– Конечно, каждый случай отдельный, но в вашем случае всё хорошо, – завершил он.
Я чуть его не расцеловала.
– Вы и ваши коллеги были правы с самого начала. Помните, именно это вы и говорили, – польстила я ему и с торжеством добавила: – Ваш знаменитый врач убеждал всех в обратном и ошибся.
– Он не ошибся, а предупреждал. Это его обязанность. В таком деле осторожность никогда не помешает, – опять защитил он светило.
Сказав, что сейчас оформят все бумаги и маму выпишут, он пожелал нам всего наилучшего и ушёл. У меня внутри всё пело, скакало, визжало. Большего счастья я никогда не испытывала. Всего несколько слов врача вернули нам с мамой жизнь. Поэтому я не могла понять, почему мать сидит, как пристукнутая, и не радуется вместе со мной.
– Видишь, как всё хорошо, а ты не верила. Давай собираться, – сказала я.
– Как это так, – наконец вымолвила она, – то плохая опухоль, то нет. Если бы они опоздали с новостями, меня бы прооперировали.
– Тогда мы бы подали на них в суд и стали бы богачами, – шутливо пропела я. Именно пропела. – Чего ты такая кислая? Праздновать надо.
– Но это же безобразие, они чуть не лишили меня ребёнка.
– Что с тобой, какого ребёнка?
Мама неисправима. Произошло чудо, а она жалуется, воображает, что могло бы быть и чего уже не будет. Ей что, нравится депресняк? Есть же люди, которые ловят кайф от страданий.
– Вдруг этот специалист ошибается. Лучше на всякий случай сделать операцию, – с беспокойством произнесла она.
– Мам, что за дела, ты только что жаловалась, что тебя могли лишить непонятно какого ребёнка, а детей, кстати, ты не хотела. Давай собирайся!
– Они ошиблись один раз, значит, и сейчас могут ошибаться.
– Ошибся только этот светило и то, скорее, перестраховался, боялся, как бы чего не вышло и его во всём обвинят. Наш врач и его коллеги с самого начала считали, что всё в порядке, но он задавил всех своим авторитетом.
– Да, наверное, – протянула мать.
– Мам, ну почему ты не умеешь радоваться? Всё уже позади!
– Я радуюсь, просто не могу в себя прийти. То одно, то другое.
– Сейчас приедем домой, отпразднуем, настроение сразу повысится. Я знала, что всё закончится хорошо.
– Знала? Откуда? – вопросительно вскинула она на меня глаза.
– Предчувствовала.
Меня подмывало рассказать правду, но я сдержалась. Слишком неправдоподобно. Надо пойти к Лори и поблагодарить. Если бы не её совет, то мама лежала бы в эту минуту на операционном столе.
Внутри у меня всё звенело: какое это всё-таки счастье жить!
14. Неожиданность
На следующий день я позвонила Марье Сергеевне и предложила опять выгулять Шустрика, и платить не надо. Посидев у неё, напившись чаю, наслушавшись разных историй о прошлом и погуляв с пуделем, я помчалась к Лори.
А вот и знакомый дом, а перед ним дерево, где прятался в прошлый раз миниатюрный ангел. За это время дерево разрослось, распушилось, покрылось гроздьями белых цветов. Смахивает на сирень, а запах другой. Но ангела там я не заметила. Я подошла к двери и нажала на звонок.
От счастья, что мама здорова и весь этот кошмар позади, хотелось петь, хотя петь не умею. Мне не терпелось сказать Лори, что она оказала маме реальную помощь. В минуты слабости, когда нападала неуверенность, справлюсь ли, тяну ли на роль взрослой в семье, я вспоминала её слова о том, что моя любовь к маме и забота о ней помогут ей не падать духом, и я запрещала себе сомневаться в своих силах.
Лори почему-то не открывала. Жалко, если я её не застану. Снова надавив на звонок, я обернулась посмотреть, прижились ли на газоне её анютины глазки. Она их сажала, когда я увидела её первый раз. Прижились. Рядом с ними на траве валялись два детских велосипеда. Интересно, чьи они? Про детей и внуков она не упоминала.
За дверью раздались шаги.
– Вам кого? – предстал передо мной незнакомый мужчина. С гладко выбритым лицом, подстриженный, крепкого сложения. На нём – тёмно-серый с иголочки костюм, синий в полоску галстук, отутюженная бледно-голубая рубашка. Как с рекламной картинки: так должен выглядеть истинный бизнесмен!
В прихожей, куда шмыгнул мой взгляд, стоял на полу кожаный кейс, ожидая, когда его подхватит владелец и пойдёт по делам. В первую очередь меня ошеломил не мужчина, непонятно откуда взявшийся, а вид прихожей – не такой просторной, как я её помнила. А в появившемся на стене зеркале (раньше оно там не висело) отражалась часть комнаты – стандартной, обычной, с мебелью, уже без орхидей. Ну ладно, зеркало могли на днях купить, но почему всё выглядит по-другому?
– Здравствуйте, а Лори дома? – спросила я.
– Вы ошиблись. Здесь такой нет.
– Как это нет, она здесь живёт, – опешила я.
– У вас, видимо, неправильный адрес.
– Да нет, правильный, я здесь уже была.
– Возможно, вы были здесь несколько лет назад до того, как мы сюда въехали.
– Нет, я заходила к Лори совсем недавно.
