– Ой, ну что вы в самом деле! Откуда такие церемонии? Это же обычная практика, все так делают.
Ремир молчал – зачем повторяться? Его действительно напрягала эта манера, возведённая практически в традицию. Он любил вкусно поесть, ни на что не отвлекаясь, иначе какое удовольствие? И дела решать привык сосредоточенно и вдумчиво, на ходу прикидывая в уме возможные варианты, просчитывая риски и выгоду. А о какой сосредоточенности может идти речь, когда, скажем, жуёшь мясо? Или того хуже – рядом вьются полуголые проститутки? Вот тоже модное веяние. Ну и на коньячок и прочее подобное он давно наложил для себя табу, когда дело касалось работы. Ибо знал – стоит ему выпить, как он сразу плыл, терял цепкость и твёрдость, да и вообще терял интерес к рабочим вопросам, и влекло его совсем в другую степь. Совсем в другую.
Кравчук разочарованно вздохнул, но уступил. Вызвал по селектору главного инженера. Тот не замедлил явиться с ворохом выкладок, что им нужно и в каких объёмах. Генеральный в обсуждениях не участвовал, просто благоразумно помалкивал, отдав всё на откуп инженеру.
– Техническая возможность есть, – выслушав, кивнул Астафьев, – прокинем последнюю милю от ближайшего узла доступа. Качество связи и интернета, думаю, обсуждать излишне – у нас собственная широкополосная магистраль, а не арендованный у кого-то там канал, так что сами понимаете… Только надо определиться с локальной топологией*.
– А вы бы что предложили?
– У вас Ethernet**, в вашем случае, – не отрывая взгляд от схем, произнёс Ремир, – лучше всего применить тип «звезда»***. Главный недостаток: большой расход кабеля, ну и чисто гипотетически есть риск отказа централизованного узла. Но зато если полетит любой периферийный узел, остальные будут работать без проблем. Тогда как при топологии «шина» или «кольцо», сами знаете, обрыв кабеля в одном месте полностью остановит работу всей сети. Ну и помимо прочего, наше оборудование позволит мониторить всю сеть целиком и каждый порт в отдельности, это раз. Беспрерывно отслеживать передачу данных, это два. И в-третьих, автоматически записывать все переданные пакеты данных.
– О! Супер! – воодушевился инженер и оглянулся на заскучавшего Кравчука, как бы приглашая оценить перспективы и порадоваться.
Кравчук покивал-покивал, потом тоже решил включиться в беседу:
– Значит, как я понял, с технической стороны у нас всё в ажуре. Но тут ещё вот какая закавыка есть. Часть наших акций ведь принадлежат государству, а значит, как вы знаете, мы просто обязаны объявить тендер на заключение годового контракта. Однако я уверен, что тендер в любом случае выиграет ваша компания, потому что нашим техническим требованиям отвечаете только вы и «Ростелеком», но у них тарифы на порядок выше. А по закону, при прочих равных заказ отдается тому, у кого ниже цена. В общем, тендер этот – всего лишь дополнительная морока. Бюрократия, чтоб её. Но куда деваться? Таков закон, увы.
– Какой разговор, – равнодушно пожал плечами Ремир, – мы как раз недавно выиграли два тендера. Так что подавайте заявку, ну а мы подготовим документы.
– Вот и отлично! – разулыбался Кравчук. – Может, всё-таки по чуть-чуть…?
Ремир мотнул головой.
– В другой раз, а сейчас нам пора.
_______________________________________________________________________
* топология сети – схема расположения и соединения сетевых устройств;
** Ethernet – технология передачи данных;
*** тип "звезда" – схема расположения, когда все периферийные устройства присоединены к одному центральному устройству.
***
– Выпить ему, что ли, не с кем? – хмыкнул Ремир уже в машине.
– Ничего ты не понимаешь, – улыбнулся Астафьев. – Он просто привык решать дела только так. Переговоры и выпивка связаны между собой у него уже на подкорке. И тут вдруг переговоры прошли, а рюмахой не закинулся. Мозг в ступоре. Когнитивный диссонанс... Ну а что, Рем? Может, и впрямь вечерком расслабимся? Вискарик, девочки? Тем более повод такой – этот авиазавод я два месяца окучивал. И наконец дело сдвинулось.
– Насчёт вискарика посмотрим. А вот насчёт авиазавода я бы так не радовался. Многомиллионный контракт, знаешь ли, – это слишком лакомый кусок. Чую, за него бойня будет. Тендер ещё этот …
– Но Кравчук ведь сказал, что только мы и Ростелеком по тех.параметрам подходим, а цены у них реально выше. Значит, тендер будет наш.
– Да не факт, Макс. Ростелеком контора, конечно, неповоротливая, но для такого клиента могут и снизить цену. Особенно если узнают, что и мы в игре. Ну и других операторов тоже не стоит сбрасывать со счетов. Откуда этот инженер знает, у кого какие возможности, когда даже мы не знаем этого наверняка? Какая-нибудь мелочёвка вполне может арендовать канал и демпить цены в расчёте добрать потом объёмами. Так что с этим тендером, как ни крути, мы реально рискуем пролететь.
– На мосту пробка, – сообщил водитель.
Ремир выругался и взглянул на часы. Без четверти десять.
– У тебя что-то важное? – поинтересовался Астафьев.
– Собеседование, - нахмурившись, коротко бросил Ремир.
