Ну, да, ну, да. Мама во всём виновата, насильно в бедную Верочку еду заталкивает. А в школе интересно кто её по две порции в столовке брать заставляет?
– А с физкультурой у тебя как дела? Ты же не вечно на освобождении.
– Да, – пожимает плечами. Взгляд отводит. – Мне тяжеловато заниматься, спасибо Александру Степановичу, он не наседает, добрый дядька.
Да уж, добрый, я заметила. Только Вере эта доброта не на пользу точно.
– Значит так, – откладываю в сторону исписанный мелким почерком листок и ручку. – Здесь очень простые блюда, думаю, ты и сама сможешь справиться с приготовлением. Мучное, сладкое, жирное – по возможности избегаем. И пробежки. Но это, наверное, только весной, сейчас прохладно, да и снег периодически выпадает. Но можно записаться на какой-нибудь спортивный кружок, если сможешь время выделить не в ущерб экзаменам. И от уроков физкультуры отлынивать перестань, пожалуйста. Через месяц посмотрим на результат, тогда будем решать, что дальше делать.
– Ого, – девушка разочарованно всматривается в мою писанину. Ей явно не по вкусу то, что я предлагаю. – А если ничего не получится? Ну, то есть, – нервно сглатывает, – я буду стараться, но не выйдет ничего. Или хуже станет, что тогда?
– Не знаю, – пожимаю плечами, – будем верить и стараться. На мой взгляд, ты не в таком плачевном состоянии, чтобы переживать раньше времени. В конце концов, можно и ко врачу обратиться, но это уже на крайний случай.
Мне кажется, что Мышкина зря так переживает. Да, она достаточно пухленькая, но не до такой степени, чтобы с этим ничего нельзя было сделать.
– Если хочешь, я скину тебе ссылку на сайт, ты сама всё ещё раз просмотришь, почитаешь. Там помимо диетического меню куча других всяких полезных статей. Например, про водный режим. Лови, – несколько раз тычу пальцем в экран телефона.
Вера озадаченно смотрит на отправленное мною сообщение, потом переводит взгляд на меня. В глазах мелькает тень растерянности, а пальцы нервно дрожат.
– Ты чего?
– Боюсь, что не справлюсь. Силы воли не хватит, – её голос дрожит.
– Справишься, – кладу ладонь на плечо подруги, – а чтобы у тебя мотивации побольше было, я попрошу маму сшить тебе такое платье, в котором ты затмишь любую модель. Но только мерки снимать будем через месяц.
– Нет, – восклицает и тут же прикрывает рот ладошкой, – мои родители, если увидят у меня новую вещь, устроят разнос. Мы хоть и не такие богатые, как эти мажоры наши, но предки никогда ни у кого подачек не берут…
– Это не подачка, – уточняю немного обиженно.
Конечно, сначала нужно было у мамы спросить, не против ли она поработать немного бесплатно. Но родительница у меня хоть и строгая, договориться с ней всегда можно. И намёки Мышкиной меня огорчают.
– Прости, прости, – лепечет испуганно, – я не то имела в виду, просто родители, они сами мне всё покупают, не поймут… А я их не хочу расстраивать. И тебя тоже.
Надувает и без того пухлые губы и опускает взгляд. Ресницы слегка подрагивают.
– Тогда с тебя ткань на платье, такие условия устраивают?
Вера вскидывает голову и усердно кивает в ответ, широко улыбаясь при этом.
Глава 17
Сегодня физкультура у нас опять последним уроком. Прикладываю максимум усилий, чтобы не дать Вере уйти домой.
Весь урок она опасливо поглядывает в сторону мажоров, но ни парни, ни даже Штерн не произносят в адрес Мышкиной ни слова.
Возможно, они сегодня просто не с той ноги встали, вот и растеряли всю свою злодейскую хватку. Но мне больше кажется, что причина в Александре Степановиче. Он хоть и добрый с виду, всё же достаточно строгий. Особенно это заметно по его отношению к мажорам.
– Рягузов, ещё пять отжиманий! – кричит Мишке, сидящему на скамейке и отлынивающему от задания.
Парень неохотно плетётся выполнять упражнение, с ненавистью поглядывая на учителя. В итоге ни ему, ни остальной компании становится не до того, чтобы как-то комментировать присутствие Мышкиной.
После урока тяну Веру на аудиенцию к Александру Степановичу. Беру инициативу в собственные руки и сама интересуюсь у учителя по поводу кружков.
– А у вас разве не подготовка к экзаменам должна сейчас быть на первом месте? – спрашивает мужчина наставительно.
– А мы готовимся. Но нам очень надо, – немного скашиваю взгляд в сторону Мышкиной. Спасибо учителю, понимает меня достаточно быстро.
– Ну, места только в секции по баскетболу остались, – разводит руками.
– Ненавижу баскетбол, – фыркает Вера.
«И я» – вторю про себя.
– Таких пол школы, поэтому группа для девушек полупустая, но и условия ну, очень мягкие, как следствие.
– Ну, что? – толкаю подругу в мягкий бок. – Записываемся?
– Ты серьёзно? – отшатывается. – А она же… – пальцем в мою сторону тычет и на учителя смотрит широко открытыми глазами.
– М-да, Наденька, тебя я если только в качестве зрителя взять могу, – кивает снисходительно, – боюсь, затопчут.
Вера немного теряется, ведь когда я уговаривала её записаться на спортивный кружок, клятвенно обещала посещать его вместе с ней. А теперь выходит, что Мышкиной придётся самой заниматься.
