– Она уехала на неделю, к её приезду я всё уберу.
– Не боишься, что соседи на тебя настучат, охрану вызовут?
– Не настучат, мать многим из них помогала выкрутиться из разных ситуаций. Она и так догадывается, что здесь происходит в её отсутствие. – И, внезапно проявляя к моей персоне интерес, спросила, сколько мне лет.
– Семнадцать. А тебе?
– Девятнадцать.
– Ты где-нибудь учишься?
– Пока нигде, буду поступать. Мать гонит в юридический, но я туда не особо рвусь.
– Не поступай, если не рвёшься, – посоветовала я.
– Да мне без разницы. Если мать хочет, почему бы не поступить, хотя подумываю в военный вуз податься.
– Ты это серьёзно?
– Серьёзно, почему бы не попробовать. – И вдруг спросила, не из Питера ли я.
Я напряглась. Неужели смекнула, кто я?
– С чего ты взяла?
– Так, почему-то подумала, – неопределённо объяснила она. – Мои родители там родились и выросли. Потом они сюда переехали, но не вместе, познакомились они в Москве, поженились и довольно быстро разбежались. Я совсем мелкая была, когда они развелись.
Её ответ озадачил. Отец же в Москве родился и, когда она была маленькая, уходить из семьи не собирался. Непонятно.
– В каком году они развелись?
– Давно. Почему это тебя интересует? – Она внимательно посмотрела на меня. Взгляд острый, прощупывающий.
– Просто так спросила. Значит, вы с мамой вдвоём живёте?
– Сейчас вдвоём, а до этого с моим отчимом. Много лет вместе с ним жили, но мама и с ним развелась.
– Не везёт твоей маме. Сплошные проходимцы, – вырвалось у меня.
– Если у них не сложилось, это не значит, что проходимцы, – нахмурилась она.
– Извини, я не то имела в виду, – испугалась я, что она оборвёт разговор.
– Да ладно, ты права, – и разоткровенничалась: – Не везёт моей матери с мужьями, и на папу у меня есть обида. Я ему не нужна, он в основном деньгами откупается.
– Деньги лучше, чем ничего. Я от моего отца ничего не получала: ни любви, ни копейки. Он сгинул с концами ещё до моего рождения.
Догадывается ли она, что мы говорим об одном и том же человеке?
– Твоя мама замуж потом не вышла?
– Вышла и счастливо, – воссоединила я в уме мать и Ефима. – Муж у неё классный и ко мне хорошо относится.
Обязательно расскажу Ефиму про беду с мамой, невзирая на её запрет. Его забота её поддержит. Если только не умерла его любовь после всего, что мать натворила.
– Повезло вам, – произнесла Алиса, пытливо глядя на меня.
Как мне поступить: выпалить напрямик «Мы с тобой сёстры!», подобраться к этой теме шажками или смолчать? Она вполне может расхохотаться мне в лицо: «Никакая ты мне не сестра, а самозванка! Вали отсюда!» Что за идиотский страх быть отвергнутой! Вечно он мне мешает. Ведь я ничего не боюсь, часто лезу на рожон, умею за себя и за маму постоять. За любого, кого несправедливо обижают, могу постоять. При этом робею, если думаю, что мне откажут.
– Чем твой папа занимается? – спросила я.
– Он компьютерщик. Это он, – указала она на фотографию на столике.
– Это твой папа? – оторопела я, глядя на незнакомого мне человека на снимке.
Он отдалённо походил на Ефима: широк в плечах, бритоголовый, с квадратным подбородком, но худой и ростом невелик. Я видела старые снимки отца (мама до сих пор их хранит) и узнала бы его даже с учётом того, что он постарел. Не мог же он так измениться за эти годы. Не перепутала ли Нола адрес? Она единственная, кто знал о моём плане разыскать отца и помогла мне достать его адрес.
– Как зовут твоего папу?
Не ответив, Алиса также пристально на меня смотрела.
– Виталий? – напрямик спросила я.
– Нет, Виталием зовут моего отчима.
– Отчима? – растерялась я.
– Да, а ты, случайно, не его дочь? – оглушила она.
– Нет, конечно.
– Ты на него очень похожа. Прямо одно лицо. Я ещё вчера это заметила.
– Это какая-то ошибка, – разволновалась я. – Понятия не имею, кто твой отчим.
– Как это не имеешь понятия? Ты же пришла сюда ради него и со мной поэтому хотела познакомиться.
– С тобой я хотела познакомиться, потому что мы сёстры. Твой отчим не имеет ко мне никакого отношения, твой отец это и мой отец! – крикнула я.
– Нет, мы не сёстры, – покачала она головой. – Я вчера сразу догадалась, кто ты. Ты на своего отца похожа, ещё ты прокололась, не спросила, как пройти охрану, чтобы попасть на тусовку. Я поняла, что ты и так здесь бываешь и адрес мой тебе известен.
– Тебе надо не в военный, а в юридический. Прямо следачка! – буркнула я. – Про охрану я не спросила, потому что не собиралась на твою тусовку.
– Не-е, как раз собиралась. Я бы ещё вчера тебе сказала, что догадалась, но при Любке не хотела, она трепло. Решила подождать, пока ты сама не скажешь. Я вообще-то про тебя давно знаю.
– Откуда?
– Оттуда, откуда ты узнала про меня, – усмехнулась она. – Всплыли любовные интрижки твоего отца. Но мама его простила и развелась с ним только спустя годы.
Всё рухнуло. Ненависть к Алисе с малолетства разжигала моё желание с ней встретиться (не меньше, чем с отцом), и я настолько сжилась с мыслью, что у меня есть сестра, что не мыслила себя без нее. Мать говорила, что после того, как отец разорвал с ней, она позвонила ему. Трубку он не взял, а прислал эсэмэску, что не имеет права бросать свою маленькую дочку Алису, а потом поменял свой номер.
