– Давай, Ленка, поднимайся, – потянула меня за руку Шестая.
– Крестной феи мы тебе найти не сможем, – начала Сто седьмая.
– Зато у тебя будет аж семь крестных-Смертей! – Радостно закончила за нее Двадцать первая.
Меня от такой перспективы немного передернуло. Шестая тем временем оттащила меня на два метра от стола.
– Куда бы ее? – Стали совещаться мои крестные.
– Может ко мне?
– Нет, у тебя прынцев нету.
– А у меня все кровососущие.
– О! Давайте ко мне. Как раз с минуты на минуту освободиться местечко, – радостно сообщила Пятнадцатая.
Смерть достала прямо из воздуха что-то типа планшета и быстренько что-то стала щелкать, довольно кивнула своим мыслям и что-то показала своим подругам. Остальные выбором остались довольны и согласно закивали. Я же наблюдала за всем со стороны, меня качало из стороны в сторону и чувствовала себя как пьяный ежик на выгуле. При жизни так никогда не напивалась.
Тем временем Пятнадцатая подошла ко мне и взяла за руку. Во второй она держала косу с котенком на острие.
– Пять, четыре, три, два, один… – шепотом считала она.
Громкий хлопок, фиолетовая вспышка перед глазами и темнота. Лишь где-то, словно сквозь вату, пожелания удачи и не скорой встречи от остальных Смертушек.
Глава 2
Сначала пришла боль. Все тело, словно в огне, но больше всего давали о себе знать ребра и неимоверно пульсирующая боль в затылке. До ушей долетали какие-то странные звуки: чьи-то шаги, тихие голоса, визгливый лай пса и ржание лошадей. Я хотела встать, но сил не было даже на то, чтобы пошевелить рукой. До сознания вяло доходило, что лежу я на чем-то твердом и холодном, а в нос лезут запахи пыли и дыма.
Больше раздумывать мне не дали. Прямо на лицо полилась ледяная вода. Едва не задохнувшись, стала кашлять и фыркать, через невыносимую боль с трудом перевернулась со спины на бок.
– Очнулась? – Раздался над головой незнакомый ядовитый голос.
С трудом разлепив веки, сквозь туман в глазах попыталась осмотреться. Надо мной склонилась незнакомая девица в странном прикиде. Высокая прическа со множеством кудряшек, какое-то платье в рюшах. Было такое чувство, что эта краля сошла со страниц исторической книги. Лицо девахи мне не понравилось сразу. Слишком уж оно злобное было. И приплюснутое, как у пекинеса.
– Надеюсь, ты запомнишь этот урок, – продолжила тем временем фифа. – И больше, чтобы даже смотреть в сторону моего Коллина не смела. Дрянь.
Девица фыркнула напоследок, точно как собака, и удалилась. За ней в неприметную доверенную дверь юркнула еще одна с подсвечником в руках. Я осталась одна мокрая на холодном полу в темноте. Боль в теле никуда не ушла, туман в глазах становился все плотнее, сознание вот-вот должно было юркнуть в спасительную темному. Что со мной произошло? Где я?
С невероятным усилием протянула руку вперед и уперлась судя по всему в стену. Прохладная шершавая поверхность, судя по всему камень. С еще большим трудом заставила свое тело подняться и сесть, упершись спиной в эту самую стену. В ребрах тут же стрельнуло так, что перед глазами вспыхнуло красная вспышка, я не сдержалась и вскрикнула. Еще раз попыталась осмотреться, когда боль немного утихла. Взгляд сфокусировался на руках. Такс… когда это я успела похудеть? Мои руки, мои пухленькие ручки, сейчас выглядели миниатюрными, пальцы длинные тонкие с аккуратным ухоженным маникюром. Затем на глаза упала длинная черная прядь волос. Стоп! Что? Черная?! Ааа! Что это!? Опускаю глаза ниже. Одета я была в какое-то серое платье с кучей крючков и ленточек на лифе. Такой длинны платья я никогда не носила, юбка доставала мне до самых щиколоток. Вообще, в своем гардеробе я предпочитала удобные брюки. Кривя губы от боли, осмотрелась вокруг. Где я, черт возьми, и что здесь вообще происходит?
Дверь напротив меня снова со скрипом открылась. Я тут же зажмурилась от яркого света. Ушей достиг женский удивленный возглас и всхлип, затем быстрые шаги в мою сторону. От неожиданности дернулась, ребра снова пронзила боль, я зашипела. Передо мной кто-то присел на корточки. Немного привыкнув к свету, смогла разглядеть троих, мужчину и женщину, а за их спинами стояла девушка со свечой в руках. Мужчина лет сорока на вид в широкой белой рубахе, с перетянутыми волосами кожаным ремешком, был словно из древней Руси. Рядом с ним на колени упала пышная женщина в длинной юбке, тоже белой рубахе и белым передником.
– Эйли, что же она с вами сделала? – Запричитала женщина.
– Да за что же? – Всхлипнула девушка.
– Не по-человечески это, – пробасил мужик.
Мне же было абсолютно все равно на все их причитания и слезы. Было больно, плохо и страшно.
– Эйли Аленсия, вы нас слышите? – Взволновано спросил мужик.
– Кто вы? – Задала я вопрос неожиданно чужим голосом.
Женщины резко умолкли, переглядываясь. Мужчина поддался немного вперед, внимательно вглядываясь в мое лицо.