Со вчерашнего вечера сосало под ложечкой из-за этого дурацкого собеседования. Главным образом, не давала покоя мысль, что на ерунду какую-то повёлся. А теперь самому скверно – припомнил вчера какие-то давно забытые обиды и возомнил себя со злости виджиланте. Будто заняться ему больше нечем. Как глупо, аж тошно. Звёздные войны в детской песочнице.
И потом, кем бы она ни была и кем бы она ни стала – ну разве не всё равно? Думал утром попросить Супрунову, чтобы перезвонила Горностаевой и отменила собеседование, но из-за встречи с Кравчуком закрутился и совершенно забыл. А теперь уже поздно.
– Ну и подумаешь, – неправильно истолковал его сумрачный вид Астафьев. – Да подождут, куда денутся. И вообще, с чего это ты вдруг такой щепетильный? Не припомню, чтоб тебя прежде волновало, что кто-то там ждёт…
– Ты думаешь, – неожиданно вспыхнув, Ремир развернулся к Максу и вперился в него чёрным взглядом, – меня заботит горстка соискателей, которые сидят в приёмной и ждут, когда ж я их отсобеседую? Плевать я хотел на них. Меня совсем другое беспокоит…
– Авиазавод? – сменил тон Макс.
– Да, – соврал Ремир и отвернулся к окну. Авиазавод его, конечно, тоже беспокоил, но не настолько, как грядущая встреча с ней. И это выводило из себя. Сколько себя ни переучивай, сколько ни внушай, что эмоции надо давить и действовать, только опираясь на холодный расчёт, всё впустую. Хоть тресни, а личное для него всегда почему-то играет первостепенную роль, всегда.
Чёртова пробка! Сколько тут ещё ползти? И времени жалко прямо до бешенства.
***
В офис они вернулись около одиннадцати. Злой как чёрт, Ремир стремительно прошагал через всю приёмную в свой кабинет, проигнорировав секретаршу, которая попыталась что-то ему сказать. Следом за ним прошёл Астафьев.
– Ну и что, Рем? Какие у нас сейчас будут дальнейшие действия? Просто сидим и ждём результатов тендера?
– Ещё чего! Подключай давай своих технарей, пусть совместно с маркетингом пробивают всех операторов и провайдеров – надо выяснить, у кого какие есть технические возможности. Оттуда и будем плясать.
– Окей, шеф, – улыбнулся Макс и отправился к себе.
Ремир опустился в кресло. Попытался взять себя в руки. Тщетно. Всё как-то разом навалилось и выбило его из колеи – неожиданный этот тендер, часовая пробка и, главное, собственная глупость, которая с каждой минутой казалась всё более постыдной. Только теперь-то что делать? Не гнать же Горностаеву прочь.
А она пришла… Он вроде и не видел её толком, не смотрел даже, но тотчас почувствовал – она там. Как зашёл в приёмную, так и ощутил её присутствие. Словно сам воздух стал другим – плотным, до предела наполненным напряжения.
Злость ещё сдавливала вискине́, хотя он и сам бы не взялся сказать наверняка – злость ли? Однако это чувство совершенно точно внушало дискомфорт. Ремир не мог успокоиться, никак не получалось напустить на себя равнодушие и холодность.
Он поднялся, прошёл в комнату отдыха – небольшой отсек, куда попасть можно было только из его кабинета. Там он действительно иногда отдыхал, когда слишком допоздна засиживался за работой и потом ленился ехать домой. Благо в комнате имелось всё необходимое: удобный диван, плед, подушка, бельевой шкаф, столик на массивных низких ножках, сорокадюймовая плазма на стене, мини-холодильник и микроволновка. А ещё душевая и уборная. Туда он и прошёл, скинув пиджак, расстегнув верхние пуговицы рубашки и закатав рукава. Умылся холодной водой – вроде полегчало. Затем набрал в стакан из диспенсера холодной воды и выпил в один присест.
– Уф, – выдохнул. Вот теперь можно приступать и к препарированию соискателей. Настенные часы показывали четверть двенадцатого.
***
Вернувшись в кабинет, Ремир по селектору попросил секретаршу пригласить первого кандидата. Берковича Артёма.
Паренёк вошёл в кабинет бодрой, пружинистой походкой, улыбаясь до ушей.
«Непуганый идиот», – вздохнул про себя Ремир, сразу вспомнив Ильфа и его «Записные книжки».
Однако наткнувшись на взгляд Ремира, паренёк тотчас перестал улыбаться, даже заробел. Ремир слегка откатил кресло от стола, вальяжно откинулся, забросил ногу на ногу, а пареньку кивнул на стул. Тот присел на краешек.
Ремир молчал, изучая кандидата с антропологическим интересом. Резюме этого Берковича, как и резюме остальных, он отбирал с пристрастием: чтобы и вуз котировался, и опыт работы чтоб был пусть небогатый, но в приличной компании, и чтобы лицо на фото несло печать интеллекта. Других он ещё не видел, но этот как-то не оправдал ожидания, во всяком случае, внешне. Не нравились Ремиру деланные улыбки – улыбаться, считал он, надо, когда тебе действительно приятно или же, например, когда неравнодушен к визави. В противном случае – это неискренне, а то и глупо. Потому и сам почти никогда не улыбался. Вдоволь насмотревшись на юношу, который уже заметно нервничал, Ремир наконец начал: