруг стало не по себе.
— Что случилось? — я вытер слюну, поджал под себя ноги и сел. Вдруг сильная боль сковала всё мое тело. Такое ощущение, будто бы кто-то дергает за все нервы сразу.
— Ляг, быстро! — прикрикнул Иосиф. — Всё-таки рана оказалась куда более опасная, — он аккуратно раздвинул штанину и мои глаза зацепились за лиловый, практически чёрный кусок плоти, диаметром где-то пять сантиметров.
— Пошло заражение, — его вердикт оказался неожиданным для ни о чем не подозревающей жертве, в данном случае по мне. — Нужно оперировать, причем прямо сейчас!
— Стой! — я поспешил остановить его. — Как это оперировать⁈ — я мгновенно проснулся, и былая сонливость смылась, будто бы её никогда и не было. — Как и где? Разве ничего не поделать?
Он немного подумал и почесал затылок с редеющими волосами.
— Если затянем, то придётся ногу отпилить, — с улыбкой на лице выдал Иосиф.
Я стиснул зубы, ещё несколько раз посмотрел на рану и сквозь боль прошипел:
— Отличное начало нового дня!
Дорогие читатели, пожалуйста поставьте лайк и напишите коммент, это очень поможет книге. Спасибо, что проявили интерес к моему творчеству.
Глава 12Ужасное ранение
Я несколько раз смотрел на свою рану, которая сильно покраснела по краям, а внутри оказалась чёрной или лиловой с примесью чёрного, хрен его пойми. Дела совсем плохи и неизвестно, поможет ли операция Иосифа. В когтях шакала могло содержать большое количество бактерий и вирусов с которыми антибиотики могут не справиться. А если учесть тот факт, что этим когтями зверь драл добычу, рыл землю и закапывал дерьмо… Дела у меня совсем плохи.
— Разве это была не маленькая царапина? — с болью в голосе спросил я. Упав спиной на мягкий, едва тёплый спальник, я повернул голову на бок. — Каковы шансы спасти ногу, когда она уже начала чернеть, как это?
Иосиф не отвечал, он молчаливо встал и посмотрел в разбитое окно, потом перевёл взгляд на аккуратно сложенные доски. Только после этого он раскрыл рот, отчего мне стало совсем дурно:
— Где-то тридцать процентов, — его слова ударили по моему сердцу, словно молот по наковальне. — Ты сильный, вождь, молодой организм… — его слова совершенно не вызывали доверия, я будто бы пропускал их мимо ушей. В голове вихрем проносились эти треклятые тридцать процентов.
— Когда мы можем начать? — жестко спросил я. Унывать — это не в моём стиле. Нужно биться до конца, ведь только так я останусь полноценным человеком. — Что тебе для этого нужно?
Иосиф долго не думал, он засунул руку во внутренний карман и вытащил оттуда лезвие, обёрнутое в непроницаемый материал, извлёк его на моих глазах и следом засунул руку уже в другой нагрудный карман. Оттуда он достал подобие тела шариковой ручки, только на конце был паз под лезвие…
Я сглотнул поднявшийся к горлу ком страха и сжав кулаки, постарался успокоить себя. Была бы здесь анестезия или же наркоз, я бы особо не переживал, но когда тебя собираются препарировать на живую, ужас не так просто унять. Тело сильно потело. Он даже не начал, а моя спина уже покрылась липким, холодным потом.
Мужчина уже не казался таким слабым или же добродушным. Теперь Иосиф, напоминает палача, который с минуты на минуту начнёт приводить приговор в действие.
— Бутылка алкоголя… — он поднял наполовину пустую бутылку и цыкнул. — Не самый лучший антисептик, но куда деваться, да? — следом обработал инструмент, среди горы вещей отыскал хлопковую белую футболку и разорвал её на полотна.
— Будем молиться богу, чтобы эти антибиотики сработали, — он потряс упаковкой таблеток передо мной и указал на кресло. — Ложись.
Я послушно лёг, выставил ногу вперёд и приготовился…
Следующее время было самым мучительным во всей моей жизни. Иосиф частями обрезал кожу, изредка обрабатывал края вырезанной раны спиртом и снова принимался за работу. Всё это время я сохранял молчание в вагоне, чтобы не отвлекать его. Адская пытка растянулась на час с небольшим, если судить по электронным часам, что мелькают постоянно в поле зрения.
Сама рана была не очень большой, но пришлось срезать намного больше и самое страшное было то, что странная чернота дошла чуть-ли не до кости. Иосиф часто напрягал взгляд, будто бы не веря своим глазам.
Стойкий запах крови повис в вагоне, даже легкий утренний ветерок не мог выгнать этот удушающий запах. Когда всё закончилось, он сунул мне таблетку в рот и надёжно замотал рану, со словами:
— По хорошему тебе нужен пастельный режим несколько дней, — мужчина с окровавленными руками, вытер пальцы частью футболки и медленно встал. — Но не думаю, что это место даст тебе столько времени.
Он присел на край кресла, сложил инструменты и остатки алкоголя в сторону.
— Пришлось убрать слишком много, — он указал пальцем на перебинтованную ногу. — Плоть отрастёт, но не полностью, останется небольшое углубление…
— Плевать на красоту тела, — я покачал головой. — Главное, чтобы процесс не повторился вновь и нога спокойно зажила. — криво улыбнувшись, я бросил взгляд на гору досок и тут в моей голове появилась идея. — Сделаю себе костыль и буду заниматься делами дальше…
— Не перенапрягайся, — Иосиф встал и направился к выходу. — я сделаю всё, что в моих силах, чтобы это место стало нашим домом. Раз судьба свела нас вместе и я увидел твою отвагу, смелость и искренние чувства к жестоким дикарям… — он замялся, не поворачивая головы продолжил: — Я останусь с тобой, если конечно позволишь.
— Ха-ха-ха! — я рассмеялся. На какое-то время боль ушла. — Спрашиваешь ещё! Не можно, а нужно!
— Постой! — он уже начал спускаться вниз, как я его остановил. — Возьми у Феди нож и принеси мне, а этот возьми себе, чтобы снять шкуру с шакалов. Боюсь совсем скоро ночи станут очень холодными…
— Хорошо, — Иосиф кивнул и спустя некоторое время вернулся с ножом в руке. Я передал ему тонкое лезвие для разделки морепродуктов и выпроводил вон. Ему нужно заняться своими делами, а мне своими. Чем быстрее я сделаю себе опору, чтобы снизить нагрузку на раненную ногу, тем быстрее приступлю к работе с забором. Нужно как можно быстрее закончить его, чтобы частично защититься от ветров этой безграничной равнины.
Частенько я думал над тем, чтобы перенести лагерь глубоко в лес, но этот вагон… Он слишком многое для меня значит. Я не бросил его потому что он стал тем самым якорем прежнего мира. Когда смотрю на него, касаюсь мягкой обивки кресла, вспоминаю откуда я родом и что этот мир, не является родным.