– Вы что-то перепутали, мы живём в этом доме уже четыре года. Никакой Лори здесь нет и, насколько мне известно, соседей с этим именем у нас тоже нет.
– Этого не может быть. У вас там анютины глазки, – махнула я рукой в сторону цветов. – Лори как раз их сажала в тот день, когда я к ней приходила. Вон, те, видите?
Он внимательно, неприятно сощурившись, смотрел на меня, как на ненормальную.
– Видите? – повторила я.
– Прекрасно вижу. Это моя жена их посадила.
– Этого не может быть, – не отставала я. – Я сама своими глазами видела, что их сажала Лори.
– Послушайте, я же сказал, вы ошиблись. Извините, но у меня дела.
– Подождите, – разволновалась я. – Давайте я опишу обстановку в вашем доме, и вы убедитесь, что я говорю правду. У вас должно быть много-много орхидей…
– Всего хорошего, – оборвал он и захлопнул дверь.
Я хотела постучать и попросить его впустить меня внутрь, чтобы проверить, не врёт ли он, но передумала. Не имеет смысла, и неизвестно, как он себя поведёт, если я начну ломиться в дом. С виду он якобы безупречный, а какой на самом деле – большой вопрос. Выхватит ещё пистолет и начнёт угрожать. Никогда не знаешь, кто на что способен. Хотя Лори не говорила, есть ли у неё дети, этот мужик вполне мог быть её сыном – таким же противным, как сыновья Евгения. Контролирует, с кем ей дружить, а с кем нет.
Я прошлась вдоль забора, окружавшего неприступной стеной задний участок. Он был высокий и плотный, доска к доске, ни одной щели, через которую я бы могла подглядеть, что там творится, кто там пищит, смеётся и болтает. Я слышала женские и детские голоса. Чтобы подобраться к забору, мне пришлось продираться через заслонявшие его густые кусты. Их колючие ветки хватали меня за джинсы, царапали руки. Посражавшись с ними, я нашла наконец щель – тонкую, как нить. Разглядеть я могла только одну женщину, и то не всю – её половину, сидевшую на стуле. Её вторую половину скрывала доска забора. Если судить по тому, что я увидела, женщина белокурая, спортивного вида, в чёрных легинсах – вылитая телеведущая канала о здоровом образе жизни. Визжавшие дети в щель не попали – только их надувной мяч, летавший туда-сюда. Внезапно в щели возник не пускавший меня в дом нахал. Он быстро с суровым видом направлялся к тому месту, где я притаилась, и я, отпрыгнув от забора, поспешно убежала. Не учла я, что их участок понатыкан камерами.
Всё это сбило меня с толку. Я могла поклясться, что это дом Лори, и я сюда приходила. Неужели мои сочинялки довели до того, что я принимаю их за действительность? Нет, с мозгами у меня полный порядок. Случившееся с мамой чудо – это доказательство, что умом я не тронулась. Иначе не произошло бы чуда. Возможно, Лори продала за это время свой дом. С такой скоростью – вряд ли, и нахал в костюме сказал, что они сюда въехали четыре года назад. Не исключено, что обманул. Фантасмагория какая-то.
Теряясь в догадках, я направилась к соседнему дому – тоже большому и добротно построенному, но без забора. Как только я взбежала на крыльцо, за дверью заголосила собака. Судя по басистому лаю, она размером с быка. «Чего ты надрываешься? Не беспокойся, твоих хозяев я грабить не собираюсь», – успокоила я её. Она замолчала – поняла. Но от двери не отходила. Я слышала её тяжёлое дыхание. Тут дверь открылась и появилась старушка. Рядом с ней стоял её охранник – огромный серый дог. Грациозное существо. Он уже не лаял, а изучал меня с любопытством. И вид у него не грозный, а добродушный. Уши комичные – висят этакие лепёшки.
– Не бойся, он не укусит, – сказала старушка, приветливо глядя на меня. Глаза у неё смеющиеся и юркие. – Ты к кому?
– Я ищу вашу соседку, она живёт вон в том доме, её зовут Лори. Вы, случайно, не знаете, она никуда не уехала?
– Насколько мне известно, там живёт молодая пара с детьми.
– Этого не может быть. Я недавно к ней заходила.
Я всерьёз встревожилась. Розыгрыш или со мной что-то не так?
– Наверное, у тебя неправильный адрес, – повторила она слова нахала в костюме. С той лишь разницей, что они звучали дружелюбно.
– Не могла я перепутать, я была у неё в гостях, у неё дом такой необычный, весь в орхидеях, – расстроилась я. Скорее эта старушка должна была бы страдать путаницей в голове, а не я. – Вы всех ваших соседей знаете?
– Не всех, я в основном дома сижу.
– Неужели вы ни разу не видели Лори? Она часто на своём газоне возится.
– Там всё время кто-то возится, но кто именно, издалека не разглядишь, у меня зрение уже не то.
– А в доме рядом с вами кто живёт? Может, они что-то знают?
– Там молодушка вроде меня, – хихикнула она. – Вряд ли она что-то знает, у неё зрение ещё хуже.
– Ничего не могу понять. Лори говорила, что она давно здесь живёт, они с мужем купили этот дом, когда он ещё был жив, а никто её здесь не видел. Как это может быть?
– Не переживай, – успокоила она. – У меня тоже так бывает. Утром проснусь и не пойму, то ли сон видела, то ли это взаправду со мной произошло.