«Из-за этой девчонки он отказался от меня», – вбила я себе в голову. Значит, она мне враг, а к врагам почему-то тянет не меньше, чем к родным. Алиса была родной и врагом одновременно. Позже я поняла, что она ни в чём не виновата, – отец сам от меня отрёкся, но ревность мешала мне это принять. Я испытывала к Алисе те же чувства, что и к отцу: то ненавидела, то мечтала о дружбе с ней, а сейчас узнаю, что все годы я жила в воображении с совершенно чужим мне человеком. Смириться с этим я не хотела.
– Я точно знаю, что мы сёстры, – упёрлась я. – Мама мне рассказывала, что у него есть дочь – ты.
– Сейчас покажу тебе фотку отчима. – Она протянула мне свой телефон. – Это и есть твой отец.
Это был он, я сразу его узнала.
– Не расстраивайся ты так, – сказала она. – Я же тебя не гоню, останемся друзьями, так даже проще, а то сёстрами ещё бы грызлись.
– Что мне теперь делать? – скисла я.
– То же самое, что и собиралась делать. Повидаешься с ним. Я дам тебе его контакты.
– Дай, пожалуйста. Мне срочно нужно с ним поговорить. У меня с мамой беда.
И я всё ей рассказала. Про Лори не упомянула – слишком фантастично, и она бы не восприняла это всерьёз.
– Конечно, поговори с ним, – произнесла она, – но на его помощь не рассчитывай. Человек он неплохой, но из породы болтунов, с три короба наобещает и ничего не сделает. Не думаю, что он обрадуется, когда ты ему на голову свалишься. Ему до лампочки, раз он за все эти годы сам не появился.
– Иногда я думаю, мама меня обманывает, и он понятия не имеет, что у него есть дочь.
– Вряд ли она обманывает. Всё проще: он узнал про беременность и сплыл.
Нас перебила музыка. На первом этаже врубили стерео на полную катушку.
– Пошли потусуемся, потом договорим, – произнесла сестра.
Так я продолжала называть её про себя. Внутри у меня всё бурлило: отец намеренно скрыл от мамы, что Алиса его приёмная дочь: якобы не мог бросить родную кровинушку. Изменник и врун!
Мы спустились вниз, а там бурление, народ навеселе. Музыка поглощала все звуки, и её друзья выглядели как рыбы в аквариуме: разевали рот, а что говорили, не слышно.
– У тебя куча друзей! – гаркнула я Алисе прямо в ухо.
– Да я мало кого здесь знаю! – гаркнула она в ответ в моё ухо.
– Ты что, чужих людей сюда позвала?
– Нет, многих мои друзья с собой притащили, Ромка тоже кого-то позвал.
– Не боишься, что сопрут что-нибудь?! – крикнула я.
– Что?!
– Спереть, говорю, могут что-нибудь!
– Пускай, зачем мне столько барахла. Я как Гэтсби: мой дом открыт для всех.
– Какой Гэтсби?
– Великий Гэтсби. Не читала? Книга – супер! По ней ещё фильм в Америке сделали, лет десять назад, не помню точно. Я недавно смотрела. Фильм – фуфло, не советую смотреть. С книгой не сравнить.
Я сконфузилась оттого, что оказалась невеждой. Хотела наврать, что читала, но передумала (она бы тотчас меня уличила) и сказала, что поищу текст в Интернете.
– Я тебе ссылку пришлю, ещё могу прислать электронный вариант, загрузишь. Дай-ка мне свой номер.
– Лови! – обрадовалась я, что у нас завязывается. – Давай поднимемся к тебе, а то здесь ни черта не слышно.
– Потом, – рассеянно ответила она, шаря глазами по сторонам.
Я поняла, что она разыскивает Романа. Чего его искать? Прошлась бы по всему дому и застукала бы его с какой-нибудь девицей. В эту минуту он вкатился в комнату со слащавой улыбкой, с наглым прищуром, жутко довольный собой. У меня с первой минуты возникла к нему неприязнь. Подобных самодовольных бычков я и раньше встречала, но они меня мало трогали – я проходила мимо и мгновенно их забывала, а этот меня бесил.
– У вас с Романом серьёзно? – спросила я, глядя, как Алиса засветилась при его появлении.
– Да, серьёзно.
– Ему тоже девятнадцать?
– Двадцать один. Интересуешься им? – насторожилась она.
– Ничего я не интересуюсь.
– Он тебе нравится?
– В каком смысле?
– В прямом.
– Считаешь, что я хочу его отбить? – опешила я.
– Почему бы и нет? Девчонки к нему липнут.
– Далеко не все, – и, рассерженная тем, что она подозревает меня, брякнула: – Ты бы не очень-то ему доверяла.
– Тебя забыла спросить! – осадила она. Повернулась и ушла.
Вспыльчивая!
– Скинь мне контакты отца! Не забудь! – крикнула я ей вслед. Но грохот музыки заглушил мои слова.
«Дура!» – рассердилась я на себя. Сама всё испортила! Дам ей время остыть и снова попрошу прислать. Не зная, чем себя занять, я прошлась по первому этажу. Алиса не успела мне его показать. Из всего увиденного впечатлили только библиотека и домашний кинотеатр. Экран на всю большую стену – прикольно! Остальное – дорогие вещички, как у Марка. Послонявшись по комнатам, я вышла на задний двор, где бледно светилось неровное пятно бассейна – точно расплющилась, упав на землю, круглая луна. Она как раз висела прямо над головой, равнодушно наблюдая за всеми.