– Я буду сидеть на скамейке и болеть за тебя, – обещаю подруге.
– Пышкина-а-а! – мимо пробегает Витя Черкашин.
Оборачиваюсь и замечаю, что за ним пристально следит Рягузов и Штерн. Вот неразлучная парочка, и как Никита Диану к Мишке не ревнует? Они же как однояйцовые близнецы – везде вместе.
– Я согласна! – воодушевлённо выдыхает Верочка, гордо вздёрнув подбородок.
Спасибо тебе, Витя, большое человеческое.
– Да, сегодня можно уже приходить на тренировку, – уточняет Александр Степанович, иронично выгибая одну бровь. Думает, что Вера сольётся? Как бы ни так.
Мышкина забывает про то, что у неё освобождение ещё на три дня, и торопливо тянет меня к выходу.
– Сейчас только форму дома возьму и вернусь! – на ходу выкрикивает смеющемуся нам вслед учителю.
По дороге к Вериному дому звоню маме для того, чтобы предупредить, что задержусь немного. Хватило мне прошлого раза, когда папа скандал устроил из-за того, что я поздно явилась домой.
Возвращаемся в школу. Как раз заканчивается тренировка у парней.
Подмечаю, что Влад Чернышевский здесь. Один. Без дружков. От этого осознания чувствую в груди такую лёгкость, словно с моих плеч свалился огромный тяжёлый рюкзак, доверху наполненный кирпичами.
Изредка бросаю любопытный взгляд в сторону парня. Сегодня Чернышевский одет в тёмно-синие спортивные шорты и борцовку белого цвета, выгодно подчёркивающую широкие плечи и рельефные мышцы. Его глаза горят азартом, когда он с лёгкостью уводит мяч у Максима Королёва. Видно, что Владу очень нравится играть в баскетбол, парень без напряга забрасывает мяч в корзину. На лице – победное выражение и явная печать собственного превосходства. Влад проводит ладонью по чёрным волосам, слегка взъерошивая их. Прямо как в рекламе дорогого шампуня.
Резко отворачиваюсь, понимая, что Чернышевский ловит мой взгляд. Надеюсь, он не заметил, сколько времени я на него пялилась?
Александр Степанович объявляет начало тренировки для девушек.
Вера воодушевлённо идёт в сторону собравшихся девчонок, ничуть не стесняясь. Мне нравится смотреть на неё такую – целеустремлённую.
Игра начинается. В команде вместе с Верой две наши одноклассницы. Марковская Полина и Алина Катышева. Полина в баскетболе явно на своём месте – она высокая и довольно спортивная, а вот её подружка едва ли вписывается в общую картину со своим щуплым телосложением и не самым высоким ростом.
Но в целом команды играют неплохо, во всяком случае, выглядит это куда лучше, чем во время общих уроков физкультуры.
Мышкина тоже старается не отставать от остальных, но передвигается медленно и немного неуклюже. Во время очередного паса её толкает девчонка из противоположной команды, кажется, десятиклассница, и Вера падает на пол.
Я резко подскакиваю с места, готовая в любую секунду броситься к подруге. Не нравится мне гримаса, вмиг исказившая милое лицо девушки. Но не успеваю сделать хотя бы шаг, как чьи-то сильные руки властно возвращают меня на исходную позицию.
Поворачиваю голову – Влад.
– Не волнуйся, смотри, Вера уже поднимается. Всё в порядке, – шепчет мягко на ухо. Тёплое дыхание слегка щекочет кожу. Я замираю от неожиданности, губы приоткрываются самопроизвольно. – Кстати, вяленько сегодня играют.
Отворачиваюсь от парня, не произнося ни слова в ответ. Лишь искоса поглядываю на него, пока он следит за игрой.
Влад уже в другой одежде, и волосы у него слегка влажные. Видимо, только из душа. Тяну носом воздух – точно. От парня пахнет мужской парфюмерией и свежестью. А ещё он очень пристально следит за тренировкой, и в мою голову поселяется навязчивая мысль: Чернышевский наблюдает за кем-то целенаправленно. Может, он с одной из этих девушек встречается?
Словно чёрная зараза, эта идея атакует мозг, в груди чувствую сильный укол ревности. Этого только не хватало.
Понимаю, что опять слишком долго рассматриваю парня, того и гляди, косоглазие себе заработаю.
Очнись, Надежда, это не твоя история.
Правда переключиться на игру у меня больше не получается. То ли присутствие Чернышевского тому виной, то ли моя неожиданно возникшая мнительность. К слову, я уже половину присутствующих девушек рядом с Владом представила, с некоторыми он даже мог бы неплохо смотреться.
– Фух, вот это забег на короткую дистанцию, – громко выдыхает возникшая рядом Вера. Берёт из моих рук бутылку с водой, откручивает крышку и делает несколько жадных глотков.
Пока пьёт, скашивает глаза в сторону Влада, потом на меня смотрит.
«Что?» – беззвучно шевелю губами, старательно выпучивая глаза.
Вера хмыкает и уходит, прикрывая улыбку воротом ветровки.
Я остаюсь ждать подругу, не смотря на то, что нам идти вместе всего десять минут. Чернышевский трётся рядом. Трётся – потому что иначе его присутствие обозначить не получается. Он нервно постукивает носками кроссовок по полу и периодически оглядывается по сторонам. Торопится? Или ждёт кого-то?