– Эйли, это я – Леон. Неужто не узнаете? – Голос мужчины неожиданно дрогнул.
Я еще раз осмотрела всех присутствующих, обстановку вокруг и свои потемневшие волосы и задала следующий вопрос:
– Кто я?
Женщина схватилась за грудь, девушка зарыдала еще громче. Боль в затылке стала невыносимой, а на губах почувствовался соленый вкус крови. Туман перед глазами становился все плотнее и наконец мое сознание улетело в спасительную тишину.
***
Я лежала в небольшой комнатушке на чистых хрустящих простынях и смотрела на белый потолок. Было такое чувство, что нахожусь в нашей доброй милой психушке. Да и не удивительно, если вспомнить, что вокруг происходит.
Где-то около трех часов назад из комнаты вышли Леа, она же экономка и повариха в этом доме, доктор, служанка Тили. Эти люди хлопотали надо мной эти два дня, когда я находилась в бреду. Как оказалось, у меня было сотрясения мозга, сломано ребро, вывихнута левая рука и множество ушибов. Когда состояние мое более-менее нормализовалось, я стала размышлять.
Нет, ну сначала я действительно думала, что моя крыша просто уехала, на прощанье помахав шифером, но с каждой минутой, чувствуя боль и видя взволнованные незнакомые лица перед собой, понимала, что все это реально. Я действительно оказалась в незнакомом месте в чужом теле. Естественно, закатывать истерику и сообщать о своем переселении не стала. Кажется мне, что тогда я бы точно попала на инквизиторский костер. К тому же, я все-таки следователь, а работа следователя – искать правду. Какой бы странной она не была. Так что именно этим делом я и решила заняться.
Итак, что мы имеем? Кажется, меня убили, я напилась в компании Смерти и в заключении попала в чужое тело и боюсь, что даже в чужой мир. Миленько, м-да. Хотела фею-крестную? Получи и распишись. Но у каждого она своя, у меня – Смерть. К тому же, мне не дают покоя мысли о бывшей хозяйке этого тела. Не явится ли она и не попросится обратно? Как там Пятнадцатая сказала? Освободиться место? Угу, главное, чтобы, протрезвев, она не одумалась. А еще мне жуть как хотелось узнать где я, от кого и главное за что получила бывшая хозяйка этого тела все эти синяки, ушибы и переломы.
Дверь тихонечко приоткрылась и в комнату, словно мышка, юркнула девчушка Тили. Девушка лет семнадцати, невысокого роста, в сереньком аккуратном платье в пол с белыми кружевами на вороте и длинных рукавах. Ее толстая русая коса небрежно перекинута через плечо. Чуть темнее цвета волос бровки домиком, огромные зеленые глаза, чуть широкий нос-картошкой и пухлые губки. Фигурка, не смотря на юный возраст, уже имеет все нужные выпуклости и изгибы. Правда вид у нее был совсем печальный. Опущенные плечи, взгляд в никуда, поджатые губы и трясущийся подбородок, словно она со всех сил пытается сдержать слезы. В руках Тили был поднос с небольшим кувшином, стаканом и накрытой белой салфеткой миской чего-то.
– Эйли, вы проснулись? – Искренне обрадовалась девушка, заметив мой внимательный и осознанный взгляд.
Быстренько преодолев расстояние от двери к кровати, Тили сгрузила свою ношу на небольшую прикроватную тумбочку, сместив чуть в сторону темные пузырьки с мазью и сиропами, оставшимися после посещения лекаря. Девушка обернулась ко мне и без лишних слов помогла принять сидячее положение, удобно подсунув подушку мне под спину.
– Эйли, вы как себя чувствуете? Лекарь сказал, что вы проспите до вечера. Боль вернется и нужно будет принять еще лекарства и смазать спину. Но Леа сказала, что перед этим вам необходимо поесть, – быстро тараторила девушка.
Тили убрала салфетку и в нос тут же ударил запах, от которого рот наполнился слюной, а живот недовольно заурчал. Что ж, Леа оказалась права – нужно поесть. Девушка в это время схватила миску и ложку и с самым серьезным видом приготовилась меня кормить. Вот это ты, Ленка, дожилась, тебя уже и кормить, как дитя малое, собираются.
– Думаю, это будет лишнее, – как можно мягче сказала я.
Голос был чужой, звонче и мелодичнее моего. Но могу сказать точно, что он мне определенно нравиться. Тили меж тем нахмурилась, от чего между ее тонких бровей залегла небольшая складка.
– Вам нужно съесть это, – твердо сказала девушка.
– Я не говорила, что отказываюсь есть. Просто, думаю, что уже в силах сделать это самостоятельно, – в доказательство собственных слов, протянула руки.
Тили растерялась, глядя то на миску, то на мою протянутую руку. А меня меж тем начинало это раздражать. Ей-богу, будто милостыню выпрашиваю! Еще немного поколебавшись, Тили вздохнула и аккуратно поставила поднос мне на ноги, на него установила миску, а в здоровую руку всунула ложку. Благо забинтована была у меня левая рука, так что я вполне нормально справлялась правой. В миске оказался куриный бульончик, такой вкусный, что я опомнится не успела, как съела все до последней капли. Было даже мимолетное желание попросить добавки, но организм еще не полностью окреп, так что это будет уже лишнее.
Тили все это время стояла надо мной и наблюдала за процессом поедания супчика каким-то странным недоверчивым взглядом. Я осторожно положила ложку в пустую миску и подняла хмурый взгляд на девушку.